Финансовый кризис и рецессия 2008-2009 годов в России как часть мирового финансового кризиса стали возможными, по мнению помощника Президента России А. Дворковича, из-за произошедшей интеграции российской экономики в мировую экономику, когда «любое событие за рубежом оказывает влияние на стоимость российских облигаций и акций, на ликвидность, доходы граждан и рост экономики».
Начало кризиса. Падение фондового рынка: август - октябрь 2008 года
По оценке Всемирного банка, российский кризис 2008 года «начался как кризис частного сектора, спровоцированный чрезмерными заимствованиями частного сектора в условиях глубокого тройного шока: со стороны условий внешней торговли, оттока капитала и ужесточения условий внешних заимствований».
Обозреватель журнала Research Алексей Байер в «Ведомостях» от 10 октября 2008 года писал, что удар глобального кризиса по России был сильнее, чем по экономикам иных стран вследствие 3-х причин: «американской финансовой катастрофы», негативно отразившейся на всех рынках и финансовых системах развивающихся стран; падения цен на нефть при значительной зависимости России от её экспорта; политических ошибок российского руководства. Автор высказал предположение, что если все три фактора сравнимы, то «с середины года рынок потерял около 600 пунктов только из-за ухудшения инвестиционного климата в России - из-за конфликта с Грузией и из-за ссоры акционеров ТНК-BP, атаки на „Мечел“».
Экономист, бывший советник президента России (2000-2005) А. Н. Илларионов в октябре 2008 года полагал, что российский фондовый кризис следует отсчитывать от 19 мая 2008 года - дня, когда российские фондовые индексы перестали расти, и началось падение.
Начавшееся в конце мая 2008 года снижение котировок акций российских компаний стало перерастать в обвал в конце июля. По мнению ряда СМИ и финансовых аналитиков, первое резкое падение котировок произошло вследствие заявлений премьер-министра Владимира Путина в адрес руководства компании «Мечел» 24 июля.
22 сентября 2008 года экономист и генеральный директор журнала «Эксперт» А. Привалов писал: «Речи о том, что беды на нашем финансовом рынке суть прямое следствие заморских событий, и верны, и обманчивы одновременно. С одной стороны, конечно же, следствие. Жёсткие критики режима любят указывать, что обвал рынка стал ему (режиму) наказанием за „кошмаренье“ бизнеса и особенно - за „неадекватную реакцию“ на Саакашвили. Но простите: вот вам другой экспортёр углеводородов, Норвегия. С Грузией она не воевала и не посылала доктора к „Мечелу“. Результат - в терминах фондовых индексов - не намного лучше, чем у нас. Или Украина. Обвал гораздо круче нашего (с начала года на 70 %), хотя уж такая демократия, что только держись, - и дешевеющую ныне нефть покупает, а не продаёт. Так что спорить не приходится: на фондовом рынке наведённый эффект сейчас явно заглушает почти любой местный колорит. Но, с другой-то стороны, не в одном же фондовом индексе дело (да он уже и выправляется). Возьмите инвестиции. Более двух лет они росли у нас на двадцать с лишним процентов в год; за несколько последних месяцев темп их роста упал почти до нуля - это покойные братья Леман его уронили? Или резвый рост импорта при стабильности экспорта - это Федеральная резервная система нам наворожила? »
Другим фактором ускоренного, по отношению к американскому индексу Доу-Джонса, падения фондового рынка в России стал, по мнению ряда аналитиков и экономистов, вооружённого конфликта в Южной Осетии в августе 2008 года. Журнал Newsweek, в материале, опубликованном 23 августа 2008 года, писал об экономических последствиях этого вооружённого конфликта: «После конфликта в Грузии российская фондовая биржа пережила одно из самых мощных падений котировок за последнее десятилетие. В течение только одного дня курс акций упал почти на 6 процентов. Инвесторы больше всего опасаются, что наступит новая эпоха военной конфронтации между Россией и её соседями. Тем временем, амбициозный план реформ Медведева оказался перехваченным амбициями Путина. Придя к власти, Медведев говорил о необходимости покончить с российской традицией „правового нигилизма“, вымогательства и коррупции. Ещё в прошлом месяце президент велел российским чиновникам прекратить „кошмарить“ бизнесменов мелкими придирками и требованиями взяток. Он также пообещал реформировать судебную систему и права собственности. Но как только Медведев включил первую скорость и почувствовал себя более уверенно в роли президента, он обнаружил, как его хватает за горло история - в виде Путина и маленького нагноившегося постсоветского конфликта, который прорвался и превратился в полномасштабную войну.» Аналогичного мнения придерживались The Financial Times от 11 сентября, американский журнал Fortune , российский журнал «Эксперт» D" за август 2008 года, а также экономист А. Илларионов: «Это произошло, прежде всего, в результате радикального ухудшения ситуации в июле - августе в связи с агрессивной кампанией российских властей против российского и зарубежного бизнеса, наиболее яркой историей из которых стала история по поводу отправки доктора к хозяину „Мечела“, отправка Роберта Дадли из ТНК-ВР. Ну и конечно, российская агрессия против Грузии, которая привела к тому, что пошли разговоры про „холодную войну“ и про противостояние России Западу. „
The Financial Times от 18 сентября 2008 года усматривала первостепенную причину падения российского фондового рынка, кризиса ликвидности и оттока капитала в августе - сентябре 2008 года во внутренних проблемах страны:
“ российский финансовый сектор сильнее всего пострадал от кредитного кризиса в США. Для московских фондовых бирж и банков международное положение усугубило существовавшую кризисную ситуацию, объяснявшуюся, в основном, внутренними факторами, то есть августовской российско-грузинской войной.»
Газета осветила вехи пути, приведшего к кризису: май 2008 года, когда, после избрания на пост президента Дмитрия Медведева, «в страну хлынул поток инвестиций»; появление в конце мая «первых признаков надвигающейся беды» (атака на британскую сторону в совместном англо-российском предприятии ТНК-BP); вынужденный отъезд из страны в июле генерального директора предприятия Роберта Дадли (Robert Dudley ); заявление Путина тогда же в отношении главы компании «Мечел» Игоря Зюзина, послужившее толчком к панике среди инвесторов; последовавшие расследования со стороны антимонопольных служб в отношении прочих крупных металлургических компаний. Финальным толчком к обрушению рынка, по мнению издания, стала военная кампания против Грузии: «Война в Грузии для многих стала последней каплей. Страх перед капризным и своенравным поведением Кремля привел к массовому бегству инвесторов из страны; по оценке экспертов, в первые несколько недель после начала боевых действий из России ушло инвестиций на сумму в двадцать один миллиард долларов. Дополнительными негативными факторами стала общая нестабильность мировых фондовых рынков и падение цен на нефть, от которых зависит финансовое благополучие России. 16 сентября Алексей Кудрин заявил, что в случае, если нефть будет стоить менее 70 долларов за баррель, федеральный бюджет придет к дефицитному балансу. Вектор падения, наметившийся на рынках в результате бегства инвесторов, стал особенно резким после того, как внутренние инвесторы стали сталкиваться с маржевыми требованиями по акциям, купленным на заемные средства.» Так же оценивали ситуацию и американские газеты International Herald Tribune и The Wall Street Journal (которая, в частности, обвиняет Путина в том, что тот «испугал» рынок).
Хронология дальнейшего развития кризиса
Октябрь 2008 года
1 октября 2008 года журналист телекомпании BBC Кирилл Сухоцкий писал, что «на протяжении всего 2008 года российские чиновники, банкиры и бизнесмены говорили, что России нечего бояться глобального финансового кризиса, поскольку она развивается сама по себе, довольно изолирована от западной экономики и любой шторм в общем-то переживет». Специфическим фактором в развитии кризиса в России являлось наличие значительного внешнего долга российских компаний, который достигал в совокупности 527 млрд долларов на начало октября 2008 года, что было сопоставимо со всем объёмом ЗВР России. Согласно данным, опубликованным Центральным банком России 10 октября, в IV квартале 2008 года российским компаниям предстояло выплатить зарубежным кредиторам $47,5 млрд; в 2009 году сумма внешних выплат должна была составить $115,7 млрд. С учётом процентов российские банки и компании должны выплатить инвесторам и кредиторам до конца 2009 года 163,2 млрд долларов, что составляет четверть всех внешних обязательств РФ.
Другим негативным фактором для России, как нетто-экспортёра углеводородного сырья, стало резкое падение с исторического пика в середине июля 2008 года цен на нефть: 16 октября 2008 года нефть марки Urals упала ниже 70 долларов за баррель - уровня, исходя из которого на 2009 год бюджет рассчитан как бездефицитный.
Первыми испытали трудности с финансированием крупные российские компании, столкнувшиеся с невозможностью перекредитования в западных банках и с принудительными продажами по сделкам РЕПО (margin calls ) вследствие падения стоимости своих заложенных под кредиты акции. Русский Newsweek от 13 октября цитировал «близкий к Кремлю источник»: «Для крупного бизнеса этот кризис хуже [кризиса] 1998 года»
1 октября глава Правительства РФ В. Путин возложил всю ответственность за финансовый кризис на правительство и «систему» США, сказав:
Заявление 7 октября 2008 года Президента Д. Медведева, что государство предоставит российским банкам субординированный кредит на сумму до 950 млрд рублей сроком не менее чем на пять лет вызвало краткосрочный подъём на фондовом рынке. В тот же день крупные нефтегазовые компании (ЛУКОЙЛ, Роснефть, ТНК-ВР и Газпром) обратились в правительство с просьбой выделить им кредиты для погашения задолженности по внешним займам.
8 октября 2008 года сообщалось о том, что в российских компаниях начались сокращения. По утверждению Reuters это произошло вопреки обещаниям чиновников и прогнозам аналитиков.
9 октября СМИ России впервые сообщали о «выходе кризиса в народ»; Председатель Правительства России В. Путин на встрече с парламентской фракцией КПРФ заявил, что «доверие к Соединённым Штатам как к лидеру свободного мира и свободной экономики, доверие к Уолл-стрит как центру этого доверия подорвано, я считаю, навсегда. Возврата к прежней ситуации уже не будет.» В тот же день негативный эффект финансового кризиса на работу российского АПК признал министр сельского хозяйства А. Гордеев. В тот же день А. Илларионов высказал следующее мнение: « я бы сказал, что никакого глобального кризиса-то нет. Это большое преувеличение, распространяемое российской официальной пропагандой, а особенно с рассказом про американский кризис. Надо всё-таки смотреть на реальные цифры. В Соединённых Штатах Америки за последний месяц индексы фондового рынка снизились на 15 процентов, а в России - на 30 с лишним. Это всё-таки большая разница. За последние неполные пять месяцев российский фондовый рынок потерял свыше 70 процентов от уровня 19 мая, а рыночная капитализация российских компаний, акции которых обращаются на рынке, упала более чем на 900 миллиардов долларов. Вот это - кризис. Но этот кризис не глобальный, это российский кризис.»
10 октября 2008 года, вслед за международными рейтинговыми агентствами Fitch и Moody’s, понизившими рейтинги банков «Союз» и «Ренессанс Капитал», Standard & Poor’s (S&P) также сообщило об изменении прогнозов по 13-и российским банкам и компаниям финансового сектора со «стабильного» на «негативный».
Намечавшееся на 23 октября 2008 года оглашение ежегодного послания Президента России Федеральному собранию было перенесено на неопределённый срок; сообщалось, что Медведев намерен внести в него антикризисные правки. В тот же день СМИ сообщали, со ссылкой на мнение экспертов, что «мировой финансовый кризис уже начал отражаться на жизни граждан России» Рейтинговое агентство S&P оценило новости о возможности распечатывания фонда национального благосостояния (ФНБ), изменив прогноз по суверенным рейтингам России со стабильного на негативный.
31 октября председатель правительства В. Путин объявил о возможном сокращении расходов бюджета и госмонополий; дальнейшая поддержка бизнеса должна будет осуществляться преимущественно без дополнительных расходов государства.
Ноябрь 2008 года
В послании Федеральному собранию, зачитанном 5 ноября 2008 года, Президент Д. Медведев, в частности, сказал: «Экономический кризис - не нужно обольщаться - ещё далек от завершения.»
7 ноября помощник Президента России А. Дворкович, говоря с журналистами, сказал, что «никакой резкой девальвации не будет» и исключил возможность закрытия в России на длительное время биржевых площадок. «Независимая газета» от того же числа, отмечая, что накануне цена нефти марки Urals опустилась ниже 58 долларов за баррель, ссылалась на мнение экспертов, которые предупреждают, что «если цены на нефть сохранятся на критически низком уровне, то уже в первом квартале 2009 года бюджет станет дефицитным, поэтому не исключен его секвестр».
10 ноября на совещании по экономическим вопросам у Председателя Правительства В. Путина, в котором участвовали банкиры и представители правоохранительных органов, председатель Центробанка России Сергей Игнатьев заявил, что чистый отток капитала из России в октябре составил 50 млрд против 24,6 млрд долларов в сентябре; он не исключил плавной девальвации российского рубля.
По итогам рабочей недели, закончившейся 14 ноября 2008 года цена на нефть марки Urals снизилась за неделю на 11 % и впервые с января 2007 года опустилась ниже отметки $50 за баррель.
18 ноября 2008 года Президент Д. А. Медведев и российская пресса констатировали приход кризиса в реальный сектор экономики России.
Выступления руководства партии «Единой России», включая В. Путина, 20 ноября на 10-м съезде партии были расценены как первое официальное признание власти, что «страна погружается в кризис, причем не только финансовый, но и экономический».
25 ноября сообщалось, что в РФ, согласно расчетам Министерства экономического развития, впервые с момента начала мирового кризиса зафиксировано снижение ВВП в одном месяце по отношению к предыдущему: в октябре ВВП снизился на 0,4 % по отношению к сентябрю, хотя в годовом выражении, по сравнению с октябрем 2007 года, вырос на 5,9 %.
Согласно опубликованной 26 ноября Банком России (ЦБР) отчётности банков по данным оборотной ведомости бухгалтерского учёта за октябрь 2008 года, по расчётам газеты «Коммерсантъ», совокупный убыток банковской системы России в октябре составил 39,3 млрд рублей: треть банков (288 организаций) получили убыток, в совокупности составивший 69,0 млрд рублей (результаты не учитывают показатели Внешэкономбанка, убытки которого превысили убытки всей банковской системы и составили 46,0 млрд руб.).
2009-2010
Исходя из сделанных 19 января в Гонконге заявлений заместителя Председателя Правительства РФ Алексея Кудрина, журналист «Независимая газета» Михаил Сергеев делал вывод, что в 2009 году Россию ждёт стагфляция: сочетание спада при сохранении высокой инфляции, и что правительство смирилось с неизбежностью подобного негативного сценария.
Во второй половине января 2009 года были обнародованы новые расчёты Минэкономразвития РФ, согласно которым ВВП России в 2009 году снизится на 0,2 % (вместо роста на 2,4 % по предыдущему прогнозу); прогноз падения промпроизводства в 2009 году был увеличен до 5,7 % (против снижения на 3,2 % по предыдущему прогнозу); инвестиции в основной капитал в 2009 году снизятся на 1,7 % (против ранее ожидавшегося роста на 1,4 %).
Обнародованный в конце января прогноз Международного валютного фонда резко ухудшил прогноз развития экономики России и мира на 2009 год: объём российского ВВП, по расчётам МВФ, упадёт на 0,7 %, а не на 0,2 %, как рассчитывали в то время в Минэкономразвития.
Данные ВВП-индикатора банка VTB Capital за январь 2009 года свидетельствовали о снижении в годовом исчислении официального российского ВВП в первом квартале, что будет означать первое снижение экономики в годовом исчислении, начиная с первого квартала 1999 года.
17 февраля Минэкономразвития скорректировало прогноз на 2009 год до минус 2,2 % ВВП, минус 7,4 % по промышленности и примерно минус 14 % по инвестициям, оставив прогноз по цене нефти прежним - 41 доллар за баррель.
Впервые с сентября 1999 года в феврале товарооборот в рознице снизился на 2,4 %.
По данным журнала Forbes, с мая 2008 года по февраль 2009 года число российских долларовых миллиардеров сократилось со 110 до 32 человек, а их общее состояние уменьшилось почти в 5 раз.
24 марта заместитель Председателя Правительства и министр финансов Алексей Кудрин на расширенной коллегии Минэкономразвития РФ заявил, что ожидает вторую волну проблем в финансовой системе, связанную с невозвратом кредитов в реальной сфере экономики, и снижение цен на нефть. Это заявление вызвало падение российских фондовых индексов.
15 апреля Росстат сообщил, что промпроизводство в I квартале снизилось по сравнению с I кварталом 2008 года на 14,3 %; 23 апреля замминистра экономического развития Андрей Клепач сообщил, что падение в первом квартале вышло гораздо хуже, чем предполагало правительство: ВВП снизился на 9,5 % в сравнении с I кварталом 2008, а прогноз был минус 7-8 %.
Как отмечал 27 апреля журнал «Эксперт», «мартовская статистика показала, что спад в российской промышленности закончился», «всего на 7 % сократились реальные доходы населения, всего на 11 % - объемы розничной торговли и не дотянуло до 20 % сокращение инвестиций. Такие соотношения не характерны для затяжных рецессий. Скорее они характерны для краткосрочных, но энергичных спадов».
15 мая Росстат сообщил, что ВВП РФ в I квартале 2009г снизился по сравнению с IV кварталом 2008г на 23,2 % в номинальном выражении; в реальном же выражении - на 35 %, половину которых можно отнести к сезонным факторам.
«Независимая газета» писала, что по итогам первого полугодия 2009 года «Россия стала безусловным лидером среди крупных стран по относительным темпам падения экономики по сравнению с докризисным периодом».
Согласно данным Росстата в начале августа 2009 года, по итогам второго квартала ВВП России вырос на 7,5 % по отношению к первому кварталу; по сравнению с тем же периодом прошлого года показатели - отрицательные: минус 10,9 процента; 24 августа Клепач заявил об окончании рецессии.
В опубликованном 12 октября 2009 года интервью руководитель Росстата В. Л. Соколин говорил, в частности: « Если исходить из модели, применяемой Росстатом, то она не подтверждает данные Минэкономразвития о том, что мы уже пошли вверх. Я имею в виду такой показатель, как тренд - динамику с исключением всевозможных сезонных и календарных факторов. Если взять, например, промышленное производство, то четыре последних месяца эта линия идёт абсолютно горизонтально.»
30 декабря 2009 года В. В. Путин заявил, что активная фаза российского экономического кризиса преодолена.
В 2009 году индекс потребительских цен в России повысился на 8,8 %, это самый низкий показатель инфляции в новейшей истории России.
По данным доклада Росстата, обнародованным в феврале 2010 года, падение российского ВВП в 2009 году составило 7,9 %, что явилось наихудшим результатом среди стран «восьмерки» в 2009 году.
Согласно данным, опубликованным 11 марта 2010 года журналом Forbes, число миллиардеров за 2009 год в России почти удвоилось, увеличившись с 32 до 62 человек, что эксперты объясняли ростом цен на нефть и ростом фондовых рынков - в том числе и за счёт антикризисных вливаний российского правительства. До кризиса число российских миллиардеров, по данным Forbes, превышало 100 человек.
В марте 2010 года в докладе Всемирного банка отмечалось, что потери экономики России оказались меньше, чем это ожидалось в начале кризиса. По мнению Всемирного банка, отчасти это произошло благодаря масштабным антикризисным мерам, которые предприняло правительство.
По итогам первого квартала 2010 года, по темпам роста ВВП (2,9 %) и роста промышленного производства (5,8 %) Россия вышла на 2-е место среди стран «Большой восьмёрки», уступив только Японии.
20 апреля 2010 года на выступлении в Госдуме с отчётом правительства о работе в 2009 году, премьер-министр РФ В. В. Путин заявил, что экономика России вышла из продолжительной рецессии и начала своё восстановление: «Рецессия в нашей экономике закончилась. Более того, у нас очень хорошие стали стартовые условия для дальнейшего движения вперед. Это не значит, что кризис закончился, но рецессия закончилась».
Фондовый рынок
6 октября 2008 года произошло очередное, рекордное за всю историю российского рынка акций, падение индекса РТС (за день на 19,1 % - до 866,39 пункта; в Лондоне, где торги не останавливались, российские «голубые фишки» подешевели на 30-50 %).
С начала августа по начало октября 2008 года капитализация российского фондового рынка снизилась на 51,7 %, в то время как капитализация фондовых рынков развивающихся стран в целом упала на 25,4 %.
8 октября 2008 года индекс ММВБ упал при открытии на 13 %, через полчаса падение составило 14,35 %: индекс опустился до отметки 637,87 пункта. Торги акциями были приостановлены до появления соответствующего решения ФСФР. Торги на РТС, где индекс опустился до отметки 761,63 пункта, были приостановлены на час, но после полудня не возобновились - также до выхода специального распоряжения ФСФР. Торги российскими бумагами - депозитарными расписками на акции - переместились в Лондон.
9 октября 2008 года журналист «Независимой газеты» Сергей Куликов утверждал, что «за последние полгода российский рынок потерял около 70 % капитализации, тогда как остальные страны потеряли около 25 или 30 %», что, по мнению директора департамента стратегического анализа компании ФБК Игоря Николаева, наряду с прочими факторами, объяснялось «перекапитализированностью российского фондового рынка, которая была достигнута к началу текущего года в результате реализации принципа „чем больше капитализация - тем лучше“».
В связи с серией приостановок торгов на российских торговых площадках, в октябре 2008 года объём торгов на ММВБ упал более чем наполовину: если в августе среднедневные обороты биржи составляли около 150 млрд рублей, то в октябре они упали до 60 млрд.
13 октября 2008 года индексы на РТС и ММВБ продолжали падение - на фоне максимального роста за свою историю европейских фондовых индексов Dow Jones Stoxx 600, DAX и CAC 40. Индекс РТС снизился на 6,3 %, до 791 пункта; ММВБ - почти на 5 %, до 666 пунктов.
15 октября 2008 года оппозиционный политик и бывший председатель правительства России М. Касьянов заявил: «Стоимость акций некоторых российских предприятий, за которыми стоят реальные активы, ниже, чем стоимость самих этих активов. Поэтому есть основания считать, что рынок практически умер.»
24 октября 2008 года произошло падение российского фондового рынка РФ: индекс РТС потерял 10,63 % и составил 568.87 пункта; российские акции достигли уровня 1997 года.
По итогам октября 2008 года российский фондовый рынок продемонстрировал худшие результаты среди всех рынков мира.
По итогам рабочей недели, закончившейся 14 ноября 2008 года, РТС и ММВБ стали лидерами падения среди мировых фондовых площадок.
19 января 2009 года российский фондовый рынок испытал сильнейшее падение в 2009 году: индекс РТС потерял 6,2 %, опустившись до отметки 531,66 пункта - минимального уровня с июля 2004 года; индекс ММВБ в валютном выражении потерял 5,4 %. Основной причиной падения стала, по мнению аналитиков, политика управляемой девальвации рубля, проводимая ЦБ РФ.
23 января 2009 года индекс РТС упал на 3,34 %, за неделю потеряв 12 %, до отметки 498,2 пункта - ниже отметки 500 пунктов, самого низкого уровня с 2003 года; капитализация рынка акций опустилась до $305 млрд, что ниже рыночной стоимости одного Газпрома в мае 2008 года ($365,7 млрд); индекс ММВБ по итогам торгов снизился на 0,71 %, до 553,62 пункта. Акции Сбербанка снизились до исторических минимумов, потеряв на ММВБ 2,88 % и опустившись до минимальной отметки 15,2 руб за акцию, что ниже цены размещения в марте 2007 года на 82,92 %.
По итогам 2009 года российский фондовый рынок оказался мировым лидером роста, индекс РТС вырос в 2,3 раза. 12 марта 2010 года «Независимая газета» отмечала, что российскому фондовому рынку удалось отыграть большую часть падения, произошедшего в начале мирового финансового кризиса. По мнению «Независимой газеты», это произошло благодаря осуществлённой российским правительством антикризисной программе.
Валютный рынок
24 октября 2008 года, в пятницу, сообщалось, что Центробанк РФ за минувшую неделю мог потратить около 13 млрд долларов из золотовалютных резервов на валютные интервенции с целью не допустить падения рубля к бивалютной корзине.
Газета «Ведомости» от 30 октября утверждала, что средства, которые правительство и ЦБ направляют в адрес банков, последние тратят в значительной мере на покупку валюты, «провоцируя ослабление рубля и заставляя население панически скупать доллары, ещё больше понижая стоимость национальной валюты».
В конце октября 2008 сообщалось, что за неделю по 24 октября резервы Центробанка уменьшились на $31 млрд до $484,7 млрд; за четыре недели они упали на $78,1 млрд, что было вызвано курсовой переоценкой резервов (за счёт падения курса евро к доллару) и валютными интервенциями ЦБ.
Утром 11 ноября 2008 года на ММВБ произошло значительное снижение курса рубля по отношению к бивалютной корзине.
Редакционная статья в газете «Ведомости» от 13 ноября 2008 года писала, что население и рыночные игроки восприняли слова председателя ЦБ, сказанные им 10 ноября (о «повышении гибкости валютного курса с некоторой тенденцией к ослаблению рубля»), «как сигнал к действию: теперь даже самые стойкие сторонники рубля запасаются долларами»
19 ноября 2008 года председатель ЦБ С. Игнатьев сообщил Госдуме: «На 1 ноября 2008 года объём золотовалютных резервов в Российской Федерации составил 484,6 миллиарда долларов США. За сентябрь и октябрь золотовалютные резервы снизились на 97,6 миллиарда долларов.» Из названной суммы 57,5 миллиарда долларов были потрачены на валютном рынке с целью поддержания курса рубля.
После очередного снижения курса рубля 5 декабря 2008 года относительно бивалютной корзины на 1 %, что связывалось с удешевлением основой статьи российского экспорта - нефти (цены на марку Urals 5 декабря снизились до четырехлетнего минимума - $36 за баррель), участники рынка ожидали от ЦБ более резкой девальвации уже в начале 2009 года.
Промышленность
8 октября 2008 года было сообщено об остановке конвейеров ГАЗа и уменьшении количества рабочих дней на КамАЗе.
По данным Росстата, в декабре 2008 года падение промышленного производства в России достигло 10,3 % по отношению к декабрю 2007 года (в ноябре - 8,7 %), что стало самым глубоким спадом производства за последнее десятилетие; в целом в 4-м квартале 2008 года падение промпроизводства составило 6,1 % по сравнению с аналогичным периодом 2007 года. Цены производителей промышленных товаров в декабре 2008 года продолжили снижение, упав по сравнению с ноябрем на 7,6 %, с декабрем 2007 года - на 7 %.
Андрей Илларионов оценил темпы спада промышленного производства в ноябре - декабре 2008 года как «не имеющие аналогов в современной российской экономической истории».
Согласно данным Росстата, по сравнению с январем 2008 года промышленное производство в январе 2009 года упало на 16 % - самое глубокое падение с 1994 года. Наиболее сильный спад произошёл в обрабатывающих отраслях, где производство снизилось на 24,1 %.
По данным Росстата, в феврале 2009 года индекс промышленного производства снизился на 13,2 % по сравнению с аналогичным показателем прошлого года. Объём производства в обрабатывающих отраслях промышленности в январе - феврале сократился на 21 %, добыча полезных ископаемых сократилась на 4,5 %, производство электроэнергии - на 7,2 %.
К середине февраля 2009 года среднесуточная добыча газа к уровню 2008 года в целом по России снизилась на 9,9 %, в «Газпроме» - на 13,3 %.
По итогам 2009 года индекс промышленного производства России уменьшился на 10,8 %.
Индекс промышленного производства России в I квартале 2010 года по сравнению с аналогичным периодом 2009 года увеличился на 5,8 %.
К апрелю 2010 года в российской обрабатывающей промышленности практически не осталось отраслей, находящихся в рецессии.
Строительство
В январе 2009 года впервые в XXI веке была зафиксирована отрицательной динамика объёма работ в строительстве. Строительство сократилось на 16,8 % (в декабре 2008 года рост составил 0,1 %).
Действия руководства страны
В 2008 году бюджетные антикризисные меры составили 1089 млрд рублей (2,6 % ВВП), из них на укрепление финансового сектора было направлено 785 млрд рублей, на поддержку реального сектора экономики - 304 млрд рублей.
Меры по укреплению финансового сектора, реализованные в 2008 году:
- субординированные кредиты - 450 млрд рублей;
- рекапитализация и другие меры прямой поддержки - 335 млрд рублей;
- рекапитализация Агентства по страхованию вкладов - 200 млрд рублей;
- рекапитализация банков - 75 млрд рублей;
- рекапитализация Агентства по ипотечному жилищному кредитованию - 60 млрд рублей.
Меры по поддержке реальной экономики, реализованные в 2008 году:
- меры налогово-бюджетного стимулирования, направленные на поддержку производителей - 272 млрд рублей;
- снижение налогового бремени - 220 млрд рублей;
- поддержка отраслей - 52 млрд рублей;
- меры налогово-бюджетного стимулирования, адресованные населению - 32 млрд рублей;
- приобретение жилья для военнослужащих и для социально уязвимых групп населения - 32 млрд рублей.
На 2009 год было объявлено о бюджетных антикризисных мерах на 1834,77 млрд рублей, из них на укрепление финансового сектора планировалось направить 625 млрд рублей, на поддержку реального сектора экономики - 798,3 млрд рублей, на помощь регионам - 300 млрд рублей, на защиту уязвимых групп населения - 111,5 млрд рублей.
Август - октябрь 2008 года
Стремясь предотвратить кризис ликвидности, в августе Министерство финансов России разместило в коммерческих банках 166 млрд рублей; в сентябре - 763 млрд рублей (лимит повышен до 1,5 трлн рублей); ещё 300 млрд рублей были высвобождены ЦБ посредством снижения требования к резервам банков.
В сентябре-октябре 2008 года правительством России были объявлены первые антикризисные меры, направленные на решение самой неотложной на тот момент задачи: укрепление финансовой системы России. В число этих мер вошли инструменты денежно-кредитной, бюджетной и квазифискальной политики, которые были нацелены на обеспечение погашения внешнего долга крупнейшими банками и корпорациями, снижение дефицита ликвидности и рекапитализацию основных банков. Расходы бюджета, направленные на поддержку финансовой системы, превысили 3 % ВВП. Эти расходы осуществлялись по двум каналам: предоставлением ликвидности в виде субординированных кредитов и посредством вливаний в капитал банковской системы. По оценке Всемирного банка, «это позволило добиться стабилизации банковской системы в условиях крайнего дефицита ликвидности и предотвратить панику среди населения: чистый отток вкладов из банковской системы стабилизировался, начался рост валютных вкладов, удалось избежать банкротств среди крупных банков, и был возобновлён процесс консолидации банковского сектора» .
7 октября 2008 года Президент России Д. Медведев, после совещания с экономическим блоком правительства, сказал, что государство предоставит российским банкам субординированный кредит на сумму до 950 млрд рублей сроком не менее чем на пять лет. Из общей суммы кредита Сбербанк должен был получить до 500 млрд рублей, ВТБ - до 200 млрд рублей, Россельхозбанк - до 25 млрд рублей; оставшиеся 225 млрд смогут получить прочие российские банки при условии, что сумма кредита не будет превышать 15 % уставного капитала банка, а владельцы банка будут готовы внести два рубля своих средств на рубль государственных.
The Financial Times от 10 октября 2008 года отмечала, что накопленные резервные средства России, по мнению экспертов, дают стране преимущество: «Президент Дмитрий Медведев пообещал выделить примерно 20 миллиардов долларов бюджетных средств для интервенции на фондовом рынке с целью покупки акций. Десятки миллиардов долларов из бюджета были также перечислены на счета неплатежеспособных банков в виде займов. Государственный Внешэкономбанк предоставил 50 миллиардов долларов заёмных средств тем российским компаниям, которые не в состоянии справиться с выплатой валютных долгов. В результате Россия оказалась в довольно неплохом положении, будучи в состоянии пережить нынешний кризис. У нее огромные запасы денежных средств, а ее банковская система хоть и нестабильна, но не настолько велика в сопоставлении с остальной экономикой, как в западных странах.»
10 октября 2008 года Государственная дума приняла ряд законопроектов по стабилизации финансовой системы. В частности, поправки разрешают размещать средства Фонда национального благосостояния во Внешэкономбанке на депозиты до 31 декабря 2019 года на общую сумму не более 450 млрд рублей по ставке 7 % годовых в порядке, установленном российским правительством. Член комитета Госдумы по экономической политике Наталья Ермакова выразила мнение, что тем самым «законодатель дает Центробанку еще один сильный инструмент для того, чтобы поддерживать ликвидность». Аналитики, опрошенные журналом «Эксперт», позитивно оценили принятые меры: «Меры, направленные на стабилизацию финансовой системы России, безусловно, улучшат ситуацию в экономике и приведут к тому, что повысится ликвидность финансового рынка в целом, снизится напряженность на рынке межбанковского кредитования, на долговом и фондовом рынках».
Также 10 октября, Председатель Правительства В. Путин заявил, что в роли оператора размещения госсредств (включая средства Фонда национального благосостояния России) в российские акции и облигации выступит Банк развития (Внешэкономбанк), в котором он является председателем Наблюдательного совета. Министр финансов А. Кудрин в Вашингтоне заявил, что будет рассмотрена возможность использовать для поддержания российского фондового рынка и средства пенсионных накоплений; он также сказал, что кризис может продолжаться «более двух лет», а роста российских активов «нужно будет ждать в течение 3-5 лет».
За неделю, прошедшую после заявлений Путина, Медведева и Кудрина, к 17 октября 2008 года индекс РТС упал на 21 %. В целом за пять месяцев индекс РТС потерял более 73 %, опустившись с 2487,92 пункта 19 мая 2008 года до 667,62 пункта 17 октября 2008 года.
13 октября 2008 года Президент Медведев подписал пакет законов, ранее принятый Государственной Думой и одобренный Советом Федерации; Д. Медведев отметил на встрече с помощником Президента А. Дворковичем, что законы касаются «одного вопроса: обеспечения стабилизации на нашем финансовом рынке - имея в виду, естественно, те очень сложные процессы, которые сегодня происходят на международных финансовых рынках, нашу зависимость от этих процессов и необходимость предотвратить наиболее сложные последствия для нашей страны. Правительство сейчас приступит к реализации этих законов.» Дворкович, со своей стороны, сказал, что для «начала размещения средств Фонда национального благосостояния на внутреннем финансовом рынке» будет достаточно акта Правительства, проект которого «подготовлен».
Русский Newsweek от 13 октября 2008 года сообщал, что ВЭБ уже под обеспечение кредита забирает в залог акции российских предприятий, что создаёт «риск национализации» и передела собственности. Аналогичные опасения высказывал крупный предприниматель и депутат Госдумы четвёртого созыва А. Е. Лебедев: «В политической элите есть сторонники идеи о возврате контроля над этими бизнесами государству. Кризис представляет для этого удобный путь. Правительство рефинансирует долги этих компаний перед иностранными кредиторами, а спустя некоторое время становится владельцем контрольных пакетов акций. И не нужно ни платить много, как за Сибнефть, ни банкротить и возбуждать уголовные дела, как с ЮКОСом.» Политолог А. Белковский считал, что «те меры, которые сегодня принимает правительство против финансового кризиса, фактически направлены на одну цель - на спасение личных кошельков нескольких сотен представителей правящей элиты.» Такое же мнение высказывала газета Ведомости в своей редакционной статье от 23 октября 2008 года: «Государство, долго не раздумывая, кинулось спасать бизнесменов. Объём государственной помощи приближается к 6 трлн руб. - это ненамного уступает расходам недавно уточнённого бюджета России на 2008 г. (6,75 трлн руб.). Вроде бы то же самое сейчас делают все правительства, у которых есть хоть какие-нибудь денежные запасы. Но с принципиальным отличием: они на государственные средства спасают систему, поддерживая ее там, где кризис прорвал оборону, а мы спасаем конкретный бизнес конкретных людей.»
23 октября 2008 года Госдума приняла сразу во втором и третьем чтениях поправки в федеральный бюджет на 2008-2010 годы, которые увеличивают финансирование по отдельным антикризисным направлениям; также были приняты законы, расширяющие полномочия Банка России, позволяя ему идти на «спецмеры» по скупке кризисных банков и оперировать не только государственными ценными бумагами, но и осуществлять куплю-продажу корпоративных ценных бумаг.
27 октября 2008 года, в обстановке секретности, Наблюдательный совет Внешэкономбанка одобрил выделение денег ряду компаний, распределив около $10 млрд из общей суммы $50 млрд: в числе компаний, спасаемых от проблем с margin call , были UC Rusal, ритейлер X5 Retail Group, Вымпелком; часть средств получило также ОАО РЖД. Около половины выделенной ВЭБом суммы - $4,5 млрд - досталось компании О. Дерипаски UC Rusal.
Ноябрь - декабрь 2008 года
8 ноября 2008 года Председатель Правительства В. Путин утвердил подготовленный в соответствии с поручением Президента Дмитрия Медведева «План действий, направленных на оздоровление ситуации в финансовом секторе и отдельных отраслях экономики».
11 ноября 2008 года Президент Д. Медведев в Кремле на встрече с президиумом Торгово-промышленной палаты (ТПП) России заявил о необходимости сократить число посредников, участвующих в распределении государственных ресурсов конкретным предприятиям; также было сказано о необходимости усиления государственного контроля за деятельностью банков. В тот же день ЦБ РФ объявил о «расширении с 11 ноября 2008 года коридора допустимых колебаний операционного ориентира курсовой политики - рублёвой стоимости бивалютной корзины» симметрично в каждую сторону.
Газета «Ведомости» от 17 ноября 2008 года, говоря о значении антикризисного саммита G20, по итогам которого Президент Медведев поставил подпись под декларацией, которая, в частности, обязывает участников воздерживаться от каких-либо новых торговых заградительных мер, отмечала: «Годовой мораторий на протекционистские меры, с которым согласились все участники саммита, - с одной стороны, довольно общее заявление, с другой - накладывает некие ограничения, прежде всего, моральные. Никаких механизмов принуждения к соблюдению моратория нет. Но, конечно, страну, заподозренную в протекционизме, остальные участники „двадцатки“ смогут публично осудить. В этом смысле очень интересно, как будет действовать российское правительство. Наш план борьбы с кризисом на протекционизме держится. В нём предусмотрено повышение таможенных пошлин на несколько десятков товарных позиций, в том числе запретительные пошлины на ввоз иностранных автомобилей старше пяти лет. Поставщики российских товаров получат ценовые преференции при госзакупках: их признают победителями, даже если товар дороже иностранного аналога на 5-25 %. А сельхозпроизводители и экспортеры получат от государства щедрые субсидии.». Утверждённый ранее, 8 ноября 2008 года, Председателем Правительства В. Путиным «План действий, направленных на оздоровление ситуации в финансовом секторе и отдельных отраслях экономики» предусматривал повышение импортных пошлин на широкий круг товаров. 17 ноября В. Путин публично поставил под сомнение обязательство об отказе от протекционизма, заявив, что Россия выполнит решения саммита G20, но реализует намеченные меры по защите национальных интересов.
19 ноября, выступая перед Госдумой, министр финансов А. Кудрин утверждал: «Достигнутые показатели объема золотовалютных резервов, которые Россия скопила за последние годы, и понимая, и оценивая опыт дефолта и опыт девальвации 1998 года, позволяют говорить о том, что сегодня накоплена прочная основа для стабильности макроэкономики, стабильности курса национальной валюты.»
20 ноября, выступая на 10-м съезде «Единой России», лидер партии В. Путин предложил снизить налоги на бизнес. В тот же день Президент Медведев пригласил ряд крупнейших предприниматлей России (Владимир Потанин («Интеррос»), Алишер Усманов («Металлоинвест»), Михаил Фридман («Альфа-групп»), Виктор Вексельберг («Ренова»), Михаил Прохоров («Онэксим»), Олег Дерипаска («Базэл»), Алексей Мордашов («Северсталь»), Алексей Миллер («Газпром»), Игорь Зюзин («Мечел»), Владимир Лисин (НЛМК), Виктор Рашников (ММК), Дмитрий Пумпянский (ТМК), Владимир Богданов («Сургутнефтегаз»), Вагит Алекперов («Лукойл»)) на ужин в своей резиденции в Барвихе; во время беседы выступил каждый бизнесмен: гости говорили о необходимости ускоренного возврата НДС, снижения НДПИ и налогов в целом, замораживания тарифов естественных монополий, просили приостановить либерализацию энергорынка, дать льготные кредиты для рефинансирования внешних займов и капвложений; Медведев заинтересовался, кто уже успел получить госкредиты. Оппозиционнный политик Владимир Милов оценил заявленные В. Путиным меры как «имитационные».
21 ноября Наблюдательный совет ВЭБа одобрил кредит для горно-металлургической группы Evraz Group на $1,8 млрд.
24 и 28 ноября ЦБ РФ повторно расширил валютный коридор на 30 копеек в обе стороны, что привело в совокупному падению рубля к корзине валют примерно на 9 % с максисмума, отмеченного в августе 2008. Некоторыми экспертами высказывались сомнения в адекватности мер ЦБ РФ ситуации и задачам. С 1 декабря ЦБ повысил ставку рефинансирования с 12 до 13 % и основные ставки по ключевым операциям и продлил с трёх месяцев до полугода сроки кредитования ЦБ банков на беззалоговых аукционах.
19 декабря на совещании по вопросам развития автомобильной промышленности был принят пакет протекционистких мер с целью поддержания российского автопрома.
25 декабря Правительственная комиссия по повышению устойчивости развития российской экономики утвердила перечень системообразующих организаций, имеющих стратегическое значение, которые могут претендовать на получение прямой государственной поддержки. В этот список вошли 295 предприятий. Кроме того, был опубликован список из 1148 регионально значимых предприятий, которые также могут претендовать на прямую господдержку.
2009 год
19 января Председатель Правительства В. В. Путин поручил Минфину пересчитать федеральный бюджет 2009 года, исходя из новых макроэкономических параметров, представленных Минэкономики: среднегодовая цена на нефть (Urals ) в $41 за баррель, сокращение ВВП на 0,3 %, инфляция - на уровне 13 %, рубль, девальвированный до 35 руб/$. Исходя из них, дефицит федерального бюджета в 2009 году составит 5 % ВВП.
10 марта министр финансов Алексей Кудрин объявил о решении правительства на время отказаться от трёхлетнего бюджета, а также оптимизировать ряд расходных статей бюджета на 2009 год.
27 марта 2009 года Государственная Дума во втором и третьем чтениях одобрила поправки к Бюджетному кодексу, которые предоставили правительству правовые основания для внесения в Госдуму новой редакции закона о бюджете на 2009 год: было снято ограничение на использование средств резервного фонда для финансирования дефицита бюджета (по прежней версии, деньги фонда можно было использовать лишь для замещения недополученных нефтегазовых доходов).
В июне 2009 года В. В. Путин подписал новую программу антикризисных мер, приоритеты которой - социальные обязательства, промышленность, инновации и мощная финансовая система.
30 декабря 2009 года на заседании Правительства Российской Федерации была принята программа основных антикризисных действий на 2010 год, а ее приоритетами стали: поддержка социальной стабильности и социальная защита населения; поддержка оживления экономики и наращивание инвестиций в человеческий капитал.
2010 год
20 апреля. Премьер-министр России Владимир Путин, выступая в Госдуме с отчётом о работе правительства за 2009 год заявил, что рецессия в российской экономике закончилась. Это не значит, что кризис закончился окончательно, - подчеркнул он.
Социальные протесты
- Протесты в Пикалёво (Ленинградская область)
- Акции протеста во Владивостоке (2008-2010)
- Акции протеста в Калининграде (2009-2010)
- Митинги на Триумфальной площади
- Протесты шахтеров в Междуреченске 2010 года
Д. Р. Белоусов
Российская экономика на «пороге» кризиса. Год перелома в экономической динамике - 2008 г. - оказался наиболее проблемным для российской экономики за последнее десятилетие.
Первое полугодие 2008 г. было отмечено позитивными тенденциями: ВВП продолжал интенсивно расти (в середине года прирост ВВП на 2008 г. оценивался в 7,5%). Это происходило на фоне опережающего роста инвестиций в основной капитал (I кв. - 23,6%, II кв. - 17,4% к соответствующему периоду 2007 г.), обеспечивающего быстрое обновление производственного аппарата в ряде отраслей и расширение жилищного строительства. Возросшие финансовые возможности государства позволили существенно увеличить финансирование расходов на долгосрочное развитие российской экономики. Значительные инвестиции были направлены в развитие инфраструктуры, капитализацию институтов развития.
Положительное внешнеторговое сальдо и приток прямых иностранных инвестиций вели к быстрому наращиванию золотовалютных резервов, составивших к середине 2008 г. 568,3 млрд. долл.
Результатом мобилизации «нефтяных» доходов (с профицитом все последние годы) стало быстрое формирование резервных фондов федерального бюджета. Объем Стабилизационного фонда (с начала года разделенного на два - Фонд будущих поколений и Фонд национального благосостояния) к концу 2008 г. равнялся 3849 млрд. руб. (157 млрд. долл.).
Вместе с тем несбалансированность социально-экономического развития - отчасти связанная с наследием 1990-х годов, отчасти приобретенная в последние годы - привела к формированию ряда зон напряженности, которые обусловили развитие кризисных процессов в российской экономике во втором полугодии 2008 г. и в начале 2009 г.
Перегрев потребительского рынка. Рост доходов и потребления населения, как и в предыдущие годы, основывался на отрыве динамики заработной платы от динамики производительности труда. В последние годы этот разрыв был примерно 2,5-кратным.
Интенсивный рост заработной платы в этот период происходил в широком спектре отраслей, причем высокими темпами она увеличивалась не столько в экспортно-сырьевых отраслях (в них «всплеск» оплаты труда произошел раньше), сколько в обрабатывающей промышленности и в бюджетном секторе.
В определенной мере этот рост связан с возникшим перегревом рынка труда 1 и структурным дефицитом рабочей силы, что вело к образованию «рынка продавца рабочей силы» (особенно квалифицированного персонала) и соответственно к быстрому повышению заработной платы.
Такая ситуация создавала одновременно несколько узлов напряженности, существенно снижая конкурентоспособность российской экономики и усиливая зависимость уровня заработной платы от притока «нефтяных доходов».
Во-первых, прирост заработной платы - причем параллельно с не менее быстрым ростом инвестиций в основной капитал - был возможен только на основе масштабного притока в экономику доходов чисто конъюнктурного характера.
Во-вторых, конкурентоспособность российских товаров (прежде всего, продукции обрабатывающей промышленности) ослаблялась по отношению к импортным аналогам стратегических конкурентов. В начале 2008 г. российская экономика по уровню оплаты труда (в долларах) превзошла экономики основных стран-конкурентов - Бразилии, Китая и Индии, приблизившись к показателям восточноевропейских стран - новых членов ЕС (рис. 1).
Рис. 1. Уровень оплаты труда в отдельных странах мира (долл. США)
В-третьих, рост заработной платы (и соответственно доходов населения) в свою очередь стимулировал разогрев рынка потребительских кредитов. Расширение этих рынков, происходившее в «двойном перегреве»: и рынка труда, и собственно потребления населения, стало важнейшим фактором экономического роста вплоть до начала кризиса. Наоборот, синхронное прекращение сверхбыстрого повышения заработной платы (из-за финансового кризиса предприятий) и замедление роста потребительского кредитования из-за усиления рисков невозвратов стали основным фактором торможения экономического роста в конце года.
Потеря конкурентоспособности российских товаров. Быстрый экономический рост, базировавшийся на притоке внешнеэкономических доходов, маскировал потерю позиций российских компаний на внутренних и внешних рынках. Это проявлялось в опережающем росте импорта по отношению к расширению основных рынков (и потребительского, и инвестиционного) (рис. 2). При этом рост общего объема внутренних рынков был настолько интенсивным, что на фоне стремительного расширения конкурирующего импорта оставалось пространство и для наращивания внутреннего производства.
О динамике инвестиционного импорта. До середины 2008 г. наблюдался стремительный, «взрывной» рост инвестиционного импорта. По оценке, за 2006 г. он увеличился на 46,4%, за 2007 г. - на 46,9%, в первое полугодие 2008 г. - 36,3% (по отношению к первому полугодию 2007 г.).
Такая динамика инвестиционного импорта отчасти сформировалась вследствие решений государства об обнулении таможенных пошлин на широкий круг импортируемого оборудования. Это решение должно было стимулировать максимально быстрое обновление производственного аппарата российских компаний, причем на современной технологической базе. Кроме того, оно стимулировало развертывание в России инвестиционных проектов, организуемых иностранными компаниями (включая проекты по промышленной сборке автомобилей и др.).
Проблема, однако, состояла в том, что стремительный рост импорта технологических решений, воплощенных в готовых изделиях (что, по меньшей мере, снимает соответствующие технологические риски), нанесло ущерб сфере разработки и производства российской высокотехнологической продукции. Это связано, в частности, с диспаритетом технологических рисков при закупке отработанной в производстве и эксплуатации импортной продукции и при вложениях в производство российской (в лучшем случае - не имеющей положительной истории эксплуатации, а в худшем - не завершенной проектированием). Другие факторы, например, слабость инвестиционного кредитования, отсутствие адекватной системы поддержки поставленной продукции в течение ее жизненного цикла также снижают конкурентоспособность российской продукции.
Таким образом, помимо очевидных выгод, наблюдался и определенный урон -российский высокотехнологичный сектор лишь в ограниченной степени смог воспользоваться мощным притоком в экономику доходов, обусловленных внешнеэкономической конъюнктурой. Разомкнулся цикл: прикладные научные исследования (финансируются государством и частично иностранными заказчиками) - ОКР -производство машин и оборудования - инвестиционный спрос со стороны модернизирующихся отраслей экономики.
О последствиях укрепления рубля. В результате роста активного сальдо торгового баланса и притока капитала сложилось устойчивое превышение спроса на валюту над ее предложением. Это создало возможность проведения монетарными властями политики «сильного рубля», направленной на сдерживание инфляции.
Следствием такой политики стало повышение реального курса рубля на 30% по отношению к валютам стран - торговых партнеров России за 2005-2008 гг.
К началу 2007 г. был исчерпан эффект девальвации 1998 г.: достигнут преддевальвационный уровень реального курса национальной валюты. В 2008 г. соотношение обменного курса и паритета покупательной способности рубля достигло исторического минимума (рис. 3). Это способствовало снижению ценовой конкурентоспособности экономики, росту относительной стоимости факторов производства. Последнее в свою очередь стало одной из значимых причин слабости российской экономики в условиях кризиса.
Перегрев жилищного рынка в крупных городах. Если говорить об общем перегреве в инвестиционной сфере, то для подобного утверждения оснований недостаточно, но по отношению к перегреву в сфере жилищного строительства - по крайней мере в мегаполисах - такие основания есть. Действительно, в последние годы на рынке наблюдались классические признаки перегрева: сочетание быстрого роста объемов подрядных строительных работ и вводов жилья (с 44 кв. м в 2005 г. до 64 кв. м в 2008 г., что соответствует уровню конца 1980-х годов) с опережающим повышением цен на жилье. В 2008 г. в Москве ввод жилья оценивался в 30%. В принципе, это сочетание - сверхбыстрый рост рынка в совокупности с ускоренным ростом цен - само по себе является признаком перегрева рынка.
С точки зрения социального эффекта на рынке жилья сложилась парадоксальная ситуация.
С одной стороны, наблюдался быстрый рост вводов жилья, с другой - его социальный эффект (рост ценовой доступности жилья, сокращение продолжительности ожидания социального жилья и др.) был минимальным, если не отрицательным. Во всяком случае, уровень ценовой доступности жилья заметно снизился - что стало результатом опережающего роста цен на жилье по сравнению с доходами населения. Так, если в 2003-2005 гг. в Москве занятому требовалось в среднем работать четыре месяца, чтобы приобрести 1 кв. м жилья (на первичном рынке), то в 2008 г. на это требовалось уже пять месяцев.
Особенностью ситуации на рынке недвижимости в последние три года стало формирование - классического для ситуации перегрева - цикла роста стоимости недвижимости: рост спроса - рост цен - усиление инфляционных ожиданий - возникновение инвестиционного компонента спроса на недвижимость 2 - дальнейший разогрев спроса 3 и рост цен. По экспертным оценкам, уровень доходности в операциях с жильем (в жилищном строительстве и торговле недвижимости) к середине 2008 г. достигал 50-100%.
Интенсивный рост цен на недвижимость в последние годы имел ряд важных результатов.
Во-первых, перегрев спроса вызвал соответственно ускоренный рост цен на стройматериалы: цемент (особенно с учетом региональной монополизации рынков) и металлоконструкции. Избыточная загрузка мощностей не позволила в последние годы провести модернизацию соответствующих производств, направленную на повышение эффективности (прежде всего энергоэффективности - что особенно актуально для цементной промышленности). Очевидно, модернизировать производства придется уже теперь - в условиях дефицита как собственных, так и заемных финансовых ресурсов.
Во-вторых, рост вводов жилья происходил на базе «старых» инфраструктурных сетей, что существенно повышало нагрузки на них и в дальнейшем потребовало значительных вложений в модернизацию инфраструктурных сетей.
В-третьих, «настройка» всего рынка жилья на высокие цены и уровень доходности бизнеса практически устранила возможность формирования рынка массового жилья, ориентированного, в частности, на обеспечение массовых миграций, связанных с перемещением населения из депрессивных в развивающиеся регионы страны.
Деформация модели сбережения и кредитования. Особенностью ситуации, сложившейся в последние годы, стал «странный» разрыв между формированием национальных сбережений и инвестициями. С одной стороны, приток «нефтедолларов» потребовал создания системы резервных фондов федерального бюджета, в которых накапливалась природная и ценовая рента, которая фактически выводилась из российского хозяйственного оборота (по оценке, из каждого доллара повышения цен на баррель нефти государство изымало 86 центов).
В результате «перевод» ликвидности на счета федерального бюджета, обеспечивший стерилизацию денежного предложения, привел к дефициту ликвидности на внутрироссийском рынке. Учитывая интенсивный рост спроса на деньги со стороны быстрорастущих российских компаний и населения, такая ситуация закономерно вела к снижению уровня ликвидности российской банковской системы. Выход из этой ситуации банки и крупные российские компании нашли в расширении заимствований на мировых рынках (другая основа стабильности российской финансовой системы - интенсивный приток капитала на российские финансовые рынки).
Таким образом, объем резервных фондов федерального бюджета к концу 2008 г. составил 225 млрд. долл. - примерно столько же, сколько внешний долг российских компаний (255,3 млрд. долл.). Это означает, что баланс сбережения и кредитования в России был нарушен: долгосрочные сбережения были ресурсами внешних (американских и европейских) экономик, а кредитные ресурсы российские крупные компании занимали на внешних рынках. Эта модель была самообусловливающейся: важнейшей причиной, по которой российские компании оказались вынужденными обращаться к внешним источникам кредитования, стал именно дефицит внутренних долгосрочных финансовых ресурсов у банков. Соответственно высокие риски изъятия этих ресурсов (реально - сбережений населения) привели к повышению процентных ставок и «выталкиванию» российских компаний на внешние финансовые рынки.
Ограниченность социального эффекта роста. В последние годы - и 2008 г. не стал исключением - наблюдался достаточно неоднозначный эффект: рост реальных располагаемых доходов населения (в том числе оплаты труда в бюджетном секторе, реальных пенсий) лишь в очень ограниченной степени сопровождался снижением социальной дифференциации.
На фоне роста реальных располагаемых доходов населения сохранился высокий уровень дифференциации населения по доходам (коэффициент фондов - 16,9 в 2008 г.). Это означает, что эффект расширения доходов населения даже в условиях интенсивного экономического роста не распространился на ряд многочисленных социальных групп. Такой результат, в частности, обусловлен сложившейся моделью инфляции, характеризующейся ускоренным удорожанием товаров и услуг, потребляемых малообеспеченной частью населения (продуктов питания, медикаментов, услуг ЖКХ и транспорта). За последние два года рост цен на них составил по 118%, что намного выше общего уровня инфляции.
Высокий уровень открытости по отношению к трансграничным потокам капитала. К середине 2008 г. окончательно сформировалась модель «двойной интеграции» российской экономики в глобальную. С одной стороны, нарастал приток иностранных инвестиций в российские нефинансовые предприятия (около 70 млрд. долл. в 2008 г.), в том числе в рамках развития совместных и сборочных производств в автопромышленности, производстве бытовой техники и других (что обеспечивало российским производителям выход на развитые рынки обрабатывающей продукции, приток технологий и др.). С другой - он сопровождался не менее активным вывозом капитала, включая приобретение российскими компаниями месторождений полезных ископаемых, сбытовых сетей и др. (около 50 млрд. долл. в 2008 г.).
Понятно, что такой баланс, связанный с различными мотивациями разных групп субъектов экономики, не мог не быть достаточно напряженным. Прекращение притока капитала в условиях кризиса, сохранение и даже усиление его оттока сформировали один из наиболее острых проблемных узлов российской экономики.
В целом, главная особенность развития российской экономики в предкризисные годы - ее адаптация к условиям значительного притока ресурсных доходов и наличию избыточной (соответственно дешевой) ликвидности на мировых финансовых рынках. Эта адаптация выразилась в поведении всех основных субъектов экономики:
- компаний реального сектора - одновременно интенсивно повышавших заработную плату и инвестиции населения, быстро наращивающих заимствования на мировых финансовых рынках в ожидании дальнейшего ускоренного роста доходов и активно обменивавшихся активами с зарубежными партнерами, встраиваясь в глобальные цепочки создания добавленной стоимости;
- финансовых институтов - увеличивавших кредитование высокорискованных видов деятельности и активно заимствовавших ресурсы на мировых финансовых рынках;
- населения - наращивавшего объем задолженности по потребительским и ипотечным кредитам в ожидании дальнейшего быстрого роста доходов;
- федерального бюджета - обеспечивавшего стерилизацию избыточной денежной ликвидности и одновременно повышавших уровень расходов социального характера.
Эти условия предопределили и особенности российской экономической политики последних лет, направленной одновременно и на повышение финансовой устойчивости (понимаемой как накопление резервов различного характера), и на решение социальных задач. В 2007-2008 гг. к ним добавилось решение новых задач, связанных с активной модернизацией экономики, в том числе посредством создания и капитализации институтов развития, стимулирования притока иностранных инвестиций и транснационализации российских компаний.
Сейчас, в условиях резкого сокращения притока внешних ресурсов развития (сырьевой ренты, инвестиций), которые можно было бы перераспределить от сырьевого сектора в обрабатывающую промышленность, науку и сектор высоких технологий, в развитие человеческого капитала, необходимо искать новые пути модернизации и повышения эффективности российской экономики, в том числе связанные с кризисной расчисткой неэффективных и устаревших производств и поиска инновационных решений для сохранения и укрепления позиций на рынках.
О развитии кризиса
Фазы кризиса. Развитие экономического кризиса в 2008-2009 гг. последовательно реализовало потенциал узлов противоречий, которые накопились в российской экономике в предшествующий период. При этом уже в 2008 г. кризис прошел три стадии, существенно различающиеся по механизмам развития: «выход из перегрева» (май-август 2008 г.), «проекция внешнего шока» (сентябрь-октябрь 2008 г.) и «кризис внутренней экономической политики» (с ноября 2008 г.).
На первой стадии основным фактором, втягивавшим российскую экономику в кризис, стала реализация его собственного кризисного потенциала.
С мая 2008 г. наметилась стабилизация (с исключенной сезонностью) динамики инвестиций в основной капитал. Основной зоной кризиса стали инвестиции в жилищное строительство в крупных городах (Москва, С.-Петербург), где в предшествующий период наблюдался явный перегрев.
Несколько позже - в июле-августе - наметилась стабилизация (или даже снижение в ряде отраслей объемов промышленного производства.
В августе, на волне раскручивающегося мирового кризиса и негативного внешнеполитического фона произошел массовый отток иностранных капиталов с российских финансовых рынков. Одним из немедленных результатов стало схлопывание «пузыря» на российских фондовых рынках. Индекс ММВБ снизился с 1700 п. в июле до 500 п. в октябре. Тем самым был закончен период интенсивного привлечения на российский финансовый рынок средств внешних финансовых инвесторов - Россия так и не стала для спекулятивных капиталов «тихой гаванью».
На второй стадии основным импульсом развертывания кризиса стала кризисная адаптация российской экономики к быстрому ухудшению внешнеэкономической конъюнктуры. Эта адаптация имела два вектора - финансовый (в кредитно-денежной и частично бюджетной сфере) и производственный.
Отток капитала из России (сентябрь-октябрь, суммарно - 84,3 млрд. долл.), ставший прямым следствием глобальных процессов, быстро привел к усилению давления на платежный баланс и на устойчивость банковской системы. Причем предпринятые меры по стабилизации банковской системы (в том числе выдача беззалоговых кредитов Банка России в объеме 1770 млрд. руб.) привели, главным образом, к росту давления на валютный рынок. Так, в течение сентября-декабря 2008 г. объемы средств, выделяемые на поддержку банковской системы, и вывоз капитала, практически были равны. Соответственно спрос на валюту возрос в той же мере, что и объем кредитной поддержки банков.
Такая ситуация привела к двум результатам.
Во-первых, рост спроса на валюту, связанный как с чисто спекулятивным мотивом, так и со стремлением защититься от девальвационных рисков сделал эти риски самореализующимися. Обменный курс возрос с 23,44 руб. за доллар в конце июля до 26,54 в конце октября и далее сохранял устойчивую тенденцию к росту (рис. 4).
Во-вторых, «накачивание» валютой банковских балансов привело к диспаритету активов и обязательств: рублевым активам (включая кредиты предприятиям) противостояли валютные пассивы банков. Такая ситуация вела к дальнейшему свертыванию кредитной активности банков и провоцировала рост неплатежей как между компаниями, так и по отношению к самим банкам: объем просроченной задолженности по кредитам возрос с 115 млрд. руб. в конце августа до 173 млрд. руб. в конце октября. В конце декабря 2008 г. он составил 261 млрд. руб., а к концу февраля 2009 г. - почти 400 млрд. руб.
Одновременно стал развертываться - теперь уже полноценный - кризис в реальном секторе экономики. Сжатие рынков сырьевых товаров и снижение цен на сырье быстро привели к кризису в экспортно-ориентированных отраслях.
Вторую волну кризиса в производственном секторе породили инвестиции в основной капитал. Их объем стал быстро сокращаться, что наглядно иллюстрируют данные о росте инвестиций. В августе 2008 г. соответствующий темп роста составил 110,6%, а в октябре он снизился до 105,3% (к соответствующему периоду прошлого года).
В результате, наметился значительный спад в группе инвестиционно-ориентированных отраслей: металлургии (на которую пришелся двойной удар, связанный и с падением доходов от внешнеэкономической деятельности, и со сжатием инвестиционного спроса) 4 , производстве строительных материалов 5 , в производстве инвестиционного оборудования.
Ключевым фактором, поддержавшим экономическую динамику в этот период стал рост потребления населения. Расширению оборота розничной торговли способствовало, повышение, с одной стороны, доходов населения, с другой - нормы потребления. Подобная ситуация типична для ранней фазы экономического кризиса, однако неизбежно сменится снижением динамики потребления в (практически неминуемой) ситуации падения физических объемов потребления населения.
Наконец, третья стадия кризиса началась в ноябре 2008 г. Основная характеристика этого периода - активное воздействие на характер кризиса мер монетарной политики.
Эта политика была в высшей степени своеобразной. С одной стороны, государство стремилось ограничить девальвационный потенциал российской экономики. Важнейшим инструментом этого стал переход к политике «дорогих денег»: ставка рефинансирования Банка России последовательно повышалась - с минимального уровня в 10% с начала 2008 г. до 13% с 1 декабря 2008 г. Прямым результатом этого (с учетом роста рисков кредитования) стало резкое снижение кредитной активности российских банков, особенно в краткосрочном кредитовании. Объем краткосрочных (до трех месяцев) банковских кредитов уменьшился в реальном выражении в декабре по сравнению с 2007 г. на 12%. Это в свою очередь существенно ухудшило условия финансирования оборотного капитала компаний.
Одновременно - и это было достаточно рискованно - проводилась политика плавной девальвации рубля. По отношению к бивалютной корзине в октябре 2008 г. курс ослаб на 0,4%, в ноябре - на 2,9%, в декабре - на 10,2%, в январе 2009 г. -на 13,0%. Затягивание процесса коррекции обменного курса вело к последовательному усилению девальвационных ожиданий и соответственно - оттока капитала из страны.
Следствием сочетания ряда негативных факторов, прежде всего, кризиса доходов компаний, вызванного снижением как мировых цен на сырье, так и внутреннего инвестиционного спроса, и одновременно ухудшения условий кредитования, стало быстрое нарастание проблем в финансировании оборотных средств компаний. Результатом действия этих факторов явились ухудшение финансового положения компаний и, главное, общее снижение их доверия друг к другу.
Кризис с оборотными средствами предприятий вызвал новую волну спада производства (ноябрь 2008 г.), имевшую практически фронтальный характер. Этот спад охватил даже те производства, где сохранялся довольно интенсивный рост спроса, главным образом потребительского (наглядный пример - группа производств продуктов питания).
Среди других элементов, обозначивших процесс развития российской экономики в конце 2008 г., можно выделить следующие.
- кризис региональных бюджетов, связанный с размыванием их доходной базы;
- начало заметной экономии компаний на заработной плате, а также высвобождение занятых в ряде компаний. Пока потери населения от кризиса относительно ограничены. Главным их проявлением (не считая «очагового» снижения заработной платы в отдельных компаниях - случаев ярких, но относительно малораспространенных) стало массовое отсутствие выплат бонусов и премий по итогам года.
Высвобождение занятых (за IV кв. 2008 г. прирост безработицы по методологии МОТ составил 1,1 млн. чел.: с 6,2% экономически активного населения до 7,7%) 6 имеет, скорее, также очаговый характер. В основном, в большом объеме оно коснулось пока «старопромышленных» регионов, прежде всего - металлургических, а также офисных служащих в крупных городах 7 .
Высвобождение работников сдерживается, в частности, политикой как самих компаний, стремящихся сохранить ядро носителей компетенций, соответствующих требованиям производства, так и позицией руководителей субъектов Российской Федерации, нагрузка которых по поддержанию социальной стабильности в своих регионах должна будет увеличиться.
Сохранение высокой потребительской активности населения. Потребительские расходы, динамика которых снижалась относительно медленно, были едва ли не основным «якорем», сдерживавшим спад производства, особенно в потребительски ориентированных отраслях.
В данной сфере развивались два противоположных процесса. С одной стороны, начался кризис розничного кредитования (сопровождаемый наращиванием неплатежей со стороны населения: просроченная задолженность по кредитам населению на 1 января 2008 г. составила 100 млрд. руб., на 1 января 2009 г. - 159 млрд. руб., на 1 марта 2009 г. - 188 млрд. руб.). С другой - в условиях снижения доверия населения к банковской системе и высоких инфляционных ожиданий повысилась склонность к потреблению, что отчасти поддерживало динамику оборота розничной торговли (для сравнения: IV кв. 2007 г. к соответствующему кварталу предшествующего года - 16,7%, 2008 г. - 8,2%).
Хотя динамика потребительского спроса несколько уменьшилась, но по итогам года в целом осталась положительной 8 .
Высокий уровень девальвационных ожиданий. Результатом ожидания девальвации на рубеже 2008-2009 гг. стала «валютная паника», вызвавшая интенсивнейшее ускорение покупок валюты всеми субъектами экономики - населением, банками (величина открытой валютной позиции по балансовым операциям банков на начало 2009 г. достигла 36,7 млрд. долл. по сравнению с 1,2 млрд. долл. на начало 2008 г.), компаниями нефинансового сектора.
Сохранение высокого инфляционного фона. Интенсивный рост обменного курса привел к сохранению высокого уровня инфляции - причем, на фоне относительно низкой динамики как денежного предложения, так и налично-денежной массы. Уровень инфляции в ноябре составил 0,8%, в декабре - 0,7% - т. е. почти столько же, сколько и в период инфляционного кризиса 2007 г. (соответственно 1,2 и 1,1%). В отличие от 2007 г. эта инфляция в основном определялась ее монетарным компонентом. В условиях кризисного сжатия денежного предложения главную роль сыграла девальвация рубля, которая имела как непосредственный инфляционный эффект (удорожание импортных товаров плюс рост цен на соответствующую отечественную продукцию в рамках эффекта «инфляционного лидерства», (см. рис. 5), так и - что более важно - опосредованное, связанное с повышением скорости денежного обращения. Таким образом, даже меньший масштаб роста денежной массы может иметь в таких условиях значительный инфляционный эффект.
Об особенностях кризисов 1998 г. и 2008-2009 гг. Из общности внешних проявлений (в первую очередь оттока капитала, сочетания кризисов бюджета и платежного баланса) делается вывод о совпадении собственно их механизмов и о механизмах их «лечения».
Представляется, однако, что два этих кризиса по движущим силам, развитию, имеют между собой мало общего.
Первопричина кризиса. Кризис 1998 г. был, по большому счету, кризисом «экономики неплатежей». По оценкам, доля монетизированного производственного оборота в августе 1998 г. составляла не выше 25% (по данным Российского экономического барометра около 50% - бартер, около 25% - неплатежи). «Экономика неплатежей» закономерно вела к стагнации (с мая 1998 г. - новой волне спада) производства и размыванию доходной базы бюджета.
Девальвация рубля и дефолт по государственным обязательствам «разрубали гордиев узел».
Резервы развития. В 1998 г. существовал ряд системных ресурсов развития, позволивших реальному сектору российской экономики быстро адаптироваться к новой макроэкономической ситуации. К ним относились: значительные (в отдельных отраслях до 25-50%) резервы неиспользуемых производственных мощностей и рабочей силы; низкий уровень оплаты труда (особенно фактически выплачиваемой ее части), делавший Россию страной с относительно дешевой рабочей силой; значительный объем конкурирующего импорта потребительских товаров нижней ценовой группы, легко вытесняемых внутренним производством; возникшая в результате девальвации рубля значительная ценовая рента в экспортных отраслях, впоследствии распределенная между экспортными производствами и государством путем введения экспортной пошлины и модернизации системы платежей за природные ресурсы; низкий уровень монетизации экономики, что обеспечило относительно низкий инфляционный показатель расширения денежной массы. Сегодня такие ресурсы практически отсутствуют.
Уровень загрузки конкурентоспособной части мощностей в отдельных (сырьевых) отраслях достиг 90-95% - т.е. для нормализации их загрузки целесообразно даже снижение уровня производства; рынок труда вплоть до середины прошлого года был перегрет - оплата труда росла быстрее его производительности вплоть до уровня, близкого к показателям восточноевропейских стран.
Соответственно девальвация рубля ведет не столько к новой волне экономического оживления, сколько к скачку инфляции. Инфляционный шок в свою очередь ведет к сжатию реального инфляционного и потребительского спроса, снижению определенности перспектив развития для всех хозяйствующих субъектов - что способно привести к длительной экономической стагнации.
Таким образом, наиболее уязвимыми звеньями российской экономики оказались именно те, с развитием которых связывались наибольшие надежды на повышение устойчивости и качества экономического роста: банковская система и финансовые рынки, оказавшиеся под ударом из-за оттока ликвидности с российского рынка; быстро развивающийся строительный комплекс в крупных городах 9 ; обрабатывающие (прежде всего инвестиционно-ориентированные) производства; бюджетная система 10 , переходящая к дефициту на фоне сокращения ряда видов расходов.
Начало 2009 г.: достигли дна кризиса? Рубеж 2008-2009 гг. неожиданно ознаменовался несколькими положительными сдвигами. Разумеется, говорить о том, что достигнуто - в какой-то степени - «дно» кризиса, сейчас преждевременно. Однако ряд позитивных изменений, кажется, налицо.
Во-первых, наметилась стабилизация уровня промышленного производства. В феврале-марте 2009 г. выпуск промышленной продукции увеличивался на 2,4% в месяц (сезонный и календарный факторы устранены, рис. 5). С этим соотносятся и результаты опросов промышленных компаний, проводимых Институтом экономических проблем переходного периода. Весь первый квартал наблюдались признаки стабилизации - правда, на очень низком уровне - оценок компаниями основных показателей экономической конъюнктуры (спроса, запасов и др.). По имеющейся информации, основой стабилизации ситуации в сфере производства стало возобновление краткосрочного кредитования, возможно, неустойчивое, что означает существенный риск новой волны спада производства во II кв. 2009 г.
Во-вторых, кажется, удалось ограничить (и по времени - февралем и началом марта, и по масштабу) инфляционный эффект девальвации рубля в конце 2008 - начале 2009 гг. В январе уровень инфляции на потребительском рынке еще почти всецело определялся (как всегда) повышением регулируемых тарифов на услуги ЖКХ и транспорта. В марте, судя по оперативной информации, уровень инфляции снизился, вернувшись на уровень 2008 г. Такой результат естественен в ситуации «двойного дефляционного шока» - и со стороны стабилизации курса рубля, и со стороны сжатия денежного предложения.
В-третьих, удалось обеспечить, наконец, перелом в динамике обменного курса. Установление предела ослабления рубля к бивалютной корзине оказалось само по себе достаточно сильным сигналом - само заявление Банка России об окончании периода коррекции рубля серьезно снизило уровень девальвационных ожиданий.
Достигнув верхней границы технического коридора, рубль некоторое время задержался на ней, а затем стал даже укрепляться. Замедление произошло без заметной растраты золотовалютных резервов. Вопреки ожиданиям обязательства Банка России, связанные со стабилизацией рубля, вызовут активизацию спекулятивных атак на рубль, уровень золотовалютных резервов практически перестал снижаться: если за ноябрь 2008 г. он снизился на 28,9 млрд. долл., за декабрь 2008 г. - на 28,7 млрд. долл., за январь 2009 г. - на 40,1 млрд. долл., то за февраль 2009 г. - всего на 2,8 млрд. долл. В марте и апреле 2009 г. были отмечены даже чистые покупки валюты Банком России 11 .
В-четвертых, начала восстанавливаться сберегательная активность населения. После существенного падения сбережений в конце 2008 г. в январе-феврале 2009 г. прирост сбережений населения составлял по 3-3,5% в месяц. Это создает ресурсную базу и для устойчивости банковской системы и для в принципе, еще возможного - расширения кредитования предприятий реального сектора. В то же время возникло несколько новых факторов, свидетельствующих о новом формате кризиса. Прежде всего, речь идет о его распространении на население. Если в 2008 г. кризис сказывался на безработице, оплате труда и соответственно доходах населения в достаточно ограниченных масштабах, то начиная с декабря 2008 - января 2009 гг. проявилась тенденция к росту числа безработных.
Развитие экономики: 2009-2010 гг. Решения. Развитие экономики в 2009 г. происходило в поле реализации двух ключевых решений.
Во-первых (как уже говорилось) речь идет о введении верхнего предела колебаний обменного курса. Следует отметить, что это решение реально принято рынком. Это нашло свое отражение в уровне валютных фьючерсов на середину года. С начала марта 2009 г. (в расчете по бивалютной корзине) их стали заключать по курсам ниже уровня верхней границы технического коридора, причем еще в феврале фьючерсные контракты на июнь заключались, исходя из стоимости бивалютной корзины 44 руб. (на сентябрь - 46 руб.).
Во-вторых - о переходе к политике «дорогих денег». Средний уровень ставок привлечения ресурсов кредитными организациями в Банке России повысился с 7,6% в сентябре 2008 г. до 16% в феврале 2009 г. Одновременно стал снижаться объем кредитных ресурсов, размещаемых Банком России на аукционах (естественно, в противо-фазе с динамикой ставки, что отражает снижение доступности кредитных ресурсов).
Эта мера предпринималась отчасти для снижения давления на валютный рынок (мера, в целом, используемая в мировой практике - хотя и приводящая к тяжелым последствиям с точки зрения экономического роста 12) и одновременно, для сдерживания инфляции. Пожалуй, единственным позитивным результатом сложившейся ситуации может стать очень сильный антиинфляционный эффект.
Действительно наблюдается снижение динамики денежного предложения как по каналам покупки валюты в золотовалютные резервы, так и связанного с кредитованием коммерческих банков Банком России. Такое снижение сопровождается сжатием денежной массы. Новая ситуация зафиксирована уже в январе 2009 г., когда на фоне стабилизации (на уровне порядка 400 млрд. долл.) золотовалютных резервов резко упал, и затем стабилизировался уровень денежной базы.
В сочетании со стабилизацией обменного курса рубля это оказывает, видимо, достаточно сильный антиинфляционный эффект. Несмотря на высокую инфляцию в I кв. 2009 г. (105,4% по сравнению с 104,8% в 2008 г.) можно ожидать, что монетарная инфляция снизится настолько ощутимо, что итоговый уровень инфляции в 2009 г. составит примерно 109% - меньше, чем в 2008 г.
Вместе с тем принятые решения ведут к возникновению ряда рисков, которые могут в перспективе привести к замедлению выхода российской экономики из рецессии.
Стратегический выбор. Важнейший вопрос, определяющий будущий ход экономического развития: произойдет или нет «зацикливание» экономического кризиса, переход к его «самовоспроизводству» - если развитие кризисных процессов в данный период автоматически ведет к их дальнейшему расширению. Такое «зацикливание» возможно в рамках нескольких механизмов. Причем эти механизмы усиливают взаимное действие, что создает риск возникновения нового витка экономического кризиса и его перехода в затяжную форму. В то же время решение этих проблем (наряду с другими направлениями действий) способно привести к достаточно быстрому завершению кризиса и переходу к новому периоду экономического роста уже в 2010 г.
К числу потенциальных зон воспроизводства кризиса можно отнести следующие.
Возобновление сжатия кредитования компаний реального сектора. Высокий уровень процентных ставок, существенно превышающий уровень доходности бизнеса в условиях кризиса, отсекает от рынка банковских кредитов основную часть компаний 13 . Отметим, что средневзвешенный уровень процентных ставок по краткосрочным кредитам предприятиям 14 с 2000 г. устойчиво превышает уровень инфляции в годовом измерении (январь 2009 г. соответственно 17,4 и 13,4%, рис. 6).
Как следствие в феврале 2009 г. впервые за последние несколько лет произошло снижение кредитов банков предприятиям 15 (с исключением эффекта роста объема кредитного портфеля за счет переоценки валютных кредитов).
Повышение рисков кредитования для банков. Снижение доступности банковских кредитов (из-за роста рисков и повышения процентных ставок) ведет к ухудшению финансирования оборотных средств нефинансовых компаний и к возникновению дефицита этих средств. До сих пор развитие самого процесса сдерживалось вследствие интенсивной продажи валюты предприятиями и банками. Возможное исчерпание в дальнейшем действия этого фактора может привести к спектру негативных последствий с точки зрения и экономического роста, и финансовой устойчивости российских компаний. Это в свою очередь может вызвать дальнейший рост неплатежей по банковским кредитам. Если исходить из нормативно-правовой базы, то неминуемо дополнительное расширение резервных фондов банков. Соответственно сузится база для дальнейшего расширения краткосрочного кредитования для пополнения оборотных средств компаний, что может привести к дальнейшему росту неплатежей.
Собственно, уже возникновение кризиса привело (с сентября-октября 2009 г.) к быстрому наращиванию просроченной задолженности предприятиями перед банками. В результате, за 2008 г. (в основном, за четвертый квартал) просроченная задолженность предприятий перед банками увеличилась почти в 4 раза. В 2009 г. проблема усугубилась: только за январь-февраль объем просроченной задолженности по кредитам предприятиям возрос на 56% 16 .
Дополнительным фактором развертывания кризиса кредитования стал кризис залогов. Одной из причин кризиса кредитования стал избыток плохих залогов, являющихся обеспечением по кредитам. Сегодня к числу активов, на которых может базироваться расширение кредитования предприятий, нельзя отнести ни пакеты ценных бумаг (из-за неопределенности их стоимости даже в краткосрочной перспективе), ни производственные запасы (из-за их низкой ликвидности), ни недвижимость, тем более, объекты незавершенного строительства 17 .
Риск усиления экономического спада. Снижение доступности кредитов для корпоративных заемщиков ведет к быстрому расширению сферы неденежных расчетов - неплатежей (дебиторской задолженности), бартерных расчетов, вексельного оборота. Так, только за январь 2009 г. объем эмитированных банками векселей возрос на 22%. Необходимо отметить, что ставки по привлечению средств с использованием вексельных инструментов в ряде случаев в 2-3 раза ниже, чем по кредитам предприятиям.
Однако в настоящее время, судя по данным опросов предприятий 18 , компании не готовы к принятию рисков, связанных с неплатежами и скорее снизят уровень отгрузок продукции в соответствии с ожидаемым уровнем рисков неплатежей. Таким образом, возникает риск дальнейшего усиления экономического спада.
Стагфляционная ловушка. Российская экономика в настоящее время оказалась в стагнационной ловушке, характеризующейся сочетанием стагнации или даже спадом производства и высокой инфляции. В 2009 г. спад ВВП, по нашим оценкам, составит около 8%, при этом ожидается достаточно высокий уровень инфляции, порядка 9%, обусловленный последствиями девальвации рубля и повышением цен (тарифов) естественных монополий.
Дополнительным фактором замедления роста может оказаться сжатие инвестиционного спроса. Причинами этого сжатия могут стать:
- рост стратегической неопределенности относительно перспектив развития рынков, соотношения рисков и доходности инвестирования, наличия и доходности альтернативных инвестиционных инструментов и др.;
- вынужденный переход к самофинансированию инвестиций компаний реального сектора (в условиях сжатия инвестиционного кредитования и притока прямых иностранных инвестиций), причем на фоне снижения рентабельности бизнеса и ухудшения ликвидности компаний.
Проблема состоит в том, что такой режим развития труднопреодолим: классическим способом выхода из кризиса производства является поддержка спроса (инвестиционного и потребительского) и соответственно проведение мягкой денежной политики. Однако проведение такой политики ведет в гораздо большей степени к усилению инфляции, чем к возобновлению экономического роста. Соответственно рост инфляции приводит к повышению рисков и искажению инвестиционных и потребительских мотиваций, что в конечном счете обусловливает дальнейшее закрепление рецессии и ее углубление.
Дополнительным осложняющим фактором является крайне «антисоциальный» характер российской инфляции: рост инфляции происходит, прежде всего, на рынках товаров и услуг, приобретаемых малообеспеченными слоями населения. Так, в 2007 г. при общем 13-процентном уровне инфляции удорожание «корзины бедных» составило 17,8%, в 2008 г. - соответственно 13,4 и 17,8%.
Сужающееся воспроизводство. Ключевой вопрос в сфере производства - насколько далеко зайдет адаптация компаний к условиям сжатия спроса, конкретнее, возникнет ли цикл: сжатие спроса - сжатие производства - коррекция программ развития (инвестиционных, развития человеческого потенциала, НИОКР) - сжатие спроса и производственного потенциала - дальнейшее снижение производства и возможностей для экономического роста в перспективе.
В 2008 г. этот процесс только начался: результатом сжатия внешнего спроса и инвестиций в жилищное строительство стало снижение производства и инвестиций в ряде отраслей.
Рубеж 2009-2010 гг. может стать решающим, начнется ли новая волна корректировки производственных и инвестиционных планов российских компаний, сопровождающаяся сокращением производственного потенциала и закреплением потери внешних и внутренних рынков, или пауза роста окажется относительно кратковременным сбоем, после которого экономический рост восстановится (пусть и с несколько меньшими темпами, чем раньше) 19 .
Сегодня наблюдаются признаки возможности и того, и другого развития событий. С одной стороны, стабилизация цен на сырье, произведенная (и оконченная) девальвация рубля, а также реализация как в России, так и в других экономически развитых странах мира пакетов антикризисных мер создали основу для определенной стабилизации ситуации в сфере производства. Соответственно, по имеющимся сообщениям, ряд компаний (в добыче и переработке углеводородов, на транспорте) приняли решение далее не сокращать масштабов инвестиционных программ.
В то же время, по имеющейся информации, начинается волна сокращения занятых в ряде регионов и секторов экономики, что свидетельствует о «настройке» компаний на длительную рецессию.
Спираль девальвационных или инфляционно-девальвационных ожиданий. Существует, хотя и уменьшившаяся в последнее время, вероятность того, что ослабление рубля и (или) сообщения о снижении золотовалютных резервов приведут к усилению девальвационных ожиданий и соответственно к росту спроса на валюту (пример - декабрьская паника на валютном рынке). Поскольку при достаточно масштабном скачке спроса на валюту удержание курса может оказаться проблематичным, панические ожидания способны оказаться и самореализовывающимися, и самоусиливающимися.
С макроэкономических позиций значимым является риск возникновения инфляционно-девальвационной петли «девальвация - инфляция - индексация - девальвация», хорошо известной по опыту латиноамериканских стран. В рамках этой логики девальвация национальной валюты обусловливает рост уровня инфляции, которая, с одной стороны, начинает размывать конкурентные преимущества, связанные с девальвацией валюты, а с другой - определяет потребность в дополнительной индексации заработной платы и других выплат населению. Соответственно снижение конкурентоспособности экономики ведет к ускорению роста импорта, ухудшению параметров платежного баланса и к необходимости очередной девальвации.
В более долгосрочной перспективе цепь девальваций и скачков инфляции ведет в свою очередь к снижению инвестиционной привлекательности экономики, искажению поведения внутренних инвесторов и к уменьшению склонности к сбережению. Втягивание в этот режим вызывает размывание имеющихся конкурентных преимуществ и как следствие закрепление экономической отсталости.
Дополнительными факторами риска, которые - в той или иной степени - будут определять реальную повестку дня в российской экономике, являются нижеследующие.
Проблема обслуживания внешнего корпоративного долга. На начало 2009 г. объем внешнего долга российских банков и компаний составил 452 млрд. долл. В значительной степени этот навес сконцентрирован в экспортно-сырьевых отраслях (нефтяные и газовые, металлургические компании), а также в банковском секторе (37% долга), т. е. в секторах, понесших наибольшие потери от развертывающегося финансово-экономического кризиса (в разных его аспектах). Из-за падения мировых цен на российские экспортные товары в 2009 г. соотношение внешнего долга негосударственного сектора и объема экспорта впервые за последние годы превысит 100% (рис. 7).
С учетом того, что экспортеры брали кредиты под нереализовавшиеся ожидания дальнейшего роста доходности бизнеса (расширения рынков, роста мировых цен), а также роста долговой нагрузки на компании из-за девальвации рубля 20 - возникает вероятность роста дефолтов крупных компаний по внешним долгам и в конечном счете возникновения «размена внешних долгов на активы».
Это в свою очередь ведет к риску размыкания цепочек создания добавленной стоимости в российской экономике и утрате контроля за ключевыми активами в высококонкурентоспособных сырьевых секторах экономики.
Декапитализация банков из-за наращивания долгов компаний реального сектора. Если кризис финансов реального сектора продолжится, вероятно усиление роста неплатежей (просроченной задолженности) по кредитам банков. Итогом списания такой задолженности может стать потеря капиталов и соответственно прекращение деятельности значимого числа банков. Это в свою очередь может стать «спусковым крючком» для возобновления бегства вкладчиков из банковской системы, оттока капитала из страны, а также нового кредитного сжатия.
В перспективный период декапитализация банков и формирование масштабного навеса неурегулированных долгов может привести к утрате банковской системой способности адекватно финансировать экономический рост.
Проекция социального кризиса на региональные бюджеты. Важнейшей особенностью 2009 г. стал рост социальной напряженности в ряде регионов страны. С одной стороны, она будет связана с расширением безработицы и соответственно социальной нагрузки на региональные бюджеты (рост безработицы уже начался в ряде регионов - и процесс, похоже, только начинается 21). С другой - с размыванием доходной базы бюджетов субъектов РФ. В ней ключевую роль (за исключением трансфертов с федерального уровня) сегодня играет налог на прибыль. Сжатие доходов компаний и населения приведет к соответствующему сокращению этих видов доходов и далее к значительному росту напряженности субфедеральных бюджетов. Собственно говоря, снижение обеспеченности бюджетов субъектов РФ собственными источниками доходов началось в 2008 г. и этот процесс (компенсатором которого являются трансферты с федерального уровня) несомненно, продолжится и в ближайшие годы.
Суть дела состоит в том, что - и в регионах с их высокой социальной нагрузкой это особенно заметно - в бюджетной сфере проявляется следующая закономерность: доходы бюджета следуют за изменением (сегодня, несомненно, сжатием) доходов предприятий и населения. В то же время расходы бюджета в лучшем случае неэластичны к доходам субъектов экономики (в наших условиях - растут при улучшении экономической конъюнктуры в силу взятия бюджетом на себя дополнительных мандатов по расходам и не уменьшаются при снижении доходов бюджета). Разрыв с необходимостью заполняется трансфертами с федерального уровня.
«Повестка дня» в российской экономике на перспективный период может выглядеть следующим образом:
- своевременно начать снижение процентных ставок (вслед за снижением монетарной инфляции и закреплением умеренных девальвационных ожиданий), обеспечивающее поддержание уровня ликвидности в российской экономике, возможно, в сочетании с введением элементов валютного контроля за трансграничными капитальными потоками;
- поддержать бюджеты субъектов РФ и через перераспределительные механизмы - уровень жизни и занятость населения в регионах России;
- обеспечить финансирование инвестиционньгх программ, государственного оборонного заказа, а также капитализацию финансовых институтов развития, создающих как возможность роста определенности в среднесрочной перспективе (объема спроса, цен и др.) для российских компаний, так и условия для конкурентоспособности российской экономики на длительную перспективу с учетом роста неопределенности перспектив развития важнейших мировых рынков, усиления конкуренции на них и т. д.
Нетрудно заметить, что набор этих действий противоречив. С одной стороны, необходимость макроэкономической стабилизации требует проведения достаточно жесткой денежной и бюджетной политики, создающей условия для прекращения расходования золотовалютных резервов и резервных фондов (Резервного и Фонда национального благосостояния) федерального бюджета, сдерживания ослабления рубля и уменьшения инфляции. С другой - поддержание банковского сектора, доходов субфедеральных бюджетов и создание потенциала долгосрочного устойчивого развития, наоборот, предполагают и смягчение денежной политики, и расширение бюджетных расходов.
При этом риски, связанные с разрешением указанных противоречий, не поддаются однозначной оценке. Если кризис мировой экономики имеет более или менее краткосрочный характер (в 2011-2012 гг. начнется рост мировых товарных и финансовых рынков, рост мировых цен и т.д.), то станет возможным - кроме всего прочего - проведение достаточно мягкой денежной и бюджетной политики, поскольку в среднесрочной перспективе по этому варианту начнется рост стоимостных объемов экспорта. Соответственно стабилизируется объем золотовалютных резервов и резервных фондов федерального бюджета. Если кризис мировой экономики примет затяжной характер, вопросы устойчивости платежного баланса (соответственно обменного курса) вновь могут проявиться в фокусе экономической политики, что в свою очередь требует низкого уровня инфляции и проведения жесткой бюджетной и денежной политики. При этом непонятно, как в этом варианте возможно решение задачи создания потенциала будущего развития, должного обеспечить позиционирование российских компаний на рынках, которые станут интенсивно расширяться в перспективный период - тем более, с учетом усиления конкуренции и на сырьевых, и на машиностроительных рынках.
1 Характерно, что по опросам руководителей компаний, проводимым РСПП, дефицит квалифицированной рабочей силы был в 2008 г. (как и в 2007 г.) основным фактором, сдерживающим рост производства в промышленности (его отметили около 40% опрошенных руководителей компаний).
2 По оценкам, не менее 10-15% жилья в крупных городах приобреталось с инвестиционными целями, связанными с ожиданием его дальнейшего удорожания.
3 Отметим, что удорожание недвижимости обусловило приход на рынок жилищного и офисного строительства и иностранных инвесторов - что дополнительно «разогрело» спрос.
4 Не случайно именно металлургия стала одним из важнейших очагов развития кризисных процессов - в отрасли отмечен и значительный вывод мощностей (впрочем, сокращение доменно-мартеновского цикла в металлургии, скорее, выигрыш с точки зрения качества по производимой продукции), и сокращение занятых.
5 По действующей классификации - «прочих неметаллических продуктов».
6 Начало 2009 г. ознаменовалось, по оперативной информации, заметным ускорением высвобождения занятых.
7 Ряд сообщений о сокращениях в компаниях реально означает сокращение списочного состава в результате организационно-штатных мероприятий, в том числе - уменьшение числа вакантных рабочих мест (как того и требует законодательство - компании не вправе увольнять сотрудников, пока в них есть незанятые вакансии).
8 Отметим и то обстоятельство, что динамика заработной платы снижалась достаточно медленно - предприятия адаптировались к кризису, прежде всего, за счет коррекции инвестиционных программ.
9 Результатом перегрева жилищного рынка (и всех компонентов, обеспечивающих его развитие, включая строительство и производство строительных материалов) стало отсутствие рынка массового дешевого жилья. Сегодня, в условиях экономического кризиса, это превратилось в один из важнейших факторов, препятствующих повышению территориальной мобильности населения и способствует возникновению зон острого социального неблагополучия в отдельных регионах России.
10 Исчерпание «нефтяных» доходов существенно осложнило проведение активной бюджетной политики, стимулирующей экономический рост - поскольку бюджетные доходы в новой ситуации будут сокращаться, в то время как мандаты по социальным расходам практически не поддаются сокращению (более того, существует объективная необходимость их индексации по уровню инфляции и т.д.). Соответственно в рамках антикризисного бюджета на 2009 г. произошло существенное перераспределение бюджетных расходов - ряд программ был отложен, финансирование отдельных ФЦП сокращено на 15-30%. В то же время выделены значительные ресурсы на проведение антикризисных мероприятий в экономике и социальной сфере.
11 Объем рублевых интервенций Банка России на валютном рынке в марте 2009 г. составил эквивалент 3.8 млрд. долл., за первую половину апреля 2009 г. по оценке - 5-6 млрд. долл.
12 Интересно, что сочетание «высокая ставка плюс фиксированный курс», ведущее к возникновению дефляционного шока и усилению спада производства, практически никогда не применялось в крупных экономиках, имеющих сложную территориальную, воспроизводственную и институциональную (укладную) структуру.
13 За исключением, во-первых, компаний, работающих в сферах высокорискованных операций и извлекающих «рисковую премию», во-вторых, компаний, пользующихся государственной поддержкой в виде субсидирования процентных ставок и др.
14 Высокий уровень ставок кредитного рынка - в большей мере «заслуга» не Банка России, проводящего политику «дорогих денег», а резко подскочивших рисков кредитования (в свою очередь обусловленных неопределенностью как перспектив конкретной компании, так и качества залогов, сложностью и занятостью процедур банкротства и др.). В такой ситуации немедленное снижение ставки Банком России приведет, скорее, к появлению на рынке «горячих денег» и усилению давления на рубль.
15 Отметим, что в последние месяцы кредитование компаний реального сектора расширялось исключительно за счет банков с государственным участием.
16 На начало марта доля просроченных кредитов в кредитном портфеле без учета Сбербанка составляла 4,2%, доля проблемных и безнадежных ссуд, по оценке, около 6%. При складывающейся динамике доля проблемных и безнадежных ссуд до конца года превысит 10-процентный уровень - критический с точки зрения устойчивости процесса кредитования.
17 Данная проблема решается проще всего: в условиях стабилизации обменного курса (что, вообще говоря, стимулирует приток спекулятивных капиталов на российские рынки) и одновременно роста напряженности федерального бюджета вероятно расширение заимствований государства на финансовом рынке. Государственные ценные бумаги будучи высоколиквидным инструментом, очевидно, смогут стать инструментом, подобным облигациям Казначейства США, являющимся стандартом абсолютной надежности и ликвидности.
18 Проводившихся еще в начале 2000-х годов, т. е. до начала кризиса.
19 До сих пор существенным фактором, поддерживающим экономическую динамику и тормозящим рост безработицы, были ожидания скорого возврата роста со стороны российских компаний, готовых работать даже «на склад» в ожидании скорого расширения рынка.
20 И одновременно снижения возможности рефинансировать долг на внешних рынках капитала.
21 Дополнительной проблемой уже в первом полугодии 2009 г. могут стать последствия «двойной демобилизации» - одновременно выхода в запас военнослужащих срочной службы осеннего призыва 2007 и весеннего 2008 г. (причем, последний был рекордным по числу призванных на военную службу) - для которых в регионах, похоже, нет адекватного количества рабочих мест.
Мировой экономический кризис - это явление, которое характеризуется резким ухудшением всех финансовых показателей. Подобное состояние экономического сектора всколыхнуло весь мир в 2008 году. Масштабы, которые были охвачены кризисом, сопоставимы разве что с временами Великой депрессии. Впервые за последние семьдесят лет величина внутреннего валового продукта достигла отрицательного значения. Последствия этого явления некоторые ощущают до сих пор, хоть и не так остро. В этой статье будет представлен анализ кризиса 2008 г. - почему он возник, и как мировое сообщество ощутило на себе его влияние.
Зарождение кризиса
Экономический кризис не начался внезапно. Почему резкое ухудшение экономики произошло именно в 2008? Кризис начал давать первые сигналы за два года до того, как охватить весь мир. Все началось с того, что в Соединенных Штатах образовалась проблема с невыплатами кредитов по ипотеке. В связи с этим произошла дестабилизация рынка недвижимости. Произошло падение числа продаж домов. Через год подобные процессы в США сформировали целый кризис высокорисковых ипотечных кредитов. Он достиг серьезного уровня развития. Это проявлялось в возникновении проблем даже у надежных заемщиков. Подобные деструктивные процессы трансформировались в финансовый кризис 2008 в США.
Рост масштабов
Но совсем недолго кризис находился в пределах этого государства. Кризисные явления довольно быстро распространились по всему миру. Для многих стало шоком то, что даже крупные игроки банковского сектора были вынуждены объявить себя банкротами. От подобного конца некоторые финансовые организации спасали национальные правительства. На протяжении последующих двух лет отмечалось снижение котировок на фондовых рынках. Многие компании, оценивая размещение своих ценных бумаг, понимали, что получение капитала не всегда будет возможно. Эти процессы ярко характеризуют мировую экономику 2008.
Кризис отразился и на производственной сфере. В этом секторе он проявился в снижении объемов производства, уменьшении спроса на товары и сырье. Это, конечно же, повлекло за собой падение потребности в трудовых ресурсах. В связи с кризисом многие люди потеряли работу по сокращению.
Перепроизводство доллара
Некоторые специалисты выделяют одну главную причину экономической дестабилизации 2008. Кризис, по их мнению, образовался вследствие перепроизводства американского доллара. Ситуация разрослась до огромных масштабов, потому что доллар является мировой валютой. До семьдесят первого года двадцатого века доллар был обеспечен золотым запасом Соединенных Штатов. После того, как подобная связь между валютой и драгоценным металлом перестала существовать, доллар перестали печатать в неограниченных количествах.
Причина массовости кризисных явлений заключается еще и в том, что покупательная способность национальной американской валюты обеспечивается не только внутренним валовым продуктом самих Соединенных Штатов, но и аналогичным показателем других государств. Но даже в том случае, если финансовый сектор державы напрямую зависит от доллара, страна не имеет никакого влияния на объем эмиссии валюты. Даже само правительство США не имеет контроля над этим процессом. Единственной структурой, которая обладает таким правом, является Федеральная Резервная система США. Эта организация носит еще название Центральный Банк Соединенных Штатов. Она представляет собой совокупность из двадцати частных банков. Их объединяет одно направление деятельности, которое заключается в печати долларов. После того как прервалась связь между валютой и золотом, произошел рост объемов массы мировых денег. Он во много раз превысил объем фактической товарной массы в мире. Такая ситуация являлась хорошим плюсом для двух субъектов - руководителей структурных элементов Федеральной Резервной системы США и самих государств.
Огромное количество финансов уходило на выдачу кредитов по сниженным требованиям к заемщикам. Как правило, целью таких займов было приобретение недвижимости. Подобное предложение было очень привлекательным для людей, так как оно предоставляло массу возможностей при минимальном заработке. Единственным обязательством была работа на погашение, а срок кредита растягивался на тридцать лет. Оплачивать подобную программу можно было только за счет необеспеченной эмиссии доллара. Центральный банк Соединенных Штатов заранее предполагал, что не все средства будут возвращены. Можно сделать вывод, что правительство осознанно осуществляло данный процесс, зная, что в какой-то момент наступит обрушение доллара. То есть перепроизводство мировой валюты является одной из причин того, что образовался глобальный кризис 2008-го.
Необеспеченная ипотека
Во многом причины кризиса 2008-го обусловлены тем, что произошел взрыв в сфере необеспеченной ипотеки. Частично банкиры сыграли на чувствах и природе людей. Каждый стремится иметь крышу над головой, для некоторых - это даже заветная мечта. Однако не все являются настолько ответственными - отдельными личностями руководит тяга к наживе и легким деньгам.
Соответственно, в период с 2001 по 2005 годы спрос на рынке недвижимости рос. Цены на жилье постепенно увеличивались. Это вело к тому, что люди стали опасаться дальнейшего роста стоимости. Многие понимали, что нужно пользоваться моментом, пока не стало поздно. Такая ситуация привела к капитализации денег. Данное явление поспособствовало тому, что в банковской сфере появилось новое предложение. Финансовые организации стали предлагать жителям Соединенных Штатов кредиты, которые носили название subprime. Их русский перевод полностью отражает суть. Именно словом «ненадежность» можно охарактеризовать подобную программу. В тот период появилось множество организаций, которые заманивали людей такими кредитами без обязательств. Финансовые учреждения полагали, что в случае, если их клиент не выполняет данные им обязательства, то к нему можно применить санкции. Банк думал, что в любом случае останется при своем имуществе путем отбирания и продажи квартир должников.
Пониженные требования к заемщикам
Для многих переломным стал именно 2008. Кризис во многом был обусловлен ипотечным обвалом. Его причиной были, так называемые кредиты subprime. Они отличались своими лояльными требованиями к клиентам. Это повлияло на следующие события:
- Рост ипотечных займов с высокой степенью риска. До введения этой программы он еле достигал планки в восемь процентов. За два года после появления «ненадежных» кредитов число увеличилось втрое.
- В США нормой считалось покрытие кредитом стоимости недвижимости более чем на сто двадцать процентов. В это же время, например, для Российской Федерации данный показатель держался на уровне восьмидесяти процентов. В сравнении можно сказать, что заведомо известна убыточность данной программы для финансовой организации. Вернуть свои финансы банк не сможет, особенно в случае появления инфляционных процессов.
- Лояльные требования к заемщикам выражались в возможности отсутствия кредитной истории.
- Во времена кризиса общая численность подобных кредитов составляла четверть от всего объема. В отдельных регионах эта цифра достигала сорока процентов.
- Финансовые организации настолько были увлечены реализацией подобных программ, что конкуренция по этой линии была неимоверной. Она даже превышала соперничество по классическим видам кредитов.
- Самым популярным типом такого кредита были займы, отличительным признаком которых была плавающая ставка. На её величину оказывало влияние значение LIBOR. В установленный срок клиент должен был возвращать финансовой организации заемные средства в виде процентов.
- Образовалась ситуация, которая характеризовалась получением подобных кредитов на жилье лицами с целью дальнейшей перепродажи недвижимости. Эти люди даже и не собирались возвращать кредитные средства.
Дестабилизация валюты
Помимо вышеперечисленных основных причин, согласно которым образовался мировой экономический кризис, есть еще и сопутствующие факторы. Они имели каталитическое действие, то есть еще более усугубили существующую ситуацию. Одним из подобных процессов являлись нарушения и несоответствия в международной торговле и движении капитала.
Нестабильность американской валюты также сыграла свою роль в возникновении кризисных явлений. Было опровергнуто устойчивое мнение о незаменимости доллара. Так как в предкризисный период произошло обесценивание мировых денег, то в некоторых странах появились попытки перехода на другие валюты. Выход из-под влияния доллара привел к ухудшению положения отдельных отраслей финансового сектора Соединенных Штатов.
Рост цен на сырье
Отдельным моментом можно выделить повышение цен на сырьевые ресурсы во время кризиса. Особенно это касалось энергетической отрасли, в частности нефти. Это связано с инфляционными процессами, вызванными кредитной экспансией.
Второй причиной роста цен на сырье являлся манипуляционный финансовый механизм. Он представлял собой вложения банками средств не в реальные секторы экономики, а товарные биржи. Инвестиционные фонды, благодаря наличию у них огромных заемных средств, получили возможность влияния на цены.
Циклические процессы
Также финансовый кризис 2008 г. был обусловлен циклическими процессами экономического развития. Так же, как и в предыдущем случае, такое явление вызывала кредитная экспансия. Это понятие характеризуется возможностью выдачи средств со счетов до востребования в качестве кредита. Это нарушает нормы права, закрепляющие невозможность использования вещей, находящихся на хранении. Развитие осуществлялось всегда по одной и той же схеме. Началом была кредитная экспансия, затем она достигала своего пика и, в конце концов, обрушалась.
Кризисные явления в Российской Федерации
Кризис 2008 в России был ознаменован не только внешними причинами, определенное место имели и внутренние факторы. Особый удар по российской экономике нанесла дестабилизация цен нефть и металлы. Общая ликвидность денежной массы страны сильно упала, что также отразилось на общем состоянии финансов в стране.
Сигналом надвигающегося кризиса стало опустошение банковских хранилищ. Финансовые учреждения стали выдавать людям кредиты при том, что сами брали средства в долг у иностранных партнеров. К тому же предложение стало гораздо ниже спроса на кредит. Однако вскоре реализация данной схемы была также приостановлена в связи с тем, что кризис коснулся и зарубежных стран. Второстепенной причиной являлось падение акций.
Последствия кризиса в России
Последствия кризиса 2008 г. проявились в полной разрухе банковской системы государства. Это наглядно показано тем, что финансовые учреждения прекратили предоставлять услуги кредитования. Все это пагубно отразилось на качестве и уровне жизни населения. Проблема не будет решена, пока не исчезнет явление ликвидности национальной валюты.
Одной из причин кризиса, который страна сама себе усугубила, было решение Центробанка России об увеличении процентной ставки. Это сразу же резко негативно отразилось на объемах производства. Многие предприятия были вынуждены просто закрыться и объявить себя банкротами.
Существенно не повлиял на финансовое положение страны обвал фондовой биржи. Это связано с тем, что российские секторы экономики практически не имеют связей с фондовым рынком.
Последствия «великой рецессии»
Выход из кризиса 2008-го повлиял на формирование нового уклада мировой экономики. Хозяйство стало более упорядоченным и равномерным. Плюсом стало то, что ценность труда в индустриальных странах повысилась, соответственно и денежное вознаграждение тоже. Подъем экономики был отмечен в развивающихся странах. Они получили уникальную возможность конкурировать с другими крупными игроками на мировой арене. Особенно легко после кризиса 2008 г. было тем государствам, которые не зависели от фондовых бирж и курса мировой валюты. Они в этот период направляли все силы на развитие внутреннего потенциала.
Стал наблюдаться подъем промышленного сектора. Правительства многих государств пересмотрели направления деятельности и приоритеты во внутренней и внешней политике. Теперь к экономике стали относиться более ответственно, применялись новые подходы. Так как финансовая сфера некоторых держав оказалась без материальной поддержки извне, то власти были вынуждены мобилизовать собственные внутригосударственные ресурсы. Многим государствам такая финансовая экстремальная ситуация только дала толчок для дальнейшего развития, так как властям пришлось вкладывать бюджетные средства во внутренние отрасли, что, конечно, в дальнейшей перспективе пошло только на пользу. Результатом подобных ситуаций стало улучшение качества жизни населения и самостоятельность экономики.
Как мы уже говорили в предыдущей статье, наиболее ответственная часть «чекистской» элиты Путина несколько забеспокоилась о будущем лишь тогда, когда вслед за «оранжевой революцией» в Грузии разразились такие же революции на Украине и затем в Киргизии. Однако и эти «сигналы» были восприняты элитой не слишком серьезно. Чего, мол, бояться, если долги России снижаются, золотовалютные резервы растут, зарплаты и пенсии тоже, бунтовать, по большому счету, некому.
А пока что российские энергоносители - в цене, Европа на них подсела, так сказать, по полной программе. Экспортные доходы исправно пополняют казну и позволяют импортировать всё, что необходимо. Договорились до того, что у России особый экономический путь: она - энергетическая сверхдержава.
Когда наша власть забеспокоилась всерьез? Тогда, когда Европа, глубоко зависимая от наших поставок газа (и потому ранее гораздо более «дружественная» России, чем США), начала всё более жестко требовать от Москвы соблюдать требования Энергетической Хартии ЕС (в частности, заставить Россию торговать на аукционах свободными трубопроводными мощностями) и ратифицировать Транзитный протокол к Хартии (в частности, дать независимым компаниям доступ к газопроводным сетям России за рубежом). То есть от России требовали исполнять европейские правила поставок и продаж газа и согласиться терять немалую часть экспортных доходов.
Конечно же, и в России в целом, и тем более в околопутинских элитных кругах не осталось незамеченным появление в марте 2006 г. в ключевом американском внешнеполитическом журнале “Foreign Affairs” статьи, которая разъясняла, что российский ядерный потенциал быстро стареет и слабеет. И что вскоре США, развернув большую многофункциональную систему ПРО, смогут нанести по России победный ядерный удар без угроз для собственной территории.
За этими новостями - вряд ли случайно - в американской и затем в европейской прессе пошел нарастающий вал публикаций с обвинениями Путина в фактической ликвидации демократии в России. А далее эти обвинения дополнились утверждениями о том, что весь российский бизнес и вся российская власть - криминальны. Что и российские долларовые миллиардеры из списка «Форбса», швартующие стометровые яхты в Ницце, и российские чиновники, гуляющие с семьями по Анталье или Лондону, - все они приобрели свои состояния незаконными способами.
Путин ответил на рост американского давления знаменитым выступлением на мюнхенской Международной конференции по вопросам политики безопасности 10 февраля 2007 года. Президент РФ заявил, что мир не может быть однополярным, напомнил, что Россию обманули, пообещав не продвигать НАТО к нашим границам, что США и НАТО развязывают войны, пренебрегая Уставом ООН, что США незаконно навязывают свои правовые нормы всему миру, что западные неправительственные организации незаконно финансируют в России оппозиционные политические силы в зарубежных интересах.
Американская пресса и политики отозвались на эту речь Путина беспрецедентно наглым и оскорбительным визгом (чего стоит, например, название статьи во влиятельной газете «Лос-Анджелес Таймс»: «Путин: вошь, которая зарычала»).
После этого российская элита должна была бы понять, что оглядываться на международный контекст просто необходимо. Особенно с учетом гигантского внешнего долга, который за «тучные годы» набрали крупнейшие российские корпорации и банки, а также американского тезиса о криминальности всех (особенно крупных) российских капиталов.
Но эта наша элита даже летом 2008 г., когда в США и Европе уже вовсю разворачивался финансовый кризис, успокаивала себя и граждан, что Россию кризис не затронет. И продолжала дерибан. Нашу элиту не вполне разбудила даже августовская война в Южной Осетии. Когда американские и украинские инструкторы руководили действиями грузинских войск, американские военные корабли вошли в Черное Море, американские «спецпредставители» уговаривали президента Украины Ющенко вступить в войну против России, а мировая пресса буквально выла о том, что Россия совершила неспровоцированное нападение на мирную демократическую Грузию.
Между тем, признаки того, что нас мировой кризис уже очень даже затронул (и не только в Южной Осетии, и не только политически), были налицо. Начали падать цены на российские экспортные металлы. Фондовый индекс российской биржи РТС с мая по август 2008 г. - до эксцессов с Грузией! - снизился с 2370 пунктов до 1730 пунктов.
К концу 2008 года кризис проявился в России в полную силу. Цена экспортной российской нефти обрушилась со 140 долларов за баррель в июле 2008 г. до 40 долларов за баррель к началу 2009 г. - в 3,5 раза. Сальдо нашего торгового баланса стремительно ухудшалось. И Россия в начале января 2009 г. решилась на крупный экономический и одновременно политический демарш - перекрыла поставки газа в направлении Украины, которая всё хуже расплачивалась со своими газовыми долгами.
Такое «наказание» Киева за его роль в конфликте России с Грузией сразу аукнулось в Европе, поскольку Украина не имела в своих хранилищах объемов газа, достаточных для прокачки регулярного российского газового экспорта на запад. И хотя долговой украинский кризис был уже к 20 января преодолен, и транзит российского газа через Украину возобновился, западные политики и СМИ обвинили в стремлении «заморозить Европу» именно Россию.
Начавшееся с конфликта с Грузией резкое обострение политических отношений Москвы с Западом наиболее отчетливо сказалось на капитализации российского фондового рынка. Индекс российской товарно-сырьевой биржи РТС с докризисного пика в 2370 пунктов к январю 2009 года рухнул до 560 пунктов: биржевая цена российских активов упала более чем в 4 раза! То есть, стало понятно, что иностранные инвесторы лихорадочно выводят свои деньги из России.
Вот тут-то перед российской - глубоко закредитованной за рубежом - экономикой во весь рост встала проблема переоценки обеспечения кредитов.
Суть проблемы в том, что кредиты практически всегда выдаются под так называемое «обеспечение возврата». То есть, как правило, в переговорах о кредите указывается, сколько стоят на фондовой бирже акции определенной компании, и кредит выдается под залог акций. Если, например, суммарная стоимость акций компании на бирже в момент заключения кредитного соглашения составляет $1 млрд, а компания просит кредит в $200 млн, то кредитор выдает такой кредит под залог примерно 30 % акций компании (с учетом риска того, что текущая стоимость этих акций - $300 млн - может снизиться).
А что происходит, если фондовый рынок рухнул, и стоимость акций упала, как в России на пике кризиса, в 4 раза? Тогда биржевая стоимость рассматриваемой компании уже не $1 млрд, а всего-навсего $250 млн. И тогда кредитор требует либо срочно вернуть долг, либо внести за кредит дополнительный залог в $50 млн к уже переданным ему акциям (и это еще не самый плохой случай), либо... Либо требует передать кредитору в качестве обеспечения по кредиту еще примерно 50 % акций (30+50 % акций от $250 млн стоимости подешевевшей компании - это как раз $200 млн кредита). И если это требование удовлетворить, зарубежный кредитор фактически становится реальным и полновластным хозяином той российской компании, которая брала кредит.
Поскольку к началу 2009 г. в такой ситуации оказалась огромная часть крупнейших российских частных и государственных корпораций и банков, их «самоспасение» в режиме кредитной переоценки биржевой стоимости означало бы фактический переход под контроль зарубежных заимодавцев львиной доли нашей экономики.
С таким исходом властная команда Путина–Медведева (последний в мае 2008 г. заступил на пост президента), естественно, согласиться не могла - по трем основным причинам.
Первая причина - в том, что это означало бы катастрофическую утерю Россией экономического (а затем, конечно, и политического) суверенитета.
Вторая причина - в том, что такая «экономическая катастрофа» не могла не разрушить основной политический капитал власти - систему базовых массовых представлений о благополучном развитии России. Которая «встала с колен», «вышла на прямой путь создания эффективной рыночной экономики», «становится полноценным социальным государством» , и так далее.
Третья причина - в том, что значительная часть «иностранных» кредитов была фактически получена российскими корпорациями у себя самих - от своих корпораций и банков, зарегистрированных в зарубежных оффшорах. То есть было понятно, что российские (преимущественно староельцинские) олигархи таким способом могут нарастить клановый экономический потенциал и в результате вернуть себе сначала экономическую, а затем и политическую власть.
Потому власть начала оперативно реагировать. То есть защищаться от кризиса и спасать крупнейших российских должников.
Как реагировать и как спасать?
Власть начала через ЦБ и Минфин кредитовать из резервов крупнейшие российские банки, чтобы у них было достаточно денег для предоставления кредитов нуждающимся российским предприятиям. Власть начала сокращать траты валюты, снижая объемы импорта. А еще - для того, чтобы российские предприятия могли как-то выживать в конкуренции на внешнем и на внутреннем рынке, - власть начала девальвировать рубль. Если в июле 2008 г. доллар стоил 23,1 рубля, то в феврале 2009 г. его цена поднялась до 36,1 рубля. Причем этот процесс подстегивала массированная скупка долларов населением - для защиты от девальвации своих рублевых сбережений.
Однако банки вместо того, чтобы кредитовать предприятия, любыми способами конвертировали полученные от ЦБ рубли в валюту и переправляли за рубеж (продолжали дербанить!). То есть, вместо расширения внутреннего кредитования Россия получила нарастающую утечку капитала. Чистый отток капитала из России, по данным ЦБ, в 2008 г. составил $133,7 млрд, в 2009 г. - $56,1 млрд.
Рубль стал падать очень быстро. Памятуя о катастрофическом психологическом эффекте девальвации в кризисе 1998 года, кабмин и ЦБ начали тратить резервы на то, чтобы рубль не рухнул. А банки меняли доллары, купленные ранее за государственные рубли, на гораздо большее количество уже подешевевших рублей и таким образом расплачивались с ЦБ за рублевые госкредиты. То есть? То есть и здесь продолжали дербанить!
Международные резервы тратились и на то, чтобы спасти от зарубежного захвата крупнейшие корпорации. Им также выдавались для приоритетных расплат с иностранными долгами огромные долгосрочные кредиты.
Отметим, что в начале кризиса этих трат из «валютной подушки безопасности» власть не боялась. Почему? Дело в том, что по итогам мирового кризиса 1997–1999 гг. для оценки стабильности валютного состояния стран в МВФ был разработан так называемый «критерий Редди»: международные резервы страны должны превышать сумму годовых выплат по внешнему долгу плюс стоимость импорта в течение трех месяцев. Для России критерий Редди на конец 2008 г. был равен $210 млрд, то есть был намного меньше международных резервов (около $600 млрд).
Однако выяснилось, что только за январь 2009 г. наши резервы похудели на $40 млрд. Стало ясно, что такими темпами их можно проесть за год с небольшим.
И тогда был включен «режим экономии»: сокращение социальных выплат, госзакупок, трансфертов на поддержку депрессивных регионов, задержки зарплат бюджетникам и т. д. А также - направление значительной части снизившихся валютных поступлений в похудевшие международные резервы (они в первой фазе кризиса потеряли около 200 млрд долл). Фактически была проведена дополнительная посадка на голодный паек всего кризисного российского хозяйства.
Каков результат? Российский экспорт уже к маю 2009 г. снизился по сравнению с маем предыдущего года на 45,1 %, импорт - на 44,6 %. Положительное сальдо торгового баланса упало почти вдвое - с $153,4 млрд в 2008 г. до $91 млрд в 2009 г. Резко снизилось промышленное производство, особенно сильно (падение на 32 %) пострадало производство машин и оборудования, автопром рухнул более чем в два раза. ВВП России в 2009 г. снизился по сравнению с 2008 г. в рублях на 7,9 % (а если считать в долларах по курсу - на 26,4 %!).
Уровень безработицы официально повысился с 6,2 до 8,3 % (по независимым оценкам, с учетом скрытой безработицы и частичной занятости - до примерно 15 %). За счет девальвации рубля резко упали реальные доходы и сбережения населения.
Кризис ясно показал, что хозяйственно-экономическая система якобы «благополучной» России - крайне неустойчива и очень зависима и от внешнеэкономической (в первую очередь сырьевой) конъюнктуры, и от «дерибанного» поведения на российском фондовом и кредитном рынках зарубежных инвесторов и отечественных олигархов.
Россия начала потихоньку оправляться от первой кризисной волны лишь во второй половине 2009 г. Тогда, когда цены на нашу нефть на мировых рынках перевалили за 70 долларов за баррель, когда основные крупные корпорации выбрались - при помощи власти - из наиболее острой долговой ловушки, и когда российские банки - под давлением власти - умерили свои аппетиты по накоплению валютной кубышки и переводу валюты за рубеж.
Однако заявления власти и экспертов конца 2009 - начала 2010 гг. о том, что и мир, и Россия благополучно преодолели кризис, не имели отношения к реальности. Кризис - и экономический, и политический, и в России, и в мире, - продолжался и усугублялся.
Финансовый кризис 2007-2008 это финансовый кризис, проявившийся в 2007-2008 годах в виде ипотечного кризиса, банкротства банков и падения цен на акции, ставший первой стадией мирового экономического кризиса 2008-2012 годов (иногда называемого «великой рецессией»).
Начальной стадией мирового финансово-экономического кризиса послужил ипотечный кризис в США, первые признаки которого проявились в 2006 году в форме снижения числа продаж домов, а к весне 2007 года переросли в кризис высокорисковых ипотечных кредитов (англ.subprime lending). Довольно быстро проблемы с кредитованием ощутили и надежные заемщики. Летом 2007 года кризис из ипотечного начал перерастать в финансовый и затрагивать не только США. Начались банкротства крупных банков, спасение банков со стороны национальных правительств. Особо выделяют банкротство Lehman Brothers 15 сентября 2008 года. Котировки на фондовых рынках резко снизились в течение 2008 года и в начале 2009 года. Для компаний существенно сократились возможности получения капиталов при размещении ценных бумаг. В 2008 году кризис приобрел мировой характер и начал проявляться в повсеместном снижении объемов производства, снижении спроса и цен на сырье, росте безработицы.
Ипотечный кризис 2007 года в США
Непосредственным предшественником общего финансового и банковского кризиса в США был кризис высокорисковых ипотечных кредитов (subprime) в 2007 году, то есть ипотечного кредитования лиц с низкими доходами и плохой кредитной историей. С 2001 по 2005 годы стоимость недвижимости, которой напрямую владели домохозяйства, выросла на $10 трлн, в кризис американцы потеряли порядка $6 трлн от стоимости принадлежащей им недвижимости.
Джордж Сорос в «Die Welt» от 14 октября 2008 года определил роль «ипотечного мыльного пузыря» как «лишь спускового механизма, который привел к тому, что лопнул более крупный пузырь».
Впоследствии Финансовый кризис в США стал детонатором глобального кризиса. По мнению аналитиков, американские инвестиционные структуры, сталкивающиеся с проблемами на внутреннем рынке, начали сбрасывать свои зарубежные средства, что вызвало отток денежных средств с рынков новых развивающихся стран. В результате чего от кризиса, возникшего в США, начал страдать весь мир. 13 января 2010 года начала работу созданная Конгрессом США комиссия по расследованию причин кризиса.
Инновации на финансовом рынке
Существенным фактором возникновения кредитного кризиса в США, по мнению ряда экспертов, стало широкое использование с начала 1990-х годов производных финансовых инструментов, деривативов (англ. derivatives) и стремление повысить доходность за счет увеличения рисков. При этом нет анализа, который бы показал, что именно деривативы приблизили кризис, и что не наступил бы кризис в строительстве еще раньше, если бы деривативы не способствовали расширению платежеспособного спроса на недвижимость и дорогие товары.
«В США рост экономики в основном наблюдался за пределами реального сектора. Накануне кризиса до 40 % корпоративных прибылей приходилось на финансовый сектор, где все было надуто, 40 % инвестиций приходилось на недвижимость - и все это было вложено в пузырь». Джозеф Стиглиц, «Ведомости»
Обвал на фондовых рынках
31 октября 2007 года многие индексы мировых фондовых рынков достигли пика, после которого началось снижение: с того дня по 3 октября 2008 года, когда палата представителей конгресса США со второй попытки приняла план Полсона:
- индекс S&P 500 упал на 30 %;
- индекс MSCI World, показывающий динамику на рынках развитых стран, упал на 32,3 %;
- индекс развивающихся рынков MSCI Emerging Markets - на 40,5 %.
В отличие от предшествующего обвала в 2000-2002 годы, который был вызван крахом на фондовом рынке технологических компаний и был ограничен рынками США, обвал 2007-2008 годов затронул все страны и был обусловлен событиями за пределами фондового рынка - бумом, а затем крахом в кредитном и жилищном секторах, а позднее - и на сырьевых рынках: первыми стали падать акции западных банков, а с июля 2008 года, когда начала быстро дешеветь нефть, - акции сырьевых компаний развивающихся стран.
Банковская неделя 6-10 октября 2008 года принесла исторически максимальное падение индексов на торговых площадках США: Dow Jones Industrial Average упал до 7882,51 и закрылся на 8451,19. The Financial Times сравнивала обвал фондового рынка в пятницу 10 октября 2008 года с 10 октября 1938 года: «На утренних торгах в пятницу падение индекса S&P 500 за десятилетие было почти идентичным его падению за десятилетие в ту же дату в 1938 году».
Обвал фондового рынка в октябре 2008 года стал рекордным для рынка США за последние 20 лет, для рынка Японии - за всю историю.
Крах крупнейших инвестиционных банков США
Вечерняя суета около здания штаб-квартиры Lehman Brothers 15 сентября 2008 года,
когда банк подал в нью-йоркский суд заявление о собственном банкротстве.
Сводная таблица банкротств американских банков
Толпа ожидающих вкладчиков у одного из отделений банка Northern Rock 15 сентября 2007 года.
Клиенты в массовом порядке изымали сбережения со своих счетов.
В августе 2007 года банк Bear Stearns оказался в центре кризиса ипотечного кредитования. На то время он являлся пятым по величине инвестиционным банком США. В результате два хедж-фонда под его управлением потеряли на инвестициях в ипотечные облигации почти все деньги клиентов ($1,6 млрд), что вызвало панику на фондовом рынке. 14 марта 2008 года фирма объявила, что нуждается в срочном финансировании для исполнения обязательств по выплатам из-за продолжающегося в стране кредитного кризиса. Федеральная резервная система США и банк JPMorgan Chase согласились выделить дополнительное финансирование. Сразу после этой новости акции банка упали на 47 %.
15 сентября 2008 года о своем банкротстве объявил банк Lehman Brothers
- один из крупнейших банков США.
Заместитель главы Нацбанка Украины Савченко А.В. отмечал, что «Lehman Brothers… был самым сильным игроком на рынке кредитных дефолтных свопов. Потеряв страховки на свои инвестиции, американские инвесторы в спешном порядке начали закрывать позиции на развивающихся рынках и уходить в доллар».
Банкротство Lehman Brothers привело к сомнениям в возможности выплат страховых компаний, страхующих от рисков банкротства кредитуемых (CDS), что привело к кризису самого инструмента CDS и резкому увеличению рисков страхования, вылившихся в кризис доверия между банками и резкий рост ставок кредитования, что особенно сильно сказалось на развивающихся кредитных рынках, в том числе Украины и России.
Спред LIBOR-OIS (показывающий разницу между ставкой LIBOR и фьючерсом на официальную ставку Центробанка - свидетельство доступности денег на межбанковском рынке) в конце сентября 2008 года превысил для долларовых кредитов 200 базисных пунктов, а в начале октября - 250.
«Пять ведущих инвестиционных банков США прекратили свое существование в прежнем качестве: Bear Stearns был перепродан, Lehman Brothers обанкротился, Merrill Lynch перепродан, Goldman Sachs и Morgan Stanley сменили свою вывеску, перестали быть инвестиционными банками в связи с особыми рисками и необходимостью получить дополнительную поддержку Федеральной резервной системы».
Мнения экономистов в 2008 по поводу финансового кризиса
13 октября 2008 года The Times писала, что в мире последует постепенный отход от однополярной глобальной валютной системы, основанной на долларе. Ссылаясь на «Жэньминь жибао» газета привела мнение китайского экономиста Ши Цзяньсюня, призвавшего к «диверсификации валютной и финансовой системы и справедливому финансовому порядку, который не будет зависеть от Соединенных Штатов».
Американский финансист Джордж Сорос в Die Welt от 14 октября 2008 года предрекал относительное ослабление экономики и упадок США и возвышение Китая: «В то время как у нас накапливались долги, они [китайцы] экономили и копили богатство. Китайцам через какое-то время будет принадлежать большая часть мира, поскольку они переведут свои долларовые резервы и вклады в США в настоящие активы. Это изменит расстановку сил. Сдвиг власти в сторону Азии произойдет в результате совершенных Америкой за последние 25 лет грехов».
По мнению Фрэнсиса Фукуямы (ноябрь 2008): «это не конец капитализма. Я думаю, это конец „рейганизма“. У Рейгана было несколько идей, одна из которых состояла в том, чтобы сократить налоги, но траты оставить на прежнем уровне: считалось, что это приведёт к экономическому росту. И привело, но это же породило и множество проблем. Другая идея состояла в дерегуляции, в том числе и в дерегуляции финансовых рынков… Я думаю, что вероятность того, что США потеряют позицию мирового экономического лидера, очень мала».
Некоторые российские экономисты (Михаил Хазин, Михаил Леонтьев) и режиссеры фильмов отмечают, что одним из вариантов выхода из экономических кризисов является мировая война. Некоторые из экономистов предполагают, что в развязывании третьей мировой войны могут быть косвенно заинтересованы США, которые будут рассматривать новую мировую войну как эффективный выход из мирового финансового кризиса конца 2000-х годов, по сценарию, сработавшему во времена второй мировой войны как выход из состояния великой депрессии. Однако большинство экономистов (в том числе Михаил Хазин) полагают, что сейчас мировая война не выгодна никому.
Превращение финансового кризиса в глобальную рецессию
Опубликованный 13 ноября 2008 года экономический обзор Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) констатировал, что развитые экономики мира вступили в рецессию. Международное рейтинговое агентство Fitch Ratings полагало, что рецессия будет самой суровой со Второй мировой войны и впервые развитый мир вступает в нее синхронно.
Таким образом, финансовый кризис 2007-2008 годов оказался первой стадией мирового экономического кризиса 2008-2012 годов.
