Вся ее хитрость заключалась в интенсификации труда, но без повышения заработных плат. То есть хотели выехать на людях, еще более эксплуатируя их. Естественно подобный эксперимент сорвался. Не было дураков вкалывать интенсивнее за те же деньги. Существовал Госплан, были расценки и нормы выработки. В случае перевыполнения плана повышались нормы при тех же расценках. Зачем было народу работать интенсивнее? Незачем. И перестройка рухнула, закончившись распадом СССР, а перед этим был опереточный путч.
Сегодня, при капиталистических отношениях и введении частной собственности на средства производства, нет нужды понукать рабочих. Они сами знают, как поработаешь, так и заработаешь. Вот только зарплаты на госпредприятиях, да и у некоторых частных предпринимателей очень малы. А, следовательно, газеты пестрят объявлениями о найме на работу при существующей безработице в стране. Только зарплаты на таких работах в основном меньше прожиточного минимума. Никто и не будет, естественно, работать себе в убыток. На маленькие ставки пойдут трудиться только пенсионеры.
Сколько государственных программ рухнуло в . Хрущев строил коммунизм, до того достроил, что убрали Никиту с высокого поста втихаря. Потом, при последних месяцах правления Леонида Брежнева объявили о продовольственной программе, действовавшей до 1990 года. Выполняли ее, выполняли, сегодня живем на «продовольственной игле» Запада. Свернули и программу жилищного строительства. Покупай вон сегодня любую квартиру, если деньги есть. А они есть далеко не у каждой семьи, особенно молодой.
Слушая сегодня выступление премьера, где он говорит о модернизации, горько и обидно. Как далекий отголосок социалистической экономики, звучат его слова. Чего модернизировать-то? Промышленность, которая при смерти? Или экономику, подпитываемую нефтью и газом? Или может вывести новый сорт людей-рабов?
Модернизировать что-то, реально работающее, можно. Вот, к примеру, в США можно провести модернизацию сельского хозяйства. Оно, по выражению одного тамошнего профессора, может потянуть за собой, как локомотив, всю экономику. А при нормальном его функционировании отпадет всякий за ним контроль. Чем ниже цены на продовольственные продукты, тем легче жить народу, тем богаче будут граждане страны, тем успешнее можно развивать промышленность. Вот так.
Владлена, единственное, что можно было бы опустить, так это пафосное звонкое словцо "Perestroika". Но и только. К сожалению, у нас любые реформы принято сопровождать пиаром, и устраивать "компании". По этому случаю даже был один ролик юмориста, но не знаю, как его найти.
Реформы были настолько необходимы, что об этом можно было орать.
Страна была в очень, очень глубокой заднице.
Сейчас даже скажу вещь, приятную ностальгирущим по совку. Да, Запад внёс вклад в развал СССР. Потому что гонка вооружений. Фишка в том, что США могли себе это позволить, а СССР - нет.
К середине 1980-х гг. получилось самое что ни на есть полное воплощение принципа "пушки вместо масла". По вооружениям и военной технике добились примерного паритета с Западом. Но какой ценой?!
Обеспечить нормально продовольствием население не было возможности. Сельское хозяйство было в агонии. За деньги толкали газ и нефть, и на эти средства уже закупали жратву. Но не всегда хватало.
Товарами обеспечить народ не могли. Туалетная бумага, шнурки, кисточки для рисования - даже это было в дефиците, и кто мог это скоммуниздить на работе - тащили домой. Я не преувеличиваю. Одна советская книжка из серии "сделай сам" советует, что для изготовления кисточек надо проделать некоторую процедуру по расщеплению веток. Нет, вы понимаете, что кисточки, для того чтобы поклеить игрушечные костюмы, надо самим как-то было изготовить, а не просто пойти, и купить в магазине? Люди простаивали часы своей жизни в очереди. У писателя Сорокина есть отличная повесть "Очередь" - очень хорошо всё отображено.
Научно-техническая революция обошла СССР стороной. Практически полностью. Ну то есть, в ВПК может и были компьютеры и микросхемы, но в обычной жизни... Есть такой годный фильм режиссёра Гайдая "Опасно для жизни". Замечательный, добрый фильм, как и всё из его творчества. Он 1985 года. Там можно увидеть типичную советскую контору образца этого же года. Всем совконостальгирующим я советую посмотреть эту картину. А потом тут же глянуть какой-нибудь американский фильм того же года, где можно видеть офис. И после этого пусть попытаются ответить: ГДЕ ВСЁ? Где компьютеры, принтеры, факсы? Даже факс был в Советском Союзе редкостью; ФАКС, Карл!
Зато алкоголь был вполне доступен. Очень хорошо доступен. Нынешние криминальные репортажи про буйство пьяниц - детский лепет по сравнению с тем, что творилось во времена "Застоя". Мне доводилось читать уголовное дело из 1970-х годов, где на какой-то пьянке пырнули мужика. Физически сложно себе представить, как люди могут столько выпить, и вести соответствующий образ жизни. Это реально "Москва-Петушки", только не художественное произведение.
Следует ли России продолжать перестройку, по-прежнему рассчитывая на то, что рынок сам все отрегулирует?
На сайте информационного агентства REX состоялось обсуждение итогов реформы электроэнергетики. См.http://www.iarex.ru/interviews/34873.html . Впрочем, обсуждать тут нечего. Главный вывод вполне очевиден: усилиями Анатолия Чубайса отрасль, ранее относившаяся к инфраструктере, превращена в бизнес.
Анатолий Чубайс немало сил приложил к коммерциализации электроэнергетики. Жаль, что он не подумал о целях, ведь коммерциализация отрасли не могла быть самоцелью. См. http://echo.msk.ru/blog/efim/1035300-echo/ ..
Чубайс, по-видимому, не понимает, что смысл инфраструктуры (многоквартирного дома, муниципального образования или страны) сводится к обеспечение устойчивого функционирования основного объекта, например, многоквартирного дома.
Совсем иначе обстоит дело с коммерческими структурами. Любая структура такого рода призвана приносить доход ее владельцу. Так вот электроэнергетика не может быть коммерческой структурой. Потому что назначение этой отрасли сводится к надежному обеспечению населения и промышленности недорогой электроэнергией.
Казалось бы, никакой реформатор изменить это назначение не мог. Но Чубайс смог...
Наиболее ощутимым результатом реформы «по Чубайсу» стало расчленение Единой энергетической системы. К июлю 2008 г. структуризация отрасли в основном завершилась. К 1 января 2009 г. РАО «ЕЭС России» прекратило свое существование, а электроэнергетика была расчленена на «сферу конкуренции», включающую ряд генерирующих мощностей (производство электрической энергии), сбытовые, ремонтные и сервисные компании.
Реформа электроэнергетики послужила одним из элементов перестройки, которая, как я думаю, призвана была разгромить народное хозяйство. И эта цель была-таки достигнута. Более того, отцам перестройки удалось торпедировать ст. 11 Конституции СССР (1977 г), признававшую государственную собственность общим достоянием всего советского народа.
У СССР, конечно же, были недостатки. Но ведь были и преимущества. Главное - заключалось в способности обеспечивать концентрацию общественных ресурсов. Чем и объясняются выдающиеся успехи СССР, например, победа над гитлеровской Германией. Перечислять прочия достижения нет смысла. Они очевидны.
Наиболее существенным недостатком социалистического способа общественного производства послужила чрезвычайно низкая производительность труда. И поскольку именно она и доминировала в предперестроечном СССР, на эту проблему, казалось бы, и должна была быть заточена перестройка.
Перестройка должна была повысить эффективность экономики, что не требовало разрушения народно-хозяйственного комплекса, благодаря чему некогда вполне успешная страна скатилась-таки на обочину цивилизации...
Можно ли было избежать разрушения экономического базиса, созданного усилиями советского народа? Да, конечно! Достаточно было ввести НЭП-2, ограничившись коммерциализацией некоторых отраслей. Например, госторговли и сферы бытового обслуживания населения.
Однако отцы перестройки добились уничтожения советской экономики. Метастазы перестройки наблюдаются даже там, где рыночные отношения, казалось бы, неуместны. Это не только естественные монополии, но и сфера производства человека: медицина, образование и культура. Все они превратились в сферу платных услуг.
И после всего этого Россия должна продолжать перестройку? В интересах олигархов распродавая остатки государственных активов. Так, неужели кому-то еще не ясно, что такая, с позволения сказать, стратегия приведет страну к окончательной деградации?
В 2010 году перед участниками всероссийской с международным участием научно-философской конференции я выступил с докладо о методологии выбора оптимальной стратегии. Суть ее сколь проста, столь же и очевидна: это выявление доминирующей проблемы, на устранение которой проблемный субъект и должен бросить имеющиеся ресурсы.
Напомним: до перестройки в стране доминировала сравнительно легко устраняемая проблема недостаточной эффективности общественного производства. А теперь доминирует нарастающая потеря устойчивости страны в целом, которая и доведет ее до гроба.
Можно ли устранить этоу проблему? Да, конечно! Но для этого потребуется тотальная национализация. Однако правящий сплав чиновников и олигархов на это не пойдет.
Журналиста Александра Хохулина, принявшего участие в обсуждении деяний Анатолия Чубайса удивила предложенная автором этих строк постановка вопроса: нужно ли было СССР перестраиваться на капиталистический путь развития?
Тут, по мнению г-на Хохулина, и обсуждать-то нечего. Дескать, капитализм был в России и раньше. С 1999 года он постепенно меняется. И, как полагает названный господин, в лучшую сторону. Правда, не так быстро, как ему хотелось бы. Но ведь тише едешь – дальше будешь.
А я думаю, что ехать России осталось недолго. И если политическое руководство не откажется от дальнейшей реализации сценария развития страны, предложенного гайдаро-чубайсами, Россия, уже утратившая былое величие, в обозримой перспективе прекратит свое существование.
Почему политическое руководство? Да потому, что именно оно, а вовсе не многонациональный источник власти определяет участь Российской Федерации.
Именно по этой причине ответственность за судьбу России названный источник и должен возложить на политическое руководство. Коль скоро оно попустительствует извращенным «рыночным» реформам.
Так нужна ли была перестройка? И стоит ли ее продолжать?
Мнения экспертов о причинах Перестройки во многом разнятся, однако специалисты сходятся в одном - необходимость перемен назрела задолго до начала горбачевских реформ. Далеко не все согласны с тем, что инициатором Перестройки был Горбачев. С точки зрения некоторых, он был лишь пешкой в руках западных элит.
Довершить начатое
По словам бывшего советского премьера Николая Рыжкова, впервые идея Перестройки возникла у Юрия Андропова. Советский лидер заявлял, что в экономике накопились принципиальные проблемы, которые нужно неотложно решать. Однако смерть Генсека прервала его начинания.
Одним из первых веяний Перестройки стало омоложение советского Политбюро. Немощные партийные старцы стали постепенно уступать место молодым, энергичным кадрам, в числе которых и пришел главный идеолог перемен Горбачев. Однако первое время новый Генсек не помышлял о глобальных изменениях.
В апреле 1985 года на Пленуме ЦК КПСС Горбачев подтвердил преемственность курса партии и ее генеральной линии, направленной «на совершенствование общества развитого социализма». Генсек то ли правда верил, то ли кривил душой, что наша страна «совершила восхождение к вершинам экономического и социального прогресса, где человек труда стал хозяином страны, творцом своей судьбы».
Историк Владимир Поцелуев уверен, что подобные слова были рассчитаны на пока еще сильное консервативное окружение. Зная истинное состояние советского общества, Горбачев тем не менее осторожно внедрял идею небольших экономических преобразований. Он по-прежнему оперировал старыми номенклатурными тезисами, вроде таких, как: «Основное содержание современной эпохи - переход от капитализма к социализму и коммунизму».
С другой стороны, Горбачев действительно верил в то, что реформы могут не только устранить дисбаланс в советском обществе, но и вывести его на новый виток социального процветания. Так, идеологи Перестройки, обсуждая план развития страны на ближайшие 15 лет, собирались предоставить каждой семье отдельную квартиру или дом, что явилось бы ярким показателем роста благосостояния советских людей.
Горбачев был решительно настроен использовать достижения научно-технической революции для приведения форм социалистического хозяйствования «в соответствие с современными условиями и потребностями». Он заявлял, что страна должна добиться «существенного ускорения социально-экономического прогресса. Другого пути просто нет».
Известно, что мысль о проведении шоковой социально-экономической терапии у Горбачева возникла ещё в 1987 году, т.е. за пять лет до того, как ее применили Ельцин и Гайдар. Однако в конце 1980-х это предложение за рамки ближнего круга не вышло и не получило широкой огласки.
Политика гласности
Одной из целей горбачевской Перестройки было достижение определенной степени открытости руководства перед народом. На январском пленуме 1987 года Генсек провозгласил политику гласности, о которой так много говорил секретарям обкомов партии. «Люди, трудовой народ, должны хорошо знать, что происходит в стране, какие трудности, какие проблемы возникают в работе», – подчеркивал Горбачев.
Сам Генсек в отличие от прошлых советских руководителей смело выходил в народ, говорил о текущих проблемах в стране, рассказывал о планах и перспективах, охотно вступал с собеседниками в дискуссии. Бывший соратник Горбачева Рыжков относился к такой открытости скептически. Он отмечал, что Горбачева больше интересовала не страна, а как он сам выглядит на ее фоне.
Тем не менее политика гласности дала свои плоды. Процесс критического переосмысления прошлого затронул практически все общественные сферы. Катализатором гласности стали кинофильмы «Агония» Элема Климова и «Покаяние» Тенгиза Абуладзе, романы «Дети Арбата» Анатолия Рыбакова и «Белые одежды» Владимира Дудинцева.
Одним из проявлений гласности было обретение свобод, немыслимых в «эпоху застоя». Стало возможным открытое высказывание своего мнения, публикация запрещенной в СССР литературы, возвращение диссидентов. В апреле 1988 года Горбачев принял в Кремле патриарха Московского и всея Руси Пимена, что стало поворотным моментом в решении вопросов о возвращении Церкви ее имущества и о принятии закона о свободе вероисповеданий (опубликован в 1990 г.).
Кризис власти
По мнению историка Дмитрия Волкогонова, Перестройка и последовавший за ней крах СССР были предрешены. По его словам, последний «вождь» Советского Союза лишь «рельефно очертил конец тоталитарной системы», начало которой положил Ленин. Таким образом, для Волкогонова «трагизм советской истории», заключительным этапом которой стала Перестройка, завершившаяся в свою очередь развалом страны, был «предопределен ленинским экспериментом».
Некоторые исследователи видят в Перестройке «посткоммунистическую трансформацию», которая по всем признакам напоминает классические революции. Так, Ирина Стародубровская и Владимир Мау в книге «Великие революции: От Кромвеля до Путина» сравнивают горбачевские преобразования с социалистической революцией 1917 года, утверждая, что они по внешним параметрам не имеют принципиальных различий.
Кризис власти, согласно многим социологам, стал едва ли не важнейшей причиной, побудившей новое руководство страны к коренной перестройке партийных структур. Последовавший за этим распад системы, с точки зрения одних, был обусловлен стечением субъективных факторов и непониманием партийными руководителями сути советской системы. Другие же уверяют, что попытки сохранения советского устройства были изначально обречены на провал, поскольку КПСС, «узурпировав власть», превратилась «в тормоз общественного развития», и потому сошла с исторической арены. Иными словами, уже никто и ничто не могло спасти СССР от катастрофы.
Академик Татьяна Заславкая считала, что Горбачев припозднился с реформами. Страну еще можно было удержать на плаву, будь эти преобразования осуществлены раньше. К середине 1980-х, по ее мнению, советская система уже успела выработать все свои социальные ресурсы, а потому была обречена.
Вперед, к капитализму!
Как отмечает историк Александр Барсенков, в основе предпосылок горбачевских реформ лежали технологические нововведения, появившиеся в развитых странах и ознаменовавшие вступление мировой цивилизации в новую эру. Эти новые веяния требовали от советского руководства поиска «адекватной реакции» на происходящее, чтобы окончательно не отстать от передовой общественности.
Многие историки обращали внимание на то, что первоначально перемены происходили на политической базе, разработанной в начале 1980-х, и только после увеличения количества экономических проблем советское руководство взяло курс на «приоритетное преобразование».
Ряд других исследователей усматривают суть Перестройки в переходе от планово-централизованной экономики к капиталистическим отношениям. По их мнению, транснациональные корпорации уже к середине 1990-х стали создавать новый мировой правопорядок. Их целью было сохранение контроля над природными ресурсами и сосредоточение их в руках промышленно-финансовой элиты мира. Советская партийная верхушка не осталась в стороне от этих процессов.
Существует еще более смелое предположение о том, что Перестройка была задумана при активном участии Всемирного банка и предусматривала: на первом этапе первоначальное накопление капиталов путем тотальной распродажи национальных богатств и дефицитных товаров, на втором – захват земли и производства. Именно тогда социальное положение людей в СССР стало определяться толщиной кармана.
Отдельные экономисты полагают, что Перестройка и последующие реформы 1990-х годов не привели к капитализму, а лишь помогли «феодализировать страну, передав все прошлые «социалистические завоевания» узкой прослойке высшего номенклатурного клана».
Диверсия Запада
Зарубежные эксперты часто указывают на многоплановость Перестройки в СССР. С точки зрения испанского социолога Мануэля Кастельса, она имела четыре вектора. Первый –«освобождение стран советской империи» в Восточной Европе и окончание холодной войны; второй – экономическая реформа; третий – постепенная либерализация общественного мнения и средств массовой информации; четвертый – «контролируемая» демократизация и децентрализация коммунистической системы. Все это не могло не привести к расшатыванию основ советской государственной структуры, что, по словам некоторых российских экспертов, было выгодно Западу.
Согласно одной из конспирологических версий, распад СССР был результатом информационно-психологической войны, ведущейся США против Советского Союза. Большая роль в этом процессе, исходя из утверждений конспирологов, отводилась пятой колонне – отдельным идеологам СССР, которые «превратили научный коммунизм в пародию на науку» и черной краской «замазали советское прошлое страны». Чтобы развалить важнейшее звено управления государством – КПСС, пятая колонна провела интенсивную кампанию по дискредитации партии, а «группировка Горбачева» организовала «массовую смену кадров», расставив своих людей на ключевые посты во всех органах власти.
Публицист Леонид Шелепин подчеркивает, что с разрушением КПСС началось создание сетевой структуры демократов при активном участии Запада. После расчленения страны ее богатства перешли в руки «ничтожной группы олигархов», а основная масса населения оказалась «на грани выживания». Таким образом, итогом Перестройки стала насильственно навязанная социально-политическая система, «имитирующая западную».
Итоги последнего периода Советской истории можно наблюдать и по сей день. Процесс, начатый в СССР в 1985 году, имел значительные последствия не только для многонационального Союза, но и для всего мирового порядка и привёл к кардинальному изменению политической карты.
То, что привело страну к гибели, трактуют по-разному: некомпетентность, амбиции и даже заговор. Зачем на самом деле Горбачёв запустил Перестройку?
На пороге перемен
К моменту масштабного «омоложения советской элиты», наступившему весной 1985 года, в верхах сложилось ясное понимание необходимости перемен. Трудности советского государства основывались на неэффективной плановой экономике, основой которой была тяжёлая промышленность и огромный ВПК, едва ли способные удовлетворить жизненные потребности основной массы населения.
Кроме того низкопродуктивное сельское хозяйство на принципах коллективизма не позволяло добиться столь желаемого изобилия или продовольственной безопасности: страна вынуждена была закупать зерно за границей.
Также несмотря на прорывные успехи советской науки, страна пропустила важнейший этап информационной революции, позволивший западным странам сделать огромный технологический прорыв.
Значительные трудности для развития вызывало старение советской элиты, что не только снижало эффективность управления, но и подрывало легитимность власти в глазах народа. Эпоха требовала не только кадровых перестановок, но и большей прозрачности в управлении государством. Известно, что идея о необходимости масштабных перемен возникла ещё в короткое правление Юрия Андропова.
Генеральный секретарь поручил Николаю Рыжкову и Михаилу Горбачеву подготовку проекта экономической реформы, причём большую роль в этой команде играли видные экономисты Арбатов, Абалкин, Петраков и другие. По мнению Андропова, главной причиной недостаточной скорости развития являлось то, что руководство плохо знало свою страну и её нужды. Поэтому для успешных преобразований необходимо тщательное и последовательное изучение всех сфер жизни населения.
Несмотря на здравую идею о поэтапных и основывающихся на научных знаниях переменах, один из авторов первоначальной программы, Михаил Горбачев, возглавив страну после короткого правления Черненко, решился на форсирование реформ.
Амбиции нового лидера
По меркам советской номенклатуры, новый лидер был достаточно молодым: на момент прихода к власти ему было 54 года. Новый руководитель любил выступать публично с программными речами, а также в прессе, с готовностью демонстрируя ораторские способности и прогрессивные идеи.
Однако в самом начале ему приходилось ограничивать свой пыл: в апреле 1985 на пленуме ЦК Горбачёв сохранял приверженность старой генеральной линии, целью которой было «совершенствование общества развитого социализма».
Горбачёв был обязан своим стремительным взлётом хорошим отношениям почти со всеми партийными лидерами, поэтому на первом этапе ему приходилось делать реверансы в сторону старых идей и их пропонентов.
Для амбициозного молодого лидера система, в которой инициативы руководителя сдерживались коллективным органом и партийными догмами, была едва ли приемлема. Горбачёв увидел в будущих реформах возможность сконцентрировать в своих руках огромную власть, такую, которая не снилась его предшественникам.
В своих начинаниях он рассчитывал опереться не на партаппарат, а на широкие слои населения. Именно этим объясняется волна горбачёвского популизма, его охотные выступления на телевидении и готовность вступать в дискуссии. Здесь можно вспомнить и явно утопичное обещание квартиры или дома «для каждой советской семьи».
В идеях Гласности, последовавшей за Ускорением, лидер видел не опасность для советского строя, а возможность укрепить личные позиции, возглавляя и направляя масштабное обсуждение назревших проблем.
Немалую роль в разрастании амбиций генерального секретаря сыграла и его бурная деятельность на международной арене, где он видел себя лидером движения разоружения, выступив с утопической программой международной безопасности.
Порыв Горбачёва поощрялся со стороны западных лидеров, в частности, премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер, имевшей больше влияние на советского лидера.
Ещё во время их знакомства в декабре 1984 года, когда Горбачёв во главе делегации Верховного Совета посетил Лондон, ей удалось «нащупать» слабость перспективного лидера. На Горбачёва можно было влиять, навязывая ему дискуссию о правах человека в СССР и поощряя в столь популярных международных инициативах.
Желание выглядеть как можно выгоднее в глазах мировой общественности часто толкало Горбачёва на необдуманные решения. Для имиджа демократического лидера генеральному секретарю не хватало демократических процессов в советском обществе и либерализации экономики. Что из этого получилось, известно каждому.
Заговор?
Кроме такого объяснения мотивов Горбачева, существует немало теорий. Многие на постсоветском пространстве связывают «шоковую терапию» 1990-ых, приведшую к разрыву в доходах российского общества, с целенаправленной политикой советского руководства во время Перестройки.
В кардинальных преобразованиях, которые должны были последовать за мелкими шажками 1985-1986 годов, партийные бонзы видели возможность обогатиться.
Будущий развал центрального управления промышленности и неизбежная приватизация послужили поводом для набивания деньгами карманов советской элиты. Экономическая либерализация, подогреваемая переменами в общественной жизни, рисовала вполне радужные перспективы будущей демократии с добавлением олигархии.
Кроме того, многочисленные уступки, сделанные советским лидером на международной арене, дают многим повод говорить о настоящем предательстве. Существует версия, согласно которой будущий генеральный секретарь был «завербован» ещё во время поездки в Лондон в 1984 году, когда он якобы получил одобрение со стороны западных лидеров.
Например, директор ЦРУ Майкл Гейтс, писал о том, что Центральное управление с энтузиазмом встретило появление Горбачёва в рядах советской элиты. Эти ожидания связывались с тем, что на выходца из Ставрополья у ЦРУ был собран внушительный компромат, который мог легко сделать его игрушкой в руках Запада.
Эта возможная ахиллесова пята будущего лидера дополнялась его явной внушаемостью и неуёмными амбициями, которыми, как считается, не преминули воспользоваться. Тем более шокирующим выглядело поведение супруги Горбачёва, Раисы Максимовны во время поездки в Лондон в 1984 году.
Пока муж был занят переговорами с Тэтчер, она направилась в фешенебельный ювелирный салон Mappin and Webb, где приобрела золотые серьги с рубинами и брильянтами.
Хотя такие детали выглядят убедительно, у теории предательства есть недостаток: в 1984 году западные лидеры не могли быть уверены в прочности положения Горбачева на советском Олимпе, как и в том, что в партийной среде на него не смогут оказывать столь же огромное влияние.
