В России процветает промышленный шпионаж. А жертвы кто? Промышленный шпионаж в конкурентной войне

Промышленный шпионаж чаще всего осуществляется в интересах отдельных фирм, но были и, вероятно, всегда будут эпизоды использования этого незаконного приёма целыми государствами. В современном мире трудно разделить политику и экономику, поэтому в сферу деятельности спецслужб входят обе эти сферы деятельности. Впрочем, и в этом нет ничего нового. Примеры экономического шпионажа могут относиться и к эпохе новейшей истории, и к давно ушедшим векам.

Кража тайны производства шёлка

Исторические источники называют 522 год н. э. как дату первого успешного применения крупномасштабного государственного промышленного шпионажа, хотя весьма вероятно, что другие, более ранние подобные операции остались по разным причинам неизвестными потомкам. Два несторианских монаха смогли доставить в Византию коконы тутовых гусениц-шелкопрядов по заданию императора Юстиниана, тем самым нарушив китайскую монополию на владение технологией производства этого продукта. Дальнейшее развитие в совокупности с полученными из других источников знаниями об устройстве ткацких станков привело к созданию целой отрасли индустрии в Восточном Средиземноморье. Запрещённые к вывозу компоненты были спрятаны в посохах, выполненных в виде тайников (полыми, из бамбука). При этом, разумеется, законы Китая были нарушены, а в случае поимки монахам грозила смертная казнь. Кстати, подобную рискованную акцию успешно провели в 30-х годах XX века советские разведчики, доставившие цейлонские саженцы чайных кустов в Грузинскую ССР.

Хищение текстильной технологии

В годы, предшествовавшие войне за независимость США, североамериканская британская колония получала большую часть промышленных товаров из метрополии, а переселенцам приходилось платить за них другими продуктами местного производства и сырьём, добытым в Новом Свете. При этом цены на вывозимые с континента изделия искусственно занижались, а на ввозимые (особенно текстиль) завышались в интересах Британии, препятствовавшей распространению технологий и развитию собственной индустрии. Действовало эмбарго на поставку любого оборудования, и даже поехать за океан человек, разбиравшийся в ткацких станках, не имел права. Однако ситуацию удалось изменить Самуэлю Слейтеру, основавшему всё же в Род-Айленде первую американскую ткацкую фабрику в 1789 году. Он не считался высококлассным специалистом, но, поработав в Англии простым подмастерьем, сумел запомнить технологию во всех подробностях. Слейтера по праву называют отцом индустриальной революции в США. Он, впрочем, заслуживает и звания одного из успешнейших промышленных шпионов.

Ворованный секрет каучука

Бразилия могла быть процветающей страной до сороковых годов прошедшего века только за счёт всемирной экспансии резины, а получаемые от этой внешнеторговой деятельности средства имели шансы стать залогом дальнейшего экономического развития. Потребление каучука в мире стремительно росло вместе, в частности, с увеличением автомобильного производства. Бразилия владела технологией выращивания каучуконосных сельхозкультур и использования их сока монопольно и на государственном уровне старалась сохранить это положение. Однако британские промышленные шпионы смогли украсть растения, которые после изучения были культивированы в Малайе. Позже, однако, это достижение экономической разведки потеряло своё значение. Были открыты технологии производства синтетического каучука. Бразилия от этого удара так полностью и не оправилась.

Шпионаж и право

В 1966 году в США был принят закон «О свободе информации», позже (1974) доработанный в сторону либерализации, согласно которому процесс промышленного шпионажа во многом упростился и легализовался. Согласно этому акту, на владельцев крупных компаний возлагается обязанность информировать федеральное правительство о своих масштабных проектах, что автоматически означает расширение круга лиц, имеющий доступ к конфиденциальным данным, составляющим коммерческую тайну. Контролировать утечки таких сведений стало трудно, если вообще возможно. К тому же запрещать обычное фотографирование объектов (действующих или строящихся) в том числе посредством аэрофотосъёмки, стало практически недопустимо. Однако, несмотря на все эти послабления, преступная шпионская активность не пошла на спад.

Заходи, кто хочет!

В 1998 году в Мичигане рассматривался иск фирмы Caddilac Gage (Детройт) о возможной краже у неё промышленной документации. Решение окружного судьи Хантера Стейра было не в пользу истца. Выяснилось, что охрана производственных корпусов «Кадиллака» организована их рук вон плохо. Любой желающий и просто любопытствующий мог зайти в цех и спокойно ознакомиться с любыми чертежами, разложенными возле станков, и никто даже не интересовался тем, что этот «товарищ» тут делает.

В доказательство этого факта адвокат ответчика сам проник на завод во Флориде и наснимал на свою камеру целый ворох документов, по идее, секретных. Если уж сама фирма не заботится о своей безопасности, то суд тоже не станет вмешиваться, — так решил судья Стейр и отклонил иск.

Попытка бухгалтера

Рецепты печенья фирмы Mother"s Cake and Cookie в количестве двенадцати штук пытался в 1991 году продать конкурирующей компании Pepperidge Farms уволенный бухгалтер. Каким образом он добыл эту секретную информацию, находящуюся в ведении технологического отдела, неизвестно, но как-то ему это удалось. Следует отдать должное руководству Pepperidge. Оно не соблазнилось нечистоплотным, хотя, вероятно, и выгодным предложением и сообщило о самодеятельном шпионе, торгующем тайнами своих бывших работодателей, в полицию, возможно, опасаясь подобных прецедентов в собственной фирме. Экс-бухгалтера арестовали.

Секретный план «Крест»

Интересно, что очень часто инициативу проявляют первыми не сотрудники отделов экономической разведки конкурирующих фирм, а бывшие работники предприятий, недовольные своим увольнением и старающиеся компенсировать ущерб. Поступок Юджина Мейфилда, трудившегося в Procter & Gamble, выделяется среди прочих суммой потенциального ущерба. В случае успешной реализации его замысла убытки могли составить целый миллион долларов. В 1985 году именно в эту сумму обошлась компании разработка стратегического плана маркетинговых мероприятий, имевших целью активизацию продаж зубной пасты марки Crest. За этот секретный документ Мейфилд хотел получить от главного конкурента, фирмы Colgate-Palmolive, недорого, всего двадцать тысяч, из чего можно сделать вывод о том, что одной из основных его мотиваций была месть. В «Колгейте» не стали заключать сомнительную сделку, а обратились в ФБР. Юджин Мейфилд назначил встречу с контрагентом (его роль играл правоохранитель) в туалете аэропорта, где тому пришлось даже снять брюки — злоумышленник принял меры предосторожности, выгадывая время, необходимое на одевание. Это не помогло. Мейфилда взяли с мечеными деньгами, а всю операцию тщательно задокументировали. Незадачливого вора обвинили в провозе краденой собственности из одного штата в другой.

Переманивание сотрудников

Причиной судебного разбирательства между двумя нефтехимическими гигантами, Mobil Oil и Superior Oil, имевшего место в 1978 году, стал доказанный факт переманивания персонала, причём наиболее квалифицированного, а потому владеющего многими секретами. Собственно, в том, что какому-то работнику предлагаются лучшие условия, нет ничего противозаконного, а рабство в США отменено, хоть и позже крепостного права в России, но уже давно. Вместе с тем речь в иске шла о целенаправленных и длительных действиях (продолжавшихся около двух лет), направленных на овладение нематериальными активами.

Елена Чкония

Я всегда любила читать шпионские романы, но никогда не думала, что когда-нибудь столкнусь с этим. Мне всегда казалось, что такое случается с другими, а причем тут я? Важную должность не занимаю, секретов не знаю, хоть я, вроде, и Секретарь. Все это было, пока мне не сделали то самое предложение, от которого нельзя отказаться. Меня это сильно поразило, и уже потом, анализируя всю ситуацию в целом, я поняла, что сейчас те, кому необходимо узнать коммерческую тайну какой-либо компании, часто действуют именно через ее Секретарей. Промышленный шпионаж набирает силу, и многие компании не отказались бы проникнуть в тайны компаний конкурентов или даже соратников. Но не всегда шпионаж преследует цели вызнавать секреты компании: часто жертвой становится не сама компания, а ее руководитель. И нет тогда лучшего источника, чем его Секретарь, особенно если у начальника непростой характер или Секретарь надумала сменить место работы.

Почему именно Секретарь? Она лучше всех знает своего шефа, имеет доступ ко многим документам и непосредственно к кабинету своего начальника. Мало кто может заподозрить Секретаря в чем-то нехорошем. Она присутствует на совещаниях и узнает о многих событиях в компании раньше, чем остальные сотрудники. И кто может заподозрить ее, когда она, копируя документы по просьбе руководителя, снимает лишнюю копию в "архив"?

Что же такое промышленный шпионаж?

Глоссарий.ру (http://www.glossary.ru/) дает такое определение:

Промышленный шпионаж (Industrial espionage) - вид недобросовестной конкуренции; деятельность по незаконному добыванию сведений, представляющих коммерческую ценность. УК РФ устанавливает уголовную ответственность за незаконное получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну.

Коммерческая тайна

(Commercial secret; Confidentiality) - право предприятия на сохранение в тайне производственных, торговых и финансовых операций, а также соответствующей документации.

Как на тебя могут выйти?

Для этого есть несколько путей: 1. Просто подойти к тебе после рабочего дня и предложить. Обычно те, кто делают подобные предложения, бывают в курсе того, что происходит в офисе.

2. Могут прибегнуть к шантажу, если есть чем шантажировать. А потом начать шантаж тем фактом, что ты один раз уже решила заработать на продаже секретов фирмы.

3. Войти к тебе в доверие и "мило" слушать за рюмочкой чая твои жалобы о работе.

4. Просматривать твой ЖЖ, или сообщения, которые ты оставляла на форуме. Очень часто в Интернете можно найти множество информации: от отчетов о работе компании (например, из живых журналов менеджеров) до мнения Машеньки из бухгалтерии о главбухе или фото отчета об отпуске руководителя, о котором не знает его жена.

ИСТОРИЯ, РАССКАЗАННАЯ МНЕ В ЭЛЕКТРИЧКЕ

Мария, 35 лет, помощник руководителя:

"Я никогда не думала, что на меня могут выйти с подобным предложением. И вот однажды, после очень трудного дня я вышла с работы, проклиная ее и думая, что, наверное, завтра я напишу заявление и уйду навсегда и от неприятного начальника, и от всей этой нервотрепки. Для поднятия настроения я решила зайти в ближайшее к работе кафе и выпить рюмочку чего-нибудь покрепче, и где-то через полчаса ко мне за столик подсела девушка. У нас завязался разговор ни о чем. И я даже не успела понять, как наш разговор перешел на тему работы, но я выплеснула на нее все, что во мне накопилось. Говорила я долго и в красках описала повадки начальника-самодура, с которым я работала уже больше пяти лет. И тогда Ирина (как она представилась) спросила у меня, почему я не хочу уйти от него. И я сказала о том, что собираюсь как раз завтра отдать ему заявление. На это мне было сказано, что она как раз знает для меня неплохую работу, и назвала оклад, который был в два раза больше того, что я получала на старой работе. Особенно меня удивило то, что можно было получить этот баснословный оклад, не уходя с работы и получая мою старую "законную" зарплату. Все, что мне нужно было делать, это передавать этой девушке копии всех поступающих ко мне документов и распорядок дня моего руководителя, а также некоторые личные данные о моем ненаглядном шефе. В тот момент я была так зла на него, что с легкостью согласилась на это, хотя отголосок моей совести говорил, что это совсем не хорошо. Однако я успокаивала себя тем, что эти деньги будут для меня бонусом за неоплачиваемые переработки и недобрый нрав моего "любимого" начальства.

Через две недели ежевечерних передач информации моим новым нанимателям я получила первую прибыль и стала собирать информацию с удвоенным энтузиазмом. Так я и работала на две стороны почти два месяца и уже присмотрела местечко, куда собиралась отправиться "поправлять здоровье" после "вредной" работы. Только однажды, придя на работу, я узнала, что мой "дорогой" шеф уже никогда не появится здесь. Ночью в его машине отказали тормоза. Потом уже выяснились детали про неисправность в ее механизме, но я не поверила в это. Я помнила, как сама рассказывала, что он любит гонять по пустым дорогам ночью. Никто не стал задавать вопросы, когда я попросила уволить меня в тот же день. Все решили, что это из-за того, что случилось с моим шефом. На заморский курорт я так и не поехала.

Я постоянно ждала, когда в мою дверь постучат люди в милицейской форме и начнут задавать вопросы, но ко мне так и не пришли. Зато через две недели ко мне домой заехала

Ирина, хотя я и не давала ей своего адреса. Она рассказала, что все наши встречи записаны на пленку, и если я не хочу, чтобы они попали в руки людей, которых они очень заинтересуют, я должна вернуться на работу. Мне пришлось согласиться, в то время я не видела другого выхода. Я начала работать с новым начальником. Он был молод и энергичен, затевал большие перемены и новые проекты и очень переживал из-за того, что его замыслы конкуренты узнают даже раньше, чем наш совет директоров. В офисе прошла проверка службы безопасности, но они так и не нашли "жучков". Никто не проверял диктофон, на который я обычно записывала совещания, чтобы перерабатывать пленку в протоколы. Я присутствовала на всех совещаниях, где обсуждали постоянные утечки данных, я знала обо всех "левых" данных, которые лежали в папках и "забывались" на моем столе и так далее. Мне слишком доверяли. Тогда меня осенило, что вырваться из этого круга я смогу только в тот день, когда меня уволят. Чего только я не делала, чтобы меня уволили! Вот только все добросовестно помнили, сколько я проработала в компании, и что мне пришлось пережить. Мои отчаянные попытки обеспечили мне перевод сначала в общий секретариат, а потом и вовсе на ресепшен. Через три месяца стараний меня наконец-то уволили. Ирина тоже оставила меня в покое...

А когда через три месяца я зашла на старую работу, то в своей бывшей приемной увидела Ирину, которую руководитель мне представил как Анну... Тогда я поняла, что мне нужно как можно быстрее уйти отсюда и забыть все, что было как страшный сон. В итоге я даже не забрала зарплату, за которой тогда пришла. Я до сих пор вздрагиваю от дверного звонка и стараюсь стороной обходить милиционеров".

Тест на верность

Люди, занимающиеся недобросовестной конкурентной разведкой или промышленным шпионажем, хорошо умеют выбирать себе агентов. Они зачастую хорошие психологи, или бывшие сотрудники соответствующих структур, они знают, как убедить тебя или воспользоваться сложной ситуацией, возникшей у тебя на работе. Прежде чем подойти с предложением, за тобой будут наблюдать, как и за многими другими сотрудниками твоей компании. Будут пытаться узнать, чем именно ты можешь быть полезна и каковы твои слабые места. Ими могут стать старенькие родители, которым нужно дорогостоящее лечение, или банально плохие отношения с начальником.

Обычно, Секретарь - не единственный источник информации, но именно он может вывести на небольшие тайны руководителя (мой начальник, например, ото всех скрывал то, что каждый четверг он "уезжал на важную встречу", но на самом деле приезжал в салон делать омолаживающие маски). Просто, работая долго с руководителем, узнаешь так много, что даже сам руководитель не может предположить о степени твоей осведомленности. Это и может помочь им понять, чем шантажировать твоего начальника или как сорвать важную сделку, от которой многое завесит. А Секретарь может даже и не догадываться о том, что выдает начальство. Все довольны. До поры до времени...

Некоторые компании специально устраивают тест своим сотрудникам на профессиональную верность. Чаще такое случается в больших компаниях. Но вероятность того, что это именно проверка, равна примерно 15-20%. Проверять могут и нового сотрудника, и человека, с которым работают уже много лет.

Светлана (референт, 30 лет):

"Два года назад я работала референтом у замечательного начальника. Однажды он устроил мне грандиозный скандал, причем, что было обидно, скандал был на пустом месте. Самый милый начальник из тех, с кем я работала, устроил его из-за пустяка. Причем ругался он на меня часа два к ряду. И не просто ругался! Он еще и оштрафовал меня. А на выходе из здания меня ждал человек, который сделал мне предложение по сливу информации. Я еще не отошла от скандала милого шефа и не совсем представляла себе, как я могу так поступить. На автомате я соглашалась со всем, что он мне предлагал. Но когда я пришла на работу, то первым делом рассказала о том, что случилось, службе безопасности. Меня удивило, что никто не забеспокоился, но тогда я не обратила на это внимания. Позже оказалось, что это был проверка "на вшивость", а за проявленный героизм мне даже выдали премию".

Последствия

Многие из нас подписывали документы о неразглашении коммерческой тайны, вот только в основном данные бумаги не имеют юридической силы, так как кроме собственно документа о неразглашении должны присутствовать еще и документы, в которых прописано, что конкретно является коммерческой тайной, кто с этими документами и в каком порядке имеет право работать... Бумаги, представляющие коммерческую тайну, должны храниться в сейфе или, по крайней мере, в запертом шкафу. Часто документы о неразглашении коммерческой тайны составлены в таком виде, что с юридической точки зрения трудно привлечь нарушителей к ответственности. Чаще всего компании не хотят, чтобы о факте промышленного шпионажа узнали, и стараются скрыть это. Но если предприятию нанесен значительный ущерб, руководство пойдет на раскрытие дела и затеет судебное разбирательство. Но такие случаи редки. Редкая компания все-таки захочет обнародовать факт, что ее служба безопасности дала сбой и не смогла предотвратить кражу данных, особенно когда в этом замешены сотрудники самой компании.

В явной или скрытой форме информационная борьба между странами мира в защиту своих собственных интересов и в осуществлении противоборства за границы политического влияния, рынки и ниши сбыта, спорные межгосударственные территории ведется постоянно. В этой борьбе все заметнее проявляются формы и методы информационного противостояния, получившие в СМИ название "информационная война".

Как правило, в таких интеллектуальных войнах применяются запрещенные и грязные способы ведения промышленного шпионажа. К ним относятся кражи и несанкционированный съем информации о технологии НОУ-ХАУ, о физических и юридических лицах, которые в последующем используются для производства продукций-подделок и создания различного рода компроматов. Далее, спланированные конкурентами контакты, перерастающие в подкуп, угрозу или шантаж и, в конечном итоге, склонение к инициативному сотрудничеству. Способом ведения промышленного шпионажа следует назвать и несанкционированное копирование с помощью оргтехники конфиденциальных документов. Активно используют джеймс бонды проникновение в персональные компьютеры и компьютерные сети с целью получения информации закрытого характера или персональных данных. И, наконец, существует преднамеренное блокирование работы средств защиты информации, нарушение мер разграничения доступа или допуска к сведениям, данным или документам, отнесенным к коммерческой и иной тайне.

Причины возникновения рисков и угроз разнообразны. Во-первых, необоснованные, а порой и противоправные, корпоративные информационные отношения между группами субъектов экономической деятельности. Во-вторых, отсутствие должного правового обеспечения (прикрытия) или механизмов выполнения законодательных актов в сфере информационной безопасности. В-третьих, неурегулированность информационного рынка, проявление открытых элементов промышленного шпионажа, что в свою очередь и приводит к недобросовестной конкурентной борьбе. По официальным данным, только 25-30% национальных информационных ресурсов России созданы за счет финансовых средств налогоплательщиков органами власти - от федеральной до местной. Остальные находятся в частных руках отечественных и зарубежных собственников. И весь груз защитных мер по охране информации, информационных ресурсов и технологий ложится на плечи их владельцев.

Разведка уходит в шпионы

В книге Д.Блоча и П.Фитцджеральда "Тайные операции английской разведки" говорится о том, что "существуют два метода сбора информации: открытый и тайный. При тайном методе используются сотрудники разведки и агентура, а также различные технические средства. После второй мировой войны с помощью технических средств добывается все большее количество необходимой информации, сейчас, вероятно, до 80-90%: Технические методы сбора информации обладают рядом преимуществ, которые способствуют все более широкому их применению: относительная безопасность исполнителей по сравнению с агентурной разведкой и несомненная точность и актуальность информации". Исходя из положения о том, что государственная разведка является прародителем промышленного шпиона, можно сделать однозначный вывод - вышеперечисленные методы находят свое применение и в промышленном шпионаже.

Французский исследователь методов промышленного шпионажа Морис Денюзьер отмечает: "Современная научная, промышленная и экономическая информация большей частью легко доступна. 95% интересующих Вас данных можно получить из специальных журналов и научных трудов, отчетов компаний, внутренних изданий предприятия, брошюр и проектов, раздаваемых на ярмарках и выставках. Цель шпиона - раздобыть оставшиеся 5% информации, в которой и кроется фирменный "секрет", "тайна мастерства". Излюбленное оружие современного промышленного шпионажа - применение новейшей разведывательной электронной аппаратуры. Это оружие обслуживается не только квалифицированными специалистами из различных областей науки, техники и производства, но и кадровыми шпионами разведывательных спецслужб. Большинство из них в последующем охотно меняет опасное ремесло военных разведчиков на более прибыльное амплуа похитителя частных промышленных секретов. В последние годы ряд западных и отечественных корпораций и монополий стали позволять себе роскошь - открыто иметь в штате должности контрразведчиков по промышленному шпионажу.

Собственно промышленный (экономический, информационный, технический, компьютерный) шпионаж, получивший свое развитие в мире в конце 50-х, по-прежнему является неотъемлемой частью бизнеса как на западе, так и у нас. При этом уровень его воздействия возрастает из года в год и совершенствуется, исходя из роста информационных технологий и средств их применения.

Страшилка для пугливых дилетантов?

По западной теории, "промышленный шпионаж есть добывание законным и незаконным путем у конкурентов сведений или информации из области научных исследований, производства продукции по наиболее перспективной технологии, а также персональных данных с целью их использования в корыстных целях". Современный промышленный шпионаж это, прежде всего, информационный шпионаж в сфере человеческой жизнедеятельности. И направлен он на решение основной цели - получение финансовой, политической и иной прибыли (превосходство производственной технологии, оборонного потенциала, партии или личности над другими).

Надо отметить, что промышленный шпионаж существует не одно столетие, а точнее с эпохи зарождения средневековых цеховых производств. Например, в 1295 году в Берлине специальным предписанием властей иностранцам запрещалось работать на местных ткацких станках, дабы те "не узнали секретов их работы". Каменотесы Страсбурга в 1459 году приняли суровое решение, запрещающее "всем купцам ли, болтунам ли открывать секреты, коими они (каменотесы) могут ловко и быстро работать". В XVII веке в немецком городе Насау за разглашение иностранцам секретов кузнецкого мастерства виновных подвергли смертной казне. В ХIХ-ХХ веке, когда прогресс человеческой цивилизация в области математики, физики, радиоэлектроники, кибернетики, связи, информатики достиг высокого уровня, во многих государствах мира зародились разведывательные и контрразведывательные спецслужбы, на вооружение которых поступали средства, способные решать задачи по сбору, обобщению информации, так необходимой для принятия государственных решений. Применяемые спецслужбами способы и методы получения нужной и важной информации в скором времени составили основу осуществления промышленного шпионажа.

Дальнейшее развитие электроники и полупроводниковой технологии привело к повсеместному использованию современных технических устройств и средств в решении задач, возложенных на разведку, а затем и на промышленный шпионаж. Оказывается, выгоднее потратить определенную сумму финансовых средств на добывание чужой технологии, чем в несколько раз большую - на разработку и создание собственной. А в политике, бизнесе или в военном деле выигрыш в получении таких данных становился просто бесценным.

Бывший директор ЦРУ США В. Чейтс еще в 80-е годы заявлял, что: "в современных условиях наше ведомство переходит от добывания чисто военной информации к сбору информации экономической". Этого и должны опасаться современные отечественные производители, предприниматели и бизнесмены со стороны западных конкурентов. Ведь ни для кого сегодня не является тайной, что техническими средствами разведки владеют как государство, так и юридические и физические лица. "Ибо конкуренция и промышленный шпионаж в условиях рыночной экономики и нецивилизованных рыночных отношений также неразлучна, как неразделима. И хотя для нас это абсолютно новое явление, мы должны быть готовы к нему", - утверждают в один голос многие российские эксперты и специалисты в области обеспечения информационной безопасности. "Шпионские" страсти, некогда разоблаченные и осмеянные отечественной пропагандой, сегодня бушуют и в столице, и в далекой российской провинции - везде, где ведется конкурентная борьба, особенно, там, где она осуществляется недобросовестными методами.

Промышленный шпионаж в условиях быстрого развития информационной технологии представляет собой конкретный и очень эффективный вид борьбы за монополию. С открытостью нашего российского общества, вызванного объективными и субъективными причинами, он со своими "белыми и черными" пятнами вливается в экономику России.

Кража сменяется войной

Методы и способы ведения промышленного шпионажа постоянно переходят в современные информационные войны - объективно существующее специфическое противостояние алгоритмов и технологий, идей и мыслей, реализованных в информационных устройствах и средствах, предназначенных для нанесение экономического, политического, финансового, психологического и иного урона (ущерба) противнику или конкуренту, и, прежде всего, их информационным и телекоммуникационным системам (сетям), информационным технологиям, ресурсам и средствам.

Информационная пропаганда, в прошлом осуществляемая друг против друга США и СССР, военные и экономические союзы и блоки в целом, разведслужбы и радиотелевизионные "голоса" в отдельности можно причислить к испытательному полигону современных информационных войн. Тогда это противоборство называлось "холодной войной". Ее идеологическая сущность сводилась к одной цели - убедить народ страны в правильности государственной политики и необходимости привлечении огромных финансовых средств для поддержания (или наращивания) своих вооруженных сил, так как, по мнению идеологических "мыслителей", противостояние в этой войне неизбежно должно было перерасти в мировой вооруженный конфликт.

Поддержка национально-освободительных движений, локальных войн и режимов власти с помощью штыков привела к переделу исторических и географических (этнических) границ, к гуманитарным и иным катастрофам практически на всех континентах. Борьба с " красными ведьмами", диссидентами, уклонистами, за свободу слова и печати позволила создать условия для возникновения и процветания коррупции и криминала в большинстве развитых стран мира. Оба лагеря старательно раскручивали гонку вооружения и милитаризацию промышленности, приведшие многие страны к дестабилизации экономики и к социальным катаклизмам. Результаты не замедлили ждать. Раздел сферы влияния закончился падением Берлинской стены и распадом СССР, социалистического лагеря и Варшавского договора.

Современный промышленный (информационный) шпионаж представляет симбиоз двух направлений партийно-идеологического противоборства мировых систем - сочетание информационного и психологического воздействие на сознание человека. Это сочетание называют третьей мировой информационно-психологической войной. Наиболее опасным из перечисленных направлений такой войны является возможность применения способов воздействия на психику человека помимо его воли. Возможность отрицательного воздействия информации на мозг человека создает предпосылки для производства психологического (психотронного) оружия, которое атакует подкору головного мозга специальными энерго-информационными полями.

Психологическое оружие современности представляет собой совокупность всевозможных форм и методов скрытого подавления в человеке таких его функций как сознание, поведение и здоровье с целью решения задач политического, военного, экономического и иного характера, в том числе осуществления успешной конкурентной борьбы на рынке сбыта. При этом основной формой такого целенаправленного воздействия является способ непосредственного (или через спецсредства) ввода в подсознание человека, минуя его форму осознанного контроля, событий и нужной информации, которая позволяет осуществить над ним необходимые целевые действия. Эти действия и являются главной формой тайного оружия любой информационной войны.

Мощным оружием воздействия на сознание людей являются и СМИ. Оно используется в виде тиражирования информационных "мифов" политического, экономического, сексуального, криминального или иного характера. СМИ, как опытные манипуляторы, обеспечивают "массовую" поддержку даже той политической власти, которая не отвечает чаяньям большинства народонаселения страны. Пресса, телевидение, радио, кино, аудио- видео и другая компьютерная продукция - вот современный театр "боевых действий".

Наш полигон - Чечня

За последнее время все чаще формы, методы и способы ведения промышленного шпионажа, применяемые в информационных войнах, приводят к прямым вооруженным конфликтам. Примером информационного противостояния российских политиков с сепаратистами могут служить события (развертывание испытательного полигона новых технологий информационной войны) в Чеченской республике. Эта война началась как непонимание или различие в трактовке понятий о суверенитете, а закончилась вооруженной борьбой с организованной преступностью, террористами и радикальным исламизмом.

Исторические события 1-ой чеченской войны (1994-1996 гг.) свидетельствуют о том, что проигранная исполнительными и военными органами власти информационная война того периода, как в теории, так и в практике, способствовала принятию неправильных, а порой и вредных решений по исключению чеченского синдрома. В тот период 70% отечественных и западных СМИ были, условно называя, на стороне чеченских сепаратистов, кто по объективным политическим мотивам, кто - из корыстных целей, т.е. финансовых интересов. С учетом этих факторов и возникли столь существенные потери со стороны федеральных войск, в три раза превысившие потери при проведении войсками НАТО операции "Буря в пустыне". Но более горькими были сами результаты этого этапа событий - подписание соглашения с самопровозглашенными лидерами Ичкерии, как закономерного результата, прежде всего, неудачного ведения информационной войны.

Отличительной чертой 2-ой чеченской войны является то обстоятельство, при котором федеральная власть, правильно поставив идеологическую работу с российским обществом и СМИ, успешно ведет информационную войну на театре военных действий, отражая и реагируя на все негативные факторы, объективно возникающие в ходе осуществления антитеррористической операции. Несмотря на значительные людские потери со стороны военнослужащих и мирного населения, на возникновение сложной гуманитарной ситуации и постоянного давления (порой предвзятого и субъективного по своей сути) со стороны Запада, это существенным образом не сказывается на общественном мнении россиян в понимании ими предпринимаемых действий.

Кстати, основанием для начала проведения НАТО "миротворческой" операции в Косово послужили ложные сведения о, якобы, существующем геноциде сербов над албанцами. Результат столь серьезно обставленной информационной войны против югославского народа оказался поразительным: по оценке европейских экспертов жертвы мнимого геноцида завышены СМИ в 40 (?!) раз, а нанесенный югославской экономики ущерб составляет сотни миллионов долларов, не говоря о том, что противостояние албанцев против сербов не прекратилось.

Избирательные технологии - та же война

В российских СМИ появляется все больше информационной продукции в виде заказных авторских программ на ТВ (получивших название - телевизионные "киллеры") и "пиаровских" статей в периодической печати. Их теневое и негативное воздействие на многие политические и другие процессы с точки зрения объективности и "независимости" (от государства, но не от возможностей финансовых спонсоров) хорошо проявились при проведении избирательной компании в Государственную Думу и, с еще большой силой, проявляются в ходе выборов Президента России.

Список "грязных" избирательных технологий впечатляет. К ним относится выявление и опубликование компромата на политиков, не угодных власти, в виде высвечивания сведений их личной жизни и здоровья, противоречащих основам правовой защиты конфиденциальной информации. Таким образом происходит запугивание и шантаж в отношении кандидатов и членов их семей, в т.ч. не доказанное законным порядком участие в коррупции и других правонарушениях. Обычно правоохранительные органы отказывают потерпевшей стороне в привлечении к уголовной или иной ответственности тех, кто опубликовал заведомо ложные сведения. Не менее пассивна и судебная власть. Но случается, сам кандидат специально организует "утечку" информации из своего прошлого, чтобы создать ситуацию под названием "чем хуже, тем лучше".

К следующей информационной технологии следует отнести попытки подкупа отдельных кандидатов с "просьбой" в отказе от участия в избирательной компании и, особенно, в тех округах, где количество кандидатов очень большое. Возможно и нарушение порядка финансирования и представления равных правовых условий для освещения деятельности кандидатов.

Национальной традицией стало создание определенных льгот и привилегий для кандидатов "от власти", в т.ч. предоставление удобного эфирного времени, полос в центральных СМИ, вопреки официального жребия. Это полновесно сочетается с исполнением ими должностных "возможностей" при проведении избирательной компании, привлечением управленческого аппарата, информационных и других ресурсов для осуществления избирательной агитации и работой с электоратом. Подобная практика благоволит к нарушению порядка и условий по созданию партий, движений, блоков и фронтов (сроков регистрации, создании региональных отделений и т.д.), а также отсутствию у них экономических, социально-политических программ или платформ действий. По сравнению с этим, организация митинга, собрания, съезда и другого массового мероприятия в поддержку того или иного кандидата, которое противоречит законодательству о выборах в вопросах их организации и правильности финансирования, кажется невинной шалостью.

Зачастую в избирательной компании участвуют сомнительные имиджмейкеры, политологи и фонды, занимающиеся исследованием "гласа народа". А отсутствие у кандидатов культуры в ведении полемики, дискуссии со своими оппонентами, как правило, сводящейся к необоснованным с точки зрения здравого смысла обвинениям, даже неловко относить к информационным технологиям.

Избирательные технологии - это эффективное использование современных информационных ресурсов, средств и систем с целью повышения избирательских возможностей, в т.ч. подделки необходимого количество подписей с помощью компьютерной графики или открытия сайта в Интернет. Это укоренившаяся практика оплаты (в денежной форме или натуральном эквиваленте) тех, кто собирает подписи, развешивает листовки, участвует в массовых мероприятиях по поддержке кандидата и его платформы. Но самой опасной избирательной технологией является создание виртуальной партии "ПРОТИВ ВСЕХ", формирующей в обществе слой нигилистов, что ведет к коренной ломке конституционных основ - права российских граждан быть избранным и участвовать в выборах.

Мишени в целую систему

Сегодня информационная война представляет собой последовательное продолжение промышленного шпионажа - явные и скрытые целенаправленные информационные воздействия систем друг на друга с целью получения определенного выигрыша в материальной сфере. В Уставе МО США дано следующее определение: "Информационная война состоит из действий, предпринимаемых для достижения информационного превосходства в интересах национальной военной стратегии и определяемых путем влияния на информацию и IT противника, при одновременной защите собственной информации и своих информационных систем".

Информационное оружие наносит максимальный урон в том случае, если оно применяется против информационно-телекоммуникационных сетей постоянно и осмысленно. Причем, мишенью являются все элементы информационных технологий, ресурсов и систем, мыслительная часть человеческой деятельности, имеющие потенциальную возможность для перепрограммирования (воздействия на психику). Заставить противника или конкурента изменить свое поведение можно лишь с помощью создания информационной угрозы (риска). В современной информационно-психологической войне приоритет отдается скрытым (тайным) угрозам, создаваемым на основе аккумулирования человеческих знаний в информатике.

И только открыто говоря о формах и методах ведения промышленного шпионажа, информационной войны можно осуществить организационно-технические меры по объективному противодействию этим угрозам, а также предостеречь российский бизнес от потенциально наваливающего на него информационного оружия современности.

Редакция благодарит издательский дом "Оперативное прикрытие" (Санкт-Петербург) за статью, предоставленную для нашего журнала.

Есть известное выражение: кто владеет информацией — тот владеет миром. Иметь достоверные сведенья о партнере, конкуренте, о грядущих изменениях на рынке крайне важно для любого бизнеса, именно поэтому владельцы бизнес структур создают конкурентную разведку

Сущность и функции конкурентной разведки

Конкурентная (коммерческая, бизнес) разведка (англ. Competitive Intelligence, сокр. CI) — проводимые в рамках закона и с соблюдением этических норм сбор и обработка данных из разных источников для выработки управленческих решений с целью повышения конкурентоспособности коммерческой организации, Также структурное подразделение предприятия, выполняющее эти функции.

По мнению независимого эксперта Генриха Лемке , службу конкурентной разведки нужно четко отделять от службы безопасности предприятия, так как сферой деятельности и объектами разведывательной разработки коммерческой разведки компании являются исключительно внешние риски, возможности и угрозы, влияющие на возможности достижения компанией намеченных ею стратегических целей. Риски и возможности, исследуемые системой коммерческой разведки организации, имеют исключительно рыночный характер и в большей мере относятся к будущей конъюнктуре рынка и рыночным условиям, которые должны сложиться в будущем, то есть на момент временного горизонта (будущих) запланированных целей бизнеса компании и отсроченных от текущего состояния на какой-то временной отрезок. В тоже время сферой деятельности и объектами исследований службы безопасности, как правило, являются внешние и внутренние риски и угрозы текущей деятельности компании, имеющие криминальный характер и нарушающие нормальную повседневную деятельность компании. Еще одной сферой активной разработки службы безопасности является активность конкурентного окружения, связанная с недобросовестной конкуренцией и прямо посягающая на нормальную деятельность компании, а также лояльность и добросовестность партнеров, сотрудников и прочих участников, влияющих на деловую активность компании.

Можно выделить следующие функции конкурентной разведки:

Изучение деятельности конкурентов и конкурентной среды;
- проверка надежности деловых партнеров;
- сбор информации в сети Интернет и мониторинг СМИ;
- исследование и оценка рынков или целых регионов (совместно с другими отделами, например, маркетинговым);
- прогнозирование изменения ситуации на рынке и действий конкурентов;
- выявление новых или потенциальных конкурентов;
- оказания помощи руководству в процессе перенимания положительного опыта других компаний;
- оказание помощи специалистам других отделов в оценке перспектив приобретения или открытия нового бизнеса;
- получение информации законным путем и анализ новых технологий, продуктов или процессов которые могут существенно повлиять на бизнес компании;
- выявление слабых сторон конкурентов;
- совместно со службой безопасности выявлять потенциальные источники утечки конфиденциальной информации внутри компании.

В чем главная цель такого вида деятельности как конкурентная разведка

помогает разобраться Дмитрий Золотухин, независимый эксперт по вопросам бизнес-разведки : «По моему мнению, цели конкурентной разведки разняться от направления применения усилий — менеджмент, маркетинг, PR, HR и т.д. Мое понимание стратегического предназначения конкурентной разведки заключается в необходимости обеспечивать постоянное соответствие между стратегией компании на данный момент (зачастую принятой раз и навсегда), действиями, с помощью которых она реализуется, и состоянием постоянно меняющегося внешнего мира. Это означает, что лица, принимающие решение в компании, должны в любой момент времени быть обеспечены актуальными, достоверными и своевременными данными о положении компании по отношению к внешней среде».

Итак, сущность конкурентной разведки заключается в сборе и анализе информации, которая является полезной для бизнеса компании, на которую работает данная служба коммерческой разведки. По сути, у бизнес-разведки такие же задачи, как и у государственной спецслужбы — выявить опасность или наоборот перспективу, оценить информацию и известить руководство о результатах или самим принять меры, если есть такая возможность.

Бизнес-разведка и промышленный шпионаж

Хотя по мнению многих людей, конкурентная разведка и промышленный шпионаж тождественны, на самом деле это не так. Ведь, несмотря на то, что цели этих видов деятельности часто совпадают (добыча максимально полной и достоверной информации о деятельности конкурентов), их методы разнятся.

Промышленный шпионаж — форма недобросовестной конкуренции, при которой осуществляется незаконное получение, использование, разглашение информации, составляющей коммерческую, служебную или иную охраняемую законом тайну с целью получения преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, а равно получения материальной выгоды. То есть в основе промышленного шпионажа как вида деятельности лежит добывание и последующее использование коммерческой или служебной тайны. Вот в этом и заключается отличие конкурентной разведки от промышленного шпионажа: конкурентная разведка — это деятельность в рамках правового поля, а промышленные шпионы «работают» за рамками этого поля. Как и подтверждает в своей книге «Конкурентная разведка: маркетинг рисков и возможностей», Евгений Ющук: «В реальной жизни грань между конкурентной разведкой и промышленным шпионажем зависит от искусства того, кто ее проводит, не вступать в противоречие с уголовным кодексом...»

Специалисты в области промышленного шпионажа в основном пользуются такими методами, как: подкуп или шантаж лиц, имеющих доступ к секретной информации; кража различных носителей с интересующими сведеньями; внедрение агента в конкурирующую фирму с целью получить информацию, которая является коммерческой или банковской тайной; осуществление незаконного доступа к коммерчески значимой информации с помощью использования технических средств (прослушивание телефонных линий, незаконное проникновение в компьютерные сети и т.п.). Эти деяния нарушают огромное количество статей уголовного кодекса, прежде всего статью 231 «Незаконный сбор с целью использования или использование сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну».

Если говорить несколько упрощенно, то противоправное деяние «промышленный шпионаж» направлено против объекта «коммерческая тайна» (главное добыть нужную информацию), при этом могут нарушаться различные права и интересы физических и юридических лиц, такие как: право на безопасность (угрозы), право на личную жизнь (шантаж), авторские права, право на конфиденциальность информации. В свете этого нужно определиться с понятием «коммерческая тайна», но есть небольшая сложность: в различных законодательных актах даются формулировки, которые отличаются друг от друга. Владимир Иващенко в своей статье «Основи методики розслідування незаконного збирання та розголошення комерційної таємниці» проанализировал их и сделал такие выводы: коммерческая тайна характеризуется такой совокупностью признаков: информация является секретной, является неизвестной и не является легкодоступной для лиц, которые обычно имеют дело с видом информации, к которой она относится; в связи с тем, что является секретной, она имеет коммерческую ценность. Он дает такое понятие коммерческой тайны — это информация, которая является полезной и не является общеизвестной обществу. Она имеет действительную или коммерческую ценность, с которой можно иметь прибыль и для защиты которой владелец принимает меры во всех сферах жизни и деятельности». Таким образом, можно сказать, что деятельность промышленного шпионажа направлена на добычу информации, которая не является общедоступной и охраняется законом.

Между тем, в отличие от адептов промышленного шпионажа, сотрудники служб бизнес-разведок пользуются преимущественно открытыми источниками информации из СМИ, Интернета, анализом рейтинговых агентств и т.п. На Западе те, кто занимаются коммерческой разведкой, давно поняли, что единственный способ работать долго и эффективно — «дружить с законом». Грубо говоря, коммерческие разведчики могут использовать все методы и способы сбора и обработки информации, которые не противоречат законодательству. Главное оружие конкурентной разведки — качественный сбор, систематизация и, главное, анализ информации, а не слежка, подкупы и незаконные хакерские взломы. И в этом нет ничего удивительного: даже для государственных спецслужб, на современном этапе сбор информации из открытых источников является первостепенным. К примеру, в конце ХХ века ЦРУ США обнародовало данные, в соответствии с которыми 85% всей информации об СССР в Лэнгли получили из открытых и вполне легальных источников — советских газет и журналов, атласов и справочников, анализа выступлений советских руководителей по радио и телевидению, документов конференций, симпозиумов, пленумов и съездов. Последние советское правительство само переводило на 100 языков мира и тиражировало для общественного внимания миллионами экземпляров. Для анализа всего этого «моря» информации в ЦРУ работали тысячи аналитиков вполне мирных профессий: экономисты, географы, социологи, психологи, лингвисты, этнографы, статистики, кибернетики и даже геронтологи. А ведь тогда не было Интернета.

Чтобы более точно разобраться с ролью открытых источников в коммерческой разведке, мы вновь обратились за комментарием к Дмитрию Золотухину: «По мнению большинства экспертов информационно-аналитической сферы, часть информации, которую можно получить при использовании лишь открытых источников, составляет 90-95%. Под «открытыми источниками» специалисты конкурентной разведки подразумевают абсолютно все возможности добыть необходимые сведения, не требующие совершения действий, прямо нарушающих закон, или общепринятые этические нормы ведения бизнеса (последнее обычно чревато репутационными рисками, которые будут намного ощутимее, чем полученный информационный результат). На мой личный взгляд, ситуация осложняется тем, что, зачастую, оставшиеся 5% и содержат ту самую изюминку, которая составляет конкурентное преимущество компании на рынке. Поэтому методики конкурентной разведки используются вначале сбора этих 95% информации, чтобы затем воспользоваться нередко единственной возможностью задать тот вопрос, ответ на который и «завершит мозаику».

Казалось бы, если 90% информации можно «добыть» используя открытые источники, значит, в конкурентной разведке первостепенен анализ. Эксперт уточняет: «Наверное, можно сказать и так, ибо количество имеющихся и доступных данных возрастает с каждым днем и необходимо владеть эффективными алгоритмами работы для того, чтобы управлять масштабными информационными потоками, очищать их от «информационного мусора» и находить «золотые крупицы» стратегически важных сведений.

Однако, с другой стороны, это все равно, что спросить: «А у машины главное — колеса?». Конечно, ведь без них она не сможет ехать. Но она также не сможет нормально передвигаться и без двигателя или руля. Скорее всего, речь нужно вести о комплексном подходе. Тем более, что в нынешних условиях ограниченных ресурсов, конкурентный разведчик должен быть «…и швец, и жнец, и на дуде игрец.»

По поводу использования новых методов в разведке Дмитрий Золотухин отметил, что в бизнес-разведке уже достаточно сложно придумать что-то новое. Комплект методов и приемов только дотачивается, в условиях требования нового времени. В данный момент он совместно с коллегой пишет книгу о выведывании информации при общении. Раньше об этом никто не писал, хотя идея далеко не новая.

Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод: с учетом развития информационной составляющей общества, аналитики все больше будут вытеснять «Джеймсов Бондов» в государственных разведках, а в коммерческих — и подавно. Сама же конкурентная разведка (впрочем, как, к сожалению, и промышленный шпионаж) будет существовать столько, сколько будет существовать предпринимательская деятельность, ведь как сказал Сэмюэл Батлер «Всякая коммерция — это попытка предвидеть будущее». А конкурентная разведка – служба, которая призвана предвидеть будущее.

ПРОМЫШЛЕННЫЙ ШПИОНАЖ В НАШИ ДНИ

Я никогда не встречался с таинственным патроном «Спайз инкорпорейтед», о чем сожалею, ибо встреча была бы очень полезна для моей книги. Но я принял в том самом кабинете, где была написана эта книга, таинственного доктора С. Ариеса, который слывет промышленным шпионом номер 1.

Ариес заявил, что он абсолютно невиновен. На него заведены судебные дела, и я совершенно не в состоянии полностью воспроизвести здесь результаты всех следствий. Попытаюсь изложить дело, соблюдая максимум беспристрастности.

Доктор Ариес, ставший американским гражданином с 1950 года, а прежде имевший французское гражданство, бесспорно, является видным химиком. По утверждению трех крупных американских компаний - «Мэрк энд компани», «Ром энд Хасс компани» и «Спраг электрик компани», доктор Ариес через посредство сети замечательно организованных шпионов извлек из секретных досье и сейфов этих компаний документы и образцы чрезвычайной важности, в частности о культуре микроорганизма, излечивающего некоторые болезни домашней птицы. Эт культура стоит сущий «пустяк» - всего, как говоря сотню миллионов новых франков; кстати, именно на эту сумму и предъявлен иск Ариесу. Он же утверждает, чт секрет был украден у него, что свидетели лгут, и предъявляет своим противникам иск на такую же сумму.

27 апреля 1964 г. федеральный суд Хартфорда, штат Коннектикут, вынес решение о взыскании с доктора Ариеса суммы в 125 млн. французских франков в возмещение убытков. Он уехал в Швейцарию. Полиция попыталас задержать его, и он переехал из Швейцарии во Францию где, насколько мне известно, он не подвергался преследованию. Ариес подал жалобу, а главное, в сорока странах он сделал заявки на получение патентов на изобретения в области химии и электроники, претендуя на их авторство, хотя его противники утверждают, что они были и вестны до заявок Ариеса.

На это Ариес отвечает: «Если у них есть в папках эти документы и разработки этих изобретений, это значи что они украли их у меня!» Этот человек кажется чрезвычайно умным и совершенно искренним. Внешне обстоятельства как будто против него. Не обманчива ли эта внешняя видимость? Трудно сказать. Если Ариес невиновен, все это представляет собой один из наиболее замечательных примеров заговора, лжесвидетельств интриг с целью обвинить невиновного.

В то время, когда писалась эта книга, росло число судебных процессов по делу Ариеса: чередовались обвинения и контробвинения. В 1966 году доктор Ариес был приговорен в Женеве (заочно) к двум с половиной годам тюрьмы, запрещению проживать в Швейцарии в течение 10 лет и к штрафу в сумме 225 тыс. франков в пользу одной швейцарской компании, а также к уплате судебных издержек.

Однако обстоятельства могут измениться, и ничто доказывает, что он не возьмет когда-либо реванш. В конце концов, это первоклассный ученый, имеющий диплом Миннесотского и Йельского университетов и Бруклинского политехнического института. Во всяком случае можно сказать, что специалист такой квалификации был бы, конечно, очень хорошим руководителем сети промышленного шпионажа и что крупные руководители промышленного шпионажа должны быть людьми примерно такого уровня, и, вероятно, они такими и являются.

Впрочем, я совершенно не склонен навлекать на себя обвинения в диффамации ни со стороны доктора Apиeca, ни со стороны его противников. Пусть уж разбираются суды Франции, Швейцарии, США. Я же не буду больше на этом задерживаться.

Не так давно среди промышленников была распространена брошюра, озаглавленная «Шпионаж - вот реальность». О промышленном шпионаже в этой брошюре говорится следующее: «Общественность думает еще, что промышленный шпионаж преследует главным образом военные цели. Эта концепция была ошибочной уже накануне последней войны. В настоящее время она в корне неверна. Современного шпиона интересует информация, безграничная по своему диапазону. В действительности все слагаемые потенциала какой-либо нации могут стать целью осведомительной службы, так как они позволяют ей, с одной стороны, оценивать могущество государства на случай войны, а с другой - извлекать без больших издержек пользу из его научных достижений. Агенту приходится действовать, очевидно, только там, где эти сведения не могут быть получены обычным и законным путем: в западных демократиях условия для этого весьма благоприятны, и очень интересные сведения порой можно получать совершенно законным путем. Агент будет интересоваться в первую очередь теми отраслями науки, которые в стране, на которую он работает, отстают. Следовательно, шпионаж будет находить широкое поле применения в области науки, техники, вообще экономики».

И далее: «Лица, работающие в научных или других организациях, не в одинаковой степени интересуют разведывательные службы, внимание которых направлено в первую очередь на тех, кто может иметь доступ к желанным сведениям. К таким людям относятся персонал дирекции, служащие, которым поручена обобщающая деятельность или воспроизведение чертежей. Особенно полезны могут быть программисты и работники, имеющие дело с документами. Проще всего агенту разведывательной службы обращаться, естественно, к своим согражданам, работающим на том или ином объекте. Впрочем, наибольшие «шансы подхода» имеются по отношению к гидам, переводчикам, к рекламным агентам и вообще ко всем лицам, которые в силу своих служебных обязанностей должны встречаться с иностранцами.

Но изучение научных объектов может быть поручено также агентам, которые не занимают там никаких должностей. Некоторые высокоспециализированные техники могут, таким образом, вести в своей отрасли постоянную разведывательную работу, другим могут быть поручены просто отдельные задания в связи с международными конгрессами, стажировками или посещениями заводов».

И в заключение приведем следующую весьма интересную цитату о методах шпионов, будь то промышленных или военных: «Часы, время действия, наивные или мефистофелевские средства, роль, внешний вид действующих лиц - все меняется по произволу полиморфизма, достойного античного мифа, чтобы превращать шпиона в существо неуловимое. Примеры, приводимые в этой брошюре, конечно, не могут повторяться. Методы, пригодные сегодня, завтра уже не будут таковыми; приемы, оказавшиеся успешными в одной стране, могут привести к тяжелым провалам в другой. Каждая разведывательная служба непременно должна для сохранения своей сети и создания новых применять все новые и новые средства, благодаря которым можно застигать противника врасплох. Если бы все шпионы имели одинаковое прикрытие и применяли одинаковые стандартные методы, контрразведка была бы детской игрой. Фактически каждое дело представляет собой особый случай.

Постоянная забота о безопасности требует, конечно, некоторых твердых правил, но деятельность разведывательной службы - это больше, чем наука; это - искусство, которое бросает вызов целой системе и которое столь же непостоянно и изменчиво, как ум человека. Поэтому для защиты от постоянных попыток проникновения противника необходимо активное содействие всех, кто так или иначе участвует в различных областях национальной деятельности, в частности в военной и научной. Информирование общественности в столь деликатном деле должно состоять прежде всего в разъяснении того, насколько эта проблема серьезна и трудноразрешима. Затем необходимо ознакомить с методами сохранения тайны наибольшее число тех людей, которые занимают ответственные посты, чтобы поддерживать у этих людей неусыпную бдительность и необходимые рефлексы осторожности.

Никогда не следует пренебрегать секретностью и конфиденциальностью. Они служат щитом стыдливости девушки накануне помолвки, поддерживают репутацию университета, оберегающего интеллектуальную и моральную честность формируемой им элиты, а также охраняют производственные секреты, обеспечивающие славу той или иной лаборатории, того или иного завода. Когда речь идет о государственных секретах, под угрозой может оказаться сама судьба нации, ее процветание, ее могущество, ее жизнь».

Таким образом, шпионы угрожают промышленности, армии и политической среде, а может быть, и чему-то большему.

Мы привели некоторые примеры и некоторые общие идеи. Попытаемся теперь составить типологию промышленного шпиона. Прежде всего есть «продавцы», коммивояжеры шпионажа, которые предлагают вести промышленный шпионаж либо иностранным правительствам, либо конкурирующим промышленным компаниям. Я никогда не встречал «продавцов», но промышленники, к которым они являлись, описывали их мне. Они похожи на любого предпринимателя и, как правило, устанавливают контакт через знакомых и устраиваются так, чтобы нельзя было записать их разговор. Есть две подпольные школы «продавцов» промышленных секретов: одна - в Японии, другая - в Швейцарии. К сожалению, я не могу сообщить их адреса - меня просили не разглашать их.

Если бы все компании, получившие предложения от «продавцов», тотчас предупреждали полицию, как это бывало в некоторых случаях! Но такие благородные поступки являются, скорее, исключением, а не правилом.

Наиболее знаменитым делом о промышленном шпионаже, которое, между прочим, было прекращено, был процесс фирмы «Мерк» в Англии в 1962 году. Фармацевтическая фирма «Мерк» израсходовала примерно 14 млн. франков, чтобы разработать новый препарат «альдомег», снижающий артериальное давление. Конкурирующей фирме «Парк Дэвис» была предложена полная документация, но фирма тотчас честно предупредила «Мерк». Представители «Мерк», которые были готовы заплатить до миллиона франков, чтобы вернуть свои собственные секреты, явились, так же как и агенты Скотланд-ярда, в гостиницу «Рассел» в Лондоне, где таинственный «продавец» назначил им свидание. Его немедленно арестовали Им оказался бывший служащий компании «Мерк», уволенный за чрезмерные прогулы. Он был приговорен к шестимесячному тюремному заключению. Он не входил в какую-либо гангстерскую шайку, вследствие чего я на его примере не могу показать портрет «продавца». Над «продавцами» стоят «головы» промышленного шпионажа. Как правило, это инженеры высокой квалификации, но зачастую озлобленные люди, дожившие до 60 лет, с очень небольшим достатком, получающие ничтожную пенсию. Они, правильно или неправильно, считают, что капиталистическое общество украло у них большую часть плодов их труда.

Я не собираюсь судить капиталистическое общество и вообще высказывать какое-либо моральное осуждение чего бы то ни было. Будучи в прошлом экспертом по судебным делам, я зачастую убеждался, что закон бывает несправедлив, что открытия служащих принадлежат работодателям, а труд научного работника в лаборатории оплачивается часто хуже, чем труд домашней работницы. Поэтому можно понять, если не оправдать, тех людей, которые справедливо считают, что легче нажить состояние посредством промышленного шпионажа, чем занимаясь обычным трудом. Нет сомнения, что если бы поощрялись небольшие независимые научно-исследовательские лаборатории, то было бы меньше инженеров, становящихся «головами» промышленного шпионажа. Но факты остаются фактами, и настоящая работа является информационной книгой, а не книгой, пропагандирующей какую-либо революцию. Отмечу лишь, что, согласно информации из американского источника, бюджет мафии в 1966 году составил 200 млрд. франков, то есть был больше американского военного бюджета за тот же год; этот бюджет частично был использован для промышленного шпионажа, а остальная часть предназначалась для торговли наркотиками, проституции и прочих подобных целей. Эти сведения были приведены в августе 1966 года во время четырехчасовой телевизионной передачи, организованной весьма серьезной американской телевизионной компанией.

Довольно понятно, хотя этого и нельзя оправдывать, что люди, которые всю свою жизнь подвергались эксплуатации, хотят получить свою долю пирога. Поэтому и находятся крупные специалисты промышленного шпионажа в респектабельных кабинетах в Швейцарии, Люксембурге или Монако. Они зарабатывают много денег и руководят предприятиями с различными капиталами и неопределенными уставами, выступая, как правило, в роли «консультантов». Если им предлагают нормальную работу, они отвечают, что слишком заняты. Они соглашаются порой разговаривать с журналистами и выступать по телевидению, что не всегда приносит хорошие результаты. Так, однажды молодой 20-летний англичанин Уильям Джозеф Даунэй, посмотрев телевизионную программу Би-Би-Си о промышленном шпионаже, тотчас решил стать шпионом. Если бы он решил стать просто гангстером, может быть, ему и не представился бы случай отличиться, но (увы!) он служил у фабриканта красок и в его ведении были контрольные часы. Это и погубило его. Ему удалось украсть 30 листов с формулами красок, карточки и блокноты. Он отправился предлагать их конкурирующей фирме, которая предупредила полицию. Его арестовали. Было установлено, что стоимость украденной им информации не превышала 30 франков, но он все же получил три месяца тюрьмы в назидание другим шпионам, и, вероятно, ему было трудно снова устроиться на работу. Мораль: не следует слишком заманчивыми телевизионными программами побуждать неквалифицированных людей становиться шпионами.

Молодой Даунэй не стал бы хорошим агентом; между тем именно агенты образуют самую важную часть армии промышленных шпионов. Чаще всего это наемники, работающие самостоятельно и рискующие гораздо меньше, чем военные шпионы. Можно считать, что в тех случаях, когда военный может получить либо 20 лет тюрьмы, либо пожизненное заключение, либо расстрел, либо рискует погибнуть в результате подстроенного несчастного случая, промышленный шпион может получить лишь шесть месяцев заключения, причем его работа оплачивается гораздо лучше. Мы увидим в последней главе, что законы пересматриваются, чтобы исправить такое положение. Промышленные шпионы - это еще более бессовестные авантюристы, чем военные шпионы. Они, не колеблясь, прибегают к шантажу, краже, порой и к убийству.

Благодаря довольно частым судебным процессам над промышленными шпионами их методы более известны, чем методы военных шпионов. Независимо от этих процессов, некоторые ограбления и убийства, видимо, следует связывать с этим шпионажем. Так, 3 ноября 1966 г. в центре Лондона были ограблены помещения дома моделей «Хилари Флойд»: все новые модели подготовленной весенней коллекции были похищены. Все старые модели оказались нетронутыми. В кассе было несколько сот фунтов стерлингов - к ним не прикоснулись.

В 1965 году на одном австрийском каучуковом заводе были арестованы сразу пять шпионов. Выяснилось, что они действовали также и на сталелитейном заводе. После 10-дневного процесса при закрытых дверях они были приговорены к тюремному заключению на 18 месяцев. Это были не просто любители, а агенты разветвленной сети.

Кажется, что все чаще агентов промышленного шпионажа вербуют среди уголовных преступников, и в частности в США мафия поставляет их по заказу.

Во всяком случае, у них есть средства, и они могут, например, без конца за чужой счет летать на самолетах. Многие крупные американские компании рекомендовали своим администраторам и инженерам никогда не читать деловых бумаг в самолете, ибо мужчина или женщина в соседнем кресле может оказаться шпионом. Неизвестно, увеличилась ли в результате этой меры продажа полицейских романов на аэродромах.

Во многих случаях при ограблениях, сопровождавшихся кражей или фотографированием промышленных документов, видимо, действовали специалисты. Впрочем, возможно, что грабители были предварительно обучены профессиональными шпионами. Американский специалист по шпионажу и руководитель разведки генерала Макартура полковник Аллисон Инд говорит, что грабители, обученные в его школе, могут вскрыть любой сейф в среднем за десять секунд и максимум за четыре минуты. Что касается их профессора - аса американского преступного мира, - то он вскрыл в присутствии полковника Инда за двадцать минут сейф, весивший несколько тонн и имевший самый современный замок. Он использовал при этом только одно орудие - небольшую бечевку.

Если этот джентльмен работает в области промышленного шпионажа, не удивительно, что грабежи там удаются. Очень часто шпионы используют для своих экспедиций краденые автомобили; в этом случае всегда замечают, что устройства, предохраняющие от кражи, были нейтрализованы специалистами. Таких специалистов, конечно, дает преступный мир.

Один из представителей английских предпринимателей, Ричард Пауэлл, писал 13 декабря 1965 г. в газете «Таймс», что число шпионов увеличилось в огромных размерах за последние десять лет, в частности в области электроники и производства фотоаппаратов.

Преступный мир поставляет, конечно, совершенно особый тип шпиона и агента. Это гораздо более опасный агент, поскольку он обладает определенными техническими знаниями. Возможно, что некоторое число используемых таким образом агентов, после того как они работали для своего общества, решают заработать побольше и нанимаются в банду промышленного шпионажа. Даже некоторые управляющие фирмами становятся шпионами и продают их секреты соперникам.

Именно это произошло в 1965 году, когда стала известна одна из самых комических историй промышленного шпионажа: история с зубной пастой «Крест». Эта паста была разработана фирмой «Проктор энд Гэмбл». Один из молодых администраторов (точнее, молодой сотрудник дирекции) компании предложил компании «Колгейт - Палмолив» все детали производства пасты «Крест». Он просил за то, что стоило 5 млн. долл., 20 тыс. долл. Фирма «Колгейт» обратилась к «неподкупным», и полицейские взяли дело в свои руки. Свидание было назначено в туалете аэропорта Кеннеди. Агент ФБР вошел с деньгами в кабину туалета и услышал голос из-за перегородки:

Здесь «Крест». Это вы, «Колгейт»?

Это я, - ответил «неподкупный».

Просуньте под перегородку ваши брюки с деньгами в кармане. Я передаю вам свои.

«Неподкупный» повиновался, доложив об этом по радио. И когда неизвестный вышел из туалета, к нему подошли мужчины с револьверами и сказали: «Федеральная полиция Соединенных Штатов! Именем американского правительства, руки вверх, снимите брюки, они будут изъяты как вещественное доказательство».

На допросе неизвестный сразу же признал, что он является сотрудником дирекции фирмы «Проктор энд Гэмбл». Так закончилась на время тайная война «белых зубов и свежего дыхания».

Среди агентов промышленного шпионажа встречается классический стереотип полицейского романа: нелегальный частный детектив, отчасти гангстер, отчасти шантажист. Некоторые шпионы такого рода сидят в тюрьме, другие все еще занимаются ремеслом частного детектива.

Есть также агенты другого типа; они ограничиваются тем, чш просто покупают «информацию». Циничное изречение: «у каждого человека своя цена» - особенно применимо к промышленному шпионажу. Если можно купить за 20 тыс. долл. документы, которые можно перепродать за 5 млн. долл., то ясно, что может остаться существенная прибыль. Естественно, нужно входить в какую-либо организацию и иметь хороших «продавцов». Нужно также иметь хороших специалистов, ибо достаточно внести некоторые изменения в формулу катализатора или схему радиолокационной установки, чтобы информация не стоила уже ни гроша. В этом-то и состоит величайшая трудность промышленного шпионажа, именно поэтому он должен прибегать к услугам хороших специалистов.

Среди агентов промышленного шпионажа насчитывается много нелегальных адвокатов. Их задача - показывать шпионам, как далеко они могут заходить, а поскольку в законодательстве многих стран имеются большие пробелы, ответ таков: очень далеко! Так, когда английский промышленник, оставивший в кабинете посетителя, вернувшись, застает его за фотографированием сверхсекретных документов или макетов, он не может решительно ничего поделать!

Нет никакого нарушения неприкосновенности жилища, а фотоаппарат и пленка принадлежат посетителю, и, согласно английским законам, пострадавший не может даже отобрать их. Наконец, если пострадавший занимается боксом и нокаутирует шпиона, то именно он и может быть привлечен к ответственности за побои и ранения.

По этой причине английские и в меньшей степени американские компании предпочитают принимать государственные заказы, что позволяет им пользоваться защитой контрразведки. 28 тыс. американских компаний, насчитывающих 3,5 млн. служащих, находятся в таком положении. Прошлое этих 3,5 млн. служащих было тщательно проверено полицией еще за девять месяцев до их рождения: положение незаконнорожденного в некоторых случаях служит предлогом для шантажистов, которые могут быть также шпионами.

У агентов есть «источники» - те, кто поставляет им информацию. Среди них, конечно, есть жертвы, вроде Девушки, о которой много писали английские газеты. Красивый парень пообещал ей жениться при условии, если она будет давать ему сведения об одном парижском доме моделей, в котором она работала порой в качестве манекенщицы. Он подарил ей автомобиль и выдал аванс в сумме 3 тыс. франков на расходы. В конце концов девушка изобличила его. Примененный ее соблазнителем метод довольно некрасив. Многие люди пострадали таким образом.

Есть также люди, которых можно купить. Их много. Говорят, что в США шпионы отыскивают инженеров и техников, которые селятся в богатых кварталах и живут не по средствам. Этим людям суждено стать жертвами. Получив деньги, они оказываются во власти шантажа, и тогда их можно эксплуатировать без конца.

Однако, по моим впечатлениям, самые лучшие источники промышленной информации - это не жертвы, не продажные специалисты, а болтуны.

Я не разглашу тайны, если скажу, что многие участники научных и технических конгрессов находят удовольствие в обследовании злачных мест города. Ни в коем случае я не собираюсь играть роль проповедника стыдливости и не стану бросать камень в специалистов, которые провели тяжелый трудовой день, например, объясняя посетителям достоинства пластических масс или частного самолета, который они показывают. Но у меня такое впечатление, что во время следующих за этим ночных развлечений они много говорят, и шпион, проникший в группу почетных гостей, показывающий им ночную жизнь Парижа, Стокгольма или Нью-Йорка, может собрать массу сведений.

В литературе о промышленном шпионаже описаны совершенно невероятные болтуны, в частности американцы, которые, стремясь произвести впечатление на собеседников, рассказывают, что они заключили контракты с американским министерством обороны и приводят подробности… Мы увидим в последней главе, какие меры предосторожности можно принять во избежание такой болтовни.

Можно было бы легко составить схемы организации сетей промышленного шпионажа, сосредоточив в центре «головы» и расположив вокруг них «продавцов», агентов, жертвы и другие различные источники информации. Довольно любопытно, что до сих пор организаций подобного рода официально было ликвидировано очень мало. Это объясняется, вероятно, тем, что их жертвы в восторге от того, что познакомились с ними, полагая когда-нибудь воспользоваться этим знакомством. Надо признать, что правительства поощряют промышленный шпионаж. Так, английское правительство купило по сниженным ценам для своей медицинской службы медикаменты, изготовленные в Италии на основании документов и образцов, похищенных в американских компаниях.

Пора, видимо, поставить вопрос: есть ли искренние шпионы, действующие из идеальных побуждений или великодушия?

Известны случаи, когда специалисты по своей инициативе и бесплатно сообщали промышленные секреты развивающимся странам, чтобы уменьшить там нищету и стереть следы колонизации. Впрочем, было предложено организовать всемирную систему бесплатного распространения технической информации в развивающихся странах.

Тем не менее случаи такого рода редки. Профсоюзы во всех странах защищают право каждого иметь свои собственные политические убеждения и протестуют - порой резко, но всегда справедливо - против увольнений по политическим мотивам. Но в целом шпион действует из корысти. Он работает потому, что это обеспечивает ему доход, и, по всей видимости, крупный. Впрочем, в последней главе мы увидим, что по крайней мере в США промышленная контрразведка также доходна. Единственным средством предотвращения шпионажа является, конечно, суд и наказание по закону. Мы живем уже не в те времена, когда частная полиция Круппа могла подвергать шпионов пыткам на месте и хоронить их трупы на территории завода. Именно поэтому следует точно определить пределы промышленного шпионажа. Как и в области военного шпионажа, 95 % промышленной информации может быть получено путем простого чтения прессы. Однажды во время суда над шпионом в Швейцарии обвиняемый, защищаясь, заявил, что вся его деятельность заключалась в том, что он вырезал статьи из газет и обобщал их. Тогда ему возразили: но почему же, прежде чем отправить ваши обобщения клиентам, вы прятали их в банках для варенья, в которые были вложены металлические трубки с этими обобщениями? Шпион не ответил и был осужден. В действительности все же можно давать интересную промышленную информацию, не нарушая закона. Для этого надо много читать, иметь чутье, чтобы выуживать интересную информацию.

Можно получать еще более интересную информацию, если иметь доступ к секретным журналам, которые, видимо, существуют в США. Эти журналы представляют собой один из секретов нашей эпохи, наиболее тщательно охраняемых. Я никогда не видел их сам, но, по официальным сведениям, они существуют, и в одном объявлении, содержащем приглашение на работу научных работников, работающих в некоторых отраслях промышленности, обещается, что они смогут публиковать свои открытия в секретных журналах и обеспечить таким образом свой приоритет, которым гак дорожат ученые.

Впрочем, видимо, существуют научные и промышленные шпионы, выдающие себя за журналистов. В частности, журналистов, занимающихся автомобильной промышленностью, упрекают в том, что они действуют как шпионы и причиняют таким образом большой ущерб промышленности.

Журналисты стремятся информировать общественность, а не конкурирующие фирмы. Больше того, технические детали в научно-популярных статьях слишком общи, чтобы они могли действительно осведомлять конкурентов.

Тем не менее отметим, что интересы общественности и частной компании не всегда совпадают, и порой общественность имеет право получить некоторую информацию, которую частная фирма заинтересована скрыть.