Москва мне нравится тем, что в ней всегда есть что-то интересное. В белокаменной я был несколько десятков раз, но в каждый новый приезд находилось место, которого я раньше не видел, даже в районах которые, казалось, исходил вдоль и поперек. Ярким примером является дом архитектора Мельникова, который расположен всего в нескольких десятках метров от насквозь туристического Арбата. Несмотря на близость одной из главных точек притяжения российской столицы, двор дома Мельникова практически всегда пуст, здесь нет людей и можно спокойно наслаждаться тишиной и необычной архитектурой двадцатых годов XX века.
В центре Москвы шумит Арбат:
А всего в 70 метрах от Арбата, по адресу Кривоарбатский перулок, дом 10, находится шедевр мирового авангардизма, о котором мало кто знает:
Этот дом был построен в 1929 году московским архитектором Константином Мельниковым:
Уникальность его заключается не только в том факте, что в советское время в самом центре Москвы вырос роскошный частный особняк:
Но и в конструктивных особенностях, новаторских на то время. Во дворе гостей встречает информационный стенд посвященный 125-летию со дня рождения автора:
На стенде представлены сканы чертежей и набросков Мельникова, по ним хорошо видно что представляет из себя дом в разрезе. Это трехэтажный особняк с подвалом, состоящий из двух вертикальных цилиндров, врезанных друг в друга на треть радиуса, общей площадью 257 квадратных метров:
На этом историческом фото хорошо видна форма здания по законченному ленточному фундаменту:
На этом фундаменте из кирпича были выложены стены дома с 200-ми шестиугольными окнами:
На стенде есть копия ручных расчетов Мельникова относительно этих окон, благодаря своей форме и особенностям кладки, они образовывали жесткую сетку с равномерным распределением нагрузки. Таким образом на стены уходило гораздо меньше материала, при этом они оставались прочными и не требовали надоконных перемычек:
Такое количество окон, правда, оказалось избыточным, поэтому большую их часть заложили, оставив всего 57:
Главный фасад здания украшает огромное панорамное окно:
Оно находится в гостиной на втором этаже здания, занимая собой всё пространство от пола до потолка. Первоначально окно открывалось, однако сегодня из-за проседания стен, створки заклинило:
Интересно решена и проблема отопления дома. Радиаторов в комнатах нет, вместо них внутри стен проложены воздуховоды, по которым теплый воздух расходится из камеры калорифера, расположенного в подвале здания:
Топка калорифера соединена каналом с кухней, по нему вниз сбрасывается мусор, который можно сжечь. Вентиляционные отверстия разбросаны по фасаду:
Дождевую воду с крыши отводит единственная труба:
Осадки стекают вниз по желобку на задний двор дома:
Частично здание остается жилым, здесь до сих пор живет Екатерина Каринская - внучка архитектора. Окна первого этажа занавешены:
В правилах посещения дома четко указано, что заглядывать в них нельзя:
Государство давно пытается выселить внучку, объявить все здание музеем и провести комплексную реставрацию, однако судебная тяжба сильно затянулась. Дом не отапливается полностью, фундамент проседает, стены трескаются:
Из-за аварийного состояния дома и его неопределенного статуса, внутрь можно попасть только по предварительной записи:
На выходе, возле будки охранника стоит еще один стенд под названием "Основные события в жизни Дома и его семьи":
А также приглашение посетить страничку музея в социальных сетях:
Пока государство не переселит внучку архитектора, реставрацию начинать нельзя, поэтому очень надеюсь, что вопрос решится в максимально сжатые сроки. Стеклянная табличка на входе выглядит очень аккуратно, это :
Дело за малым - продолжить начатое. Если мастерскую архитектора сумеют сохранить, она станет кандидатом на включение в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Посты о России:
В тихом Кривоарбатском переулке располагается дом, ознакомиться с которым должен каждый уважающий себя любитель современной архитектуры — так писали в конце 1920-х, также писали в 1970-х, то же самое повторяли в 1980-х, и эти же слова пишут о доме архитектора Константина Мельникова и сейчас.
Это просто удивительный дом, к нему тяжело применить термин «авангард 1920-х», потому что дом смотрится авангардным и сейчас.
При том, что дом включен во все иностранные путеводители и известен всем интересующимся Москвой иностранцам, среди москвичей находится довольно много тех, кто про этот дом слышали лишь отдаленно, а то и вообще не слышали. Во дворике за домом часто можно видеть иностранных туристов с книжкой в руке, а вот русскоговорящих меньше. Во всех иностранных путеводителях этот дом проходит как одна из главных достопримечательностей Москвы, а в российских упоминается лишь в подробных прогулках в районе Арбата.
Будем исправлять ситуацию, и попытаемся фактами объяснить, почему же дом такой феноменальный, а также покажем фотографии интерьеров —>
Вид дома Константина Мельникова в 1980-х.
Красиво-некрасиво, оригинально-банально — термины субъективные, поэтому будем оперировать простыми фактами. Не только внешний вид, но и методы строительства можно и по сей день назвать инновационными.
В середине 1920-х годов знаменитому уже на весь мир архитектору Мельникову (список его проектов) разрешили построить собственный дом и выделили для этого участок в районе Арбата.
В конце 1920-х у Мельникова было много заказов, и он мог позволить себе выстроить собственный дом, к тому же от государства дополнительно был выделен кредит на 15 лет. При том, что дом был частным и возводился на личные средства, он возводился строительной организацией Московского коммунального хозяйства (МКХ) как экспериментальный и показательный, с намерением опробовать новые методы строительства и создать новые условия быта для их возможного внедрения в массовое жилищное строительство.
На участок, кроме Константина Мельникова претендовали также и госучреждения, но, по словам самого архитектора, ситуация разрешилась в его пользу следующим образом: В 1927 году участки для застройки раздавал от Моссовета тов. Домарев. Увидя макет нашего дома, он решительно отказал всем конкурентам от госучреждений, заявив, что легче найти участки, чем построить такой Архитектуры дом. «Отдать Мельникову участок». Он не был архитектором и едва ли имел образование, он был просто рабочий .
План участка. Приложение к Разрешению на застройку, выданному Мельникову 20 июля 1927 г.
На фундаменте в виде двух пересекающихся колец особой разработанной Мельниковым кладкой были выложены стены с 200 шестиугольными окнами, что образовывало собой подобие жесткой сетки с равномерным распределением нагрузки и не требовало использования несущих столбов и перемычек.
Архитектор Константин Мельников с женой на строительстве собственного дома
Такое количество окон, конечно не было нужно, поэтому из 200 осталось только 60. Остальные были заложены битым кирпичом или переделаны во встроенные шкафы и ниши, что само по себе уже сэкономило много средств. Кроме того, такая конструкция позволяла без больших трудозатрат в будущем закладывать старые окна и прорубать в нужных местах новые.
Необычно были сделаны и перекрытия. Никаких традиционных несущих балок, вся большая поверхность — это сетка из поставленных на ребро досок. В результате получается мембрана с равномерным распределением нагрузки по всей поверхности. Даже прогибаясь под тяжестью мембрана сохраняет свою жесткость. Например, потолок в мастерской со временем несколько провис, но Мельников при ремонте намеренно не стал его выпрямлять, объяснив это, тем что выпуклый белый потолок только лучше отражает и рассеивает по помещению свет из многочисленных окон.
Дом представляет собой два соединенных между собой цилиндра — двухэтажный и трехэтажный. Из мастерской можно выйти на крышу террасу на крыше первого цилиндра.
Планировка этажей, соединенных винтовой лестницей: 1 - передняя, 2 - столовая, 3 - кухня, 4 - коридор, 5 - санузел, 6 - бывшая комната хозяйки, ныне бывшая мастерская художника Виктора Мельникова, 7,8 - бывшие рабочие комнаты детей, ныне жилые комнаты, 9 - бывшая туалетная комната, ныне жилая, 10 - гостиная, 11 - спальня, 12 - мастерская, 13 - открытая терраса
Стоит отметить, что ныне для жилья используется только первый этаж, а второй и третий этажи изумительно сохранялись в первозданном виде сыном архитектора, художником Виктором Мельниковым.
Сын архитектора, художник Виктор Мельников ушел из жизни в 2006 году. Сейчас в доме проживает внучка архитектора с мужем.
Начнем же нашу экскурсию по этажам. На первом этаже комнаты, в основном жилые с обустроенным частным бытом, в который мы сильно вторгаться не будем.
Покажем лишь немного фото.
Одна из жилых комнат (на плане №9). Слева стоит работа Виктора Константиновича Мельникова «Портрет отца»
Это помещение в картине Константина Мельникова, написанной в 1944-1945 гг. Во время войны семья жила в первом этаже.
Бывшая мастерская Виктора Мельникова на первом этаже
Работы Виктора Мельникова. Дыры в стене — переговорные трубы от столовой и кухни на первом этаже в мастерскую на третьем.
Поднимемся на второй этаж. На фото: Константин Мельников — студент Московского училища живописи, ваяния и зодчества
Вид гостиной на втором этаже. Здесь в отличие от других комнат — одно большое окно во всю фасадную стену
Раньше окно открывалось, но за последние 20 лет вокруг выстроили новые дома, нарыли котлованов и дом просел, ставни перекосились
Даже печка у Константина Мельникова не печка, а целая супрематическая композиция
На этом же этаже располагается ныне не используемая спальня семьи Константина Мельникова. Архитектор большую роль отводил сну и считал его единственным отдыхом для человека, поэтому в спальне все было сделано максимально удобно и просторно. Посредине комнаты стоят две косые перегородки, визуально отделяющие спальное пространство родителей от пространства двух детей по бокам. По сути, спали в одной большой комнате.
Цвет стен также подбирался для создания наиболее приятной и расслабляющей атмосферы. Жена Константина Мельникова увлекалась рукоделием, поэтому многое в доме украшено ее работами
Здесь же висит автопортрет Константина Мельникова, нарисованный им в 1917 г.
Поднимемся по узкой винтовой лестнице в мастерскую, занимающую большую часть второго цилиндра
Мастерская использовалась сначала Константином Мельниковым, а затем его сыном, художником Виктором Мельниковым.
Благодаря множеству окон днем свет проходит в помещение с разных сторон и создает максимально бестеневое освещение.
Все работы по стенам созданы Виктором Мельниковым. Как говорят потомки, Константин Мельников дом построил, а Виктор Мельников его расписал и вдохнул в него жизнь.
Константин и Виктор Мельниковы
Вверх по лестнице из мастерской можно выйти на крышу-веранду первого цилиндра
Покажем лишь несколько работ Виктора Мельникова
И, напоследок, выйдем на улицу и посмотрим на дом целиком.
Таким его сейчас можно редко видеть, вся жизнь сейчас только на первом этаже, а верхние этажи бережно сохраняются. Постоянно туда не ходят. Обратите внимание на разный цвет помещений: золота спальня на втором этаже и до самого верха белые окна мастерской.
Удивительный дом, вне времени! Был авангард, сейчас авангард и будет авангардом во все времена.
Вместо послесловия: Во время посещения дома нас все время сопровождал трехлетний праправнук Константина Мельникова. «Рисование вот недавно увлекся — сказала внучка архитектора, его бабушка — Буду как Виктор, говорит.»
Построенный одним из самых блестящих архитекторов прошлого века дом Мельникова стал памятником архитектуры функционализма и модерна прошлого века. Здание в зеленом переулке в самом центре Москвы Мельников построил для своей семьи. Выгравированные на фасаде слова- «Константин Мельников, архитектор»- и необычная форма здания превратили этом дом в музей-памятник.
Объект: Дом Мельникова
Архитектор: Константин Мельников
Страна: СССР / Россия
Год постройки: 1929
Константин Мельников (1890-1974) отвергал традиционные стили и методы строительства в поисках нового вида пространства для нового мира. В начале 20-го века, когда русский авангард был на переднем плане международного мира искусства, Мельников в большей мере, чем кто-либо, перевел нововведения художников в архитектуру. Контр-рельефы Владимира Татлина, например, были вдохновением для российского павильона Мельникова на Международной выставке современных декоративных искусств в Париже в 1925 году.
Для реализации таких зданий в эпоху доминирования идеалов функционализма и рациональности требовалась решимость. Во время расцвета своей карьеры с 1927 по 1929 годы Мельникову удалось возвести шесть зданий в Москве, все из них являлись рабочими клубами. Каждый из них уникален и поразительно оригинален. Он начал планировать постройку дома для себя и своей семьи в начале 1920-х годов, но строительство не начиналось до 1927 и не было завершено до 1929 года.
Особенности конструкции, дом Мельникова
Структура дома экстраординарна. Дом состоит из двух поставленных рядом вертикальных бетонных цилиндров. Северный и южный цилиндры пересекают друг друга на треть радиуса. Из выской северной части сделан выход на крышу южной части, там устроен балкон-терраса.
Вход в здание в южном цилиндре – это стена со стеклянным фасадом и квадратными угловыми пилястрами по бокам. Северный цилиндр освещается 57 шестигранными окнами, вставленными диагональной сеткой в кирпичный корпус. Частью плана Мельникова было то, что эти окна могли вставляться или удаляться из кирпичной стены в любое время (он добавил окно, когда дом находился в стадии постройки).
Построить дом без единого правильного угла было идеей фикс Мельникова. К его счастью, его супруга поддержала идею, хотя сначала она считала, что комнаты неправильной формы будут сбивать людей с толку. Проектирования помещений внутри двух цилиндров принесли некоторые сложности организации внутреннего пространства для семьи. Так как в этом доме нужно было получить пространства для комфортной жизни и работы, он остался без труднодоступных мест. В некоторых комнатах с диагональными и скошенными стенами ориентироваться весьма затруднительно.
Вот так охарактеризовал финский архитектор Юхани Палласмаа внутренние пространство дома Мельникова: «Цикличность, прямоугольность, диагональность и осевая симметрия находятся в постоянном взаимодействии и напряжении «.
Дом Мельникова. Жилые помещения.
Кухня и обеденная комната
расположены на первом этаже, там же находятся две детские, гардероб, прачечная и ванная. Над ними, на втором этаже гостиная и спальня. На самом верхнем этаже высокого цилиндра находится мастерская Мельникова с выходом на террасу.
Зона спальни
– более интимное пространство, освещаемое 12 шестигранными окнами, с гораздо более низким потолком, чем соседняя гостиная. Вся семья спала здесь, потому что у Мельникова была своя сложная теория о сне – он считал его целебным, почти мистическим. В комнате находились только бетонные платформы-кровати для архитектора и его жены и платформы поменьше для детей. Позднее они были заменены обыкновенными кроватями. Спальное место родителей было отгорожено от детских кроватей радиальными перегородками, не соприкасающимися с потолком.
Эзотерические идеи Мельникова о сне также отражались в другой необычной особенности этой комнаты. Он говорил, что изначально она была полностью золотой- стены, пол и потолок были окрашены в золотой цвет, также золотым было постельное белье. «Когда мы просыпались по утрам, — рассказывал Мельников, — мы чувствовали, будто плаваем в плотном золотом воздухе. Это непередаваемое ощущение».
Гостиная и мастерская
Мельникова — самые большие и самые впечатляющие комнаты в доме. В высокой гостиной комнате находится стеклянная стена фасада. Открыв её четыре центральные панели, можно выйти в сад и на улицу.
Однажды группа студентов посещала дом Константина Мельникова, когда он еще был жив. Он рассказал им, что когда строительные леса убрали из гостиной, он встал в центр комнаты и закричал так громко, как только мог. Зачем? Когда сооружение Базилики Святого Петра с его гигантским куполом было завершено, великий итальянец встал под ним и закричал. Позже Микеланджело объяснил, что если бы купол рухнул, он похоронил бы под собой только своего незадачливого создателя. К счастью, и Микеланджело и Мельников были хорошими архитекторами, и их купола остались целыми.
Мастерская архитектора
– это еще одно большое общественное пространство с 38 шестигранными окнами. Изначально она была окрашена в глубокий пурпурно-фиолетовый цвет, который, как говорил Палласмаа, создавал странную мистическую атмосферу.
Как ни странно, этот современный и нетрадиционный дом был обставлен антикварной мебелью, купленной за бесценок в 1920-х. Но из-за зацикленности Мельникова на чистоте и беспыльном интерьере мебели осталось крайне мало.
Мельников позже разработал свои идеи о лечебной ценности сна в его «лаборатории сна», предложенной в качестве компонента его утопического Зеленого Города. Это должно было быть рабочее общежитие, экологически регулируемое в каждом аспекте командой техников.
С 1930 по 1950 г. Мельников был подвергнут остракизму, и все его здания, особенно его дом, были резко раскритикованы. Это чудо, что он не был арестован, и что дом не снесли.
Только в 1965 году, когда ему с большой неохотой была посвящена выставка в штаб-квартире Московского филиала Союза советских архитекторов – организации, которая разрушила его карьеру много лет назад, о нем вновь стало позволительно говорить. Хотя спустя 4 дня выставка была закрыта и огласка была запрещена, это вызвало возрождение интереса к Мельникову. Дом в Кривоарбатском переулке стал известен всему миру.
Дом Мельникова. Наши дни
Дом Мельникова находится в бедственном положении. Его изношенность слишком сильно бросается в глаза. Его бетонные стены рушатся и видны подтеки воды, и некоторые из его окон оказались заблокированы. Кампания по защите подвергающихся опасности объектов культурного наследия World Monuments Watch в 2006 году внесла его в свой список, как один из 100 объектов, подвергающихся наибольшей опасности.
Кривоарбатский переулок, д. 10. Дом Мельникова.
Москвичи называют этот странный дом в Кривоарбатском переулке «домом Мельникова». Константин Степанович Мельников (1890-1974), гениальный русский архитектор, оказавший влияние на всю мировую архитектуру, считал дом одним из лучших своих созданий. Дом Мельникова известен во всем мире.
Дом Мельникова (Дом-мастерская архитектора К. С. Мельникова) — одноквартирный жилой дом, всемирно известный памятник архитектуры советского авангарда . Был построен в 1927-1929 годах в Кривоарбатском переулке в Москве по проекту выдающегося советского архитектора Константина Мельникова для себя и своей семьи.
Дом-мастерская является вершиной творчества К. С. Мельникова и отличается новаторскими конструктивными особенностями и продуманной функциональной планировкой. Одноквартирный жилой особняк в центре Москвы — уникальный для советского времени пример такого рода постройки. В настоящее время здание находится в неудовлетворительном техническом состоянии.
Мечта об отдельном собственном доме-мастерской появилась у Константина Мельникова ещё в годы его обучения в Московском училище живописи, ваяния и зодчества . Сначала он намеревался приобрести готовый дом и перестроить его, в связи с чем долго подыскивал в Москве подходящее здание. Сохранились созданные архитектором в 1916-1917 годах планы перестройки одного из старых каменных московских домов в неклассическом стиле.
В отличие от других построек Мельникова, собственный дом-мастерская проектировался архитектором с учётом исключительно собственного вкуса и представлений о жилище и рабочей среде. В 1922 году архитектор рисует эскизы овального, и даже яйцеобразного здания, продолжая отрабатывать интерьер. Окончательный вариант проекта предусматривает сочетание двух врезанных друг в друга цилиндров.
Уникальным в доме Мельникова является уже то, что в конце 1920-х, когда в СССР шло сворачивание НЭПа, а по всей стране началось строительство домов-коммун, одному человеку разрешили построить частный дом в центре столицы. Этому факту есть несколько объяснений.Во-первых, дом Мельникова был официально признанным экспериментальным сооружением, в котором архитектор апробировал идею круглого дома, которую затем хотел использовать в других проектах, в том числе и для строительства домов-коммун.
Во-вторых, в середине 1920-х Константин Мельников являлся одним из самых крупных и признанных не только в СССР, но и в мире советских архитекторов. Мировую известность принесло ему строительство павильона СССР для Международной выставки декоративного искусства и художественной промышленности в Париже.
В-третьих, архитектор строил свой дом-мастерскую в 1927—1929, когда имел большое количество реальных заказов и мог выделить из семейного бюджета средства на строительство. Возведение дома осуществлялось строительной организацией Московского коммунального хозяйства исключительно на средства архитектора (К. С. Мельников получил кредит на строительство дома сроком на 15 лет). В силу того, что строящееся здание рассматривалось как опытно-показательное сооружение, Мельников был также освобождён от земельной ренты.
Каркас дома в процессе строительства (у дома К. С. Мельников с женой Анной Гавриловной), 1927—1929.
Мембранная конструкция междуэтажного перекрытия, 1927—1929.
Проект дома-мастерской. Аксонометрия, 1927—1929.
Рисунок шестиугольного окна первого этажа северного цилиндра.
Окна западной стороны малого цилиндра. Верхнее окно, единственное восьмигранное в доме .
Внутренняя планировка здания отличается исключительной функциональной продуманностью, о которой сам Мельников говорил: «Дам премию тому, кто сумеет сосчитать, сколько в доме этажей, а своему брату-архитектору — загадку: откуда взялось такое богатство разнообразия в объемах из одной-единственной формы стандарта, составившего органическое существо Архитектуры нашего дома».
Повседневная жизнь семьи протекала на первом этаже дома-мастерской, который был поделён на следующие комнаты.
Передняя (6,3 м²). Вход в небольшую переднюю устроен в центре уличного фасада. Оригинальна внутренняя стеклянная дверь передней: её створка обслуживает сразу два проёма: она может закрывать переднюю, объединяя коридор с лестницей на второй этаж, либо закрывать вход в коридор, как бы удлиняя пространство передней.
Столовая (17 м²) — основное помещение первого этажа, где собиралась семья, устраивались обеды и приём гостей. Столовая освещена одним шестиугольным проёмом и большим прямоугольным окном слева от входа в дом.
Кухня (7 м²) примыкает к столовой. Один из проёмов наружной стены со стороны кухни использовался для холодильного шкафа, а в перегородку между кухней и столовой был встроен буфет. Из кухни хозяйка дома по специальной переговорной трубе (внутреннему телефону) могла общаться с членами семьи, находящимися в других помещениях. Кухня освещается двумя шестиугольными окнами, перед которыми размещён рабочий фронт — газовая плита и длинный стол с ёмкостями для продуктов и посуды. Над плитой устроен уникальный для 1920-х стеклянный экран-вытяжка, позволяющий удалять воздух от плиты через вентиляцию, что было особенно важно, так как кухня не имела закрывающейся двери.
Санитарный узел, состоящий из ванной и уборной (7 м²) примыкает к кухне и имеет с ней общие коммуникации. В ванной имеется одно шестиугольное окно, установлена газовая колонка.
Две одинаковых по размеру детских рабочих комнаты (4,5 м²) сына и дочери архитектора. В каждой комнате предусмотрено по одному шестиугольному окну, оборудованы места для занятий: вблизи окна у перегородки стояли письменные столы, полки для книг и учебников. На побеленном потолке этих комнат изображены цветные треугольники: жёлтый у дочери, синий у сына.
Туалетная (гардеробная) комната (11 м²). Вдоль перегородок туалетной комнаты расположены встроенные шкафы: справа от дверного проёма женский (для матери и дочери), выкрашенный в белый цвет, слева — мужской (отца и сына) жёлтого цвета. В этой комнате хранилась одежда всех членов семьи. Здесь Мельниковы переодевались перед выходом на улицу и перед сном — наверх в спальню было принято идти в спальной одежде или в домашних халатах. В туалетной комнате стоял диван, туалетный столик, большое трюмо.
Рабочая комната хозяйки , Анны Гавриловны Мельниковой (5,4 м²). Здесь находился шкаф для белья, место для глаженья, швейная машинка.
Коридор (11,7 м²). Кухня, столовая и туалетная комната выходят в коридор открытыми до потолка (высота первого этажа составляет 2,65—2,7 м.) проёмами без дверей. Из коридора осуществляется выход в подвал, расположенный только под первым цилиндром и включающий в себя кирпичные фундаменты построек, некогда стоявших на этом участке и обнаруженные в процессе строительства.
В подвале дома находятся камера калорифера (14,6 м²), из которой тёплый воздух по каналам расходится по всем помещениям дома. Топка калорифера соединена каналом с кухней — по нему вниз сбрасывался мусор, который можно было сжечь. Кроме этого в подвале устроены кладовая и погреб для хранения продуктов.
В выходящем в сторону Кривоарбатского переулка цилиндре над первым этажом расположен один этаж, в другом цилиндре — два этажа. На второй этаж из передней ведёт достаточно широкая (1,1 м.) лестница, которая начинается с прямого марша и переходит затем в винтовую лестницу, оканчивающуюся на третьем этаже.
На втором этаже расположены.
Гостиная (50 м²) — это парадная комната дома. В ней Мельниковы принимали гостей, музицировали, беседовали. Обстановка гостиной подчеркивала её назначение — пианино, диван, кресло, круглый стол. Гостиная освещается огромным окном-экраном. Кроме основного окна в комнате имеется небольшое восьмиугольное окно, сообщающее помещению масштаб. Первоначально это окно предусмотрено не было, однако в процессе строительства Мельников обратил внимание, что через этот просвет в гостиную попадает луч солнца, вышедшего из-за соседнего дома, и окно было оставлено. Причём ему, единственному в доме, была придана восьмиугольная форма.
Спальня (43 м²) занимала второй этаж северного цилиндра и была предназначена только для сна.
Спальня в доме Мельникова была общей для всех членов семьи. В комнате не было шкафов или какой-либо иной мебели, кроме встроенных в пол трёх кроватей — двухспальной для родителей и односпальных для сына и дочери. Кровати были сделаны из оштукатуренных досок, в внутрь вставлялись панцирные сетки. Кровать родителей зрительно изолирована от кроватей детей двумя радиально расположенными перегородками-ширмами, не соприкасающимися между собой и не доходящими до наружных стен.
Спальня освещается 12 шестиугольными окнами, выходящими в сад. Потолочных и настенных светильников в комнате предусмотрено не было, только электрические розетки. Для отделки всего помещения спальни — стен, потолка и встроенных кроватей был использован единый отделочный материал медно-золотистого цвета.
Третий этаж целиком занимала Мастерская К. С. Мельникова (50 м²), в которой находилось рабочее место архитектора. Впоследствии, когда сын архитектора Виктор Мельников стал художником, мастерскую на третьем этаже занял он, а гостиная была переоборудована под мастерскую К. С. Мельникова. Мастерская и гостиная — практически одинаковые помещения, но воспринимаются они посетителями абсолютно по-разному: гостиная имеет единственное огромное окно, мастерская освещается 38 шестиугольными окнами, образующими сложный орнаментальный рисунок. Использованный приём освещения мастерской придавал помещению необычный облик и создавал идеальные условия освещённости рабочего места архитектора — свет шёл со всех сторон.
Выступ малого цилиндра образует в мастерской антресоль, с которой К. Мельников любил рассматривать разложенные на полу эскизы, рисунки, живописные работы. С антресольного балкона имеется выход на террасу , ограждённую глухим парапетом. Кровля была сделана ребристой и покрыта железом, поверх которого устроен решетчатый деревянный настил. Вода через ритмично расположенные отверстия стекала в желоба и отводилась в водосточные трубы, укреплённые в стыках цилиндров. Над частью террасы устроен козырёк, являющийся продолжением круглого перекрытия северного цилиндра. Летом на террасе Мельниковы пили чай, отдыхали на воздухе, использовали её как солярий.
Сейчас дому Мельникова угрожает перспектива оказаться в руках частных владельцев - вопреки желанию своего создателя и его сына Виктора (1914-2006), известного художника, бывшего хранителем дома в течение тридцати лет.
В завещании Виктора Мельникова оговорено, что Дом должен стать государственным музеем Константина и Виктора, то есть отца и сына Мельниковых. Исполнителем завещания является дочь Виктора Мельникова Екатерина Каринская, которая в настоящее время проживает в Доме.
Однако владелец половины Дома, бывший директор девелоперской компании «Росбилдинг», сенатор Сергей Гордеев намерен получить в собственность всё здание и открыть там частный музей. 38-летний сенатор от Усть-Ордынского Бурятского автономного округа и заместитель генерального директора Национального союза дзюдо Сергей Гордеев известен также как основатель компании "Росбилдинг", специализирующейся на недвижимости. Фирма прославилась как успешный рейдер - специалист по недружественному захвату и перепродаже предприятий.
Господин Гордеев заявил, что он не намерен выполнять пожелания Виктора Мельникова относительно того, что музей должен быть посвящен как отцу, так и сыну Мельниковым и что он должен находиться в государственной собственности.
В 2007 Сергей Гордеев основал Международный попечительский комитет по созданию музея «Дом Мельникова». В его состав вошли деятели культуры, представители российских и международных организаций, которые занимаются охраной архитектурного наследия. При этом у многих членов комитета возникли опасения, что для Сергея Гордеева этот орган имеет исключительно декоративную функцию. Со времени своего создания комитет собирался на заседание лишь однажды, и с тех пор его участники получили от господина Гордеева единственный ответ на своё коллективное письмо. Члены комитета убеждены в том, что пожелания Константина и Виктора Мельниковых должны быть выполнены в полном объеме при принятии решений относительно будущего Дома в Кривоарбатском переулке. Члены комитета считают Дом Мельникова находящимся в опасности и призывают Министерство культуры Российской Федерации защитить наследие, оставленное Виктором Мельниковым государству и его гражданам.
В течение последних пяти лет идут судебные разбирательства, направленные на выяснение принадлежности собственности Дома и архива. Формальными инициаторами этих процессов являются младшая дочь Виктора Мельникова Елена и ее кузен Алексей Ильганаев. Господин Гордеев активно поддерживает их и участвует в этих процессах с целью получения в свою собственность всего дома и трёх четвертей архива Константина Мельникова.
В 2010 году будет отмечаться 120-летие со дня рождения Константина Мельникова.
Интерьер дома Мельникова. Фото с сайта agram.saariste.nl.
В 30-е Мельникова постепенно начали забывать, хотя он принимал участие в нескольких крупных конкурсах, например, на проект Дворца Советов на месте храма Христа Спасителя. Постепенно архитектор оказался не у дел: он преподавал в Архитектурном и Строительном институтах, но больше ничего не строил. Каким-то чудом он уцелел во время чисток конца тридцатых, а его дом пережил войну. Последнее сооружение, в котором Мельников принял участие, - это павильон СССР на выставке Montreal Expo в 1967 году.
Забытый широкой публикой, но вечно чтимый архитектурной общественностью Константин Степанович Мельников скончался в Москве в 1974 году, завещав свой дом в Кривоарбатском переулке детям, Виктору и Людмиле. Каждый из них получил по половине дома.
Конструктивные сложности
Дом Мельникова находится в перечне объектов ЮНЕСКО, которым угрожает разрушение. В начале 1990-х его слегка отремонтировали, но это не решило ни одной из проблем. Так, строительство новых зданий в ближайшей округе катастрофически ухудшило состояние фундамента, в доме течёт крыша, а состояние стен тоже вызывает многочисленные вопросы. Особенно тревожит защитников дома то, что в России нет опыта консервации и реставрации зданий, строившихся конструктивистами 1920-х по новым, неопробованным ранее технологиям. Таким образом, только изучение здания представляет собой немалую научную задачу, что уж говорить о его ремонте.
Печальный опыт обращения столичных властей с памятниками архитектуры беспокоит защитников дома Мельникова, пожалуй, больше, чем исход суда между наследниками. Рано или поздно дом будет передан государству, в этом сомневаться практически не приходится, но удастся ли ему избежать судьбы Большого дворца в Царицыно, Военторга или гостиницы "Москва"?
Он был удивительным человеком! В начале карьеры проекты архитектора произвели фурор на парижской выставке, и его завалили престижными заказами. Но Мельников уехал в Россию и построил в Москве несколько рабочих клубов. В качестве поощрения Моссовет подарил архитектору землю в центре города для строительства собственного дома.
Дом Мельникова не имеет аналогов. Он состоит из двух проникающих друг в друга цилиндрических объемов. Прямых углов нет ни снаружи, ни внутри. Все подчинено идее экономичного строительства. Поэтому дом построили из самых дешевых материалов - кирпича и дерева. А строительные отходы использовали для отопления.
Внутри все тоже продумано: нет поддерживающих балок и углов, все держится только на тщательно рассчитанной сетчатой конструкции. Поставленный на ребро тес образует сетку стен, по которой можно свободно «передвигать» шестиугольные окна - закладывать одни проемы и оставлять открытыми другие. Эту систему архитектор придумал вместе с инженером Шуховым.
Путеводитель по архитектурным стилямВ доме Мельникова нет привычной нам системы комнат: играют размер и форма помещений, высота стен (от 2,6 до 5 метров).
Например 9 помещений занимают 60 м 2 , тогда как гостиная и мастерская получают по 50! Есть терраса, но нет закрытых или изолированных комнат. Эксперимент со светом и пространством был так смел и дерзок, что Мельников в шутку обещал премию тому, кто угадает, сколько в доме этажей.
Особое значение имели окна. В мастерской Мельникова 36 окон-сот позволили избежать появления падающих теней. А в спальне окна, наоборот, ритмически чередовались, рассеивая свет. Там стояли 3 вмурованные в пол кровати, и все в этой комнате было направлено на создание благоприятных условий для сна.
Двое любовников Кривоарбатских
Двойною башенкой слились в объятьях,
Плащом покрытые ромбовидным
Не реагируя на брань обидную.
Но злословы называли дом Мельникова консервной банкой. А вскоре архитектор впал в немилость, и до конца жизни строил только подмосковные теремки. В возрасте 83 лет Константин Мельников умер в собственном доме.
Его сын, художник Виктор Мельников, мечтал устроить здесь музей. Поэтому он хранил все, что было связано с именем отца, не продал ни одной его вещи. Говорили, что Константин Мельников построил храм, а Виктор Мельников его расписал.
Умирая, он завещал дом государству для устройства музея. Но решение правовых вопросов затянулось.
При строительстве Мельников рассчитал все: и давление на грунт, и прочность конструкции. Но он не мог предположить, что вокруг вырастут многоэтажные дома, грунт даст усадку, изменится микроклимат района. В итоге дом начал разрушаться и попал в список памятников ЮНЕСКО, которым грозит исчезновение.
