2) Что такое "шоковая терапия"? ……………………………………………….5

3) «Шоковая терапия» в России…………………………………………………7

4) Заключение……………………………………………………………………13

5) Библиография…………………………………………………………………14

Введение

Шоковая терапия − существовавшая в 60-90 гг. XX в. экономическая теория, а также комплекс радикальных экономических реформ, базирующихся на этой теории. Эти реформы, как декларируют постулаты «шоковой терапии», «...направлены на оздоровление экономики государства и вывод её из кризиса». К таким реформам относятся моментальная либерализация цен, сокращение денежной массы и приватизация убыточных государственных предприятий. В подавляющем большинстве случаев применение «шоковой терапии» приводило к катастрофическим последствиям, вплоть до государственных переворотов. В настоящее время данная теория, как доказавшая полную несостоятельность, серьёзными экономистами не рассматривается.

Почти все страны социалистического лагеря столкнулись с проблемой финансового кризиса позднего социализма, необходимостью снятия накопленного при социализме денежного навеса и заметного скачка инфляции в начале рыночного перехода. В этой связи их обычно разделяют на совокупность тех государств, которые сумели противопоставить финансовому кризису жесткую денежную политику и за короткие сроки сбить инфляцию до умеренных значений (Польша), и тех, где денежная политика была мягкой, темпы роста номинального денежного предложения подвержены резким колебаниям, а период высокой инфляции – длительным (Россия). С известной долей условностей проводившуюся в первой группе стран экономическую политику называют монетаристской, во второй - популистской.
Россия существенным образом отличается от других посткоммунистических стран тем, что здесь происходило преодоление социально-экономической системы, порожденной когда-то их собственными особенностями и противоречиями развития, а не навязанной извне.
Путь России из коммунистической системы еще долго будет оставаться предметом теоретических дискуссий и политических битв. Что предопределило саму неизбежность резкого разрыва с коммунистическим прошлым? Каковы были ошибки и достижения на этом пути? Каких опасностей удалось избежать и, напротив, почему случилось многое из того, что случилось?

Отвечать на эти вопросы непросто уже в силу их чрезвычайной политизации. Из многочисленных вариантов экономической политики на практике реализуется только один, и сторонники всех оставшихся нереализованными альтернатив становятся участниками острых дискуссий о том, что "другое было бы лучше". Обсуждение этого интересного вопроса ведется в отечественной экономической литературе уже не первый год. Однако, как мне представляется, необходимо раскрыть причины именно данного развития событий.

Что такое «шоковая терапия»?

Шоковая терапия − экономическая теория, существовавшая в 60-90 годах XX века; комплекс радикальных мер, направленных на оздоровление экономики, нарушающий привычное течение хозяйственных отношений, явлений и сопровождающийся рядом отрицательных последствий: ростом цен, инфляцией, падением занятости и пр.

Теория шоковой терапии имеет неоклассическое (маржиналистское) происхождение. В соответствии с этой доктриной хозяйственная деятельность успешно осуществляется при наличии в стране «совершенной» среды, ассоциирующейся с условиями свободной рыночной экономики в ее идеальной хрестоматийной модели. По утверждению теоретиков, придерживающихся этой концепции, создание свободной рыночной экономики является результатом: финансовой стабилизации и либерализации цен; ускоренной приватизации; открытого внутреннего рынка. При этом предполагается, что невыполнение хотя бы одного из трех условий ведет к деформации экономического поведения хозяйствующих субъектов. Отсюда доказательство необходимости ускорения («большого удара», «шока») перехода к рыночной экономике.

Центральная идея шоковой терапии - создать рыночные условия, при которых преследующие свои собственные экономические интересы хозяйствующие субъекты обеспечат эффективный экономический рост и реализацию национального экономического интереса.

Как показала российская действительность, методы рыночных преобразований, предложенные теоретиками шоковой терапии, оказались, во-первых, неадекватными объекту преобразований, во-вторых, не учитывалась сложность социально-экономических преобразований и вызываемых ими последствий, а также несопоставимость мер шоковойтерапии по своему значению. Так, макроэкономическая стабилизация и приватизация были отнесены к приоритетным мерам, проблемы сбережений и инвестиций оказались на втором плане, их предполагали решить после перехода экономики в желаемое конечное состояние; не ожидалось, что место отсутствующих рыночных хозяйствующих субъектов займут криминальные элементы, и т.д.

«Шоковая терапия» в России.

Правительство Российской Федерации, из всех возможных вариантов выбравшее вариант «шоковой терапии», было уверено в успехе, надеясь буквально в течение считанных недель достичь равновесия на потребительском рынке, за несколько недель до­биться финансовой стабилизации в стране, дать простор саморе­гулированию рынка или таким образом сдержать спад производ­ства и заложить импульсы его подъема.

Проведение «шоковой терапии» предусматривалось провести по следующему сценарию:

I этап сценария

1. Свобода роста цен - либерализация цен.

2. Снятие контроля за ростом доходов предприятий от повы­шения цен.

3. Снятие ограничений роста зарплаты производственных от­раслей, торговли и банковской сферы.

4. Утрата контроля за госсобственностью и переливанием денежных накоплений в фонд потребления.

5. Ограничение инвестиционного спроса и разрушение инве­стиционного спроса.

6. Недоначисление 1,5 трлн. руб. амортизационного фонда и завышение прибыли предприятий.

7. Переключение инвестиционных ресурсов на потребитель­ский рынок и покупка валютных знаков.

8. Искусственное создание платежного кризиса, вызвавшего резкое усиление спада производства и приостановку платежей в бюджете.

9. Потеря налоговых поступлений в размере 40-50% налого­вой базы (оценка правительственных ведомств).

10. Переключение политики высоких процентных ставок бан­ковского капитала на ростовщическо-спекулятивные операции и биржевую скупку валюты.

11. Эмиссия 1,5 трлн. заменителей денег - ваучеров.

12. Неспособность закрыть российский рынок и внутреннее денежное обращение от рублевой интервенции других стран.

13. Неспособность перекрыть бегство долговых капиталов за границу.

II этап сценария

1. Урезание бюджетных расходов в их реальном исчислении.

2. «Замораживание» заработной платы работникам бюджет­ных отраслей.

3. «Сжатие» денежной массы.

4. Взвинчивание процентной ставки - «дорогой кредит».

5. Гнет косвенных и прямых налогов.

6. «Помощь» Запада и МВФ.

Однако попытки искусственно ускорить процессы, перепрыгнуть через неизбежные пере­ходные ступени оказались нереалистичными, граничащими с авантюрой и губительными для общества.

Ликвидация с 1 декабря 1991 г. ограничений на заработную плату и прирост средств, направляемых на потребление, привела к быстрому повышению заработной платы, как в государственном, так и в альтернативных секторах экономики, при этом прирост средств на оплату труда был в значительной степени отнесен на себестоимость продукции и выразился в росте цен. Это фактически привело к запуску в российской экономике спирали «зарплата - затраты - цены». В последующий период (1991-1993 гг.) характер инфляции существенно изменился. Если до 1991 г. решающим фактором развитие инфляционного процес­са было накопление вынужденно отложенного спроса и значи­тельно меньшую роль играло повышение цен, то в дальнейшем обесценение денежной массы приобрело выражение через стреми­тельное повышение цен.

Меры, принятые правительством, оказались недостаточными для преодоления инфляции, так как не обеспечивали приостанов­ления дальнейшего спада производства.

«Шоковая терапия» в 1992г. преследовала не столько цель преодоления экономического кризиса, сколько политические за­дачи: утверждения нового режима и окончательного демонтажа aдминиcтративно-командной системы народного хозяйства. С этой точки зрения такая политика на данный момент в основ­ном была оправданной. Но шоковый монетаризм показал свою ограниченность и неспособность к решению долговременных и глобальных задач, стоящих перед Россией.

В целом «шоковая терапия» проявилась в виде социально- экономических эффектов:

свертывания инвестиционных процессов, приостановления воспроизводства основных фондов, разрушения строительного и научно-технического комплексов;

падения объемов производства и, следовательно, предло­жения потребительских товаров, что привело к нарушению ры­ночного равновесия: товаров производится все меньше, цены растут;

загадочной диспропорции, возникшей между индексом потребительских цен (рост в 26 раз) и индексом денежных доходов населения (рост всего в 7,5 раз);

«российской конкуренции», выразившейся в свертывании производителями производства и поднятии цен.

«Шоковая терапия» в России не сопровождалась какими-либо положительными результатами, потому что проблема насыще­ния рынков в условиях быстрого и устойчивого спада произ­водства и массового вывоза товаров так и не была решена. Некоторое смягчение дефицита по отдельным группам товаров связано было лишь с достижением по ним такого уровня цен, который превращает эти товары в полностью недоступные для основной массы населения (и тем вызывает резкое сокращение их потребления и производств). Зато либерализация вызвала высо­кий рост цен, достигший уровня гиперинфляции.

Гиперинф­ляция принесла:

резкое снижение жизненного уровня преобладающей мас­сы населения России;

ускорение спада производства, при разгуле спекулятивной деятельности;

подталкивание к финансовому краху многих жизненно важных предприятий;

заметное усложнение выполнения доходных и расходных статей госбюджета;

возникновение устойчивого дефицита рублевой наличнос­ти;

резкое усиление центробежных сил и в СНГ, и в рамках самой России.

Решающие антиинфляционные меры российского правитель­ства не только не достигали цели, а скорее способствовали даль­нейшему разжиганию инфляции. На фоне все возрастающих со­циальных контрастов в экономике продолжала действовать спи­раль «зарплата - цены», придающая гиперинфляции устойчивый долгосрочный характер.

Введение в качестве нового бюджетного дохода гигантского (28%) косвенного налога на добавленную стоимость резко подтолкнуло цены вверх при удушающем воздействии на производителей. Политика «управляемой» гиперинфляции бесперспективна - она будет лишь усугублять весь на­бор отрицательных последствий, самое страшное из которых - нарастающая опасность экономического краха не только отдель­ных предприятий, но и целых жизненно важных отраслей (как результат действия порожденного гиперинфляцией в условиях монополистического рынка механизма).

Важным фактором в концепции выхода России из инфляционного тупика является не столько выбор экономической политики («жесткая» или «мягкая»), сколь­ко структурные преобразования, и, прежде всего в производствен­ной сфере, т.е. масштабное перераспределение государственных ресурсов.

Сценарий проведения «шоковой терапии», разработанный специалистами Министерства экономики РФ, резко разошелся с реальным положением дел. В проекте бюджета на 1992г. прогнозировался спад в размере 8% с постепенным его замедле­нием во второй половине года. В прогнозных расчетах пред­полагалось сокращение производства в 1993 г. на 5%, в 1994 г.- всего на 1,9%, а, начиная с 1995г. намечалось оживление произ­водственной деятельности. Таким образом, в целом за 1992- 1994 гг. прогнозировался спад в промышленности не более чем на 20%. Фактически с первых же месяцев 1992 г. кризис в промыш­ленности опрокинул эти расчеты, он охватил практически все отрасли и предприятия, причем упало производство дефицитной продукции.

Правительственные эксперты, определившие данную тенден­цию как некую неизбежность перед началом процесса стабилизации, заняли явно ошибочную позицию. Дальнейшие этапы реформы показали, что начавшийся негативный процесс может при­вести к потере половины промышленного производства (в ис­тории России это соизмеримо с потерями, имевшими место в результате первой мировой войны или Октябрьской револю­ции, или Гражданской войны), что равнозначно коллапсу всей экономики.

Катастрофическое падение курса рубля в 1992-1993гг. от­ражало общее состояние экономики, причем надежды на скорое «реальное» повышение курса рубля в тот момент, исходя из сравнения динамики внутренних цен и курса, не имело под собой никакой объективной основы.

Правительству не удалось тогда решить и другую централь­ную задачу - свести инфляцию к приемлемому уровню (1- 3% в месяц, как это декларировалось). Главной причиной того, что правительственная экономическая политика на том этапе потерпела сокрушительную неудачу, является фактическое ус­транение государства от регулирования реальных экономических процессов. Проблемы стабилизации производства и снижения инфляции предполагалось решать за счет достижения бездефи­цитного бюджета, ужесточения кредитной политики, ограниче­ния денежной массы. Однако, несмотря на всю жестокость фи­нансовой политики, добиться бездефицитного бюджета не уда­лось.

В условиях резкого падения объемов производства задача ликвидации дефицита бюджета вообще не имеет решения. Более того, попытка решить ее жесткими волевыми мерами привела к отрицательным результатам. Среди них главные: кризис неплатежей в производственной сфере, который не удается пре­одолеть, и недопустимое ограничение расходов на социальную сферу и науку, делающее невозможным их нормальное функци­онирование и ведущее к разрушению накопленного ранее потен­циала. Провал политики финансовой стабилизации был усугублен ее организационной неподготовленностью. Особенно отчет­ливо это проявилось в неумении обеспечить своевременный и полный сбор налогов.

Когда в начале 90-х годов и.о. премьера Гайдар провозгласил курс на ультралиберальные реформы, многие восприняли это как «бери, пока другие не взяли», а государство контролировать процесс оказалось не в состоянии. Шоковая терапия – как прозвали этот период в народе – закончилась фактическим разграблением значительной доли госсобственности, обнищанием населения и другими политическими и экономическими катаклизмами.

Заключение

Возникновению инфляции в России послужили следую­щие причины:

глубокие деформации и диспропорции общественного про­изводства;

структурные перекосы экономики;

монополизм производителей товарной продукции;

милитаризированная экономика;

разбухший государственный аппарат.

Действие инфляционных механизмов в России стимулирова­лось государственным (бюджетным) финансированием и льгот­ным кредитованием.

Важнейшим признаком прединфляционного кризиса в Рос­сии в конце 80-х годов стал высокий рост денежных доходов населения. Из-за дефицита основных видов товаров и услуг зна­чительная часть денежных доходов населения вынужденно скла­дывалась в сбережения, которые в виде отложенного платеже­способного спроса в 1991 г. увеличились по сравнению с 1985 г. в 8 раз.

Инфляционные процессы начали набирать скорость в 1988 г. В 1991-1993гг. они приобрели форму инфляционной спирали «затраты-затраты-цены». Цены росли пропорционально объему денег, находящихся в обращении. Месячный темп инфляции стал близким к темпу прироста денежной массы. Либерализация цен привела к обесценению излишней денежной массы, находившейся в экономике.

«Шоковая терапия», примененная к российской экономи­ке, была более жестокой, чем в других странах (Япония, Поль­ша), Что объясняется гигантской диспропорцией в экономике страны (удельный вес тяжелых отраслей преобладал в промыш­ленной инфраструктуре в ущерб выпуску товаров народного потребления).

Библиография

Бункина М. К., Семенов В. А. Макроэкономика. Учеб. пособие.- М.: «Эльф Ко-пресс», 1999.

Маркова А.К., Кривцова Н.С., Квасов А.С. История мировой экономики. Хозяйственные реформы 1920- 1990гг. Учеб. пособие М.: Закон и право, ЮНИТИ, 1995.

Шоковая терапия

http://www.rusconsult.ru/glossary/?word=%D8%EE%EA%EE%E2%E0%FF+%F2%E5%F0%E0%EF%E8%FF

Шоковая терапия (экономика) - Википедия

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A8%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%8F_%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B0%D0%BF%D0%B8%D1%8F_%28%D1%8D%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%B8%D0%BA%D0%B0%29#.D0.A8.D0.BE.D0.BA.D0.BE.D0.B2.D0.B0.D1.8F_.D1.82.D0.B5.D1.80.D0.B0.D0.BF.D0.B8.D1.8F_.D0.B2_.D1.80.D0.B0.D0.B7.D0.BD.D1.8B.D1.85_.D1.81.D1.82.D1.80.D0.B0.D0.BD.D0.B0.D1.85

1. Шоковая терапия в экономике

   Реферат >> Экономика

   Деятельность в России , была вынуждена ее прекратить. 2. Основные элементы «шоковой терапии» и их результаты «Шоковую терапию» Гайдара... те, кто рекомендовал России пойти по пути «шоковой терапии» , склонны акцентировать внимание на...

2. ... . Робинсон в экономическую науку. Сущность экономической "шоковой терапии" . Гомстед-Акт в США. Нобелевский лауреат...

   Курсовая работа >> Экономика

   Аргентина Боливия Венесуэла Перу Россия (см. ниже) Чили Шоковая терапия в разных странах Опираясь... требованиям проведения «шоковой терапии» . Принято считать, что первые экономические успехи в России проявились только...

3. Современная экономика России

   Контрольная работа >> Экономика

   Преобразования форм собственности (приватизацию). Сторонники шоковой терапии в России выделяют два этапа реализации своей... изменений в экономической системе России , проводимых в ходе шоковой терапии : либерализация цен принятие антимонопольного...

Шоковая терапия (shock therapy) — одна из двух теорий экономической трансформации постсоветских обществ в рыночную экономику. Обе теории выступают только в качестве альтернативных, «идеальных типов» рыночных преобразований. Реализуемые на практике смешанные варианты тяготеют, как правило, к одной из двух теорий.

Шоковая терапия — комплекс радикальных мер, направленных на оздоровление экономики, нарушающий привычное течение хозяйственных отношений, явлений и сопровождающийся рядом отрицательных последствий: ростом цен, и пр.

Фундамент сторонников теории уходит корнями к либерализации экономики, предпринятой послевоенной Германией в конце 1940-х годов. В течение 1947 и 1948 годов в весьма сжатые сроки были упразднены ценовой контроль и господдержка предприятий. Эти реформы дали эффект стартового толчка, вылившись в Германское экономическое чудо (Виртшафтсвундер). До тех пор Германия имела глубоко авторитарное и интервенционистское правительство и, избавившись от этих административных барьеров «за одну ночь», превратилась в государство с развивающейся рыночной экономикой.

По мнению , для государств с переходной экономикой шоковая терапия является относительно быстрым и универсальным вариантом перехода к рыночным отношениям, в отличие от постепенного и растянутого на десятилетия перехода, как например в Китае.

Теория шоковой терапии имеет неоклассическое (маржиналистское) происхождение. В соответствии с этой доктриной хозяйственная деятельность успешно осуществляется при наличии в стране «совершенной» среды, ассоциирующейся с условиями свободной рыночной экономики в ее идеальной хрестоматийной модели. По утверждению теоретиков, придерживающихся этой концепции, создание свободной рыночной экономики является результатом:

1. финансовой стабилизации и либерализации цен;
2. ускоренной приватизации;
3. открытого внутреннего рынка.

При этом предполагается, что невыполнение хотя бы одного из трех условий ведет к деформации экономического поведения хозяйствующих субъектов. Отсюда доказательство необходимости ускорения («большого удара», «шока») перехода к рыночной экономике.

Центральная идея шоковой терапии — создать рыночные условия, при которых преследующие свои собственные экономические интересы хозяйствующие субъекты обеспечат эффективный экономический рост и реализацию национального экономического интереса.

Как показала действительность, в отечественной практике методы рыночных преобразований, предложенные теоретиками шоковой терапии, оказались, во-первых, неадекватными объекту преобразований, во-вторых, не учитывалась сложность социально-экономических преобразований и вызываемых ими последствий, а также несопоставимость мер шоковой терапии по своему значению. Так, макроэкономическая стабилизация и приватизация были отнесены к приоритетным мерам, проблемы сбережений и инвестиций оказались на втором плане, их предполагали решить после перехода экономики в желаемое конечное состояние; не ожидалось, что место отсутствующих рыночных хозяйствующих субъектов займут криминальные элементы, и т.д.

Противники теории шоковой терапии отмечают, что шоковая терапия имеет целый ряд негативных последствий, в частности:

• высокий уровень инфляции, ;
• обвальный спад производства, преимущественно в высокотехнологичных областях;
• высокий ;
• имущественное расслоение и резкое снижение ;
• рост социальной напряженности;
• кризис социальной сферы, снижение рождаемости и резкий рост смертности населения;
• резкий рост преступности и криминализации экономики;
• рост задолженности государства при отсутствии финансовых средств на проведение реформ такого масштаба;
• усиление политической нестабильности;
• высокая зависимость экономики от ;
• внешнеторговый дисбаланс.

54.Шоковая терапия начала 1990-х гг. В России

Правительство Российской Федерации, из всех возможных вариантов выбравшее вариант «шоковой терапии», было уверено в успехе, надеясь буквально в течение считанных недель достичь равновесия на потребительском рынке, за несколько недель до­биться финансовой стабилизации в стране, дать простор саморе­гулированию рынка или таким образом сдержать спад производ­ства и заложить импульсы его подъема. Однако попытки искусственно ускорить процессы, перепрыгнуть через неизбежные пере­ходные ступени оказались нереалистичными, граничащими с авантюрой и губительными для общества.

Ликвидация с 1 декабря 1991 г. ограничений на заработную плату и прирост средств, направляемых на потребление, привела к быстрому повышению заработной платы, как в государственном, так и в альтернативных секторах экономики, при этом прирост средств на оплату труда был в значительной степени отнесен на себестоимость продукции и выразился в росте цен. Это фактически привело к запуску в российской экономике спирали «зарплата - затраты - цены». В последующий период (1991-1993 гг.) характер инфляции существенно изменился. Если до 1991 г. решающим фактором развитие инфляционного процес­са было накопление вынужденно отложенного спроса и значи­тельно меньшую роль играло повышение цен, то в дальнейшем обесценение денежной массы приобрело выражение через стреми­тельное повышение цен.

Меры, принятые правительством, оказались недостаточными для преодоления инфляции, так как не обеспечивали приостанов­ления дальнейшего спада производства.

«Шоковая терапия» в 1992г. преследовала не столько цель преодоления экономического кризиса, сколько политические за­дачи: утверждения нового режима и окончательного демонтажа aдминиcтративно-командной системы народного хозяйства. С этой точки зрения такая политика на данный момент в основ­ном была оправданной. Но шоковый монетаризм показал свою ограниченность и неспособность к решению долговременных и глобальных задач, стоящих перед Россией.

В целом «шоковая терапия» проявилась в виде социально- экономических эффектов: - свертывания инвестиционных процессов, приостановления воспроизводства основных фондов, разрушения строительного и научно-технического комплексов;

Падения объемов производства и, следовательно, предло­жения потребительских товаров, что привело к нарушению ры­ночного равновесия: товаров производится все меньше, цены растут; - загадочной диспропорции, возникшей между индексом потребительских цен и индексом денежных доходов населения;

- «российской конкуренции», выразившейся в свертывании производителями производства и поднятии цен.

«Шоковая терапия» в России не сопровождалась какими-либо положительными результатами, потому что проблема насыще­ния рынков в условиях быстрого и устойчивого спада произ­водства и массового вывоза товаров так и не была решена. Некоторое смягчение дефицита по отдельным группам товаров связано было лишь с достижением по ним такого уровня цен, который превращает эти товары в полностью недоступные для основной массы населения (и тем вызывает резкое сокращение их потребления и производств). Зато либерализация вызвала высо­кий рост цен, достигший уровня гиперинфляции.

Когда в начале 90-х годов и.о. премьера Гайдар провозгласил курс на ультралиберальные реформы, многие восприняли это как «бери, пока другие не взяли», а государство контролировать процесс оказалось не в состоянии. Шоковая терапия – как прозвали этот период в народе – закончилась фактическим разграблением значительной доли госсобственности, обнищанием населения и другими политическими и экономическими катаклизмами.

Условное наименование радикальной экономической реформы в России в 1992-1993 гг.

В условиях экономического кризиса, углублявшегося в СССР в начале 90-х гг., большую популярность приобрела идея радикальных преобразований, которые, даже ценой некоторых жертв, приведут к экономическому подъему на рыночной основе. Для осуществления таких реформ президент Б. Ельцин и государственный секретарь Г. Бурбулис привлекли 6 ноября 1991 г. в правительство команду экономистов во главе с Е. Гайдаром . Он и его коллеги разработали план «шоковой терапии» - быстрых и радикальных преобразований, которые сначала так резко меняют экономический порядок, что это вызывает болезненное ухудшение жизни людей («шок»), но затем быстро улучшают ситуацию («терапия», лечение). Реформа предполагала приватизацию, либерализацию цен и др. рыночные меры.

2 января 1992 г. реформа началась с либерализации цен на товары широкого потребления. Рубль на территории России стал свободно обмениваться на иностранную валюту. 8 января Центральный банк РФ установил курс доллара США: 110 руб. за 1 долл. 9 января состоялось учредительное собрание акционерного общества “Московская Межбанковская Валютная биржа” (ММВБ). Однако валютные торги привели к быстрому обесцениванию рубля. 3 марта курс доллара поднялся до 140,1 руб. 28 июля Центробанк РФ разрешил продажу иностранной валюты гражданам за рубли без предъявления заграничного паспорта и выездной визы. Теперь в торговлю валютой было вовлечено все население России. В условиях быстрой инфляции именно доллар стал твердой валютой, в которой происходило накопление. Рост спроса на валюту в свою очередь приводило к дальнейшему падению рубля. 13 октября курс доллара достиг отметки уже в 334 руб.

Стремительное падение рубля позволяло создавать капиталы «из ничего» благодаря контактам между предпринимателями и чиновничеством. Государственная кредитная ставка составляла в январе-марте 20%, в мае — 50%, а с 23 мая — 80%. Доллар рос гораздо быстрее. Получив государственный кредит в рублях и превратив его в доллары, затем можно было вернуть ту же сумму в рублях, уже обесценившуюся за это время. Таким образом, бюрократия создавала огромные капиталы за государственный счет, обескровив бюджет.

В условиях быстрой инфляции именно доллар стал твердой валютой, в которой стали накапливаться средства. Началась гиперинфляция, чему способствовала и монополистическая структура промышленности в бывшем СССР. Предприятия монополисты, пользуясь отсутствием сильной конкуренции со стороны негосударственного сектора, стали «взвинчивать» цены. Подорожала промышленная продукция, техника (в том числе сельскохозяйственная), энергоносители. Так, 18 мая цены на энергоносители были увеличены в 5-6 раз. Это вызвало быстрое повышение цен на все товары.

Особенно болезненно на положении населения сказался рост цен на продовольственные товары, за которые прежде платили считанные рубли и даже копейки. Правительству срочно пришлось вводить в действие новые деньги, еще с советской символикой (возможностей для замены всей денежной массы еще не было). 12 марта в оборот были введены банковские билеты достоинством в 1000 рублей. 3 августа в обращение поступили новые монеты достоинством 1-100 руб. Копейки исчезли из оборота — за них уже ничего нельзя было купить. Цены выросли за 1992 более чем в 25 раз, а за весь период реформ - более чем в десять тысяч раз. Обесценились накопления людей, которые многим стоили многих лет тяжелого труда. Социальные выплаты не поспевали за ростом цен, и миллионы пожилых людей быстро оказались за гранью нищеты.

29 января президент подписал указ “О свободе торговли”. Предприимчивые люди попытались развернуть свой бизнес. Но это оказалось нелегко. Налоги поглощали более трети прибыли, но иногда превышали ее. В условиях гиперинфляции трудно было получить прибыль в рублях.

Обладатели капиталов не спешили вкладывать их в производство, сосредоточились на финансовых спекуляциях и торговле российским сырьем и иностранными товарами широкого потребления. Но поскольку производство энергоносителей падало, меньше сырья стало поступать на отечественные промышленные предприятия. Несмотря на сокращение промышленного производства на 31%, экспорт в 1992-1994 гг. вырос с 42,4 до 53,2 млрд. руб. Прилавки наполнились товарами, но покупательная способность населения резко снизилась. В итоге «шок» не привел к «терапии». Падение производства продолжилось до 1999 г.

14 августа 1992 г. был принят указ президента о порядке приватизации, которая стала проводиться под руководством А. Чубайса . Каждый гражданин России получил приватизационный чек (или как его называли по западным образцам - ваучер). Организаторы реформы утверждали, что стоимость ваучера соответствует цене автомобиля. Но на деле простые граждане как правило не знали, куда вложить ваучер. Часть акций передавалась держателям пакетов ваучеров, которые скупались у людей, не знавших, что с ними делать. Криминальный и иностранный капиталы могли легко накопить большое количество ваучеров и занять сильные позиции в экономике.

В условиях отсутствия валютных запасов у государства даже для выплаты процентов по долгам из-за расхищения государственных средств и резкого роста курса доллара к рублю, Россия вступила в переговоры с Международным валютным фондом. Чтобы получить его кредит, российское правительство согласилось проводить политику строжайшей государственной экономии, что выразилось в значительном сокращении социальных выплат.

Реформы привели к возникновению олигархического капитализма, зависимого от транснационального капитала, сильнейшему социальному расслоению, обострению политической борьбы во время Конституционного кризиса 1992-1993 гг.

Исторические источники:

Гайдар Е.Т. Дни поражений и побед. М., 2014;

Современная Россия (1985-2010): Хрестоматия по истории. М., 2014.

Выражение «чикагские мальчики» появилось 45 лет назад. Оно ассоциируется с трагическими событиями в Чили: убийством 11 сентября 1973 года законного президента страны Сальвадора Альенде и захватом власти генералом Аугусто Пиночетом. Это был военный переворот, подготовленный и проведенный Центральным разведывательным управлением США.

Социалист Альенде стал президентом в 1970 году и начал экономические реформы в стране. Одним из важнейших направлений этих реформ стала национализация предприятий, принадлежавших американскому капиталу. Что и побудило Вашингтон встать на защиту американских транснациональных корпораций и организовать военный переворот.

Буквально на следующий день после переворота в Чили была сформирована группа экономических экспертов и консультантов, которая получила название «чикагские мальчики». Она включала примерно 25 экономистов, большинство из которых получили свои дипломы в Высшей школе экономики (ВШЭ) при Католическом университете Чили.

Еще в 1956 году указанная школа подписала трёхлетнюю программу тесного сотрудничества с экономическим факультетом Чикагского университета, в то время возглавляемым Милтоном Фридманом. Чикагский университет в послевоенное время активно продвигал в США и во всем мире идеи экономического либерализма. Даже родился бренд «чикагская экономическая школа». А Милтон Фридман был знаменем этой школы.

Уже в 50-е годы его льстиво называли «экономическим гением» и основоположником современного «монетаризма». Позднее, в 1976 году этого «гения» наградили так называемой «Нобелевской премией» по экономике (на самом деле это «фейк», под этим названием скрывается премия Банка Швеции, учрежденная в честь памяти Альфреда Нобеля).

Указанная выше программа была завершена в конце 1950-х гг., но неформальные связи между экономическим факультетом Чикагского университета и ВШЭ в Чили сохранялись. Со временем ВШЭ в идеологическом плане превратилась в филиал Чикагского университета.

Сальвадор Альенде

Команда «чикагских мальчиков» фактически определяла основные направления экономических (и не только экономических) реформ, проводившихся военной хунтой Пиночета. Суть этих реформ сводилась к сворачиванию позиций государства в экономике, дерегулированию экономики, ликвидации барьеров во внешней торговле и трансграничном движении капитала, приватизации государственных предприятий, созданию режима наибольшего благоприятствования для американского капитала.

В команде «чикагских мальчиков» особенно выделялись следующие десять ключевых фигур: Пабло Бараона (председатель Центрального банка Чили с 1975 по 1976, министр экономики Чили с 1976 по 1979); Хорхе Кауяс (министр финансов Чили с 1974 по 1976); Серхио де Кастро (министр экономики с 1975 по 1976, министр финансов Чили с 1977 по 1982); Эрнан Бучи (министр финансов Чили с 1985 по 1989); Хосе Пиньера (министр труда и пенсионного страхования Чили с 1978 по 1980, министр горнорудного производства Чили с 1980 по 1981); Альваро Бардон (председатель Центрального банка Чили с 1977 по 1981, министр экономики Чили с 1982 по 1983); Серджио де ла Куадра (председатель Центрального банка Чили с 1981 по 1982, министр финансов Чили с 1982 по 1983); Мигель Каст (министр планирования Чили с 1978 по 1980, министр труда с 1980 по 1982, председатель Центрального банка Чили в 1982); Эмилио Санфуэнтес (Экономический советник Центрального банка Чили); Хуан Аристиа Матте (глава Частной пенсионной системы Чили с 1980 по 1990).

Кстати, в команде «чикагских мальчиков» оказалась также «девочка»: Мария-Тереза Инфанте (министр труда с 1988 по 1990).

Именно после военного переворота в Чили появилось выражение «шоковая терапия», ставшее хорошо известным нашим гражданам в 90-е годы прошлого столетия. Шоковая терапия в Чили проявлялась не только в том, что были резко сокращены и даже ликвидированы многие государственные социальные программы, начатые Сальвадором Альенде. Также произошло стремительное обесценение национальной валюты (гиперинфляция), началась массовая безработица, более половины населения страны оказалось ниже черты бедности.

«Чикагские мальчики» и военная хунта столкнулись с мощным социальным сопротивлением. И для проведения экономических «реформ» они пошли на физическое подавление этого сопротивления. Десятки тысяч чилийцев оказались за решеткой, тысячи чилийцев были жестоко убиты. В стране царил террор и установилась кровавая диктатура. Советская печать того времени достаточно объективно описывала кошмар, который творился в Чили в 70-е годы прошлого века. А вот западные СМИ, которые контролировались «хозяевами денег», называли это «восстановлением демократии», формированием «свободного общества» и «рыночными реформами».

Западные СМИ не только скрывали реальную ситуацию в стране, но даже трубили о так называемом «экономическом чуде» в Чили. В качестве убедительного доказательства «экономического чуда» приводились статистические данные о темпах экономического роста. Назывались цифры годового прироста ВВП в 6 и более процентов. Но, во-первых, имела место банальная фальсификация статистических данных. Во-вторых, как признают даже западные экономисты, до 80% приращения ВВП обеспечивалось за счет сектора услуг. А в сферу услуг, как мы знаем, либеральная экономическая наука включает финансы и различные операции спекулянтов.

В-третьих, даже если и имели место приросты ВВП, то бенефициаром этих приростов оказывался крупный, прежде всего американский капитал. В стране проводилась приватизация, которая позволила американским транснациональным корпорациям восстановить свой контроль над чилийской экономикой.

На фоне рисуемых официальной статистикой «экономических достижений» происходило стремительное падение жизненного уровня простых чилийцев. Реальные зарплаты упали. Нещадная эксплуатация наемного труда создавала иллюзию «экономического чуда» в Чили. На благосостоянии и жизненном уровне большинства населения страны положительным образом они не отразились: в начале 1980-х годов свыше 40% чилийцев жили за чертой бедности; треть населения получала зарплату ниже уровня 1970 г.; доход 80% чилийцев не достигал среднего национального уровня (примерно полторы тысячи долларов в год).

Очень прискорбно, но даже в некоторых учебниках по экономике, которыми пользуются российские студенты, воспроизводится этой «фейк» насчет «экономического чуда» в Чили. А в некоторых учебниках авторы даже связывают это «чудо» с именем Милтона Фридмана, неосознанно оказывая ему медвежью услугу. Есть версия, что «чикагскими мальчиками» непосредственно руководил из Америки сам Милтон Фридман. Более того, он приветствовал военный переворот в Чили.

В 1976 году Нобелевский комитет Шведской академии наук объявил о присуждении учрежденной Банком Швеции экономической премии имени А. Нобеля (которую ошибочно называют «Нобелевской премией»). Это решение ввиду очевидной причастности лауреата к трагическим событиям в Чили вызвало протесты во всем мире и в самой Швеции, но они были проигнорированы и Банком Швеции, и Нобелевским комитетом.

Милтон Фридман

Истинную роль Милтона Фридмана, «чикагской экономической школы» и «чикагских мальчиков» в разрушении суверенной экономики Чили в 70 - 80-е годы прошлого столетия сумела показать канадская журналистка и социолог Наоми Кляйн. Ее перу принадлежит книга «Доктрина шока. Расцвет капитализма катастроф» (работа над книгой была завершена в конце 2007 года). Она вошла в список мировых бестселлеров. Несмотря на то, что «хозяева денег» всячески пытались замолчать эту работу. Книга в конце прошлого десятилетия была переведена на русский язык и была издана в России. Очень всем рекомендую.

Кляйн говорит о том, что в стратегии «хозяев денег» (главных акционеров Федеральной резервной системы США) важная роль отводится такому инструменту, как «шоковая терапия». Автором технологий «шоковой терапии» является «Нобелевский лауреат» Милтон Фридман. Опробована технология была в Чили, а затем многократно использовалась в разных странах мира. В том числе и в России.

«Шоковая терапия» - определенный алгоритм действий по разрушению политического, социального и экономического строя, существовавшего в стране. На эти действия отводится несколько месяцев, максимум один-два года (вспомним программу Григория Явлинского «500 дней»). После операции уничтожения создается чистая строительная площадка, на которой начинается возведение совершенно другого здания. Возведение осуществляется по чертежам, которые созданы в лаборатории «чикагской экономической школы» по заказу «хозяев денег».

Позволю себе привести несколько выдержек из книги «Доктрина шока. Расцвет капитализма катастроф». Первая выдержка раскрывает роль Милтона Фридмана в переходе от капитализма, пытавшегося обеспечивать хотя бы относительную экономическую и политическую стабильность, к капитализму, целенаправленно создающему «управляемый хаос» («капитализм катастроф»):

«Фридмана считали самым влиятельным экономистом второй половины XX столетия, а среди его учеников несколько президентов США, премьер-министры Великобритании, российские олигархи, министры финансов Польши, диктаторы стран третьего мира, секретари Китайской коммунистической партии, директора Международного валютного фонда и три последних руководителя Федеральной резервной системы США. На протяжении трех десятилетий Фридман и его влиятельные последователи оттачивали именно такую стратегию: дождаться глубокого кризиса, потом распродать обломки государства частным игрокам, пока граждане еще не пришли в себя от пережитого шока, а затем быстренько сделать эти «реформы» устойчивыми».

Профессор Чикагского университета М. Фридман, по мнению Н. Кляйн, - идеолог сознательного разрушения и катастроф, его рецепты не имеют никакого отношения к экономическим реформам в привычном понимании этого слова: «И как только разражается кризис, уверяет профессор Чикагского университета, следует действовать быстро, молниеносно вносить необратимые изменения, пока охваченное кризисом общество не придет в себя и не вернется к «тирании статус-кво».

Фридман утверждает, что «у новой власти есть от шести до девяти месяцев, когда можно добиться основных перемен; если она не использует этот шанс и не предпримет решительных действий в этот период, ей не будут даны другие столь же богатые возможности». Этот вариант совета Макиавелли - наносить «вред» «внезапно и весь сразу», кажется, остается самым главным и неизменным пунктом из всего стратегического наследия Фридмана».

Н. Кляйн хорошо изучила историю военного переворота и последующих «шоковых» операций в Чили. Она показывает истинные масштабы тех преступлений, которые совершил генерал Пиночет вместе с «чикагскими мальчиками»: «Достоверные данные о том, сколько людей убили и ранили в те дни, никогда не публиковались. Партия говорит о нескольких сотнях, по свидетельству очевидцев тех событий могло быть от 2 до 7 тысяч убитых, а раненых до 30 тысяч. За этим последовала национальная охота на ведьм - на всех оппонентов и критиков режима. Около 40 тысяч человек были задержаны, тысячи брошены в тюрьмы и многие - вероятно, сотни - были казнены. Как и в Латинской Америке, главные репрессии обрушились на рабочих заводов, которые представляли основную угрозу капитализму без ограничений».

То, что западные СМИ называли (и до сих пор продолжают называть) «экономическим чудом» Чили, на самом деле следует назвать ограблением чилийского народа, которое осуществлялось даже не экономическими, а силовыми методами: «Именно эта война, которую многие жители Чили воспринимали как войну богатых против бедных и среднего класса, стоит за так называемым чилийским экономическим «чудом».

В 1988 году, когда экономика стабилизировалась и начался ее быстрый рост, 45% населения жили за чертой бедности. Зато у 10% самых богатых чилийцев доходы выросли на 83%. Даже в 2007 году Чили остается обществом с ярко выраженным неравенством: в списке из 123 стран, отличающихся, по мнению ООН, значительным социальным расслоением, Чили стоит на 116-м месте, то есть входит в восьмерку стран с наиболее несправедливым социальным устройством».

Примечательно, что многие «чикагские мальчики» оказались банальными коррупционерами, пытавшимися нажиться на кровавых «реформах». Они были более озабочены личным обогащением, чем состоянием чилийской экономики. Экономическая ситуация резко обострилась в начале 80-х гг., когда в Латинской Америке разразился долговой кризис, а чилийская экономика оказалась в эпицентре этого кризиса: «На фоне надвигающейся катастрофы почти все «чикагские мальчики», включая Серхио де Кастро, потеряли свои важные посты в правительстве. Другие выпускники Чикагского университета, занимавшие видные места среди «пираний», были заподозрены в мошенничестве, что лишило их тщательно оберегаемого фасада научной беспристрастности, столь важного для имиджа «чикагских мальчиков».

После Чили волна спецопераций под кодовым названием «шоковая терапия» прокатилась по многим странам мира. Особенно в Латинской Америке (Аргентина, Боливия, Перу, Венесуэла). В смягченной форме такие спецоперации проводились в некоторых других странах (например, Польша, Израиль). Известно, что почти четыре десятка лет назад произошел серьезный разворот экономической политики США и Великобритании. В США это был переход к рейганомике, в Великобритании – к тэтчеризму. К этим разворотам имеет непосредственное отношение наш «экономический гений» Милтон Фридман. Хочу лишь отметить, что изначально экономические развороты и в США, и в Великобритании «гением катастроф» планировались как «шоковые». Консервативные политические силы в указанных странах сумели смягчить шоковый характер перехода к рейганомике и тэтчеризму.

А вот в России никаких амортизаторов не было. «Шоковая терапия» у нас проводилась по жесткому варианту. Я не буду ее описывать, так как люди среднего и старшего поколения все это прекрасно помнят. Приведу лишь некоторые фрагменты из книги Н. Кляйн. Она пишет, что «цель (шоковой терапии в России – В.К.) очевидна - упразднить прежнее состояние и создать условия для разгула капитализма в России, что в свою очередь создаст демократию свободного рынка - под управлением самонадеянных американцев, только что окончивших университет».

Здесь она имеет в виду все тех же «чикагских мальчиков». Но только не местного происхождения (как это было в Чили), а приехавших из-за океана, многие из которых действительно учились в Чикагском университете. Причем некоторые из них были воспитанниками Милтона Фридмана, которого они, не стесняясь, называли своим «духовным наставником». Среди них, например, американец Джеффри Сакс. Который, в свою очередь, наставлял Анатолия Чубайса и Егора Гайдара.

После ухода с политической арены Ельцина мы отказались от услуг Джеффри Сакса. Когда он вернулся на родину, то позволил себе откровенно высказаться в отношении тех реформ, которые проходили в России под его «присмотром»: «Главное, что подвело нас, это колоссальный разрыв между риторикой реформаторов и их реальными действиями... И, как мне кажется, российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства - служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей».

Н. Кляйн считает, что этих многих российских деятелей 90-х годов также без натяжки можно назвать «чикагскими мальчиками»: «...Профессор Милтон Фридман, родившийся в 1912 году в Бруклине в семье эмигрантов из Галиции, вряд ли мог предполагать, что будет популярен в России. Однако его причастность к теории монетаризма сделала его едва ли не самым известным западным экономистом в Москве: Егора Гайдара и Анатолия Чубайса считали здесь его духовными учениками (отсюда прозвище - «чикагские мальчики»)».

«Инкубатор» по производству «чикагских мальчиков» у нас теперь свой, не надо импортировать из-за океана. Я имею в виду учебное заведение, которое называется точно так же, как то, которое действовало в Чили, - Высшая школа экономики (ВШЭ). У руля этой школы находятся ректор Ярослав Кузьминов и научный руководитель Евгений Ясин. Хотя они оба уже в годах (первому – 61 год, второму – 84 года), однако по своему духу и убеждениям они – классические «чикагские мальчики».

У Н. Кляйн много интересных наблюдений, относящихся к событиям в России 90-х годов. «Шоковая терапия» в России, по ее мнению, оказалась почти такой же разрушительной и убийственной, как в Чили. Причем в России для этого не потребовался даже жесткий диктатор типа генерала Пиночета: «Ельцин больше похож на продажного шута, чем на грозного диктатора. Но его экономическая политика, а также войны, которые он вел для ее защиты, заметно увеличили списки убитых в крестовом походе чикагской школы, списки, которые постоянно пополнялись начиная с Чили 1979-х годов. Кроме случайных жертв переворота 1993 года, в Чечне погибло примерно 100 тысяч гражданских лиц. Однако самая ужасная бойня, начатая Ельциным, происходила медленно, но количество ее жертв куда выше - это жертвы «побочных эффектов» экономической шоковой терапии».

Свою книгу, как я отметил выше, Н. Кляйн закончила писать в конце 2007 года. С тех пор прошло более десяти лет. Но «побочные эффекты» экономической шоковой терапии 90-х годов продолжают в России до сих пор действовать. Более того, есть признаки, что «хозяева денег» с помощью «чикагских мальчиков» типа А. Силуанова, М. Орешкина, А. Кудрина, а также «чикагской девочки» Э. Набиуллиной готовят в России второй сеанс «шоковой терапии».

Валентин Катасонов