Экономические аспекты сохранения окружающей среды. Природная рента

Присвоение ренты является одним из наиболее характерных феноменов для «петрогосдуарств». Как явление оно присутствует не только в этих государствах, однако оно оказывает наибольшее влияние на их экономику в следствие их сырьевой направленности. Проявляется данный процесс, например, в институциональном кризисе и деградации институтов. Присвоение ренты – это не только коррупция в форме взяточничества. Последнее, скорее, является один из многих составляющих явления, именно поэтому выделяют законные и незаконные способы присвоения ренты. Присвоение ренты является большой проблемой развития стран с ресурсно-ориентированной экономикой. К таким странам относится и Россия.

Если судить по доле природной ренты в доходах российского государства, то приходится признать, что Россия является страной с ярко выраженной топливно-сырьевой специализацией в международном разделении труда.

Опасность высокой доли нефтегазовых поступлений в консолидированный бюджет связана прежде всего с прогрессирующим отставанием в технологическом и экономическом развитии, а также с растущей зависимостью российской экономики от мировых финансово-промышленных и политических доминант, в частности от мировых цен на топливно-сырьевые ресурсы, которые подвержены сильному давлению со стороны этих доминирующих центров.

Однако ситуация, сложившаяся в последние годы, позволяет говорить о том, что постепенно структура бюджета Российской Федерации меняется. По оценке Минфина доля доходов бюджета от нефтегазового комплекса в первых месяцах 2016 г. составила около 37,4%. Данная цифра является самым низким показателем доли нефтегазовых доходов с середины 2009 г.

Трансформация структуры бюджета связана в основном не со сменой политики государства или административными реформами, это произошло в связи с существенным падением цен на нефть.

Даже не смотря на столь значительное снижение нефтегазовых поступлений, их долю по-прежнему можно считать достаточно высокой. Сохранение тенденции развития нефтегазовой отрасли и открытие новых проектов для увлечения экспорта продуктов, говорит о том что российская экономика сохраняет природно-ресурсную направленность.

Важнейшей внутренней причиной, порождающей необходимость скорейшего выхода из существующей ситуации, является следующее: несоизмеримо преобладающая рентабельность ориентированных на экспорт ресурсо-добывающих отраслей по сравнению с обрабатывающей промышленностью, в основном реализующих продукцию внутри страны, оказывает сдерживающий эффект на развитие наиболее динамичных производств обрабатывающего сектора.

Одним их основных факторов, способствующих становлению неравномерной структуры бюджета и преобладанию доли нефтегазовых доходов, является большая разница между ценами на топливно-энергетические ресурсы при экспортной реализации и реализации внутри страны.

Так как существенную долю бюджета страны все еще составляют доходы от пользования природными ресурсами, государственный аппарат, в случае низких результатов своей деятельности, может направлять природную ренту на решение вопросов, которые необходимо решать путем использования средств, заработанных от развития перерабатывающего производства, внедрения новых технологий и модернизации оборудования, оказания услуг населению. Отсутствие определенности и точности в учёте рентных поступлений от торговли энергетическими ресурсами является причиной нецелевого расходования бюджетных средств и растрат большей его части в ходе непрозрачных и усложненных схем перераспределения в условиях слияния системы управления и бизнеса.

По причине того, что энергетические ресурсы являются фактором производства, обладающим определенной спецификой и характеризующимся, прежде всего, значительной неопределенностью в производительности, монопольным владением со стороны государства и исчерпаемостью, формирование цен на ресурсы существенно отличается от формирования цены труда или капитала. Большую долю денежных средств от реализации продукции, произведенной результате использования природных ресурсов страны, цена на которые устанавливается в результате значительного колебания цен на внешнем рынке, в мировой практике обычно отождествляют с факторной ценой использования специфического фактора производства — национальных недр, а не с рентной ценой других факторов производства или с прибылью производителя. Следовательно, существенная часть такой «сверхприбыли», полученной исключительно в результате колебаний конъюнктуры рынка, должна направляться собственнику данного фактора, то есть в данном случае – государству. Независимо от названия или причисления такого платежа к налогам или сборам, по сути своей он является факторным платежом.

Применяемый в России механизм изъятия и распределения ресурсной ренты не учитывает необходимости наличия системы стимулов к увеличению наукоемоксти производства, совершенствованию технологий, увеличению эффективности использования энергии и охране экологических систем и природной среды. Данный факт связан с тем, что в первую очередь ресурсная рента с экспорта извлекается таким методом как экспортные пошлины, а также с тем, что ресурсная рента на внутреннем рынке перераспределяется между производителями и потребителями нефти, газа и продуктов переработки через низкие цены на энергоносители напрямую (без поступления в бюджет). Еще одним фактором является разница экспортных пошлин на светлые нефтепродукты и темные, что создавало ситуацию нежелания модернизировать технологии нефтепереработки .

В российской экономике факторный платеж за использование российских недр при добыче нефти представлен двумя составляющими: налогом на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и экспортной пошлиной на нефть и нефтепродукты. При этом если НДПИ в целом соответствует смыслу факторного платежа, используемого для изъятия ресурсной ренты, то экспортная пошлина, несмотря на аналогичную НДПИ привязку к колебаниям мировых цен на нефть, не может в полной мере рассматриваться как механизм изъятия ресурсной ренты, поскольку представляет собой выборочное налогообложение иностранных потребителей. В результате использования экспортной пошлины внутренние и внешние цены различаются на ее величину (за вычетом издержек транспортировки на зарубежный рынок), что обеспечивает равновыгодность для производителя поставки тонны нефти на внутренний и внешний рынок.

Источник: М.Г. Чурина, Е.С. Абуздина ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ МЕХАНИЗМОВ ИЗЪЯТИЯ ПРИРОДНОЙ РЕНТЫ В ДОБЫВАЮЩИХ ОТРАСЛЯХ РОССИИ // Тенденции и проблемы в экономике России: теоретические и практические аспекты [Электронный ресурс]: материалы Всерос. науч.-практ. конф., 23 марта 2017 г. / под ред. С.А. Курганского. – Иркутск: Изд-во БГУ, 2017. – 293 с Теория рентного дохода Справедливое распределение рентных доходов Особенности прав собственности на природные ресурсы Природные ресурсы, как юридический термин Природный объект, как экономический термин Экология, как экономический термин Роль геологии в развитии нефтяной промышленности Финансирование геологоразведочных работ в России: роль государства Регулирование недропользования в РФ

(Пока оценок нет)

Природная рента: миф или реальность?

Введение............................................................................................................. 3

1. Природная рента: понятие, сущность.......................................................... 5

2. Природная рента – миф или реальность?.................................................... 7

Заключение........................................................................................................ 11

Литература........................................................................................................ 12

ВВЕДЕНИЕ

Уже не один год среди «заинтересованных лиц» - политиков, ученых, предпринимателей - идет горячая дискуссия на тему, нужна или нет нам природная рента.

Прислушаемся к речам.

Природная рента - это миф, раскручиваемый с подачи некоторых политиков. На нее смотрят, как на «волшебную палочку», которая решит все проблемы, - считает глава бюджетного комитета.

В рыночной экономике основу бюджета в странах с сырьевой экономикой составляют природные ресурсы, нефть принадлежит не тому, кто ее добывает, а всему обществу, населению всей страны. На этом основании, если это государство для народа, оно большую часть стоимости нефти должно изымать в виде природной ренты, - таково мнение депутата Законодательного собрания Красноярского края Валерия Сергиенко.

Вопрос об использовании природной ренты является тем логическим звеном, через которое можно вытащить из тени и придать публичному открытому рассмотрению всю цепь реальной экономической политики нынешнего российского государства, - такой точки зрения придерживается политолог Александр Ципко.

В России существуют два мифа о природной ренте, - отметил Е. Примаков. Первый, это то, что рента уже изымается.
"Это не так, иначе не было бы сейчас таких сверхприбылей у нефтяных компаний", - сказал глава ТПП. Второй миф, по его словам, связан с тем, что нужно начинать исчислять природную ренту с каждой промышленной скважины в отдельности. "Когда-нибудь мы к этому придем, но начинать с этого нельзя", - отметил Примаков. Он подчеркнул, что существование природной ренты – это признанный факт, "необходимо лишь создать механизм ее изъятия с пользой для государства". В настоящее время, в России единственным механизмом изъятия рентных платежей на нефть является только экспортная пошлина, отметил Примаков.

Концепция природной ренты является мифом, который не подтвержден объективными экономическими данными, - такое мнение высказал в четверг в беседе с журналистами советник президента РФ по экономическим вопросам Андрей Илларионов.

По его словам, эта концепция является идеологическим сопровождением действий определенных политических течений. Кроме того, Андрей Илларионов подчеркнул, что невозможно уйти от того, чего нет. Нынешние дискуссии по данному вопросу, на его взгляд, сводятся к перераспределению налоговой нагрузки между различными секторами экономики.

ПРИРОДНАЯ РЕНТА: ПОНЯТИЕ, СУЩНОСТЬ

Рента, в первоначальном смысле слова, обозначала доход землевладельца со сдаваемого в аренду земельного участка или доход, получаемый рантье в виде процента с предоставляемого в ссуду капитала.

Сейчас под словосочетанием "природная рента" в российском обществе понимается то, что некогда было поименовано как "горная рента" - вид ренты, образующийся при добыче полезных ископаемых . Речь идет о плате за пользование недрами, которые находятся в собственности государства и переданы им в управление, как правило, частным компаниям на срочной и возмездной основе.

Природная рента – это и удвоение валового внутреннего продукта (ВВП), которого требует от правительства, и практически безграничное расширение социальных расходов государства , и рост благосостояния каждого конкретного гражданина России одновременно.
Впрочем, экономическое обоснование необходимости введения природной ренты отсутствует, пропаганда темы природной ренты направлена исключительно на удовлетворение политических амбиций сторонников ренты. Реализация планов сторонников ренты поставит под угрозу энергетическую безопасность России.

Ни действующий Налоговый кодекс, ни тем более, федеральные законы, регламентирующие фискальную политику России, не могут, по мнению сторонников ренты, повлиять положительно на российскую экономику так, как это может сделать введение природной ренты.

Основатель экономической политики коммунизма Карл Маркс, считающийся основателем земельной (природной) ренты, понимал ренту как плату за пользование лучшими сельскохозяйственными землями для получения более высокой (по сравнению со среднеотраслевой) прибыли. Теория природной ренты была изложена Марксом в «Капитале» во второй половине ХIХ века.

При этом основной формой ренты, описанной Марксом, являлась барщина , при которой феодально-зависимый крестьянин часть недели работал на своём надельном участке, а остальные дни недели работал даром на землевладельца в его поместье.

Попытка навязывания обществу актуальности понятий экономической теории ХIХ века, таких, как рента, барщина, и прочих марксизмов в XXI веке выглядит нелепо.

Тем не менее, это совершенно не смущает российских неомарксистов.
Сторонников природной ренты вообще мало, что смущает: настаивая на экономической фундаментальности пропагандируемого ими понятия ренты, понимают они ее так, как это диктуют сиюминутные политические интересы. Оперируя узнаваемыми терминами, неомарксисты вкладывают в общеизвестные понятия совершенно другой смысл.

В частности, природная рента представляется обществу как справедливый механизм изъятия сверхприбылей. Причем не абстрактных сверхприбылей бизнеса, прибыль которого превышает некую среднюю величину, а сверхприбыль конкретных отраслей экономики, связанных с добычей полезных ископаемых.

Представления о справедливости, навязываемые неомарксистами обществу, весьма просты: «Изъятие природной ренты у нефтяных олигархов сделает Россию богатой и справедливой страной».

От более подробного обсуждения обоснованности своей позиции сторонники ренты, как правило, уходят, предпочитая объяснять не происхождение ренты, а ее использование. Сторонники ренты настаивают на том, что доходы, получаемые в виде природной ренты, должны быть распределены между всеми гражданами страны.

2. ПРИРОДНАЯ РЕНТА – МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

Р азобраться в аргументах сторонников изъятия природной ренты не так-то просто. Чаще всего они попросту вежливо замалчиваются. Акцент делается на цифрах. Впрочем, несмотря на путаность аргументов и формулировок, можно вычленить три основных тезиса, каждый из которых на поверку оказывается маленьким мифом. Вот как класифицирует эти мифы в своем исследовании Осинов Г.

Миф первый. Нефтяные компании платят слишком низкие налоги.

На самом деле налоговая нагрузка на отрасль постоянно растет, и очень большими темпами. Если в 1999 году нефтяные компании платили в среднем по 30 долларов налогов с одной тонны нефти, то в 2003-м - уже 66 долларов, то есть в два с лишним раза больше. Отчисления в казну росли еще быстрее: за то же время они увеличились более чем втрое. При этом уровень добычи рос куда медленнее. Характерным примером в этом отношении может быть «ЮКОС». По данным компании, налоговые платежи выросли за пять лет аж в 20 раз, хотя нефтедобыча «подтянулась» только в 1,8 раза. Грубо говоря, компания стала платить вдесятеро больше. И это не уникальный случай, а типичная для отрасли ситуация. Фискальная политика государства в отношении нефтяников становится все более и более жесткой. И все слова о необходимости закручивания гаек - пустая риторика. Процесс и без того идет полным ходом. Это все равно что рассуждать о необходимости выпить в перерыве между первой и второй.
Увеличиваются не только абсолютные показатели - меняется сама пропорция раздела выручки между государств ом и частными компаниями. Например, в течение 2002 года доля государства выросла с 32 до 40 процентов, а чистая прибыль частников сократилась с 17 до 11 процентов. И это несмотря на постоянный рост цен на мировом рынке. А если говорить именно об экспорте, то здесь доля государства в прибыли вообще составляет более 70%.

Есть объективный показатель, позволяющий оценить степень налоговой нагрузки на отрасль. Достаточно сравнить доли отрасли в ВВП и в доходах бюджета. Так вот, налоговые платежи нефтяников, по официальной госкомстатовской информации, превосходят размер отрасли в структуре ВВП ровно в два раза. Говорить после этого, что налоги маленькие, как-то неловко. Потому об этой цифре стараются по возможности не вспоминать.
Миф второй. Нефтяники забирают себе все сверхдоходы от экспорта нефти.

Этот миф - самый функциональный. Потому что когда делаются попытки перевести речи о ренте на язык экономических терминов, то речь прежде всего идет о пересмотре механизма взимания экспортных пошлин: мол, необходимо привязать их к колебаниям внешнеэкономической конъюнктуры. Но уровень налоговой нагрузки и без того зависит от цен на нефть.
Строго говоря, к ним привязаны три налога - на добычу полезных ископаемых, прибыль и экспортные пошлины. При критически низкой цене нефти в 11 долларов за баррель эти три налога в сумме составят всего-то 4,1 доллара на тонну нефти.

Но если цены подскочат втрое, налоговая нагрузка возрастет ни много ни мало - в 25 раз. То есть чем выше цены, тем большую долю в доходе нефтяников получает государство. А никак уж не частники. Кроме того, несмотря на то что в условиях неблагоприятной конъюнктуры государство вроде бы создает щадящий налоговый режим, при цене ниже шестнадцати долларов за баррель добыча нефти для инвестора становится неприбыльной. Это если учесть затраты на производство , транспорт и капитальные вложения . При этом компании будут работать себе в убыток, а государство все равно будет получать налоги. Зато при любых, даже фантастически высоких ценах в казну будет поступать минимум 73% прибыли.
Вот и получается, что все разговоры о необходимости привязать пошлины к конъюнктуре - не более чем эвфемизм. Перестраивать эффективно работающий механизм было бы бессмысленно. Его можно разве что перенастроить. В сторону повышения пошлин.

Миф третий. Резкое увеличение налоговой нагрузки приведет к значительному увеличению доходов бюджета.

Этот миф, что называется, с двойным дном. Казалось бы, какой здесь может быть подвох? Все логично: выше ставки - больше денег. Все это верно, но только в том случае, если жить по принципу: после нас хоть потоп.

Официальная пропаганда создает впечатление, что резервы нефтяной отрасли практически неисчерпаемы и что воспользоваться ими для блага народа мешают только олигархи. Но этот тезис был бы справедлив только в том случае, если бы всю прибыль от нефтедобычи олигархи оставляли себе лично.

На самом же деле практически все средства, полученные от экспорта нефти, отечественные компании вкладывают в собственное развитие. Например, в 2002 году нефтяники заработали на внешнем и внутреннем рынках 57,1 миллиарда долларов. А общие расходы на производственную деятельность, включая себестоимость добычи и транспортировки, инвестиции в основной бизнес, налоги и дивиденды, составили в общей сложности на 1,8 миллиарда больше. Ну и где здесь, спрашивается, сверхприбыль? Для динамичного развития нефтяникам приходится даже занимать. В том же 2002 году они взяли кредитов на 4,6 миллиарда долларов.

Следовательно, налоговая нагрузка на отрасль сейчас находится фактически на предельном уровне. Если брать с компаний больше, им придется сокращать инвестиции.

Вот только в развитии нефтяной отрасли кровно заинтересованы не только частники, но и все государство в целом. Чем выше уровень добычи и объемы экспорта, тем богаче государство, тем больше у него возможностей выполнять свои социальные обязательства. Неоправданное же ужесточение налогового режима поставит крест на амбициозных сценариях развития нефтяной отрасли.

Из этого Осинов Г. делает следующий вывод: «Создавая миф о природной ренте, власть вовсе не заботится о том, чтобы мы жили лучше. Главное, чтобы мы так думали. И голосовали правильным образом».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Бесспорно, государство нуждается в дополнительных доходах. Но для достижения этого необходимы системный анализ имеющихся внутренних резервов отечественной экономики, меры по стимулированию реального роста всех отраслей промышленности, включая брошенное на произвол судьбы машиностроение, помощь малому бизнесу – в общем, все то, что и является основой полноценной рыночной экономики. Тем более не надо забывать, что именно нефтяная промышленность обеспечивает самыми крупными заказами предприятия смежных отраслей промышленности - трубные и машиностроительные заводы, строительные и сервисные компании.

Конечно, здравомыслящие политики и эксперты при этом не отрицают необходимость совершенствования налогового законодательства , где еще немало «дыр», и выработки разумного механизма изъятия природной ренты.

Кажущийся простым и легким способ пополнения федерального бюджета может обернуться новым экономическим кризисом, который больно ударит по всем сторонам нашей жизни – в том числе и по оборонной промышленности, которая только-только начинает восстанавливаться. «Раскулачиванием» нефтяников не решить принципиальных проблем концептуального уровня, стоящих перед российской экономикой и нашим государством. И даже если удастся изыскать в нефтяной отрасли несколько дополнительных миллиардов долларов, они не помогут устранить системные огрехи в нынешней экономической модели.

ЛИТЕРАТУРА:

1. , Игнатьев СМ.. Моргунов. В 2-х тт Санкт-Петербург, «Экономическая школа». 1994

2. , Нуреев Р М. Экономика. Курс основ. М., Вита Пресс. 2000.

3. Кац М., Роузен Х. Микроэкономика: Перевод с английского.-М.: Новое знание – 200стр.

4. Кондаков В. Качество жизни. //Труд №)

5. Мэнкью Н Грегори. Принципы экономике. Санкт-Петербург.:Питер Ком. 1999.

6. Осинов Г. Волшебная налоговая дубинка. Природная рента для народа - не хлеб, а зрелище //Новая газета.- 15 апреля 2004.- № 26

7. Природная рента. Политический миф или угроза для российской промышленности?//Риа Арбитръ.- 02 апреля 2005. (http://www. *****/)

8. Экономика. Учебник./под ред. . – М.: Юристъ, 199с.

Природная рента. Политический миф или угроза для российской промышленности?//Риа Арбитръ 02 апреля 2005 г.

Осинов Г. Волшебная налоговая дубинка. Природная рента для народа - не хлеб, а зрелище/ Нновая газета 15 апреля 2004 , № 26

Осинов Г. Волшебная налоговая дубинка. Природная рента для народа - не хлеб, а зрелище//новая газета 15 апреля 2004, № 26

Страны, на чью экономику в какой-то мере влияет природная рента, являются в данный момент предметом многочисленных споров и дискуссий как в научных, так и в политических кругах. Основным вопросом, на который так и не нашлось однозначного ответа, является связь между этим понятием и улучшением показателей экономического сектора.

Всегда ли богатство недр земли заведомо дает государству статус финансово стабильной и независимой державы? Ответ на этот вопрос не является однозначным, так как все напрямую зависит от политики, проводимой правительством государства.

Для одних стран природная рента стала источником успешного вложения бюджетных средств в развитие индустриальной сферы. А для других это предмет обогащения олигархических слоев населения и нецелесообразных растрат на проекты с низкой рентабельностью.

Природная рента в России является очень актуальной, так как страна является одним из крупнейших экспортеров важнейших сырьевых ресурсов. В этой статье будет рассказано о процессе формирования, присвоения и использования сверхприбыли данного вида.

Какие существуют виды данного дохода?

Все виды природной ренты объединены общими признаками и условиями. Все они обладают следующими одинаковыми моментами, характеризующими данное понятие в целом:

Добавочный доход, или сверхприбыль.
Природная рента формируется за счет приложенного труда или капитала.
Назначается за использование природных ресурсов, имеющих ограниченные запасы.

Виды природной ренты возникают за счет выделения разнообразных классификационных признаков. Первым является тип природных компонентов, расходуемых человеком. В зависимости от этого фактора выделяют:

Земельный тип. Он же, в свою очередь, подразделяется на два типа, которые формируются согласно местности. Земельный тип может быть сельскохозяйственным или городским.
Горный тип.
Минеральный тип. В этом случае эксплуатируемыми будут нефтегазоносные или горнорудные бассейны.
Лесной тип.
Водный тип.
Рыбохозяйственный тип.
Транспортный тип.
Рекреационный тип.

Относительно такого классификационного признака, как способ использования, выделяют следующие виды такого понятия, как природная рента:

Дифференциальная форма. Источником её получения является эксплуатация самых выгодных территориально месторождений. Сами природные ресурсы при этом отличаются повышенным качеством. Благодаря дифференциальной форме можно справедливо разделить и выделить природные компоненты. Такая форма применяется для всех видов источников.
Абсолютная. Используется в качестве выплат для эксплуатации любых по качеству и местности объектов природопользования.
Монопольная форма. В этом случае субъект, в отношении которого формируется природная рента, является не просто пользователем, а собственником. Отличительной особенностью природного компонента в этом случае является уникальность и неповторимость.
Квази-рента. Она является подвидом дифференциальной формы. Характерным признаком квази-ренты является то, что она возникает в процессе эксплуатации природных ресурсов с применением эффективных, модернизированных технологий. Благодаря этому объект должен обогащаться и стать более производительным. То есть нефтегазоносные пласты должны обладать большей отдачей, степень извлечения полезных ископаемых увеличится, а земляные участки станут более плодородными.

Понятие природной ренты дифференцируется также по территориальному признаку. В зависимости от него выделяют добавочную прибыль локального, регионального, национального и мирового значения. Это определяется масштабностью рынка, в пределах которого добываемый природный ресурс реализуется.

Каковы особенности формирования сверхприбыли?

Суть природной ренты заключается в том, что её внедрение позволяет оптимизировать ситуацию среди конкурентов, занимающихся разработкой и эксплуатацией объектов природопользования. Особенностью этого понятия является то, что рента присваивается не просто пользователям элементов, а его хозяевам.

Величина этой сверхприбыли варьируется в зависимости от общей ситуации на мировом рынке. Основополагающим и формирующим фактором является соотношение цен. В то время, когда происходит резкий спад или подъем стоимости на товары или услуги, которые включают в себя какой-то из природных ресурсов, экономическая природная рента изменяется и в объеме, и в норме.

Правительством при помощи различных нормативно-правовых актов осуществляется регуляция рентных отношений в государстве относительно природных объектов. Она формируется в зависимости от форм собственности и отдает владельцу большую часть добавочной прибыли при пользовании ресурсами.

Какие риски могут возникать относительно рентных отношений?

Рента за использование природных ресурсов может как принести положительные результаты для экономики страны, так и только усугубить текущее положение. Для государств, являющихся богатыми на такие объекты, повышается соблазн простого привлечения дополнительных средств. При этом никакой доли для развития отраслей, стабилизации процесса социального и финансового развития не предусматривается. В таком случае происходит не просто спад всех секторов, но и общая дестабилизация и деструктуризация воспроизводства. Ситуация складывается таким образом, потому что ожидания и планы, на которые рассчитывали различные слои населения, не оправдываются. Не хватает возможностей для реализации задуманного. В результате этого часто происходит раскол в обществе со всеми вытекающими последствиями.

Многие специалисты придерживаются единого мнения о том, что очень специфическим является рынок природных ресурсов. Рента, способ её формирования, назначения и начисления во многом определяются политическим направлением. То есть успех более характерен для держав развитых экономически и социально, но бедных в плане количества природных объектов. Государства, обладающие богатыми, разнообразными и стратегически важными ресурсами, в большей степени подвержены риску.

То есть можно сказать, что при отсутствии вложений в развитие всех жизнеобеспечивающих сфер может сформироваться положение неустойчивости экономического развития определенного государства. Уровень и качество жизни населения, производственный потенциал также будут оставлять желать лучшего. Это говорит о некачественном росте финансового сектора. Также возрастает риск формирования такой ситуации, в которой отрасли народного хозяйства будут развиваться неоднородно. Страна в целом будет подвержена любым колебаниям извне, и резкие скачки цен на сырье с легкостью выведут её из состояния равновесия.

Также природная рента за рубежом показала, что прослеживаются и другие негативные тенденции. К ним можно отнести такое явление, как коррупция, обострение стычек и конкуренции за сферы влияния и контроль над источниками.

Какая ситуация складывается в России?

То, что подобная негативная ситуация складывается в мире, не может не волновать отечественных специалистов. Природная рента в России оказывает значительное влияние на экономику и жизнь в стране в целом. Особенностью российских тенденций является то, что прослеживается четкая зависимость развития и расцвета финансового и социального сектора от природных ресурсов. При этом данные явления формируются на фоне снижения индустриальной активности в регионе. Конечно, природная рента возникает и проявляется в бюджете страны совершенно в разном объеме в зависимости от складывающейся ситуации.

Также многими экспертами отмечается, что с укреплением позиций и размеров добавочной прибыли происходят некоторые процессы. Например, процент прибыли, получаемой от реализации нефти, её производных и природного газа достигает более шестидесяти в доходах с экспорта и двадцати процентов внутреннего валового продукта. Это не может не отражаться на курсе рубля. Он укрепляет свои позиции, и увеличивается стоимость размена отечественной валюты. Динамика инфляционных процессов показывает положительные результаты, а это означает, что данное явление постепенно сходит на нет. Позитивным моментом в этой ситуации является также превышение объемов экспорта над импортом. Это становится возможным благодаря высокой стоимости энергоносителей на мировом рынке. Происходит также падение производительности труда в такой отрасли, как обрабатывающая и добывающая промышленность.

Каково отношение к идее полного изъятия ренты?

На данный момент природная рента возникает в промышленных зонах и городах, изымается рента при помощи различных инструментов. Это происходит посредством сборов и налогов, которые являются более специфическими для добывающей промышленности. Сегодня активно обсуждается возможность полного изъятия сверхприбыли. Относительно данного вопроса сформировалось и два противоположных мнения.

Согласно первой позиции, природная рента в России для граждан должна нести соответствующую пользу. То есть народ является непосредственным хозяином земель и всех тех объектов, которые находятся в их пределах. Таким образом, добавочная прибыль должна принадлежать людям и причитаться им в денежном эквиваленте. Все сторонники этой идеи хотят, чтобы рента такого типа была полностью изъята и распределена в соответствующих долях между населением. Если обсуждать этот вопрос относительно российской ситуации, то получается, что такого рода доход от нефтяного и газового комплекса составляет внушительные суммы средств. Плюс к нему можно еще добавить сборы за нарушение экологического равновесия, получаемые с предприятий металлургической отрасли и гидроэнергетики. В итоге сумма будет варьироваться в районе пятидесяти миллиардов долларов за год.

Но в этом случае стоит отметить, что рента на природные ресурсы должна быть правильно сформирована и изъята. То есть при определении её размеров нужно учитывать некоторые важные факторы. К ним относится специфика добывающих производств. Различным предприятиям требуются ресурсы совершенно в не одинаковом объеме. То есть такие условия добычи, как обеспечение водой, наличие транспортных узлов, инфраструктуры и рекреации в регионах находятся не на одинаковом уровне. Нужно все это учесть, чтобы предприятия оставались в состоянии оплачивать сборы, не сталкиваясь с риском банкротства. То есть все же необходимо оставлять какую-то долю, чтобы давать толчок для динамического развития сферы. Учитываются при этом не только факторы обеспеченности, но и сами природные ресурсы. Перед назначением необходимо оценить качество получаемого сырья, воздействие окружающей среды. Сделать эти расчеты максимально точными и справедливыми отечественным специалистам пока не удается.

Какова вторая позиция на этот счет?

Другое мнение специалистов, исследующих рынки природных ресурсов и экономическую ренту, свидетельствует о том, что изъятие её невозможно по ряду причин. Что касается предприятий добывающей отрасли, то можно сказать, что сверхприбыль в их случае является не источником обогащения, а способом погашения издержек. К ним относятся следующие факторы растрат:

затраты на эксплуатацию;
транспортные расходы;
государственное налогообложение (сюда причисляются налоги на прибыль и имущество);
налог на добычу сырьевых ресурсов, таких как нефть и природный газ;
экспортная пошлина.

Последние два пункта сильно зависят от мировых цен на данные типы полезных ископаемых, так как они являются стратегически важными, а любые стоимостные колебания оказывают свое влияние на весь рынок. В конечном итоге после взимания всех издержек на долю самой добывающей компании остаются сущие копейки. Если еще заговорить об изъятии природной ренты, то у организаций просто не останется бюджета на развитие, погашение задолженностей и реализацию новых проектов.

Как ведется перераспределение?

Особенностью проблемы перераспределения добавочной прибыли в России является откровенно политизированный характер. Многие лица, стремящиеся к власти, в преддверье выборов раздают обещания о том, что природную ренту отдадут пенсионерам, что именно она является ключом к процветанию и хорошей жизни. Но, по сути, цель таких дискуссий заключается ни в чем ином, как в перераспределении. То есть как отобрать финансы у одних и отдать другим. О том, что природную ренту отдадут пенсионерам, говорили неоднократно, но, по сути, деление происходит по одной и той же схеме. В России сверхдоход делится пятьдесят на пятьдесят. Мировая практика показывает, что вполне реально изъятие лишь трети от дохода. Ситуация, которая складывается на отечественном рынке, дает возможность расширения налоговых рамок, хоть и в незначительном диапазоне.

В чем едины как приверженцы одного, так и сторонники другого мнения, так это в том, что природная рента имеет право на существование. Единственное, что является предметом ожесточенного спора, так это механизм её начисления и пропорции деления.

В хозяйственной практике этот процесс осуществляется следующим образом. Для начала российским законодательством определяется само понятие объектов природопользования. Во всем определении, которое закреплено государственными нормативно-правовыми актами, главным является то, что все недра земли являются собственностью России. А вот то, что из этих самых недр изымается, может иметь различные формы собственности. Это говорит о том, что хозяевами добытого являются и частные собственники, и сама страна.

Тогда необходимо пояснить и сам механизм определения владельца или формы собственности. Если следовать логике, то момент передачи ресурсов из-под контроля государства во владение частного предприятия определяется местом их нахождения и степенью разработки. То есть, когда они уже добыты, природные объекты переходят во владение предприятий. За такое право организация обязана выплатить в казну соответствующие налоги. За них собственник, можно сказать, приобретает полезные ископаемые, которыми распоряжается в своих целях. Преимущественно это подразумевает последующую реализацию на рынке и получение прибыли. Но никакими государственными нормативно-правовыми актами не закрепляется этот факт передачи как сделка купли-продажи или любой другой способ отчуждения собственности. Это говорит о том, что происходит несоответствие между фактической процедурой и закрепленными законодательством сведениями. С юридической стороны данный процесс неправомерен и не имеет никакой силы. Получается, что частные собственники безосновательно обогащаются.

Какие существуют методы изъятия ренты?

Когда природная рента возникает в аграрном секторе или в любой другой сфере, она непременно вызывает достаточно противоречивую проблему по её изъятию. С одной стороны, должны удовлетворяться интересы различных слоев населения (чтобы не происходил раскол в обществе), но и осуществлять это необходимо только в рамках действующего законодательства. Существуют различные инструменты, позволяющие урегулировать данные проблемы. Их подразделяют на две большие группы:

оптимизация системы налогообложения;
установление связей между правительством и собственниками добытых и разработанных ресурсов.

Что относится к методам оптимизации системы налогообложения?

К данной группе инструментов воздействия и регулирования можно отнести такой способ, как внедрение налога на добычу полезных ископаемых. Он не должен быть фиксированным, а его исчисление необходимо производить, ссылаясь на рентабельность месторождения в течение года. Это позволит сделать налоговую систему более гибкой. Реализация данного механизма необходима для такой сверхприбыли, как природная рента, так как её размер также не может быть постоянным в связи со спецификой работы подобных предприятий.

Вторым типом налога является взыскание в размере двух третей от добавочной прибыли пользователей природных объектов.

В отношении Российской Федерации данные инструменты могут не принести ожидаемого результата. Эффективность налоговых методов снижается за счет нечестности отдельных частных предпринимателей. Это подтверждается тем, что бухгалтерия некоторых организаций неимоверно убыточная, и дополнительные взыскания приведут лишь к банкротству. Владельцы природных объектов, чтобы как-то обойти налоговую систему, указывают повышенные размеры издержек и себестоимость работ. Из этого следует, что если теоретически сверхприбыли нет, то и изымать будет нечего.

Что относится к неналоговым методам?

К другим инструментам можно отнести возможность заключения договора аренды между государством и частным предпринимателем. Сбор в этом случае необходимо установить в процентном соотношении. Такая практика внедрена в Якутии и является выгодной в отношении обеих сторон. Но проблема заключается в том, что, согласно законодательству, такой метод может применяться лишь в отношении вещей, которые в процессе их эксплуатации не теряют природных свойств. Суть этого заключается в том, что разработанные недра имеют другие физико-химические характеристики и возвращаются арендодателю не в первозданном виде.

Вторым предложением является выделение суммы определенного размера, которая покроет все издержки предприятия и будет достаточной для поддержания рентабельности организации на должном уровне. В этом случае остаток будет направлен в государственную казну, и он будет равняться разнице рыночной цены и размера экономической стоимости. Этот способ хорош в том случае, если он осуществляется на конкурсной основе. В этом случае можно выявить наименьшую цену добычи, при которой сохранятся показатели рентабельности.

Все эти методы в той или иной степени заслуживают внимания, но единого и правильного среди них нет. Все инструменты требуют доработки для того, чтобы сделать перераспределение добавочной прибыли согласно интересам как граждан, так и государства. Так что успех будет иметь только грамотный комплексный подход.

Прошло заседание Делового клуба "Российской газеты", посвящённое вопросам природной ренты. С чего и с кого брать эту природную ренту и сколько брать? Верно ли, что если бы брали много, жили бы, как минимум, в два раза лучше? Сверхприбыль олигархов, по суждению некоторых, это чёрная кошка в тёмной комнате.., - по этим и многим другим вопросам смотрите дискуссию на развороте "РГ", - естественно, с участием М.Задорнова .

Что мы получим, если повяжем руки нефтяников новыми налогами

В ПОСЛЕДНЕЕ время в обществе активно обсуждаются вопросы увеличения налогообложения добывающих отраслей промышленности. При этом одной из наиболее популярных "технологий" изъятия якобы существующих сверхприбылей называется введение природной ренты. Не вдаваясь в детали, некоторые политики в пылу предвыборных баталий заявляют о том, что природная рента может принести в бюджет от 30 до 50 миллиардов долларов дополнительных доходов. Природная рента представляется едва ли не как новое "золото партии".

Мнения по этому вопросу в обществе разделились.

Сторонники введения природной ренты утверждают, что нефтяники полностью присваивают себе сверхдоходы от продажи нефти. Логическим продолжением этого мнения является требование о необходимости изъятия у них сверхприбылей путем введения специального налога - природной ренты. Апологеты этой точки зрения выступают за справедливое, как они считают, перераспределение доходов нефтяников в пользу неконкурентоспособных предприятий. При этом никаких расчетов, подтверждающих необходимость введения природной ренты, ее сторонники не приводят.

Противники введения природной ренты называют подобные разговоры предвыборным популизмом и борьбой за голоса избирателей. Они утверждают, что для введения ренты нет ни малейших оснований. И в качестве обоснования своей позиции приводят расчеты и показатели работы нефтяной отрасли, которые показывают, что структура доходов и расходов российской нефтяной отрасли такова, что "сверхприбыли" нефтяной отрасли являются мифом, основанным на отсутствии правдивой информации о ситуации в российской нефтянке.

В частности, утверждают противники ренты, только прямая налоговая нагрузка на нефтяную отрасль сегодня составляет 38 процентов, что подтверждается заключениями международно признанных аудиторских компаний, а самым крупным налогом является плата за пользование недрами.

Кто прав и как тут в действительности обстоят дела, и попытались выяснить участники заседания Делового клуба "Российской газеты".

Природная рента - блеф

Природная рента - это желание государственной машины и целого ряда псевдоэкономистов за счет чего-то одного развить всю экономику, заявил руководитель Комитета Государственной Думы по экономической политике и предпринимательству Григорий Томчин. Да еще так, чтобы покорить весь мир. Это блеф.

Когда мы говорим о природной ренте, о том, что досталось даром, и запас чего иссякает, у нас происходит не выравнивание общества, а расслоение. Именно в тех странах, где активно эксплуатируются природные ресурсы, есть безудержно бедные и безудержно богатые.

Кроме того, интересно узнать: до какой степени брать эту ренту и у кого? Это же абсурд. Ведь если следовать логике сторонников ренты, то ренту нужно брать и со сборщиков яблок, и с тех, кто пьёт воду.

А почему подпадает под ренту только нефть? Почему не воздух, которым дышат люди? Они же дышат, значит, надо брать с каждого воздушную ренту. Или так: люди дышат и накапливают здоровье, если воздух хороший. Если он плохой, то здоровья нет. Значит, повышенную воздушную ренту надо брать с тех, кто живет вокруг озера Байкал, - там воздух чище. Я против какого бы то ни было учета природной ренты.

Тем не менее вопрос налогообложения отраслей, имеющих сверхприбыль, и тех отраслей, которые мы хотим развивать, чтобы слезть с нефтегазовой иглы, вполне реальный. Сегодня налогообложение добывающих отраслей у нас, на мой взгляд, оптимальное. А налогообложение обрабатывающих отраслей - повышенное. Поэтому сегодня надо понизить общую налоговую базу и для тех, и для других. И при этом повысить специальную налоговую базу. Но сделать это не какими-то рентами или разделами продукции, а например акцизами. И притом синхронно. Результат может дать резкое снижение единого социального налога и снижение НДС до 15 процентов, а не до 18 процентов, как сейчас. А вот после этого повысить акцизы. Тогда общее налогообложение будет оптимальным.

Но мы могли бы жить лучше

Рентабельность нефтяного комплекса в России намного опережает среднюю рентабельность по промышленности в целом, сказал Владимир Иванов, директор программ развития исследовательского Центра стратегий развития и национальной безопасности. Так, если рентабельность по всей промышленности составляла в 2000 году 24, 7 процента, то по нефтяному комплексу, по нашим оценкам, она на порядок выше.

Оправдан ли столь большой разрыв в рентабельности? Недавно вице-президент одной из крупнейших нефтяных компаний в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" попробовал рассчитать доход нефтяных олигархов. Вот что у него получилось: в 2002 году в России было добыто 380 миллионов тонн нефти. Общая выручка за нее (включая и внутренний рынок) составила 60 миллиардов долларов. Из этой суммы было уплачено 21, 7 миллиарда долларов налогов. Плата за транспортировку нефти составила 9 миллиардов. Сама добыча, а также ремонт оборудования и зарплата сотрудникам съели 15 миллиардов. Инвестиции в другие проекты обошлись нефтяникам в 10 миллиардов. На покупку активов ушло еще 2, 8 миллиарда. Если из 60 миллиардов долларов последовательно вычесть все эти цифры, остается конечная, итоговая сумма - 1, 5 миллиарда долларов. Это и есть собственно доход нефтяных компаний.

В большинстве стран, которым посчастливилось жить "на нефти", недра и их содержимое находятся в руках государства.

Исключением являются разве что США, где собственниками недр могут быть и государство, и частные компании. Но американцы зарабатывают деньги и решают свои социальные проблемы не за счет одной отрасли экономики. Если кто-то что-то где-то из земли и качает, то сколько с них брать и как собранные деньги потратить, решит штат, на чьей территории расположено месторождение.

Особую группу составляют ближневосточные страны: Бахрейн, Кувейт, Йемен, Саудовская Аравия, ОАЕ. И разведка, и транспортировка, и добыча, и продажа нефти там находятся в руках государственных компаний. Государства эти - монархии, и нефть фактически принадлежит царствующим династиям эмиров, шейхов и королей и ими же контролируется. Но короли и эмиры нефтедолларами с населением делятся, хотя, конечно, не поровну.

В крошечном Кувейте (третье место в мире по числу миллионеров) каждый гражданин при рождении получает 3 тысячи долларов. Кроме того, все жители имеют право на беспроцентную ссуду на строительство жилья. Каждый подданный получает по 170 долларов в месяц на несовершеннолетнего ребенка и 300 - на неработающую жену. В стране действует бесплатная медицинская помощь, а если пациенту нужна операция за границей, государство берет на себя все расходы. Примерно теми же преимуществами обладают и граждане Саудовской Аравии: медицинская страховка, бесплатное лечение и обучение за рубежом, беспроцентные ссуды на строительство дома и покупку автомобиля.

В Норвегии нефтяные компании отдают казне 78 процентов прибыли. Средства эти идут через бюджет на социальные нужды, обеспечивая населению один из самых высоких уровней жизни в мире. Все, что остается после трат на образование, медицину и прочие социальные нужды, вкладывается в ценные бумаги или инвестируется в экономику. Справедливости ради необходимо отметить, что население той же Норвегии составляет всего четыре с небольшим миллиона человек. Россиянину остается только завистливо вздохнуть.

Поэтому с учетом сегодняшнего состояния России платежи по природной ренте должны поступать в местные бюджеты и целенаправленно расходоваться на социальные нужды.

Не надо ловить чёрную кошку в темной комнате, где её нет

Сверхприбыль у нефтяников есть, но только на конкретно взятой скважине, сказал Александр Перчик, доктор экономических наук, заведующий кафедрой горного права Российского государственного университета нефти и газа имени Губкина. Но из этого нельзя делать вывод об общей рентабельности отрасли. Говорить о том, избыточные это доходы или нормальные, можно только по конкретным месторождениям, а по компаниям в целом оценивать доходность с точки зрения справедливости платы за недра просто некорректно.

Посмотрите на условия, в которых работают российские нефтяники и их зарубежные коллеги. Средний дебет скважины (объем ежесуточной добычи) в России сейчас 7-9 тонн нефти в сутки. А во Вьетнаме - 700 тонн. В Саудовской Аравии - 600 тонн, в Иране - 400 и так далее. Плюс разница в климате Западной и Восточной Сибири по сравнению с Персидским заливом. Как после этого можно сравнивать налогообложение в разных странах? Везде свои условия, своя специфика.

Давайте посмотрим на финансовую сторону российской нефтянки. Средняя мировая цена российской нефти держится на уровне 175 долларов за тонну - 24 доллара за баррель. Эксплуатационные расходы порядка 50 долларов на тонну. Транспортные затраты - нефть же из Сибири надо как минимум в порт доставить - примерно 25 долларов. Налог на добычу нефти составляет 20 долларов, экспортная пошлина - еще 15 долларов на тонну. Итого уже 110 долларов.

Не забывайте при этом, что государство у нас очень внимательно относится к вопросу налогообложения нефтяных компаний и не упускает возможности получить дополнительные доходы с нефтянки. Специалистам хорошо известно, что экспортные пошлины на нефть привязаны к мировым ценам на "черное золото". Выше цены - выше экспортные пошлины. Скажем, при мировой цене российской нефти марки Urals 20 долларов за баррель экспортная пошлина составляет 1, 65 доллара, а при 30 долларах - 5, 5 доллара.

То же самое относится и к прогрессивному налогу на добычу полезных ископаемых. Есть базовая ставка 340 рублей, а реальный налог по прошлому году составил почти 700 рублей. Причем все это - законодательно утвержденные меры.

Если к перечисленным налогам добавить налог на имущество, налог на прибыль и т.д., получается, что чистая прибыль с тонны нефти составляет порядка 30 долларов. А государство получает не менее 75 долларов с тонны. Вот и получается, что 75 долларов - это расходы, а остальные 75 получает государство. И только 25-30 получает нефтяная компания, добывающая нефть. Из этой прибыли она должна что-то выделить на развитие, на погашение взятых кредитов.

А как считают наши борцы за введение ренты? Берут 100 долларов - столько, дескать, остается у компании после вычета государством налогов, умножают на добычу и получают миллиарды. Но разве так можно считать? Операционных расходов, по их мнению, при добыче нефти вообще нет.

Одним словом, рента представляет собой очередной миф. Да, тема природной ренты периодически всплывает в обществе на уровне разговоров. Так, года два или три назад Иркутская дума разработала закон о ренте и направила его в Госдуму. Как ренту надо отбирать, куда ее направлять - все было расписано. А вот как ее считать, пускай разработает Правительство. Министерство природных ресурсов, которому отдали этот законопроект, заявило, что оно не знает, как считать ренту. И о том законе все забыли. Да это и понятно - нигде в мире никто никакой ренты не изымает.

Нет такого понятия. Есть понятная плата за пользование недрами. В России это экспортная пошлина и налог на добычу полезных ископаемых.

Говоря же вообще об отношении государства к отрасли, нужно не забывать, что нельзя жить одним днем, как это было в советские времена в той же нефтянке. В этой связи вспоминается случай в Анголе, где в свое время работал советником. Прибывшие в эту страну специалисты из СССР решили увеличить здесь добычу нефти. Разработали какие-то мероприятия и радостно пошли к министру на доклад. Тот выслушал их и... в течение трех дней выдворил из страны. Почему? Потому что предложенные решения были результативны на очень короткое время. Страна Ангола была нищей, но там думали о будущих поколениях. Не самый плохой пример для подражания.

Чем выше налоги государства, тем ниже инвестиции предприятий

Раньше говорили - надо отобрать землю, сейчас - надо отобрать природную ренту, говорит Михаил Задорнов, заместитель председателя Комитета Государственной Думы по бюджету и налогам. Сама постановка этой политической позиции затрагивает достаточно низменные стороны любой человеческой натуры. Ведь в каждом из нас есть элемент этого, ну, может быть, за исключением олигархов.

На мой взгляд, не надо говорить о природной ренте. Надо говорить о налоговой нагрузке на каждую конкретную отрасль в целом.

Я провел сравнения - есть оценки международных нефтяных агентств, есть оценки Мирового банка, есть оценки наших независимых институтов (например. Центра развития), которые показали, что последние три года были для нефтянки удачными. Если посмотреть, сколько заработали нефтяные компании в России и в других странах за эти три года и сколько от этого получили государства, получается следующая картина.

По моим грубым подсчетам получается так: у нас государство и нефтяные предприятия разделили сверхдоход от превышения цены на нефть примерно поровну. А в мире, причем в разных странах - от Латинской Америки до Норвегии - государство в среднем изъяло две трети дохода, и треть осталась самим компаниям. Выходит, что с точки зрения международных сравнений есть определенная возможность для движения в сторону увеличения налогообложения. Но эта возможность для увеличения налоговой нагрузки весьма ограниченна. При сегодняшних благоприятных ценах предел дополнительного изъятия из нефтяной промышленности - максимум 3-5 миллиардов долларов в год.

Если будет политическое решение - технически это сделать можно. Но я подчеркну - нефтянка уже дает в бюджет порядка 21-22 миллиардов долларов. Так что увеличения можно добиться на 15 процентов - максимум на 20 к уже существующим налогам. Но мы уже достаточно близко находимся к пределу. К тому же цены на нефть не будут высокими вечно.

При этом не стоит забывать и о других отраслях. В металлургии многие предприятия (не буду называть) практически вообще не платят налогов на своих территориях, используя либо офшоры либо предприятия, которые находятся во внутренних офшорах как центрах консолидации прибыли. И здесь доля изъятия государством существенно ниже, чем в нефтяной промышленности. А выручка металлургов превышает 20 миллиардов долларов. Скажем, в лесной отрасли объем реализации - 5 миллиардов долларов. В рыбной промышленности порядка 3-4 миллиардов долларов. И так можно пройтись по каждой отрасли.

По всем отраслям мы можем набрать где-то 10 миллиардов долларов возможного роста налоговых платежей - это моя грубая оценка возможного дополнительного налогообложения со стороны государства. Сегодняшний бюджет России (без Пенсионного фонда) 80 миллиардов долларов. И мы можем его увеличить на 10-12 процентов, если проведем вот эту операцию по увеличению доходов. Надо ли это делать? С моей точки зрения, это вполне возможно и необходимо. Однако это надо сделать так, чтобы не подорвать инвестиционные возможности отраслей. Повышение налогового бремени должно быть не за счет сокращения инвестиций.

А риск такой сохраняется. Значит, нужен определенный консенсус между государством и собственниками предприятий, так как чем больше будет государство брать, тем меньше предприятия смогут инвестировать.

Но даст ли это положительный импульс развитию экономики? Вопрос достаточно спорный. Во-первых, потому что бюджет у нас, увы, не является инструментом ускорения экономического роста - он не подстегивает экономический рост. Во-вторых, от 60 до 80 процентов инвестиций - это инвестиции именно в ТЭК - в энергетику и транспортировку энергии и углеводородного сырья, поэтому, если сократить инвестиционные возможности, это резко ударит по темпам роста экономики. И в-третьих, как показывает опыт последних лет, именно крупные компании стали центрами привлечения инвестиций. Поэтому, принимая те или иные меры, надо отслеживать последствия, которые могут возникнуть для каждой конкретной отрасли.

Вот два года назад был введен налог на добычу природных ресурсов. Сегодня этот налог занимает четвертое место среди всех налогов в России и с его помощью изымается значительная часть доходов сырьевого сектора.

Все разговоры о том, чтобы распределять ренту между людьми, - это абсолютный предвыборный популизм. Поскольку даже если возможную налоговую прибавку разделить на 150 миллионов россиян, то это ничего не улучшит и не изменит.

Нельзя пилить сук, на котором сидишь

Дополнительное бремя, которое можно возложить на нефтяную отрасль, 2-3 миллиарда долларов в год, считает Евгений Ясин, доктор экономических наук, научный руководитель Высшей школы экономики. Это максимум.

Но нельзя пилить сук, на котором сидишь. У нефтянки высокие доходы по сравнению с другими отраслями промышленности, потому что именно ее продукция востребована на мировом рынке. Но если сравнить рентабельность наших нефтяных компаний с компаниями других стран, то увидим следующее. У нас природные условия далеки от идеальных, тарифы естественных монополий высоки и продолжают расти. Если цена на нефть упадет, скажем, до 12 долларов за баррель, добыча на большинстве наших месторождений станет просто нерентабельной.

У нас есть резервы в газовой промышленности, где внутренние цены ниже внешних примерно в пять раз (по ценам на сырую нефть -в 1, 7 раза). Там есть и ресурсы для снижения издержек, для наведения порядка в распределении доходов. Но рассчитывать на то, что мы сможем получить какую-то ренту без повышения внутренних цен на газ и получить при этом средства на улучшение жизни беднейших слоев населения или на интенсификацию развития экономики, несерьезно.

Нам придется повышать цены на газ и за счет разницы цен для предприятия и покупателя можем собрать довольно приличную ренту, по моим оценкам, 5-6 миллиардов долларов в год. Правда, вырастут издержки предприятий-потребителей. Но, за исключением 2-3 отраслей, наша экономика с этим справится. Кроме того, она получит дополнительный стимул снижения издержек и повышения производительности. А она нуждается в стимулах.

Показателем размера ренты является соотношение между экспортными ценами и ценами внутреннего рынка. В нашей стране это различие в значительной степени "съедается" плохими мощностями перерабатывающих заводов. Выход готовых нефтепродуктов у нас гораздо меньше, чем на аналогичных зарубежных предприятиях. Для исправления ситуации нужны крупные инвестиции, и лишь после этого можно увеличить и налоговые изъятия. А пока нам приходится продавать нефть за рубеж всего-навсего в 1, 7 раза дороже, чем на внутреннем рынке. О какой ренте тут можно говорить?

Но не забывайте, что государство получает большие объёмы природной ренты и сейчас.

Государство ввело единый налог на добычу полезных ископаемых с очень простым начислением, которое игнорирует различия в качестве. Однако этот недостаток перевешивается простотой, которая исключает бюрократические злоупотребления.

Не сломать бы это равновесие

Давайте посмотрим на вопрос введения природной ренты с другой стороны, предложил главный редактор журнала "Нефть и капитал" Егор Друзенко. Допустим, государство выдавит из нефтяников все до копейки.

А сможет ли государство в его нынешнем состоянии эффективно распорядиться этими деньгами?

Оппоненты нефтяной отрасли ссылаются на пример Норвегии, где действительно существует фонд будущих поколений. Но, простите, там другая культура. Там министр может подать в отставку, если в печати его обвинят в коррупции. Ссылаются на систему Эмиратов. Но там имеется специальный центр, который действительно контролирует распределение денег. Строят аэропорты, дороги, системы орошения... У нас же есть центры по изъятию денег и их перераспределению в пользу отдельных групп, а вот центров, которые бы действительно заботились о будущих поколениях, увы, нет.

Важно, чтобы нынешние деньги нефтяников шли в нефтепереработку, в частности в нефтехимию, создание товаров народного потребления. За последние 10 лет мы в этом направлении значительно продвинулись. Сейчас нефтяная отрасль работает достаточно хорошо и государство получает с нефтяников достаточно приличные налоги. Это нормальный процесс и не надо нарушать этот с годами создавшийся баланс.

Выводы

Обсуждение специалистами вопроса о введении природной ренты показывает, что экономическая аргументация у сторонников введения нового налога отсутствует. А разговоры о возможности получения в бюджет за счет него 30-50 миллиардов долларов являются предвыборным блефом некоторых политиков.

Участники "круглого стола" справедливо отметили, что даже постановка вопроса о введении природной ренты абсурдна. Ведь тогда надо будет облагать новым налогом не только нефтяников и газовиков, но и... сборщиков фруктов, потребителей воды и так далее.

По оценкам специалистов, при благоприятной ситуации с ценами на нефть на мировом рынке максимальное увеличение налоговой нагрузки на нефтяную отрасль может составить примерно 3 миллиарда долларов, что в масштабах страны не даст особого экономического эффекта. С другой стороны, принятие решения об увеличении налоговой нагрузки должно учитывать все возможные последствия для российской экономики. В первую очередь сохранение инвестиционных возможностей предприятий добывающих отраслей, которые сегодня демонстрируют не только высокие темпы роста производства, но и являются крупнейшими заказчиками для смежных отраслей экономики.

Если следовать логике сторонников ренты, то ренту нужно брать и со сборщиков яблок, и с тех, кто пьёт воду.

Мнения по этому вопросу в обществе разделились.

Природная рента - блеф

Но мы могли бы жить лучше

Рентабельность нефтяного комплекса в России намного опережает среднюю рентабельность по промышленности в целом, сказал Владимир Иванов, директор программ развития исследовательского Центра стратегий развития и национальной безопасности. Так, если рентабельность по всей промышленности составляла в 2000 году 24,7 процента, то по нефтяному комплексу, по нашим оценкам, она на порядок выше.

Оправдан ли столь большой разрыв в рентабельности? Недавно вице-президент одной из крупнейших нефтяных компаний в прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" попробовал рассчитать доход нефтяных олигархов. Вот что у него получилось: в 2002 году в России было добыто 380 миллионов тонн нефти. Общая выручка за нее (включая и внутренний рынок) составила 60 миллиардов долларов. Из этой суммы было уплачено 21,7 миллиарда долларов налогов. Плата за транспортировку нефти составила 9 миллиардов. Сама добыча, а также ремонт оборудования и зарплата сотрудникам съели 15 миллиардов. Инвестиции в другие проекты обошлись нефтяникам в 10 миллиардов. На покупку активов ушло еще 2,8 миллиарда. Если из 60 миллиардов долларов последовательно вычесть все эти цифры, остается конечная, итоговая сумма - 1,5 миллиарда долларов. Это и есть собственно доход нефтяных компаний.

Не надо ловить черную кошку в темной комнате, где ее нет

Не забывайте при этом, что государство у нас очень внимательно относится к вопросу налогообложения нефтяных компаний и не упускает возможности получить дополнительные доходы с нефтянки. Специалистам хорошо известно, что экспортные пошлины на нефть привязаны к мировым ценам на "черное золото". Выше цены - выше экспортные пошлины. Скажем, при мировой цене российской нефти марки Urals 20 долларов за баррель экспортная пошлина составляет 1,65 доллара, а при 30 долларах - 5,5 доллара.

Чем выше налоги государства, тем ниже инвестиции предприятий

Я провел сравнения - есть оценки международных нефтяных агентств, есть оценки Мирового банка, есть оценки наших независимых институтов (например, Центра развития), которые показали, что последние три года были для нефтянки удачными. Если посмотреть, сколько заработали нефтяные компании в России и в других странах за эти три года и сколько от этого получили государства, получается следующая картина.

Нельзя пилить сук, на котором сидишь

У нас есть резервы в газовой промышленности, где внутренние цены ниже внешних примерно в пять раз (по ценам на сырую нефть - в 1,7 раза). Там есть и ресурсы для снижения издержек, для наведения порядка в распределении доходов. Но рассчитывать на то, что мы сможем получить какую-то ренту без повышения внутренних цен на газ и получить при этом средства на улучшение жизни беднейших слоев населения или на интенсификацию развития экономики, несерьезно.

Показателем размера ренты является соотношение между экспортными ценами и ценами внутреннего рынка. В нашей стране это различие в значительной степени "съедается" плохими мощностями перерабатывающих заводов. Выход готовых нефтепродуктов у нас гораздо меньше, чем на аналогичных зарубежных предприятиях. Для исправления ситуации нужны крупные инвестиции, и лишь после этого можно увеличить и налоговые изъятия. А пока нам приходится продавать нефть за рубеж всего-навсего в 1,7 раза дороже, чем на внутреннем рынке. О какой ренте тут можно говорить?

Но не забывайте, что государство получает большие объемы природной ренты и сейчас.

Не сломать бы это равновесие

А сможет ли государство в его нынешнем состоянии эффективно распорядиться этими деньгами?

Выводы