Депутата Госсовета Коми Сергея Артеева, в котором парламентарий призвал «к барьеру» ресурсоснабжающие организации и региональный минстрой. В частности, речь шла о высоких тарифах на тепло: Сергей Артеев привел собственные расчеты и заявил, что намерен добиться снижения ставок на тепловую энергию для населения и прочих пользователей. Также депутат упомянул о многомиллионных компенсациях из республиканской казны выпадающих расходов КТК и растущем дефиците бюджета Коми. Сегодня мы публикуем позицию генерального директора КТК Игоря Глухова. О формировании тарифа, модернизации сектора теплоэнергетики, путях стабилизации ставок и политическом «шулерстве» он рассказал корреспонденту БНК.
Фото Виктора Бобыря
Я не знаю целей Артеева: где-то он недосказал, где-то недопонял и может сослаться на свой непрофессионализм. Это игра на публику.
Об «альтернативной котельной»
Если идти по тексту Сергея Артеева, где говорится о модели «альтернативной котельной», то в первых же фразах он лукавит. Депутат внес в расчетную таблицу цену газа на 2015 год, завысил и теплотворность природного газа. Также он не учел множество моментов. Во первых, в расчете затрат электроэнергии он «забыл» об энергоемкости сетевых насосов - только затраты электроэнергии на одну котельную уже увеличиваются в четыре раза. Затем, Сергей Вячеславович считает, что сегодня можно найти на рынке труда инженера-электрика или инженера КИПиА согласных работать за 17 тыс рублей. У нас сегодня кочегары получают больше. К тому же он путает термины: полезный отпуск потребителю и полезный отпуск котельной. Тот объем энергии, который отпустила котельная, никогда не дойдет в полном объеме до потребителя. Если мы сегодня добьемся нормативных 20% потерь в сетях я буду считать это достижением. Также в расчетах Артеева совершенно не учтены накладные расходы: обслуживание сетей, оплата работы персонала на сетях, в диспетчерских службах, административного персонала. Присутствие персонала предполагает выполнение определенных социальных обязательств: обеспечение спецодеждой, прохождение обязательных медосмотров, организация рабочего места, оплата проезда к месту отдыха. КТК за 2016 год на выполнение этих обязательных условий колдоговора потратила 100 млн рублей на 4,5 тыс человек коллектива.
Мы работаем с тем, от чего «монстры» теплоэнергетики отказались
КТК не присутствует в городах, мы обслуживаем то, от чего «монстры» отказались. У нас 221 котельная в эксплуатации, котельных мощностью 10 Гкал\час и больше у нас всего 15, остальная масса - 1-3 Гкал\час. Не надо быть специалистом, чтобы понять - на меньшую мощность котельной требуется то же количество персонала и затраты снижаются лишь на объем сырья. Я почему акцентировал внимание на газ - обвинить меня в подтасовке невозможно. Я это готов доказать.
Другое дело - уголь. Здесь можно допустить варианты: некачественное сырье, транспортные расходы. Например в Корткеросе у нас одна большая мазутная котельная и порядка 19 маленьких на угле, однако и зарплаты, и прочие расходы у всех одинаковые. Откуда Сергей Вячеславович взял теплотворную способность угля 7 тыс. Ккал на кг? Может он решил Донбассу помогать? На наших котельных мы, как правило, используем интинский уголь с низшей теплотой сгорания 4600 Ккал/кг и кузбасский уголь с низшей теплотой сгорания в 5100 Ккал/кг. Если вставить в расчет именно эти цифры расход угля вырастет существенно.
Вернемся к персоналу: по мнению депутата, на одну котельную в 10 Гкал требуется два кочегара. А это 24 тонны угля в сутки в пиковые месяцы. Я бы предложил ему поработать. К тому же у нас нет ни одной угольной котельной такой мощности. Зачем представлять публично то, чего нет? В интервью Сергея Вячеславовича промелькнул термин «шулерство» со стороны КТК, но получается, шулер - он сам.
О формировании тарифа
Средний районный тариф формируется исходя из множества факторов. Большинство из них - нормированы. Для угольной котельной, например, КПД котлов должен быть 75-80%, затем определяется какая категория угля будет использоваться. Есть понятие общехозяйственные потери, закладываются потери в сетевом хозяйстве, замечу, по нормативам, а также цеховые, общеэксплуатационные расходы. И с этими данными организация, аккумулирующая ресурсы, «защищает» район в тарифном комитете. Это - экономически обоснованные тариф, а по сути - наша себестоимость. Если в районе есть мазутная или газовая котельная, которые менее затратные, и несколько угольных - расчеты складываются и формируется средний районный тариф. Иначе в отдаленных поселках, где нет круглогодичной дороги, там себестоимость гигакалории тепла будет 12-15 тыс рублей. Но люди не виноваты, что они живут вдалеке от цивилизации. Государство обязано обеспечивать их теплом и водоснабжением.
О льготном тарифе
Что такое льготный тариф для населения или других потребителей? Это политический термин. Много лет назад руководство приняло решение, что житель деревни не должен страдать экономически в отличие от городского жителя и платить бешеные деньги за отопление. Тогда приняли понятие льготного тарифа, а разницу на себя взяло государство с точки зрения компенсации нам этих выпадающих доходов. Напомню, мы не устанавливаем тарифы. У нас задача одна - максимально либо снизить экономически обоснованный тариф, либо не допустить его роста. От этого и зависит в дальнейшем льготный тариф.
О соседях
Почему Артеев говорит о высоких тарифах в Коми и не приводит цифры? В НАО на субсидии по теплу тратят 12 млрд рублей в год. Красиво можно сказать, что где-то дешевле. Вопрос что дешевле? Тариф для населения или тариф экономически обоснованный. Это зависит от власти и от бюджета. Если на арабских заправках бензин бесплатен для населения, это же не значит, что он ничего не стоит? Это просто государство взяло на себя затраты. В Архангельской области экономически обоснованный тариф доходит до 20 тыс. рублей за гигакалорию. Это конкретные цифры - тарифы не тайна.
Даже если сейчас мы переведем все котельные на газ, цен как в Сыктывкаре не будет
Республика огромна и многогранна, каждый район нужно рассматривать индивидуально. Если говорить о балансе топлива, стоит отметить программу газификации 2016-2020, которая затрагивает Сыктывдинский, Сысольский районы и дойдет до Корткероса. Это самая ближайшая перспектива. Поэтому сейчас проводить модернизацию в этих районах мало того, что неэффективно, а попросту преступно. Как только программа будет реализована, газовые котельные станут якорными, будут формировать 80-95 % общей генерации тепла и себестоимость снизится. Отдаленные котельные будут негативно влиять, но не так существенно как сейчас. Но даже если сегодня мы переведем все котельные на газ, у нас никогда не будет себестоимости тепла в районах, как в Сыктывкаре.
Перейдем от теплоэнергетики к более понятным сравнениям: допустим, нужно перевезти 20 тонн условного груза на условные 100 км. Можно нанять КаМАЗ и вывезти все за один рейс, а можно нанять 20 «Газелей». Так и у нас. КТК в 2016 году выработала 871 тыс Гкал тепла на 221 котельную и при численности персонала, занятого в тепловом секторе, 3,5 тыс человек. Работая на угле, дровах, газе, мазуте. Между тем, «Сыктывкарские тепловые сети» за этот период выработали 1,754 млн Гкал тепла работая на газе с численностью персонала в 300 человек.
Мы «кормим» транспортников
В Интинском, Усть-Цилемском, Ижемском, Троицко-Печорском районах и в части Удоры альтернативы углю нет. Причина - завоз сырья осуществляется по навигации либо по «зимникам». В этих районах другой вид топлива будет бриллиантовым, дань моде отдавать не нужно.
В южных лесозаготовительных районах, как правило, нет железных дорог, поэтому доставка угля или любого другого вида топлива проходит по цепочке - сначала поездом в Сыктывкар, перевалка и развозка автомобильным транспортом от 100 до 300 км. Стоимость интинского угля с доставкой в Усть-Куломский или Койгородский районы - 5300-5500 рублей за тонну. Стоимость самого угля в этой сумме - 1800 рублей за тонну. Кому мы помогаем? Шахтерам или транспортникам?
При этом в названных районах формируется большой объем неделовой древесины, древесных отходов, которые надо перерабатывать. У людей иллюзия - если из отходов что-то делать - это даром. Такого не может быть. Если что-то делать из отходов, необходимо применять высокие технологии, а они стоят денег. Например, в Усть-Куломском районе из 19 котельных шесть работают на брикетах, 13 - на дровах - это удобнее. Нет смысла куда-то везти отходы, делать брикеты и везти обратно. Все это дополнительные затраты. Переход на древесные отходы, однако, не привнесет глобального снижения стоимости тарифа, но стабилизирует его.
Котельная на пеллетах с автоматической подачей топлива не требует постоянного присутствия персонала. Экономия. Но для этого необходимо построить совершенно новую котельную. Сейчас мы их потихоньку внедряем в самых разных районах - в прошлом году запустили две, в этом - еще две. Сегодня в Коми сложилась курьезная ситуация - переработчики сетуют на отсутствие рынка сбыта, мы же готовы проходить переоснащение, но нет рынка пеллет. Замкнутый круг.
Перевод на электроотопление - путь в никуда
В селе Дон Усть-Куломского района муниципалитет закрыл убыточную котельную, которая отапливала школу и детсад. КТК от муниципалитета получала 800 тыс. рублей в год субсидии и 800 тыс. рублей от республики. То есть государству котельная обходилась в 1,6 млн рублей. При переводе на электроотопление размер дотаций из республиканского бюджета перевалил за 2,5 млн рублей. Надо понимать, КТК - тоже государство. Бюджет республики - это большое портмоне с разными отделениями, если в одном отделении - муниципалитете - что-то заканчивается, перекладывают из другого. Закрыли котельную, КТК не субсидируется, но денег в бюджете не добавилось! Тем временем рядом построили новый объект, и я предложил построить новую автономную котельную только на три этих объекта. Поставили и вернулись к первоначальным показателям, включая цены на брикеты, дрова и зарплату персонала. Стоимость постройки котельной - 4,5 млн рублей - отбили за два года.
Проблема не только в нас, а в ветхом жилом фонде
Я не раз сталкивался с тем, что потребители в пиковые месяцы прибегают, потрясая квитками с внушительными суммами. Это минус перехода на прямые оплаты, народ забывает откладывать часть денег в летние месяцы. Если смотреть по году - тариф стабилен.
С другой стороны, директор одного из детсадов Ижмы требовал поднять температуру в батареях, ссылался на то, что мы не выдерживаем графики и режимные карты. Но их нельзя изменить. Оказывается, причина в здании - батареи забились, щели в окнах. Если не устранять причину и пытаться половинкой батареи прогревать помещение, поднимать температуру, то скоро нас заставят стояками прогревать квартиры. Проблема сегодня не только в нас, а в том, что дома мертвые, в них никто не вкладывает деньги.
О гражданской несознательности
Люди не понимают, что когда они проводят горячую воду от батарей себе в квартиру, у нас ежемесячно из системы отопления сливаются тысячи тонн воды. Нам приходится снова нагревать холодную воду, подавать в сети, увеличиваются расходы, что снова отражается на тарифе. Мы добавляем красители - потребители стравливают воду, пока у нас они не закончатся. В этом году в Косью чуть котельную не угробили - на сутки поставили воду на проток.
В завершение отмечу: на все эти вопросы я уже отвечал публично, не раз пояснял позицию КТК депутатам. Тем не менее, появление провокационного интервью лишний раз подчеркивает - цели у Сергея Артеева сугубо политические.
- Сегодня АО «Коми тепловая компания» - это крупный холдинг с головной компанией в Сыктывкаре и с разветвленной сетью филиалов, управляемых и дочерних предприятий в районах, занимающихся тепло-водоснабжением и водоотведением в населенных пунктах конкретных муниципальных районов Республики Коми. Игорь Леонидович, как вы оцениваете перспективы биоэнергетики в республике?
- Я положительно оцениваю развитие биоэнергетики в Республике Коми. Но в то же время хочу отметить, что биоэнергетика - не самоцель или спасение для всей экономики и теплоснабжения. Республика у нас многогранная, большая и газифицированная. В связи с этим выбирать топливо нужно в каждом районе, исходя из целесообразности использования того или иного вида энергетического источника. В тех районах, где есть газ, должны строиться газовые котельные. Угольные районы - Инта, Воркута - было бы абсурдно переводить на биотопливо, т.к. там есть уголь по более-менее нормальным ценам и нормального качества. Там будет развиваться энергетика на угле.
А биоэнергетика затронет в своей массе юг республики Коми и те районы, где ведется лесозаготовка и лесопиление. Она будет развиваться там, где формируются большие объемы неделовой древесины и большие объемы отходов от лесопиления. Это первая причина. Вторая причина: юг Республики у нас без железнодорожного сообщения, соответственно доставка угля с учетом его перевалки и последующей транспортировки автомобильным транспортом составит до 2/3 в цене топлива. Уголь становится очень дорогим. В тоже время, это лесозаготовительные и лесоперерабатывающие районы, где образуется большое количество деловой и неделовой древесины, а также остается много опилок и других древесных отходов. В этих районах эффективно использовать биотопливо. Биотопливо - это не только брикеты и пеллеты, но и топливная щепа. Вид эффективного топлива зависит от района, от того, какие котельные там установлены - старые или новые, какая мощность котельных, какая промышленность доминирует в районе.
- Какие инвестиции делает «Коми тепловая компания» в биоэнергетику? Когда начали переходить на биотопливо. Какие планы на будущее?
- Первый пробный проект перехода на биотопливо был 3-4 года назад в Усть-Куломе. Это пока самый хороший пример и, к сожалению, единственный. Здесь сошлись интересы Минприроды, Минпрома, муниципалитета, тепловой компании и бизнеса. Усть-Кулом уже 4 года доказывает, что развивать биоэнергетику можно без субсидий, дотаций и субвенций - чисто на основе экономических расчетов.
- Почему ваша компания начала переводить котельные именно на брикеты, а не на гранулы или щепу?
- Обычное твердое топливо для наших удаленных населенных пунктов - дрова. Котельные, которые находятся в южных районах Коми - маломощные и использовали или дрова, или уголь. Перевод таких энергетических объектов на брикеты не стоил ни копейки. Там просто была изменена технология и режим топки, проведено обучение кочегаров.
Мы начали с Усть-Куломскогского района, т.к. там был самый дорогой уголь - плечо доставки дорогое. Перейдя на брикетированное древесное топливо уже через 4 года Усть-Куломский район полностью отказался от угля. Сейчас там все котельные работают на брикетах и дровах. С 2015 г. начался переход на биотопливо в Киркирокском районе. С 2016 г. стартовал плановый переход в Сухтондинском районе. Уже сегодня там совсем не используют уголь.
- Кто поставляет биотопливо для ваших котельных?
- Все производители брикетов в Коми к концу года полностью продали весь объем произведенной ими продукции. В 90% случаев покупателем выступала «Коми тепловая компания». К 2020 году наша компания планирует потреблять 45 тыс т/г брикетов с пеллетами и порядка 250 тыс пл. м3 щепы. Такие цели поставлены с учетом программы газификации юга республики. В 2016 году местные производители биотоплива доставили на наши котельные всего 20 тыс тонн брикетов и пеллет, хотя пока мы в основном потребляем только брикеты. На них работает 60 котельных. Пеллеты применяются в 5 котельных. Сейчас мы планируем запустить еще ряд пеллетных энергоустановок: например, в Усть-Куломской районе. Там брикеты и пеллеты производит ИП Белый.
Я, как представитель тепловой компании, отталкиваюсь не от наличия биотопливного производства в том или ином регионе, а от целесообразности размещения либо брикетной, либо пеллетной котельной. Пеллетная котельная требует полностью переоснащения оборудования, а брикетная - нет. Мы предлагаем предпринимателям перед тем, как построить завод, уточнить в нашей компании, какой вид топлива будет востребован в районе. Бывают случаи, когда предприниматели ставят брикетный завод и рассчитывают поставлять свою продукцию или на экспорт, или в Москву и Санкт-Петербург. Затем сталкиваются с проблемами того, что это не очень выгодно или вовсе их продукцию отказываются покупать. Они приходят к нам, но нашей компании брикеты в том районе, где они поставили свой завод, не нужны. В то же время мы не бросаем их на произвол судьбы и предлагаем поставлять нам продукцию в другие районы, но цена уже получается не очень выгодная для них, бывает, что и ниже себестоимости.
-Какое оборудование вы устанавливаете на ваших котельных - западное или отечественное?
Депутата Госсовета Коми Сергея Артеева, в котором парламентарий призвал «к барьеру» ресурсоснабжающие организации и региональный минстрой. В частности, речь шла о высоких тарифах на тепло: Сергей Артеев привел собственные расчеты и заявил, что намерен добиться снижения ставок на тепловую энергию для населения и прочих пользователей. Также депутат упомянул о многомиллионных компенсациях из республиканской казны выпадающих расходов КТК и растущем дефиците бюджета Коми. Сегодня мы публикуем позицию генерального директора КТК Игоря Глухова. О формировании тарифа, модернизации сектора теплоэнергетики, путях стабилизации ставок и политическом «шулерстве» он рассказал корреспонденту БНК.
Фото Виктора Бобыря
Я не знаю целей Артеева: где-то он недосказал, где-то недопонял и может сослаться на свой непрофессионализм. Это игра на публику.
Об «альтернативной котельной»
Если идти по тексту Сергея Артеева, где говорится о модели «альтернативной котельной», то в первых же фразах он лукавит. Депутат внес в расчетную таблицу цену газа на 2015 год, завысил и теплотворность природного газа. Также он не учел множество моментов. Во первых, в расчете затрат электроэнергии он «забыл» об энергоемкости сетевых насосов - только затраты электроэнергии на одну котельную уже увеличиваются в четыре раза. Затем, Сергей Вячеславович считает, что сегодня можно найти на рынке труда инженера-электрика или инженера КИПиА согласных работать за 17 тыс рублей. У нас сегодня кочегары получают больше. К тому же он путает термины: полезный отпуск потребителю и полезный отпуск котельной. Тот объем энергии, который отпустила котельная, никогда не дойдет в полном объеме до потребителя. Если мы сегодня добьемся нормативных 20% потерь в сетях я буду считать это достижением. Также в расчетах Артеева совершенно не учтены накладные расходы: обслуживание сетей, оплата работы персонала на сетях, в диспетчерских службах, административного персонала. Присутствие персонала предполагает выполнение определенных социальных обязательств: обеспечение спецодеждой, прохождение обязательных медосмотров, организация рабочего места, оплата проезда к месту отдыха. КТК за 2016 год на выполнение этих обязательных условий колдоговора потратила 100 млн рублей на 4,5 тыс человек коллектива.
Мы работаем с тем, от чего «монстры» теплоэнергетики отказались
КТК не присутствует в городах, мы обслуживаем то, от чего «монстры» отказались. У нас 221 котельная в эксплуатации, котельных мощностью 10 Гкал\час и больше у нас всего 15, остальная масса - 1-3 Гкал\час. Не надо быть специалистом, чтобы понять - на меньшую мощность котельной требуется то же количество персонала и затраты снижаются лишь на объем сырья. Я почему акцентировал внимание на газ - обвинить меня в подтасовке невозможно. Я это готов доказать.
Другое дело - уголь. Здесь можно допустить варианты: некачественное сырье, транспортные расходы. Например в Корткеросе у нас одна большая мазутная котельная и порядка 19 маленьких на угле, однако и зарплаты, и прочие расходы у всех одинаковые. Откуда Сергей Вячеславович взял теплотворную способность угля 7 тыс. Ккал на кг? Может он решил Донбассу помогать? На наших котельных мы, как правило, используем интинский уголь с низшей теплотой сгорания 4600 Ккал/кг и кузбасский уголь с низшей теплотой сгорания в 5100 Ккал/кг. Если вставить в расчет именно эти цифры расход угля вырастет существенно.
Вернемся к персоналу: по мнению депутата, на одну котельную в 10 Гкал требуется два кочегара. А это 24 тонны угля в сутки в пиковые месяцы. Я бы предложил ему поработать. К тому же у нас нет ни одной угольной котельной такой мощности. Зачем представлять публично то, чего нет? В интервью Сергея Вячеславовича промелькнул термин «шулерство» со стороны КТК, но получается, шулер - он сам.
О формировании тарифа
Средний районный тариф формируется исходя из множества факторов. Большинство из них - нормированы. Для угольной котельной, например, КПД котлов должен быть 75-80%, затем определяется какая категория угля будет использоваться. Есть понятие общехозяйственные потери, закладываются потери в сетевом хозяйстве, замечу, по нормативам, а также цеховые, общеэксплуатационные расходы. И с этими данными организация, аккумулирующая ресурсы, «защищает» район в тарифном комитете. Это - экономически обоснованные тариф, а по сути - наша себестоимость. Если в районе есть мазутная или газовая котельная, которые менее затратные, и несколько угольных - расчеты складываются и формируется средний районный тариф. Иначе в отдаленных поселках, где нет круглогодичной дороги, там себестоимость гигакалории тепла будет 12-15 тыс рублей. Но люди не виноваты, что они живут вдалеке от цивилизации. Государство обязано обеспечивать их теплом и водоснабжением.
О льготном тарифе
Что такое льготный тариф для населения или других потребителей? Это политический термин. Много лет назад руководство приняло решение, что житель деревни не должен страдать экономически в отличие от городского жителя и платить бешеные деньги за отопление. Тогда приняли понятие льготного тарифа, а разницу на себя взяло государство с точки зрения компенсации нам этих выпадающих доходов. Напомню, мы не устанавливаем тарифы. У нас задача одна - максимально либо снизить экономически обоснованный тариф, либо не допустить его роста. От этого и зависит в дальнейшем льготный тариф.
О соседях
Почему Артеев говорит о высоких тарифах в Коми и не приводит цифры? В НАО на субсидии по теплу тратят 12 млрд рублей в год. Красиво можно сказать, что где-то дешевле. Вопрос что дешевле? Тариф для населения или тариф экономически обоснованный. Это зависит от власти и от бюджета. Если на арабских заправках бензин бесплатен для населения, это же не значит, что он ничего не стоит? Это просто государство взяло на себя затраты. В Архангельской области экономически обоснованный тариф доходит до 20 тыс. рублей за гигакалорию. Это конкретные цифры - тарифы не тайна.
Даже если сейчас мы переведем все котельные на газ, цен как в Сыктывкаре не будет
Республика огромна и многогранна, каждый район нужно рассматривать индивидуально. Если говорить о балансе топлива, стоит отметить программу газификации 2016-2020, которая затрагивает Сыктывдинский, Сысольский районы и дойдет до Корткероса. Это самая ближайшая перспектива. Поэтому сейчас проводить модернизацию в этих районах мало того, что неэффективно, а попросту преступно. Как только программа будет реализована, газовые котельные станут якорными, будут формировать 80-95 % общей генерации тепла и себестоимость снизится. Отдаленные котельные будут негативно влиять, но не так существенно как сейчас. Но даже если сегодня мы переведем все котельные на газ, у нас никогда не будет себестоимости тепла в районах, как в Сыктывкаре.
Перейдем от теплоэнергетики к более понятным сравнениям: допустим, нужно перевезти 20 тонн условного груза на условные 100 км. Можно нанять КаМАЗ и вывезти все за один рейс, а можно нанять 20 «Газелей». Так и у нас. КТК в 2016 году выработала 871 тыс Гкал тепла на 221 котельную и при численности персонала, занятого в тепловом секторе, 3,5 тыс человек. Работая на угле, дровах, газе, мазуте. Между тем, «Сыктывкарские тепловые сети» за этот период выработали 1,754 млн Гкал тепла работая на газе с численностью персонала в 300 человек.
Мы «кормим» транспортников
В Интинском, Усть-Цилемском, Ижемском, Троицко-Печорском районах и в части Удоры альтернативы углю нет. Причина - завоз сырья осуществляется по навигации либо по «зимникам». В этих районах другой вид топлива будет бриллиантовым, дань моде отдавать не нужно.
В южных лесозаготовительных районах, как правило, нет железных дорог, поэтому доставка угля или любого другого вида топлива проходит по цепочке - сначала поездом в Сыктывкар, перевалка и развозка автомобильным транспортом от 100 до 300 км. Стоимость интинского угля с доставкой в Усть-Куломский или Койгородский районы - 5300-5500 рублей за тонну. Стоимость самого угля в этой сумме - 1800 рублей за тонну. Кому мы помогаем? Шахтерам или транспортникам?
При этом в названных районах формируется большой объем неделовой древесины, древесных отходов, которые надо перерабатывать. У людей иллюзия - если из отходов что-то делать - это даром. Такого не может быть. Если что-то делать из отходов, необходимо применять высокие технологии, а они стоят денег. Например, в Усть-Куломском районе из 19 котельных шесть работают на брикетах, 13 - на дровах - это удобнее. Нет смысла куда-то везти отходы, делать брикеты и везти обратно. Все это дополнительные затраты. Переход на древесные отходы, однако, не привнесет глобального снижения стоимости тарифа, но стабилизирует его.
Котельная на пеллетах с автоматической подачей топлива не требует постоянного присутствия персонала. Экономия. Но для этого необходимо построить совершенно новую котельную. Сейчас мы их потихоньку внедряем в самых разных районах - в прошлом году запустили две, в этом - еще две. Сегодня в Коми сложилась курьезная ситуация - переработчики сетуют на отсутствие рынка сбыта, мы же готовы проходить переоснащение, но нет рынка пеллет. Замкнутый круг.
Перевод на электроотопление - путь в никуда
В селе Дон Усть-Куломского района муниципалитет закрыл убыточную котельную, которая отапливала школу и детсад. КТК от муниципалитета получала 800 тыс. рублей в год субсидии и 800 тыс. рублей от республики. То есть государству котельная обходилась в 1,6 млн рублей. При переводе на электроотопление размер дотаций из республиканского бюджета перевалил за 2,5 млн рублей. Надо понимать, КТК - тоже государство. Бюджет республики - это большое портмоне с разными отделениями, если в одном отделении - муниципалитете - что-то заканчивается, перекладывают из другого. Закрыли котельную, КТК не субсидируется, но денег в бюджете не добавилось! Тем временем рядом построили новый объект, и я предложил построить новую автономную котельную только на три этих объекта. Поставили и вернулись к первоначальным показателям, включая цены на брикеты, дрова и зарплату персонала. Стоимость постройки котельной - 4,5 млн рублей - отбили за два года.
Проблема не только в нас, а в ветхом жилом фонде
Я не раз сталкивался с тем, что потребители в пиковые месяцы прибегают, потрясая квитками с внушительными суммами. Это минус перехода на прямые оплаты, народ забывает откладывать часть денег в летние месяцы. Если смотреть по году - тариф стабилен.
С другой стороны, директор одного из детсадов Ижмы требовал поднять температуру в батареях, ссылался на то, что мы не выдерживаем графики и режимные карты. Но их нельзя изменить. Оказывается, причина в здании - батареи забились, щели в окнах. Если не устранять причину и пытаться половинкой батареи прогревать помещение, поднимать температуру, то скоро нас заставят стояками прогревать квартиры. Проблема сегодня не только в нас, а в том, что дома мертвые, в них никто не вкладывает деньги.
О гражданской несознательности
Люди не понимают, что когда они проводят горячую воду от батарей себе в квартиру, у нас ежемесячно из системы отопления сливаются тысячи тонн воды. Нам приходится снова нагревать холодную воду, подавать в сети, увеличиваются расходы, что снова отражается на тарифе. Мы добавляем красители - потребители стравливают воду, пока у нас они не закончатся. В этом году в Косью чуть котельную не угробили - на сутки поставили воду на проток.
В завершение отмечу: на все эти вопросы я уже отвечал публично, не раз пояснял позицию КТК депутатам. Тем не менее, появление провокационного интервью лишний раз подчеркивает - цели у Сергея Артеева сугубо политические.
