Организация хозяйства, когда государственный аппарат управления тесно сращивается с крупным капиталом и помогает ему вести борьбу с конкуренцией как внутри государства, так и вне - называется государственным капитализмом.
Государственный капитализм является самой совершенной формой капиталистического хозяйства, так как дает возможность бороться крупному капиталу с мелким в более благоприятных условиях, при которых на его стороне оказывается не только экономическая мощь, но и политическая организация и сила государства. Фактически государственный капитализм является организацией верхушки буржуазии, так называемого финансового капитала, который владеет крупнейшими банками и через них фактически подчиняет себе все производство и торговлю. „Фактическая государственная власть становится все в более тесное отношение к руководящим кругам финансового капитала. Предприятие государственное и частно - монополистическое предприятие сливаются воедино в рамках государственно - капиталистического треста. Интересы государства и интересы финансового капитала все более совпадают... Буржуазия ничего не теряет от того, что перекладывает производство из одной руки в другую, ибо современная государственная власть есть не что иное, как огромной силы предпринимательский союз, во главе которого стоят те же самые лица, что и во главе банковско - синдикатских контор. Она получает свой доход не из конторы синдиката, а из конторы государственных банков. Но, с другой стороны, буржуазия много выигрывает от этой передачи, ибо только при условии централизованного, милитаризованного, а, следовательно, огосударствленного производства она может надеяться выйти победителем из кровавой схватки".
Такой процесс объединения сильнейшей части буржуазии вокруг государственной власти наиболее целесообразен, так как обеспечивает наибольший успех в борьбе не только с частным капиталом внутри страны, но и в мировом масштабе, а это еще более важно. „Государственная организация буржуазии концентрирует всю мощь этого класса. Следовательно, как раз ей должны быть соподчинены остальные организации, экономические, в первую очередь, а затем, и всякие другие. Все они „милитаризуются". Все они превращаются в отделения, в департаменты единой универсальной организации. Только при таких условиях вся система получает максимально устойчивый характер.
Здесь „экономика" органически сливается с „политикой", экономическая мощь буржуазии непосредственно соединяется с ее политической мощью, государство перестает быть простым охранителем процесса эксплоатации и становится непосредственно - коллективно капиталистическим эксплуататором".
Мы нарочно привели длинные цитаты, чтобы ярче оттенить природу современного капитализма. Во время войны эта тенденция капитализма выявилась особенно ярко, когда в интересах победы над иностранным капиталом буржуазия подчиняла регулированию все народное хозяйство и проводила фактически политическую и хозяйственную открытую диктатуру „в национальных интересах". Образцом такой организации может служить военная Германия 1914-1918 г.г. Идеологи подобной политике - экономической организации называют ее „ государственным социализмом" так как здесь коллектив подчиняет себе отдельные борющиеся группы и на месте анархического хозяйства ставит плановое коллективистически - государственное производство и плановое распределение. Один из апологетов этой точки зрения говорит, что настоящий социализм - это не „ интернационально - разводненный, а национально-окрепший социализм", „недемократический коммунизм, а примиряющий классы национализм " и т. д.
Для нас ясно, что подобные заявления не имеют под собой никаких оснований, кроме желания защитить современный капитализм и сделать-его „ объективно - приемлемым " для трудящихся масс.
Анализируя сущность этого так называемого „ государственного социализма", мы видим, что он не вносит изменений в производственные отношения, а, наоборот, - представляет собой наиболее ярко выраженную форму буржуазного капиталистического хозяйства, при ^которой буржуазия овладевает полностью орудиями производства и хозяйственным аппаратом в целом. Попрежнему остается товарное хозяйство, .попрежнему остается классовое разделение, попрежнему „ пролетариям нечего терять, кроме своих цепей". Эта форма капитализма только выше всех предыдущих, более организована, отдельные части капиталистической машины лучше слажены, но это все же капитализм, потому что имеются налицо все основные свойства капиталистического производства и товарно-менового распределения.
Как мы уже отметили, государственный капитализм особенно опре~ деленно выявился во время войны. В интересах победы капитал, насколько возможно, тесно спаялся с государственной властью, уступил ей часть своих функций. Политика финансового капитала начала внешне носить национальный характер.
Казалось бы, что это объединение под руководством государства всего хозяйства должно ослабить борьбу капиталистов между собой, привести к плановому хозяйству, к мирному изживанию противоречий капитализма. Но в действительности возникновение и развитие финансового капитализма и государственного капитализма ведет к борьбе между более крупными организмами, более мощными, чем прежние отдельные предприятия. А столкновение национально - капиталистических оргйанизмов влечет за собой войну или тяжелые периоды хозяйственной депрессии, когда капитализм разлагается изнутри. Отсутствие конкуренции внутри отдельных отраслей производства ведет к безудержной монополии на рьшке и росту цен, диспропорциональность между техникой и добычей сырья вызывает острые столкновения капиталистических стран между собой из-за рынков сырья и сбыта и т. д. И совершенно прав тов. Ленин, когда он говорит, что современный капитализм (империализм) представляет собой последнюю стадию капитализма - потому что здесь развивающаяся производительность сил и технический прогресс вступают в противоречие с капиталистической формой хозяйства, когда противоречия этой формы не исчезают по мере развития хозяйств, а выливаются в форму национально - капиталистической политики.
Для нас сейчас, т. е. при рассмотрении вопросов капитализм советской экономической политики, важно познакомиться
с самой системой государственного капитализма и установить, какую роль может играть подобная организация хозяйства в наших условиях, как мы можем ее использовать в интересах победы над капиталом. Теперь мы твердо помним, что тов. Ленин еще в 1918 г. писал: „Государственный капитализм был бы шагом вперед против теперешнего положения дел в нашей Советской Республике; если бы, примерно, через полгода у нас установился государственный капитализм, это было бы громадным успехом и важнейшей гарантией того, что через год у нас окончательно упрочится и непобедимым станет социализм". И эту мысль тов. Ленин анализирует, излагая фактическое состояние нашего хозяйства, где только незначительная часть представляет собой организованное капиталистическое хозяйство, а остальная масса стоит на более низкой экономической ступени. Мы уже приводили это разделение т. Лениным хозяйства на группы: 1) патриархальное хозяйство; 2) мелко-товарное; 3) частнохозяйственный капитализм; 4) государственный капитализм и 5) социализм. Под социализмом тов. Ленин понимает ту небольшую часть крупного организованного хозяйства, которая принадлежит государству и составляет главную нашу силу. Тов. Преображенский говорит, что все наше хозяйство можно изобразить в виде пирамиды, разделенной на части соответственно формам хозяйства. Самая малая часть в острой части пирамиды будет государственное социалистическое хозяйство, а самая большая часть у основания пирамиды -неорганизованное крестьянское хозяйство.
По объему государственное хозяйство очень не велико сравнительно с неорганизованной частью,-в руках государства всего 15-20 процентов всего производства,-но это зато наиболее сильная, наиболее спаянная часть хозяйства, объединенная в одно целое и более могущественная, чем все остальное хозяйство. А если принять во внимание, что в руках государства остаются транспорт, внешняя торговля, финансовое управление и общее плановое руководство, то станет ясным преимущество организованного хозяйства над остальным хозяйством страны.
Следующую за социалистическим хозяйством 1) ступень представляет та группа, которую можно точно назвать: государственный капитализм. Под этой группой нужно понимать кооперацию, арендованные у государства предприятия, концессионные предприятия и т. д. - все те формы хозяйства и предприятия, которые тесно связаны с государственным хозяйством и которые государство использует в борьбе с анархическим частным капиталом и в постепенном устроении крестьянского отсталого хозяйства, постепенном связывании его с государственной промышленностью, в организации правильного обмена.
В организации буржуазного государственного капитализма и нашего советского есть много сходства: подобно тому, как там государству крупный капитал передает часть своих функций в интересах победы над враждебными группами, так и здесь мы имеем сосредоточение в руках государства руководства всей экономической жизнью страны, использование, в интересах победы над неорганизованным хозяйством, наиболее мощной части всего хозяйства. Но это сходство только внешнее: ведь в первом случае „государственный капитализм есть рационализация производственного процесса на базе антагонистических социальных отношений при господстве капитала, получающем свое выражение в диктатуре буржуазии". Государственный капитализм в капиталистическом хозяйстве представляет собой сращивание буржуазного капитала с буржуазной властью на основе эксплоатации рабочего класса, чего не может быть, конечно, в советском государстве. Но пойдем дальше и постараемся выяснить, можно ли назвать нашу систему государственным капитализмом с точки зрения технической организации капитала, сосредоточенного в руках государства. На первый взгляд кажется, что мы имеем совершенно однородные организации. Но при ближайшем рассмотрении обнаруживается большая разница.
В капиталистическом государстве государственный капитализм образуется через передачу буржуазией части своих функций буржуазному государству. У нас же наблюдается процесс обратный - мы сдаем в аренду и на концессии предприятия и районы, которые принадлежат государству, которые являются его собственностью.
„Там, в государственном капитализме, процесс централизации, здесь - процесс децентрализации. Там - процесс вмешательства государства, здесь - наоборот, как известно нам, государство передает капиталистам часть своей хозяйственной деятельности".
Другими словами, в современном капиталистическом хозяйстве мы имеем в лице государственного капитализма высшую форму его развития, конечный пункт. А в нашей советской системе хозяйства мы имеем в лице концессий и аренды передачу государством частному капиталу часть своих функций временно до тех пор, пока государство считает это нужным. Этот частный капитал представляет собой форму более низкую, чем крупная государственная промышленность, советское хозяйство. И когда мы денационализировали частично наше хозяйство, то это не означало, что мы пошли назад, что мы уступили перед капиталистами, частным хозяйством: „При диктатуре пролетариата этого быть не может. Может быть лишь развитие частно-хозяйственных капиталистических форм, но соподчиненных национализированной крупной промышленности". Это важно иметь в виду, когда мы говорим о государственном капитализме в Советской России, чтобы не смешивать понятие и не использовать неправильно терминологию. Мы можем разделить все наше хозяйство на четыре крупные группы:
1) государственная промышленность, торговля, финансы, транспорт;
2) государственный капитализм: концессии, сданные в аренду предприятия, кооперация; 3) частный организованный и не организованный капитал и 4) крестьянское хозяйство. Мы полностью распоряжаемся первой частью всех наших предприятий и учреждений, используя их для укрепления государственного хозяйства, для расширения его; затем мы направляем, регулируем кооперацию, используем аренду и концессии, чтобы через эти части хозяйства постепенно расширять наше экономическое влияние. Конечно, мы должны через государственное хозяйство бороться с частным капиталом, отвоевывать у него влияние на крестьянство, завоевывать рынок и все производство.
Нельзя огульно смешивать в одну кучу под общим названием „государственного капитализма" те части хозяйства, которые мы действительно используем для борьбы за социалистическое хозяйство (кооперация), с теми, которые являются государственным хозяйством, тем не менее сейчас сданы частному капиталу и фактически могут быть использованы против нас. В самом деле, мы по разному должны относиться к кооперации и арендованному у нас предприятию. Первую мы должны использовать, поддерживая, а второе мы терпим временно до тех пор, пока сами не сможем взять производство в свои руки.
Дальше, при рассмотрении отдельных сторон нашего хозяйства и нашей политики мы подробно будем останавливаться на вопросах взаимоотношения нашего хозяйства с частным.
Теперь нам нужно твердо установить следующее: термин „государственный капитализм" мы принимаем не в том его значении, какое он имеет для характеристики современного развития капиталистического хозяйства, как наиболее совершенной формы капитализма. Наш государственный капитализм нами мыслится как смешанная система, в которой имеется крупное социалистическое хозяйство, частное капиталистическое хозяйство, государственные предприятия, временно находящиеся в пользовании частного капитала. Такая советская система может быть названа, по определению Е. Преображенского, „товарно-социалистической" формой хозяйства. Это название показывает, что мы имеем налицо в определенном сочетании все те формы хозяйства, о которых говорил т. Ленин.
Мы будем дальше употреблять термин „государственный капитализм", понимая под этим, как это принято в нашей литературе, систему нашего хозяйства, которая используется нами для борьбы с частным капиталом. Имея в своих руках самую крупную часть хозяйства, мы можем руководить при помощи плановых органов хозяйства и через формы государственно-капиталистического хозяйства всем хозяйством, постепенно организуя его и подчиняя единому плану.
Это хозяйственное руководство будет действительно руководством тогда, когда государство будет выпускать товары дешевле других, лучше других, больше других, т. е., когда оно будет не только крупнейшим, по количеству находящихся в его распоряжении богатств, но и по организации самих предприятий: чем крупнее будут отдельные предприятия, чем больше они будут объединены в управлении, тем значительнее будет их роль в производстве вообще, тем активнее будут они в борьбе с частным капиталом.
И в то время, как все внимание крупного капитала, владеющего политической властью, направлено на усиление своего экономического и политического могущества для борьбы с другими подобными организациями и для полного порабощения рабочего класса, - в это время в стране, где власть принадлежит рабочему класу, через государственный капитализм создается постепенно единое плановое хозяйство, задачей создания которого является постепенное раскрепощение труда, замена живой силы силой машины, наибольшее удовлетворение всех потребностей трудящихся. При власти рабочего класса социализм, или коммунизм, т. е. плановое трудовое хозяйство, врастает в государственный капитализм, постепенно захватывая одну область за другой.
Путь развития нашего государственного капитализма следующий: государство овладевает важнейшими отраслями хозяйства - крупной промышленностью, регулированием денежного обращения, путями сообщения, внешней торговлей. Все эти отрасли оно строит так, чтобы постепенно в борьбе на хозяйственном фронте разрушить частный капитал, подчиняя его себе и постепенно побеждая. Организуя государственную промышленность и крупные производственые объединения, государство постепенно расширяет их, как путем присоединения новых фабрик и заводов, так и через объединение в более крупном масштабе. Эти объединения монополизируют производство, дают возможность регулировать цены на товары, подчиняют сельское хозяйство, которое, по мере расширения производства и удешевления товаров, полностью зависит от производства городских товаров.
Теперь государство создает органы, которые должны регулировать все хозяйство, и наряду с ними учреждает и такие органы, которые непосредственно управляют государственными предприятиями. Те органы, которые регулируют хозяйственную жизнь, создают общие основания для развития производительных сил, определяют взаимоотношение в хозяйстве между государственным и частным производством. Необходимо различать органы управляющие и регулирующие, так как в условиях государственного капитализма между ними большая разница. В то время, как в условиях старой экономической политики в Советской России Высший Совет Народного Хозяйства одновременно регулировал и управлял всей промышленностью, в условиях новой политики он управляет государственой промышленностью и одновременно регулирует всю промышленную жизнь через свой экономический аппарат. Перед лицом органов, регулирующих, направляющих хозяйство, органы управляющие выступают, как исполнители, как части, создающие средства и орудия для борьбы, для направления всей хозяйственной жизни.
Для концепции В.И. Ленина начала 1920-х гг. характерно рассмотрение государственного капитализма как средства восстановления разрушенного хозяйства. При обосновании необходимости введения НЭПа он писал, что для условий разрушенного войной хозяйства страны этот уклад был бы шагом вперед по отношению к таким хозяйственным укладам прежней России, как патриархальное крестьянское хозяйство, мелкое товарное производство и частнохозяйственный капитализм. Какова же роль государственного капитализма в создании социалистического уклада? По мнению Ленина, государственный капитализм периода НЭПа - это форма организации хозяйства с использованием буржуазных специалистов для построения крупной промышленности в стране, подобной промышленности передовых капиталистических стран, а также обучения рабочих науке управления предприятиями. «Рабочий класс, научившись тому <...> как наладить крупную, общегосударственную организацию производства, на государственно-капиталистических началах, будет иметь тогда <...> все козыри в руках, и упрочение социализма будет обеспечено» . Рабочие научатся сначала осуществлять контроль, а затем и управлять самим производством, после чего появится возможность осуществить революционную замену государственно-капиталистических производственных отношений в общественном производстве на социалистические, ибо «упрочение социализма можно считать обеспеченным лишь тогда, когда пролетарская власть <...> реорганизует всю промышленность на началах крупного коллективного производства...» .
Таким образом, Ленин определял государственный капитализм как условие становления социалистического хозяйственного уклада.
Государственный капитализм рассматривался Лениным в период НЭПа так же, как основное средство борьбы с мелкотоварным укладом, который характеризовался им как основа «спекуляции частнохозяйственного капитализма». Против социализма борются именно представители мелкой буржуазии и частнохозяйственного капитализма, одновременно являясь врагами государственного капитализма. Государственный же капитализм, по мнению В.И. Ленина, при изменении классового содержания государства создает всю сумму условий социализма. Характерно, что именно приход к власти и необходимость управления страной привели его к осознанию многоукладности России. Понимание В.И. Лениным мелкотоварного уклада как временного зла и врага государственного капитализма способствовали формированию политики, направленной на стимулирование теневой деятельности в мелком частном предпринимательстве. Пример, приводимый им в рассматриваемой работе, настолько характерен в этом смысле, что мы приведем его полностью: «Допустим, - пишет В.И. Ленин, - что известное число рабочих дает в несколько дней сумму ценностей, выражаемую цифрою 1000. Допустим далее, что 200 из этой суммы пропадает у нас вследствие мелкой спекуляции, всяческого хищения и мелкособственнического «обхода» советских декретов и советских распорядков. Всякий сознательный рабочий скажет: если бы я мог дать 300 из тысячи, ценою создания большего порядка и организации, я бы охотно отдал триста вместо двухсот, ибо при Советской власти уменьшить потом эту «дань», скажем до ста или до пятидесяти, будет совсем легкой задачей, раз порядок и организация будут налажены, раз мелкособственнический срыв всякой государственной монополии будет окончательно сломлен» .
Из этого примера следует: В.И. Ленин не рассматривал мелкотоварное производство, производившее в то время 51% совокупного общественного продукта, как производство, нуждающееся в такой же государственно-правовой защите, как крупное капиталистическое.
Эволюция многоукладности в России в дальнейшем во многом определилась тем, что признание необходимости товарно-денежных отношений и допущение рынка не привели к формированию единых «правил игры» для различных секторов экономики. В основе подобного явления лежали особенности экономики России предреволюционного периода. Они заключались в значительной концентрации крупного капитала в руках немногих предприятий, принадлежавших или государству, или узкому кругу специфически русской буржуазии, связанной с государством административно-бюрократическими функциями. Причины этого явления - в условиях социально-экономического разнообразия и незрелости факторов рыночных отношений государство обеспечивало функции внестои-мостного обмена между различными секторами экономики. Отсюда в российском монополизме в гораздо большей степени, чем в западном, присутствовали черты административного монополизма.
В основе политики государства по отношению к частному капиталу лежало ленинское положение об одновременном его использовании и непримиримой борьбе. Регулирование капитализма включало ограничение темпов и размеров накопления капитала. Это толкало на его использование в теневых формах, а также на вывоз за пределы России. Закон о частном капитале, регулирующие и контролирующие его формы, включал внеэкономические методы: деятельность народных судов за отслеживанием деятельности частных торговцев и предпринимателей . Взгляды Ленина на государственный капитализм основывались на том, что государство диктатуры пролетариата может и должно держать капитализм в цивилизованных рамках. Однако практика, как показало исследование Ю. Ларина, основывалась на том, что само государство в экономической сфере вело себя скорее как нецивилизованный частный собственник, а не защитник общественных интересов.
Советология
Критики СССР редко рассматривают вопрос с марксистских позиций, то есть не говорят о том, в чем суть государственного капитализма и даже самого капитализма. Есть некоторые формальные признаки, при помощи которых в принципе можно доказать, что в СССР был любой общественный строй. Используются уловки, в частности редуцирование и сверхобобщение.
Главное доказательство в таком «анализе» - аналогии. То есть если критики находят некие общие черты СССР и капиталистических стран – значит это государственный капитализм. Хотя на самом деле некоторые мудрецы находили и такие признаки, которые позволяли сделать вывод: в СССР даже не государственный, а чистый капитализм. Члены партии – буржуазия. Как вариант, это новый вид буржуазии, куда более совершенный. Мол, это вообще будущее, актуальное для всех стран. Антиутопия «1984» - иллюстрация.
Не нужно думать, что это всего лишь фантазия конкретного писателя. На самом деле во времена холодной войны население западных стран запугивали именно в таком духе. Так что в период противостояния подобные аргументы не считались ложными, наоборот, их рассматривали всерьез, эти доводы обсуждались в среде советологов, а буржуазные фонды давали слово противникам СССР, которые разделяли «социалистические» взгляды. Именно тогда появлялись лженаучные концепции вроде теории тоталитаризма.
Мнение людей, сторонников научных взглядов, оставалось неизвестным. Потому что в лучшем случае такое печатали в малотиражных изданиях, и ясно, что буржуазные СМИ особо об этом никого не оповещали. Задача была проста: сохранить капиталистический строй.
А противники СССР среди «левых» выполняли свою задачу. Они, утверждая, что социальная революция неминуемо приведет к «ужасу», «террору» и «тоталитаризму» в конечном итоге занялись ревизией марксизма и получили от буржуазии карт-бланш в СМИ и даже в образовании.
Нельзя в то же время идеализировать СССР. Конечно, проблемы были, но для их разбора нужен научный подход. А в данном случае все-таки речь идет о людях, работающих в интересах буржуазии, которые кровно заинтересованы в сохранении данного способа производства. Навряд ли в таком случае возможно объективное рассмотрение проблемы. Тем более что сегодня есть факты, свидетельствующие о том, что в плане работы с источниками советологи, увы, часто использовали откровенные фальшивки, в том числе россказни Солженицына считались прямо-таки авторитетным источником. Поэтому для многих было не так важно понять, какова реальная природа СССР, а задача была конкретная – борьба с советским режимом.
Что такое государственный капитализм?
Суть государственного капитализма заключается в том, что основные игроки рынка, то есть монополии, сращиваются с государственным аппаратом для того, чтобы извлекать еще большую прибыль. Естественно, в какой-то мере элементы государственного капитализма есть всегда, другое дело – насколько это выражено.
В современных странах, наиболее развитых, элементы государственного капитализма налицо. Используя международные финансовые организации, именно государства, основные члены ЕС, США, Япония и некоторые другие, уничтожают целые отрасли в «отсталых» странах, дабы расширить свое влияние.
При государственном капитализме сохраняется классовое разделение, частная собственность на средства производства. Более того, государственный капитализм куда более «стабилен», чем капитализм в ситуации, когда «рынок все решает». Часто государственный капитализм может свидетельствовать о временной стабилизации режима, зачастую за счет угнетения неразвитых стран, тем самым отчасти сглаживая противоречия в собственной стране.
Левацкие интеллектуалы полагают, что это принципиально меняет рассмотрение капиталистической системы, что теперь уже многие положения политэкономии, характерные для XIX века, просто неактуальны. Хотя на деле можно наблюдать те же самые захваты рынков, перенос производства и неравный обмен.
В такой ситуации левакам жить комфортно, и они просто не замечают того, за счет чего возможна такая жизнь. Их «левые» взгляды все дальше от марксизма, они теперь просто выступают как защитники разного рода «идентичностей», то есть малых групп, которые выступают, например, за права полных людей, геев, представителей малочисленных субкультур и т. д. Угнетение развивающихся стран соответствует их материальным интересам, хотя никто среди «левых» прямо это и не озвучивает. Призывать к революции в странах золотого миллиарда так же разумно, как призывать к революции буржуев, напоминая им о том, что эксплуатация не соответствует нормам морали.
Самое главное, что при государственном капитализме непременно должен сохраняться капиталистический характер производства, то есть оно должно быть направлено на извлечение максимальной прибыли, все основные противоречия способа производства будут сохранены, порождая кризисы и военные катастрофы.
Во времена Маркса и Энгельса находились люди, которые видели в государственном капитализме некий идеал. Классики отвечали на это таким образом:
«Это чисто корыстная, манчестерски-буржуазная фальсификация называть «социализмом» всякое вмешательство государства в свободную конкуренцию - покровительственные пошлины, гильдии, табачную монополию, огосударствление отдельных отраслей промышленности, Seehandlung, королевский фарфоровый завод. Мы должны подвергать это критике, а не принимать на веру».
Навряд ли можно сказать, что улучшения социальной жизни – плохо, однако эти незначительные улучшения не отменяют капиталистическое общество. Объективно подобные реформы и укрепление государственного капитализма могут быть связаны с задачей стабилизировать капитализм. Это могут быть временные меры, как, например, в период, пока было актуально противостояние запада и СССР, в ту пору действительно многие государства можно было считать «социальными», но подчеркнуто с сохранением капитализма как безальтернативного способа производства.
Возьмем словарное определение государственного капитализма:
«В современных капиталистических странах-система регулирования народного хозяйства со стороны государственной власти, возглавляемой представителями крупного финансового капитала. Это регулирование хозяйственной жизни со стороны государства особенно усилилось во время империалистической войны, когда государственной властью были взяты под контроль потребление, цены, сбыт, а отчасти и само производство. По такому пути пошла сначала Германия, а за ней и другие страны ».
«Государственный капитализм - хозяйство, ведущееся государством либо совместно с частным капиталом, либо для него, но на принципах капиталистического предпринимательства».
И к этому можно добавить, что чем успешнее страна воевала за колонии, тем эффективнее могла стабилизировать ситуацию у себя. Хотя такая задача не всегда и стояла. Где было возможно, там просто подавляли восстания, а вот где надо было действовать помягче, то уж приходилось тратить ресурсы на социальную сферу. И этот компромисс, как можно понять, слишком далеко все же не зайдет и является временной мерой.
Итого мы имеем: при государственном капитализме классовое общество, где господствует буржуазия, действуют рыночные законы (есть биржа и др. финансовые учреждения) и есть частная собственность на средства производства. В действительности многие «левые» считают, что все это было в СССР, и далее стоит рассмотреть доказательства.
«Левые» критики СССР
Сразу же надо отметить, что многие люди используют примитивные параллели вроде того, что раз при капитализме есть нечто, которое есть в СССР (например, зарплата), то это означает только то, что в СССР капитализм. Замечая некоторые сходства, они игнорируют принципиальные различия в способе производства, то есть игнорируют социальную основу конкретной формации. Таким методом действительно можно «доказать», что в СССР был феодализм или даже рабовладельческое общество, что свидетельствует только о том, что человек не готов исследовать проблему и, в общем-то, просто таким образом демонстрирует личную неприязнь к СССР.
Этим, естественно, все не ограничивается. Дискуссии о природе Советской России (СССР) начались сразу же после революции. Некоторые индивиды, о которых Ленин писал в книге «Детская болезнь левизны в коммунизме», довольно быстро заговорили о «диктатуре партии над пролетариатом». Они, естественно, обвиняли СССР в том, что коммунизм не установился в одночасье; в том, что советское руководство не реализует сомнительные идеи вроде ликвидации тюрем, армии.
Одним из первых, кто привел параллели между капитализмом и рабочим государством, был Антон Паннекук. Он заявил, что в действительности СССР не является рабочим государством постольку, поскольку управляет всем не рабочий класс, а партия. Такая ребяческая позиция вызвана тем простым фактом, что Паннекук игнорирует тот момент, что все-таки управляет государством класс, а не политическая партия, которая выражает интересы того или иного класса. В интересах какого класса выступала партия большевиков? Если верить сторонникам госкапа, то большевики, уничтожая рыночные отношения, частную собственность на средства производства, включая нерыночные механизмы и организовывая советское хозяйство, на самом деле выступали в интересах капитализма, уничтожая попутно его социальные основы.
Такие противоречия не кажутся странными лицам вроде Паннекука, потому что в их идеальной картине обществом должны управлять вообще все, иметь равные права и возможности. И если есть группа компетентных работников, которые действительно могут управлять, то это означает только то, что эти лица являются эксплуататорским классом. Такая вот логика у «левых коммунистов».
В идеале рабочий класс должен сразу взять власть и все устроить так, как пожелает. Что из этого выйдет, сложно представить. По всей видимости, за основу леваки берут некие децентрализованные общины анархистов или нечто вроде этого. При этом игнорируется враждебное окружение, которое, очевидно, навряд ли обрадуется таким переменам; а также прогресс производства, который невозможен в подобных условиях, так как если создавать децентрализованную модель по всем «нормам» утопистов, то это будет возврат к натуральному хозяйству и первобытному обмену.
Практика подобных движений – экономизм и хвостизм. Ультралевые фразеры выступали против СССР, участвовали в любых рабочих протестах и не выдвигали никаких особых требований. Результаты их деятельности налицо. А смысл их существования вообще не ясен, потому что они считают, что рабочий класс должен сам себя освободить, не нужно приносить научный социализм в пролетарскую среду, поскольку он там якобы «в силу естественных причин» и так присутствуют. Есть «естественная личность», которая в силу опять же естественных причин сама все осознает и сама же организует так, как нужно, и сделает это правильно.
Для чего в таком случае нужен марксизм? Да ни для чего. Тем более что теперь в качестве страшилки эти люди будут использовать мифы о революции и сталинских репрессиях; что если партия будет руководить революционным процессом, то опять все механически повторится. Поэтому партия, как выразитель классовых интересов, где состоят наиболее компетентные и авторитетные люди, после революции вообще не нужна. Это так называемая махаевщина, только почему-то все эти лица продолжают себя ассоциировать с марксизмом, а не с анархизмом.
Несмотря на то, что такие люди чаще всего заявляют, что именно они «истинные марксисты», на деле все обстоит не так. Маркс по поводу теории и глупой практики левых фразеров:
«с 1852 г. я не связан ни с каким объединением и что я глубоко убежден в том, что мои теоретические работы приносят больше пользы рабочему классу, чем участие в объединениях, время для которых на континенте миновало. После этого в лондонской газете «Neue Zeit» г-на Шерцера не раз помещались резкие нападки на меня за эту «бездеятельность»; хотя мое имя и не упоминалось, но было совершенно ясно, о ком идет речь. Когда Леви приехал (в первый раз) из Дюссельдорфа - он и тебя тогда часто посещал, - он вздумал даже соблазнять меня обещанием поднять восстание фабричных рабочих в Изерлоне, Золингене и т. д. Я резко высказался против такого бесполезного и опасного безумства».
Без развития теории о марксизме говорить не стоит. Авантюры ультралевых никогда еще не приводили к сколько-нибудь положительным результатам, о которых можно говорить как о примере удачной борьбы с капитализмом. Наоборот, левые «отрицатели» государства и прочие болтуны, которые нападали на СССР, часто считались популярными интеллигентами в капиталистических странах.
Есть еще «марксисты-ленинцы», которые утверждают, что Ленин сам признавал, что в СССР государственный капитализм (начальный период НЭПа), а поэтому в СССР только и был капитализм. В качестве подтверждения чаще всего используется высказывание Ленина - «Мы отступили к государственному капитализму» .
Однако данное высказывание используется не полностью. А вот тут и смысл несколько другой:
«Мы отступили к государственному капитализму. Но мы отступили в меру. Мы отступаем теперь к государственному регулированию торговли. Но мы отступаем в меру. Есть уже признаки, что виднеется конец этого отступления, виднеется не в слишком отдалённом будущем возможность приостановить это отступлении».
Как видно, это просто фальсификация, рассчитанная на людей, которые не будут проверять. И Ленин прямо утверждает, что отступление навряд ли будет долгим, оно необходимо в период восстановления после гражданской войны.
Основные государственные деятели того периода также подтверждали, что государственный капитализм имеет место. Однако надо помнить, что в период НЭПа была буржуазия, были иностранные концессии, совместные предприятия и кооперативы. В общем, был частный капитал. Подобные элементы действительно играли существенную роль в экономике страны, и для партии НЭП – вынужденное решение, поскольку международной революции не было, а страна отсталая. Не говоря уже о враждебном окружении (интервенции), гражданской войне и о том факте, что противников советской власти было еще очень много.
Попытка стабилизировать экономику таким образом в конечном итоге ни к чему не привела. Стране нужна была индустриализация, а НЭП, особенно в последние годы, лишь усиливал влияние буржуазии и кулаков, которые спекулировали на хлебных ценах, пытаясь подчинить государство, то есть заставить государство выступать в их интересах, а не в интересах рабочего класса.
В результате пришлось силой изымать продукт, ликвидировать кулаков и буржуазию как класс, уничтожать все формы частного капитала. И этот момент, как будто «незначительный», обходят стороной. Связано это с тем, что СССР рассматривается примитивно, нет разделения на исторические отрезки. А ведь есть большая разница между тем же НЭПом и периодом раскулачивания, коллективизации и индустриализации. Ссылки на Ленина в начальный период НЭПа в данном случае навряд ли представляют хоть какую-то актуальность. После ликвидации НЭПа просто не оставалось капиталистических хозяйственных форм.
Так что лица, утверждающие, что в период НЭПа был государственный капитализм, отчасти правы, хотя там был и не только государственный капитализм, но уже и принципиально антикапиталистические элементы, поскольку вместе с капиталистическим хозяйством было и советское. То же можно сказать и о перестройке, когда советское хозяйство ликвидировалось. Но разве можно говорить о государственном капитализме в остальное время существования СССР? Критики игнорируют период полной национализации промышленности и отказа от совместных предприятий, то есть как раз элементов государственного капитализма.
Не менее интересны аргументы вроде того, что социализм – новая общественная формация, где отсутствует государство. А раз в СССР есть государство, то значит и нет нового общества. Критики, таким образом, приходят к выводу, что в СССР был капитализм. Это связано с тем, что они, во-первых, не знают, что такое капитализм, во-вторых, не изучили марксистскую теорию о переходном периоде.
Переходный период
Классики научного коммунизма никогда не утверждали, что с установлением диктатуры пролетариата в тот же миг наступит социализм. В первую очередь нужно разрушить основы капиталистического способа производства:
«дело идет не об изменении частной собственности, а об ее уничтожении, не о затушевывании классовых противоречий, а об уничтожении классов, не об улучшении существующего общества, а об основании нового общества».
Понимают ли краснобаи, что значит основание нового общества? Да, речь идет о переходном периоде от капитализма к коммунизму. Теорий на этот счет достаточно много. Кто-то называет это переходным периодом, кто-то рабочим государством, кто-то социализмом. Но путь ясный: в первую очередь отмена частной собственности на средства производства, прогрессивные преобразования, обеспечение материальных и культурных потребностей общества. В условиях войны с мировой капиталистической системой и нехватки ресурсов приходится идти на компромиссы, в частности с мелкой буржуазией в лице крестьянства. В определенном смысле капиталистические элементы сохранялись, однако они соответствовали интересам господствующего класса – пролетариата.
Маркс о таком периоде писал:
«Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата» .
Как можно заметить, Маркс использует слово государство, он ни в коем случае не выступает за мгновенную отмену вообще всякого государства сразу после социальной революции. Именно рабочее государство, или переходный период, в данном случае – марксистское определение.
Сам процесс зависит от множества факторов. Но естественно, что ситуация, которая сложилась в мире в период пролетарской революции 1917 года, явно дала понять, что революцию нужно защищать любыми способами, а со временем стало ясно, что мировая революция не свершится, нужно действовать самостоятельно, то есть строить общество нового типа в одной, отдельной взятой стране. Только мечтатели могут в такой ситуации надеяться на мгновенное установление коммунизма, отмену государства и проч.
Речь идет о классовой диктатуре, когда государство выступает в интересах рабочего класса, способствуя ликвидации частнособственнических отношений. Лица, говорящие о «диктатуре партии» или, например, «диктатуре вождей», просто не понимают, что такое класс. Определение:
«Это большая группа людей, отличающаяся от других групп по своему – господствующему – месту в исторически определенной системе общественного производства, тем самым по отношению к средствам производства, по своей – организующей – роли в общественной организации труда, а следовательно, по способу получения и размерам той – непомерной – доли общественного богатства, которой она располагает».
И тут ключевой момент. В интересах работало советское правительство? Отменяя рыночные механизмы, ликвидируя социальные основы капиталистического способа производства, экспроприируя экспроприаторов, можно все-таки считать, что это государство не выступало в интересах буржуазии. Следовательно, поскольку сохранялся класс – государство отстаивало интересы пролетариата, что было заметно хотя бы даже по преобразованиям, которые были реализованы в первые годы советской власти. Надо отметить, что многие социальные проекты, которые сегодня воспринимаются как данность, впервые были введены именно в СССР, и уже только потом из-за угрозы социальной революции капиталистам пришлось вводить аналогичные реформы в своих странах (правда, они были непоследовательными). Право на работу, жилье (бесплатное), разного рода детские учреждения и проч. социальная сфера была именно «открытием» в СССР, то есть в обществе, которое сегодняшние капстраны представляют как империю зла.
Самое важное, что этот процесс, когда СССР бурно развивался, то есть в период индустриализации, основная цель заключалась в том, чтобы не быть придатком мирового капиталистического хозяйства, то есть исключить те недостатки, которые были в период НЭПа. И эта задача была решена, что говорит о том, что СССР получилось стать силой, способной противостоять мировому капиталу, быть альтернативой для многих стран.
Но и тут господа «левые коммунисты» полагают:
«Какие процессы изменили ситуацию после XIII съезда РКП(б)? Никакие! Индустриализация и кооперирование прошли во всех развитых странах, механизировав производство и укрупнив хозяйственные единицы. Но при чем здесь социализм?».
То есть если индустриализация проходила в капиталистических странах, то это значит, что в СССР – капитализм, несмотря на то что в капиталистических странах индустриализация проводилась в интересах капиталистов, тогда шел процесс пауперизации, а в СССР индустриализация целиком и полностью отвечала интересам пролетариата. В первом случае важна прежде всего рентабельность, во втором она не имеет никакого значения вообще. Но это, видимо, мелочь. Как можно заметить, примитивные аналогии здесь ключевое доказательство. Хотя смотреть надо на социальные основы общества.
Государственный капитализм
комплекс государственных мероприятий, направленных на ускорение экономического развития страны. Сущность Г. к. определяется классовой природой государства, конкретной исторической обстановкой и спецификой экономики тех или иных стран. Г. к. различен в эпоху домонополистического капитализма, в эпоху диктатуры пролетариата, в развивающихся странах после завоевания ими политической независимости. В эпоху домонополистического капитализма Г. к. - государственное вмешательство в экономическую жизнь с целью ускорения процесса расширенного капиталистического воспроизводства. На ранних стадиях капитализма нарождавшаяся буржуазия использовала государство для ускорения процесса частнокапиталистического накопления. Государственные мероприятия в этой области осуществлялись в трёх направлениях. Во-первых, превращение государственных, церковных и общинных земель в частную собственность. «Государственные земли отдавались в дар, продавались за бесценок или же присоединялись к частным поместьям путём прямой узурпации» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 23, с. 735). Раздача государственных земель являлась наиболее распространённой формой государственных субсидий частному капиталу и на более поздних стадиях капитализма. Так было в Великобритании, России, США и др. странах. В США, например, строительство ж. д., осуществлявшееся частным капиталом, сопровождалось раздачей государственных земель ж.-д. магнатам. Во-вторых, обеспечение капиталистических предприятий рабочей силой путём издания драконовских законов о нищих, на основе которых беднота насильственно заключалась в работные дома тюремного типа, поставлявшие дешёвых работников фабрикантам, как это было в Великобритании. В России государство предоставляло частным заводчикам принадлежавших ему крепостных крестьян в качестве рабочей силы. В-третьих, осуществление колониальных захватов, главные выгоды от которых извлекал частный капитал. Так, накопление капитала, усиленное активной помощью государства, ускорило промышленное развитие Великобритании, что позволило ей занять в 19 в.
господствующее положение в капиталистическом мире. По мере развития капитализма в др. странах Европы и Америки потребовались наряду с перечисленными и новые формы государственного вмешательства в экономическую жизнь, направленные на ускорение капиталистического развития и защиту национальной буржуазии от британской конкуренции. Во многих странах континентальной Европы, где развитие капитализма резко отставало от Великобритании и остро сказывался недостаток частных капиталов для строительства крупных заводов, ж. д., средств связи и т. п., само государство начало выступать в качестве крупнейшего капиталиста. Оно на свой счёт строило рудники, металлургические заводы, арсеналы, ж. д., телеграфную связь и т. д. Так возникала в 18 и 19 вв. государственная промышленность в Германии, России и др. странах. Государственная промышленность стала главным содержанием Г. к. континентальной Европы. Наряду с этим большую роль играли прямые государственные субсидии капиталистам для сооружения крупных заводов. Рост государственных капиталовложений и субсидий повлек за собой рост налогов и государственного долга. В целях получения дополнительного источника доходов государство в ряде стран устанавливало монополию на производство и сбыт некоторых потребительских товаров, например, созданные во 2-й половине 19 в. государственная табачная монополия в Германии и спиртоводочная монополия в России. Способствуя т. о. развитию капитализма, государство одновременно охраняло национальную буржуазию от иностранной конкуренции. Отсюда - протекционизм, т. е. высокие таможенные тарифы, ставшие всеобщим явлением в последней четверти 19 в. Под прикрытием протекционистских таможенных тарифов ускорилось развитие национальной промышленности во всех странах Европы и Америки. Характеризуя протекционизм, К. Маркс писал, что он является «...искусственным средством фабриковать фабрикантов..., насильственно ускорять переход от старого способа производства к современному» (там же, с. 767). С развитием капитализма менялось отношение буржуазии к государству. Его роль в представлении буржуазии должна сводиться к охране устоев капитализма и защите его позиций на внешних рынках. С образованием и ростом резервной армии труда буржуазия уже больше не нуждалась в насильственном привлечении рабочей силы. С другой стороны, резко обострилась классовая борьба пролетариата против варварских, ничем не ограниченных методов эксплуатации. В результате буржуазное государство вынуждено было пойти на принятие законов, ограничивавших применение детского и женского труда, сокращавших продолжительность рабочего дня и положивших начало социальному страхованию. Развитие новых средств связи и транспорта (организация телеграфно-телефонной связи, ввод в эксплуатацию городского транспорта, строительство ж. д. и т. д.) потребовало известной финансовой помощи и регулирования со стороны государства. Иногда государство было вынуждено само браться за строительство нерентабельных ж. д. или выкупать их у частных обществ, оказавшихся несостоятельными. Буржуазия стала также прибегать к помощи государства во время экономических кризисов. Помимо спасения обанкротившихся капиталистов путём предоставления дешёвого государственного кредита, субсидий или скупки обанкротившихся предприятий по высоким ценам, как это делал канцлер Бисмарк в Германии в 80-х гг. 19 в., государство с целью уменьшения безработицы и притупления классовой борьбы организует во время кризисов общественные работы, за которыми всегда скрываются выгодные заказы частной промышленности на поставку материалов для государственного строительства дорог, каналов и т. п. Т. о., обеспечение условий для эксплуатации рабочей силы и выколачивания прибавочной стоимости, раздача государственных земель в частную собственность, завоевание и ограбление колоний, создание государственной промышленности и казённых монополий, государственные субсидии и дешёвые кредиты капиталистам, протекционизм, общественные работы во время экономических кризисов - таково основное содержание Г. к. в эпоху капитализма свободной конкуренции. В. И. Ленин писал, что «...государственный капитализм есть налицо - в той или иной форме, в той или иной степени - всюду, где есть элементы свободной торговли и капитализма вообще» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 43, с. 222). Всё же в эту эпоху государственное вмешательство в экономическую жизнь сводится к минимуму и носит эпизодический характер. Рост государственной собственности на средства производства, а также мероприятия буржуазного государства в области рабочего законодательства и социального страхования послужили поводом для утверждений некоторых буржуазных экономистов, например К. Родбертуса-Ягецова (Германия), и реформистов типа Ф. Лассаля (Германия) о мирном превращении капитализма в социализм (см. «Государственный социализм »). Ф. Энгельс, резко критиковавший несостоятельность подобных взглядов, писал: “Это чисто корыстная, манчестерски-буржуазная фальсификация называть «социализмом» всякое вмешательство государства в свободную конкуренцию - покровительственные пошлины, гильдии, табачную монополию, огосударствление отдельных отраслей промышленности, Seehandlung, королевский фарфоровый завод. Мы должны подвергать это критике, а не принимать на веру» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 35, с. 140). Вместе с тем Энгельс всегда подчёркивал двойственную природу государственной капиталистической собственности. Государственная собственность при капитализме не разрешает конфликта между производительными силами и производственными отношениями, но «...она содержит в себе формальное средство, возможность его разрешения» (там же, т. 19, с. 223). Во-первых, она доказывает возможность ведения производства без капиталистов, во-вторых, при переходе власти в руки рабочего класса она автоматически превращается в социалистическую собственность. Энгельс указывал, что передача промышленных и коммерческих функций в руки государства может иметь прогрессивный характер, это - шаг вперёд к коммунизму (см. там же, т. 34, с. 255). Г. к. качественно отличен от государственно-монополистического капитализма (См. Государственно-монополистический капитализм). Если первый возникает на ранних стадиях, то последний является результатом высшей стадии развития капитализма. Если в основе первого лежит недостаточность частнокапиталистического накопления, то базой второго являются концентрация производства и господство монополий, свидетельствующие об огромном накоплении капитала. Если в первом случае государственное вмешательство в экономику осуществляется эпизодически, то во втором оно приобретает постоянный и систематический характер с целью сохранения перезрелого капитализма в условиях его общего кризиса, существования мировой социалистической системы и распада колониальной системы империализма. С. А. Далин.
В развивающихся странах Г. к. - создание государственных предприятий и учреждений в сфере экономики, а также система экономических мероприятий, направлена на регулирование частного национального и иностранного предпринимательства, воспроизводства рабочей силы, финансирования и кредитования важнейших объектов общегосударственного значения. В странах, достигших независимости в результате краха колониальной системы империализма, Г. к. - важнейшее средство активного вмешательства государства в экономику, орудие перестройки хозяйственной структуры, сложившейся в период колониальной или полуколониальной зависимости. Побудительным мотивом этого вмешательства в экономику является стремление форсировать хозяйственное развитие отсталых стран, ослабить их экономическую и политическую зависимость от мировой капиталистической системы. Известное значение для ряда развивающихся стран имеет и слабость частного национального капитала, который не в состоянии обеспечить финансирование строительства дорогостоящих объектов с длительным циклом освоения. Создание и расширение государственного сектора становится в 60-70-х гг. 20 в. одной из характерных черт экономического развития большинства стран Азии, Африки и Латинской Америки независимо от политической ориентации правительств этих стран. Однако характер развития, экономическое значение и социальные последствия роста государственного сектора резко различаются в зависимости от того, кому принадлежит власть и каковы социальные устремления господствующих сил общества. В ряде стран (АРЕ, Бирма, Гвинея, Алжир, Народная Республика Конго) государственный сектор и меры по государственному регулированию экономия, жизни направлены против империалистических монополий и крупной национальной буржуазии. Усиление позиций государства в решающих отраслях народного хозяйства (энергетика, крупная промышленность, внешняя торговля, финансы и кредит) способствует созданию независимой экономики и решению сложных социальных проблем. В странах, где экономическую политику государства определяет крупная национальная буржуазия, развитие государственного сектора нередко ограничивается теми отраслями и предприятиями, которые способствуют росту частного предпринимательства в более прибыльных отраслях производства. Формирование государственного сектора в развивающихся странах происходит различными путями. В ряде стран он создавался первоначально за счёт тех предприятий и учреждений, которые остались от колониальных властей. Объём такой собственности обычно невелик, поскольку колонизаторы не строили крупных предприятий. В других странах государственный сектор создавался путём национализации иностранных и отечественных компаний. В некоторых странах после завоевания независимости была частично национализирована собственность только иностранных владельцев, в АРЕ, Бирме и др. национализация затронула и местный капитал. Основным методом расширения государственного сектора является новое строительство, осуществляемое обычно на основе национальных программ развития. Именно на этой базе развивается и крепнет государственный сектор в АРЕ, Гвинее, Индии и ряде др. развивающихся стран. В АРЕ национализация имущества частных компаний и крупные государственные инвестиции в новое строительство привели к тому, что к началу 70-х гг. государству принадлежало или находилось под его контролем более половины стоимости всех основных фондов народного хозяйства. Национализированы все активы в области финансов и инфраструктуры. В промышленности около 90% производственных мощностей представляет государственную собственность или контролируется государством. В конце 60-х гг. предприятия государственного сектора производили более 3 / 4 всей промышленной продукции. В Индии в ходе выполнения трёх 5-летних планов (1951/52-1955/56; 1956/57-1960/61;1961/62-1965/66) были построены крупные государственные металлургические и машиностроительные заводы, предприятия нефтедобывающей, химической, лёгкой промышленности. Объём промышленного производства за период 1960-69 увеличился на 54%. Линия на дальнейшее усиление государственного сектора нашла своё выражение в национализации крупнейших частных банков и решении индийского правительства национализировать импорт промышленного сырья (1969). В Бирме в результате национализации имущества иностранных монополий и ограничения частного предпринимательства государственный сектор занял господствующее положение в добывающей и обрабатывающей промышленности, на транспорте, в банках и внешней торговле. Особое значение для развивающихся стран имеет введение полной или хотя бы частичной монополии внешней торговли, а также укрепление позиций государства в сфере банковского дела и кредита. Подобные государственные мероприятия позволяют концентрировать доходы страны для нужд национального развития, способствуют решению проблемы накопления. Рост государственного сектора позволяет вовлекать избыточное трудоспособное население деревни в промышленность, транспорт, сферу обслуживания, расширяет ёмкость внутреннего рынка, способствует повышению жизненного уровня населения. Значение Г. к. в экономике развивающихся стран определяется и тем, что рост государственной, общенациональной собственности и расширение государственного вмешательства в экономику способствуют осуществлению национальной программы развития на основе перспективных планов. Реальность этих планов находится в прямой зависимости от размеров и структуры государственного сектора, от объёма и распределения государственных инвестиций, от последовательности в проведении мер по государственному регулированию экономических процессов, протекающих в стране. Развитие Г. к. - объективная необходимость для стран Азии, Африки и Латинской Америки, борющихся за свою экономическую самостоятельность, за полный суверенитет. Е. А. Брагина, Н. В. Опарин.
В переходный период от капитализма к социализму Г. к. - один из общественно-экономических укладов, который допускается и регулируется пролетарским государством. Существует в форме концессий иностранного капитала, аренды государственных предприятий, смешанных общественной частной торговли на комиссионных началах, кооперации и др. Теоретическое обоснование сущности Г. к. в переходный период от капитализма к социализму было дано В. И. Лениным. Он отмечал, что принципиально новая природа Г. к. предопределяется новым (пролетарским) характером власти и условиями, в которых он действует, когда капитализм перестаёт быть, а социализм ещё не стал господствующим способом производства (см. Полн. собр. соч.,5 изд., т. 45, с. 84-85). Как особый уклад переходного периода Г. к. может сыграть важную роль на пути социалистического преобразования экономики. Он является более прогрессивной формой хозяйства по сравнению с частным капитализмом, мелкотоварным и натуральным производством. Переход частного капитализма, а вместе с ним и мелкотоварного производства на рельсы Г. к. облегчает переход страны к социализму, ибо позволяет сохранить или создать крупное машинное производство, использовать в интересах пролетариата денежные средства, знания, опыт, организаторские способности буржуазии и буржуазной интеллигенции. Общей закономерностью для всех стран, переходящих к социализму, является многоукладность в экономике переходного периода. Ликвидация многоукладности и превращение социалистического уклада в господствующую систему общественного производства составляют содержание переходного периода. Переход от капитализма к социализму отдельных стран происходит в разное время и при различных внутренних и внешних условиях. Исходный уровень экономики страны, с которого начинается переход к социализму, соотношение классовых сил внутри данной страны и на мировой арене обусловливают особенность использования Г. к. в интересах победы социализма. Особенностью Г. к. в СССР явилось то, что государственные капиталистические предприятия оставались общенародной собственностью. В собственности концессионеров-арендаторов оставался только оборотный капитал (готовая продукция, денежные средства). Основные же фонды (здания, оборудование, земля и т. д.), включая вновь построенные и ввезенные из-за границы, не могли быть проданы или переданы капиталистом другому лицу, а финансовые органы не могли взыскивать долги с концессионера-арендатора за счёт основных фондов. «Арендатор, - отмечал В. И. Ленин, - не есть собственник... Аренда - договор на срок. И собственность, и контроль за нами, за рабочим государством» (там же, т. 52, с. 193). Отношения между капиталистами и рабочими концессионных предприятий продолжали оставаться отношениями капитала и наёмного труда, рабочая сила оставалась товаром, сохранялся антагонизм классовых интересов. В то же время эти отношения находились под контролем и регулировались пролетарским государством, что существенно изменяло условия классовой борьбы в пользу рабочего класса. Г. к. не получил в СССР сколько-нибудь широкого развития и занимал в экономике страны незначительные позиции, что объяснялось быстрым ростом крупной социалистической промышленности. К тому же попытки Советского государства использовать Г. к. для социалистических преобразований встречали со стороны буржуазии активное сопротивление. Русская буржуазия не пошла на Г. к. и была поэтому насильственно экспроприирована. В 1923-24 удельный вес госкапиталистических предприятий в валовой продукции народного хозяйства составил лишь 0,1%, а число занятых на них в конце 1925 не превышало 1% рабочих страны. Г. к. как средство преобразования капиталистической собственности в социалистическую использовался в переходный период в ряде социалистических стран. Наибольшее развитие он получил в ГДР, КНДР и ДРВ. Особенностью этих стран было то, что они, благодаря всесторонней помощи СССР, не прибегали к услугам иностранного капитала. Основной формой Г. к. в ГДР и ДРВ стали смешанные государственно-частные предприятия с участием государственного и национального частного капитала. Образованию этих предприятий предшествовало широкое распространение менее развитых, т. н. низших, форм Г. к. - капиталистических предприятий, производственная или коммерческая, деятельность которых находилась под прямым экономическим контролем пролетарского государства. В дальнейшем осуществлялось постепенное последовательное преобразование смешанных государственно-частных предприятий в социалистические. Государственно-частные предприятия получили распространение в КНР. К середине 60-х гг. 20 в. формы Г. к. в разной степени сохранились в КНР, ДРВ и ГДР. К. Г. Козлова.
Лит.:
Маркс К., Капитал, т. 1, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч. , 2 изд. , т. 23. с. 319, 748, 761, 767, т. 2, там же. т. 24, с. 263-64. т. 3, там же, т. 25, ч. 1, с.145-46; Энгельс Ф., Письмо к Шмидту от 27 октября 1890 г,. там же, т. 37, с. 414-22; Ленин В. И. Экономическое содержание народничества, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 1, с. 369; Экономическая теория Маркса - Ленина и современный капитализм. М., 1967, с. 67-73; Мирзоян С. М. и Орехов Л. Н.. Государственный сектор в экономике освободившихся стран, М., 1965; Левковский А. И., Особенности развития капитализма в Индии, М., 1963; Степанов Л. В.. Проблема экономической независимости. О путях развития национальной экономики освободившихся стран, М., 1965; Развивающиеся страны в борьбе за независимую национальную экономику (Условия, факторы, перспективы), под ред. Н. Г. Поспеловой, М., 1967; Левин А. Я., Социально-экономические уклады в СССР в период перехода от капитализма к социализму (Государственный капитализм и частный капитализм), М., 1967; Сеид-Гусейнов А. Г., Государственный капитализм в переходный период от капитализма к социализму, М., 1960; Юферева Е. В., Ленинское учение о госкапитализме в переходный период к социализму, М., 1969.
Большая советская энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия . 1969-1978 .
Смотреть что такое "Государственный капитализм" в других словарях:
Система отношений между государством и частнокапиталистич. собственностью, сущность которых состоит в гос. вмешательстве в экономику, осуществляющемся в интересах господствующего в данном обществе класса и определяемом конкретной история … Философская энциклопедия
См. КАПИТАЛИЗМ ГОСУДАРСТВЕННО МОНОПОЛИСТИЧЕСКИЙ. Antinazi. Энциклопедия социологии, 2009 … Энциклопедия социологии
государственный капитализм - Экономическая система, в которой государство владеет или контролирует основную часть экономики, вместе с тем поддерживая интересы частного капитала … Словарь по географии
Экономическая система, в которой государство выступает в роли ведущего предпринимателя владеет средствами производства, нанимает рабочих, менеджеров и другой персонал, распоряжается прибылью. Разновидностью госкапитализма является государственно… … Википедия
Термин «государственный капитализм» достаточно распространён в экономической и политической литературе. При этом трактовка его присутствует в разнообразных значениях и в весьма широких форматах. Если попытаться их классифицировать, то можно выделить два основных толкования.
Во-первых, под госкапитализмом понимается общественный строй, в котором государственный аппарат управления страной сращивается с крупным капиталом и соответственно обеспечивает его хозяйственные и политические интересы. Такая трактовка госкапитализма породила направление в экономической мысли (часто называемое госкаповцы), которое считало, что экономика СССР, возникшая в 30-е гг. ХХ в. была именно такой моделью. Наиболее последовательно эту теорию обосновал английский теоретик марксизма Тони Клифф. В 1947 г. он написал книгу «Государственный капитализм в России», в которой утверждал, что возможен капитализм с одним капиталистом – государством. Клифф считал, что капитализм может существовать как частновладельческий, так и сверхмонополистический (где весь капитал принадлежит государству). Соответственно господствующим классом, который присваивает прибавочную стоимость, является высшая государственная и партийная номенклатура: крупные госчиновники, директора и администрация предприятий. Причём в отличие от частновладельческой модели капитализма, тут происходит присвоение не всей прибавочной стоимости, а лишь её части: основные капиталы остаются в обороте. Несмотря на то, что в данной теории госкапитализма содержится много весьма спорных умозаключений, она вполне естественно и логично объясняет лёгкость и быстроту перерождения советского строя в капитализм в 90-е гг. прошлого века.
Во-вторых, государственный капитализма понимается не с точки зрения сращивания государства и капитала, а с позиций его регулирующей роли и стремления власти взять под контроль крупный частный бизнес. Такое понимание связано с французским понятием этатизм (от франц. état – государство), которое рассматривает государство как высший результат и высшую цель общественного развития. Причём такое понимание оформилось не только теоретически, но широко использовалось в государственной практике. К примеру, этатизм утвердился в 30-х гг. ХХ в. в Турции после знаменитой революции К. Ататюрка в качестве официальной экономической доктрины. Её выражением стала политика национализации и опоры на национальный капитал. Как известно, именно это позволило Турции добиться бурного роста национальной экономики.
С точки зрения современного развития России трактовка понятия «госкапитализм» актуальна именно во втором его толковании, т.е. как этатизма. Эта актуальность видится, прежде всего, в том, что уже более чем 20-летнее развитие России в рамках идеологии laisse fair не обеспечили тех целей и задач, которые являлись экономическим оправданием разрушения советской системы. А именно: стратеги радикальной экономической реформы ставили задачу демонтажа советской системы, как непрогрессивной и тормозящей научно-технический прогресс, не способной обеспечить полное удовлетворение экономических потребностей населения и качественный рост уровня жизни. И с 1992 г. в России начался процесс перевода системы государственного хозяйственного управления из госплановского в аналог «ночного сторожа». Главными средствами «шоковой терапии» (данный термин только подчёркивал тяжесть заболевания экономики) стали приватизация и либерализация цен. С тех пор по данным Росстата государственная собственность в стране неуклонно сокращалась.
Так, по данным на 2009 г. общее число зарегистрированных фирм и организаций в стране распределялось по формам собственности (в %): государственная 2,8 (для сравнения в 1996г.–14,3); муниципальная –5,4(в 1996–8,8); частная российская –83,3 (в 1997 г. –63,4). В 2010 г. президент провозгласил курс на продолжение политики разгосударствления, т.е. лозунг «больше конкуренции» остаётся на повестке дня, хотя доказывать, что он не реализовал ни одну из заявленных в 1992 г. задач, кажется уже не надо.
Задача финансирования этих компаний частично возложена на фонды национального благостостояния (ФНБ). Они представляют собой государственные инвестиционные фонды с портфелями, состоящими из иностранных валют, государственных облигаций, недвижимости, ценных металлов, а также долей в уставном капитале отечественных и иностранных фирм (иногда они являются и их основными собственниками).
С учётом этого, вопрос о том, насколько перспективным может быть использование госкапитализма в современной экономической практике нашей страны, представляется весьма важным. И тут мы обнаруживаем, что этатизм – это явление абсолютно не новое для России. Во-первых, оно не новое в историко-философском понимании, т.к. особенностью и отличительной чертой отечественной истории с 9 в. и по 20 в. был как раз приоритет государственного начала. Во-вторых, оно имело успешную практическую апробацию. Как известно, наиболее впечатляющие экономические успехи в досоветской России происходили как раз с использованием идеологии государственного капитализма. Речь идёт о модернизации Витте С.Ю., который являлся министром финансов России в 1892-1903 и исполнителем масштабной программы индустриализации страны. Любопытно, что Витте очень близко принимал идеи панславизма и славянофильства, был хорошо знаком с Аксаковым И.С. и даже публиковался в его газете «Русь», что не помешало стать ему «отцом русского капитализма», как называли его современники. Это ещё одно доказательство того, что та дилемма, которая активно навязывается обществу: либо рыночная экономика по западным стандартам и прогресс, либо использование почвенных, национальных традиций и регресс, является весьма сомнительной.
Огромное влияние на экономические взгляды Витте оказала книга Фридриха фон Листа "Экономический национализм", которую он перевёл на русский язык и написал к ней предисловие. Лист не был чистым теоретиком, он был скорее специалистом в области экономической политики. И это было очень близко российской экономической мысли, которая никогда не отличалась особым академизмом, а, напротив, являлась сугубо прагматической и утилитарной. Итак, Лист критиковал политическую экономию, считая, что она космополитична и не учитывает национальные хозяйственные особенности. В отличие от Смита, который был сторонником экономического либерализма, Лист прочно стоял на позициях протекционизма. Особенно он выделял необходимость стимуляции промышленного роста мерами «воспитательного протекционизма», т.е. защиты от иностранной конкуренции. И это опять же соотносилось с особенностями российских экономических учений. Даже самые радикально настроенные российские экономисты (к примеру, Радищев А.Н.) всегда подчёркивали, что отечественная экономика по самым разным причинам не может на равных конкурировать с европейской, а значит протекционизм – это важнейшее условие экономической политики в России.
Эти идеи Листа, а также свой талант Витте использовал в программе модернизации российской экономики, которая предполагала в течение примерно 10 лет: догнать более развитые в промышленном отношении страны Европы, занять устойчивые позиции на рынках Востока, привлечь на помощь слабо капитализированной российской экономики иностранные капиталы, и обеспечить накопление внутренних ресурсов. Кроме того, что средством модернизации должны были стать иностранные инвестиции, которые Сергей Юльевич называл лекарством против бедности, Витте делал ставку на неограниченное государственное вмешательство в экономику. Другими словами проект Витте – это яркий пример государственного капитализма, как этатизма. Причём, проект, который дал реальный экономический эффект. Этого просто нельзя отрицать, ибо статистика свидетельствовала, что по темпам экономического развития Россия вышла на первое место в мире. Прирост производства этих лет впечатляет: в 1878/88 гг. он составил 26%, в 1882-1892 гг. – 42%, а в 1893-1896 гг. – 162% .
Как правило, Витте критиковали за то, что якобы его проект привёл к двум революциям. Отчасти в этом есть доля истины, т.к. социальное расслоение в России действительно нарастало. Но следует заметить, что Витте обращал самое серьёзное внимание на мирные внешнеполитические условия осуществления модернизации. И Россия, по убеждению реформатора не должна была ввязываться даже в локальные войны. Одна из причин его ухода с поста министров финансов состояла именно в позиции к войне с Японией. Как известно, монархию погубило именно вступление в первую мировую войну, хотя фатальной необходимости в этом не было. Именно война на чужой территории, измотав экономику России, усилила социально-психологическое напряжение в обществе.
В модели государственного капитализма государство является не пассивным наблюдателем хозяйственной жизни или «ночным сторожем», а активным игроком. Его присутствие в экономике может быть в двух формах: как собственника и как регулировщика, дирижёра или настройщика. В исторической практике конца 19-начала 20 вв. использовались оба приёма. К примеру, государство выступало в качестве инвестора крупного проекта – железнодорожного строительства. Он, помимо того, что решал важнейшую проблему транспортного сообщения, включал механизм инвестиционного мультипликатора. А именно: железнодорожный спрос стимулировал подъём смежных отраслей промышленности: на заказах рельсов поднялись металлургическая отрасль и транспортное машиностроение. Государство также создавало крупные предприятия в новых отраслях тяжёлого машиностроения – военные, сталелитейные заводы. Важно, что правительство такими способами не только расширяло производство, но и обеспечивало устойчивый сбыт продукции и покрытие повышенных издержек производства в период освоения новых технологий. Например, на цели реконструкции и укрупнения предприятий государство предоставляло долгосрочные авансы и ссуды из средств казначейства или Госбанка. Правительство также приобретало в собственность предприятия и целые отрасли. Например, в целях спасения производства в случае банкротства, государство выкупало их. Так, в 1886 г. стал казённым Обуховский завод, сохранив свою эффективность, невзирая на смену собственника. Кстати, нередки были случаи возвращения в будущем таких заводов в частное владение.
Таким образом, государство регулировало экономические отношения в сфере крупного и среднего бизнеса, сочетая разнообразные способы дирижирования в народном хозяйстве. Часто встречаемое в литературе мнение о зависимости российской экономики от западных инвестиций преувеличено и относится только к началу модернизации. Согласно расчётам крупного английского исследователя российской экономики П.Грегори в 1903-1913 гг. по удельному весу чистых внутренних накоплений в чистом национальном продукте Россия занимала второе место в мире после Германии. Другими словами, в России к тому времени появились собственные капиталы, и механизм накопления внутренних ресурсов работал. Это подтверждает в своих работах авторитетный российский экономист Абалкин Л.: обороты фабрик и заводов в европейской части России составили в 1877 г. 541 млн руб., в 1887 г. – 802 млн., а в 1892 г. 1100.
Гораздо неоднозначнее оценка практики госкапитализма в СССР в годы новой экономической политики. Как известно, несмотря на то, что нэп способствовал преодолению экономической разрухи, в течение всего его периода (с 1921 и по 1927 гг.) экономику сотрясали тяжелейшие экономические кризисы. В конечном счёте, в руководстве страной укрепилось всеобщее мнение о необходимости либо корректировки нэпа, либо свёртывание его, что и случилось. Значит ли это, что рассматриваемый экономический проект оказался утопией?
Следует отметить, что политика госкапитализма в стране, где победила большевистская власть, проводилась очень неуверенно и непоследовательно. Несмотря на частичную приватизацию и восстановление рыночных механизмов, власть постоянно подчёркивала, что целью государства является построение социализма, а уступки частнику есть вынужденная и временная мера. Причём власть не отказалась тогда и от лозунга мировой революции. Трудно представить, чтобы крупный бизнес в таких условиях стал строить какие либо долговременные и капиталоёмкие экономические проекты. Это хорошо видно на примере провала ленинского плана по расширению иностранных концессий в СССР. Позиция западных концессионеров выражалась, в частности, следующим образом: «Непонятные правовые, рабочие и имущественные отношения в России ужасали». Поэтому представляется, что считать опыт госкапитализма неудачным, ссылаясь на его действие в годы нэпа, было бы некорректным.
В целом же возможности использования данной модели представляются весьма перспективными. Главная опасность её применения заключается в опасности сращивания государства и бизнеса. Т.е. именно того госкапитализма, о котором писал Т. Клифф. Элементы такой системы мы наблюдаем в нынешней России, где сырьевое лобби связано с государством. Успехи реформ Витте были напротив обусловлены в значительной степени тем, что в условиях монархии власть имела надклассовый характер.
==========================================================================
