Почему был дефицит продуктов при ссср. Удивителен каждый день

Практически всё время существования СССР существовал дефицит на те или иные товары потребления — как легкой промышленности, так и продовольственные. Особено сильно дефицит проявился в последние годы, когда плановая советская экономика полностью себя изжила,

Что такое рыночный дефицит? Это превышение спроса над предложением. Деньги у населения были, их покупательная способность осталась прежней — но товаров, которые можно было купить за эти деньги, не было. Плановая экономика в том виде, в котором она существовала в СССР, не могла обеспечить достаточного количества нужных населению товаров, а многие нужные вещи попросту не производились, так как считались в СССР "признаками буржуазного потребительства".

Какие товары были дефицитными? Ситуация сильно отличалась в зависимости от года, а также от региона большой страны. Лучше всего снабжались столицы союзных республик, а также спецгорода, вроде Припяти; тогда как в азиатской части страны и в городах меньшего масштаба со снабжением было сильно хуже. Те, кто говорит, что в "СССР все было" — жили чаще всего в крупных городах, плюс вероятнее всего отоваривались в спецмагазинах, где было действительно "всё".

Под катом - рассказ о дефиците.

02. Пустые полки мясного отдела продуктового магазина, фото сделано в восьмидесятые годы. Хорошее мясо либо вообще не завозилось в магазины, либо раздавалось по завышенной цене "по знакомству" — часто с черного хода магазина. Помимо мяса, особо дефицитными продуктами были копченая колбаса (из-за наличия в ней мяса, в отличии от вареной, которую делали неизвестно из чего), натуральный кофе (вместо него был распространен "кофейный напиток" с цикорием), хорошие рыбные консервы.

03. Фрукты и хорошие овощи тоже были дефицитом, в Минске в отделах "овощи/фрукты" продавали одни местные кисло-сладкие яблоки, из овощей были немытая морковка, свекла, капуста и лук. Полки отделов консервированных овощей и фруктов могли быть уставлены большими трехлитровыми банками с яблочным либо березовым соком — больше ничего не было.

04. В одежде дефицита особо не помню, но в целом в восьмидесятые годы народ не слишком охотно покупал вещи отечественного производства из-за их страшноватого вида. При этом мне попалась вот такая фотка, сделанная в восьмидесятые — видимо, в каких-то регионах страны даже советская одежда и обувь была дефицитом.

05. Из белья — дефицитом были хорошие носки и женские колготки (последние были вообще жуткой редкостью). Дырявые носки никогда не выбрасывали — у многих пожилых людей еще и сейчас есть советская привычка штопать носки на лампочке.

06. Говорят, где-то были дефицитными даже обычные советские синие шерстяные спортивные костюмы, в Минске такого не помню. После Олимпиады 1980 года в моду вошел "адидас", и всё с тремя полосками буквально разметали с прилавков.

07. В наиболее острые периоды товарного дефицита промтоварный отдел магазинчика где-нибудь на периферии мог выглядеть примерно так — на полках лежало несколько "неликвидных" товаров советской промышленности вроде вышедших из моды шляп и какого-нибудь одинокого плаща 60-го размера.

08. Огромные очереди выстраивались и за алкоголем — это массово началось после объявление Горбачевым т.н. "антиалкогольной компании". Примерно тогда же у пролетариев вошла в моду привычка пить Тройной одеколон и другие парфюмерные изделия — нормального алкоголя было просто не купить. Красное вино могло появиться в продаже перед праздником, а также по особому случаю — скажем, в Киеве продавали разливоное красное вино после аварии в Чернобыле, так как считалось, что оно выводит радиацию (на самом деле нет).

09. Поскольку цена товара в денежном эквиваленте уже не могла регулировать спрос на те или иные товары естественным путем (спрос намного превышал предложение), правительство стало вводить различные дополнительные меры — стали появляться талоны и товарные книжки. Фото конца восьмидесятых годов — продавщица делает отметки в товарной книжке покупателя — даже когда дефицитные товары появлялись в продаже, их количество было строго лимитировано и продавалось "по талонам".

10. Многие любители СССР сейчас пишут, что мол талоны — это уже постсоветское изобретение "лихих девяностых", когда "демократы развалили великую страну", Но это простая путаница причины и следствия — "великая страна" развалилась во многом по экономическим причинам, не сумев обеспечить своих граждан даже самым необходимым, а талоны стали появляться именно в последние годы существования СССР.

На фото — талоны на товары первой необходимости, выдаваемые в 1990-м году в Нерюнгри, до конца СССР остается еще больше года.

11. Помимо талонов, существовали и другие, менее формальные способы регуляции продажи дефицитных товаров. Скажем, детское питание могло выдаваться по неким "спискам детского врача", что запечатлено на вот этом снимке:

12. Продажа некоторых дефицитных товаров была не лимитированной и осуществлялась без талонов, но такие товары просто слишком редко появлялись в продаже. Нужно было иметь знакомых продавцов в близлежащих магазинах, которые могли доверительно сообщить — "завтра "выбросят" то и это, не забудьте занять очередь". После завоза таких товаров в магазин они разметались в течение 1-2 часов.

На фото — дядечка в очках набрал несколько десятков пачек "дефицитных" сигарет, причем это дрянной "Беломорканал", который приличные люди не курили. В Минске "Беломор" продавался свободно, а вот "Космос" был весьма дефицитным и престижным, потому что (в отличии от "Астры" и "Примы") был с фильтром и в целом напоминал "западные" сигареты. Блок "Космоса" был вполне серьезной валютой, который можно было выменять, например, на палку такой же дефицитной сырокопченой колбасы или баночку красной икры.

13. Типичная картина тех времен — очередь стоит за чем-то дефицитным, судя по коробкам — это торты, "выброшенные" в продажу перед праздником (вероятнее всего, перед Новым годом или 7-м ноября). Даже за дрянными тортами с жуткими масляными розочками желтого, салатового и розового цветов люди выстаивали огромные очереди.

14. Очень престижной во времена дефицита была профессия продавца — особенно старшего, заведующего тем или иным отделом магазина. Можно было почти легально сколотить себе состояние — количество дефицитных товаров, приезжающих в магазин, было как правило меньше, чем количество покупателей, желающих их приобрести. Люди искали знакомство с такими продавцами, чтобы товары "по знакомству" достались именно им. С точки зрения закона всё было безупречно — закон ведь никак не регламентирует, какие именно граждане должны купить дефицитный товар.

Вот очень хорошее фото тех лет - посмотрите, как заискивающе покупатели смотрят на продавщицу, и как самоуверенно и развязно она себя чувствует — сразу понятно, "кто здесь власть". Так и вижу эти диалоги — "ну пожалуйста, может быть на складе что-то осталось?" — "Ничего не осталось! Вас много, а я одна!"

15. Пустые прилавки...

В начале девяностых, в годы реальной, а не фиктивной перестройки экономики, товарный дефицит еще сохранялся какое-то время, а затем постепенно сошел на нет — плановая экономика ушла на обочину истории, уступив место более жизнеспособным моделям.

А вы помните времена дефицита?

Дефицит товара - это симптом превышения спроса на этот товар над предложением . Эпизоды дефицита возможны и в плановой, и в рыночной экономике. Однако в рыночной экономике с плавающими ценами торговый дефицит считается неравновесным состоянием, которое быстро корректируется рынком за счёт роста цен, роста производства и падения спроса на товар. С другой стороны, плановая экономика в сочетании с государственным регулированием цен лишена этого корректирующего механизма, и поэтому в такой экономике возможны случаи перманентного торгового дефицита.

Оборотная сторона торгового дефицита в условиях плановой экономики - это появление товаров, на которые регулирующий орган устанавливает завышенные цены или завышенные квоты производства. Такие товары имеют тенденцию скапливаться на складах или на полках магазинов. (Сосуществование дефицита и неликвидных товаров привело в СССР к появлению феномена «нагрузки», когда дефицитный товар разрешалось покупать только в комплекте с неликвидным.)

Для предотвращения образования дефицита регулирующий орган (Госплан СССР) должен был внимательно следить за спросом на продукцию и своевременно реагировать на рост спроса подъёмом цен или квот производства. На практике, в СССР это не всегда было так. Цены на товары могли устанавливаться исходя из политических соображений (особенно после событий в Новочеркасске , которые наглядно показали, насколько болезненно население СССР воспринимает и экономически обоснованное или вынужденное, а тем более конъюнктурное повышение цен), быстрые изменения в объёмах производства были не всегда возможны из-за низкой мобильности населения, а существующие трудовые ресурсы могли направляться государством на производство экспорта или нужд ВПК .

Мнения теоретиков рынка

Существует мнение, что централизованное планирование невозможно в принципе, в частности, из-за огромного количества позиций, подлежащих планированию . Как указывал в начале XX в. известный итальянский математик В. Парето :

[при планировании] не математика помогала бы экономике, а экономика математике. Если бы действительно можно было знать все эти уравнения, то единственный доступный способ решить их - это наблюдать практическое решение, которое дает рынок.

Впервые на проблемы экономического расчета при социализме указал Л. фон Мизес . В работе, опубликованной в г., он писал :

Возможность рационального расчета в рыночной экономике основана на том, что известны цены в денежном выражении, позволяющие такой расчет осуществлять.

Мизес подчеркивал, что для верного расчета нужно знать не только цены на конечные продукты, но и на все промежуточные продукты и факторы производства. Он считал, что немыслим никакой другой процесс, способный учесть все возможные обстоятельства, кроме конкурентного рынка .

Нобелевский лауреат по экономике Ф.А. Хайек считал, что отсутствие регулирующего воздействия рыночных цен неизбежно приведет к диктату производителя :

В социалистическом государстве производство не будет иметь вообще никакой определенной цели. [...] Государство будет производить что-нибудь, а потребителям придется брать то, что произведено.

Мнения марксистов

Так как количества труда, заключающиеся в продуктах, известны, то обществу не может прийти в голову выражать их в третьем продукте, а не в их естественной, адекватной, абсолютной мере, какой является время… Полезные действия различных предметов потребления, сопоставленные друг с другом и с необходимыми для их изготовления количествами труда, определяют окончательно этот план. Люди сделают тогда все это очень просто, не прибегая к услугам прославленной «стоимости».

Население со временем научится самостоятельно понимать и осознавать, в каком объеме и какую именно работу нужно выполнять

CCCР как страна перманентного дефицита

Дефицит в СССР пережил несколько пиков, обычно сопровождавшихся введением элементов нормированного распределения (карточная , талонная система):
Первый пик был вызван индустриализацией , сворачиванием НЭПа и внедрением новой организации экономики . Появился дефицит на многие товары массового спроса, в том числе продукты питания, и с конца 1928 года в городах вновь вводится многозвенная карточная система , то есть нормированное распределение по группам населения. При этом сохранялась свободная коммерческая продажа этих продуктов по очень высоким ценам . Этот пик, как утверждала официальная идеология, постепенно сошёл на нет к концу 1930-х годов с подъёмом стахановского движения . Отмена карточной системы в 1935 году сопровождалась одномоментным резким повышением государством цен, сократившим покупательский спрос. Ей предшествовала легализация в мае 1932 года колхозных рынков, на которых разрешили торговать и колхозникам, и частникам, а также массового создания подсобных хозяйств при предприятиях.
Считается, что поводом для этого послабления послужил бунт в городе Вичуга Ивановской области рабочих Объединённой мануфактуры им. Шагова, фабрики им. Красина и фабрики «Красный Профинтерн» по причине резкого снижения карточной нормы выдачи хлеба с 1 апреля 1932 года.

Своего апогея первый пик достиг в начале 40-х годов.

Второй пик был вызван Великой Отечественной войной и закончился с завершением послевоенного восстановления экономики.

Третий пик товарного дефицита в СССР был вызван последствиями экономических реформ 60-х годов (крах и свертывание «косыгинской реформы ») и, в дальнейшем, после некоторой (связанной с высокими нефтяными ценами) стабилизации - в период Перестройки (особенно в последние, 1989-1991-й годы), когда, в результате резкого увеличения номинальных денежных доходов населения, дефицитными стали практически все пользующиеся хоть каким-либо спросом товары

В промежутках между этими пиками товарный дефицит продолжал существование, но не доходил до введения карточного распределения. Предвоенные годы целиком прошли под знаком борьбы Политбюро с массовым наплывом покупателей в крупные промышленные центры. До осени 1939 года «товарный десант» в крупные города не имел продовольственного характера. Жители сёл и небольших городов ездили по стране в поисках мануфактуры, обуви, одежды. С осени 1939 года стали расти очереди и за продуктами. Центром притяжения оставалась Москва. Московские очереди явно имели многонациональное лицо, по ним можно было изучать географию Советского Союза - по сообщениям НКВД , в конце 1930-х годов москвичи в московских очередях составляли не более трети. В течение 1938 года поток иногородних покупателей в Москву нарастал, и к весне 1939 года положение в Москве напоминало стихийное бедствие. НКВД рапортовал: «В ночь с 13 на 14 апреля общее количество покупателей у магазинов ко времени их открытия составляло 30 000 человек. В ночь с 16 на 17 апреля - 43 800 человек и т. д.». У каждого крупного универмага стояли тысячные толпы.
Подобная ситуация повторилась и позже, в 80-х годах («колбасные поезда» и т. п. явления).

Дефицит мог возникать не только по причине недопроизводства, но и из-за неорганизованности снабжения и распределения товаров, разгильдяйства на местах:

Склады переполнены товарами.

Основная товарная станция Ленинграда и станции складов клиентуры забиты товарами ширпотреба, которые систематически не вывозятся, так как Октябрьская дорога не даёт вагонов. Образовались огромные залежи товаров, предназначенных к отправке на село. По сводке на 30 ноября на Октябрьской дороге находилось свыше 800 вагонов товаров широкого потребления. Более свежими данными управление дороги не располагает. Однако по словам начальника грузовой части дороги Марголина положение на сегодня существенно не изменилось.

Склады Союзтранса (основного отправителя ленинградских товаров ширпотреба) настолько переполнены, что не в состоянии принимать товары, поступающие с фабрик. Ждут отправки десятки вагонов тетрадей, мыла, готовой одежды, обуви, спичек и папирос.

В начале 60-х годов существовал дефицит хлеба и некоторых других видов продуктов питания , одной из причин которого была засуха. В 1963 году обсуждался вопрос о введении карточного распределения , а во многих регионах оно фактически было введено - мука и крупы выдавались жителям населённых пунктов по спискам раз в месяц в строго ограниченном количестве. Дефицит во многом был ликвидирован благодаря повышению розничных цен, в частности на хлебные изделия, мясо и масло.

Глубина товарного дефицита в начале 60-х годов наглядно характеризуется документом о материальном поощрении первого космонавта Юрия Гагарина , наряду с его же денежным вознаграждением в размере 15 000 рублей:

Из распоряжения Совета министров СССР о подарках Ю. А. Гагарину (18 апреля 1961 г., секретно):

1) Признать необходимым подарить от имени Правительства СССР первому летчику-космонавту СССР майору Гагарину Ю. А. и членам его семьи автомашину «Волга», жилой дом, мебель и экипировку согласно приложению.
2) Обязать Министерство обороны СССР (т. Малиновского) выделить майору Гагарину Ю. А. четырёхкомнатную квартиру по месту службы.

Из приложения к распоряжению (секретно):
Меблировка спальни, столовой, детской, кабинета, кухни. Телевизор «Рубин ». Радиола «Люкс». Стиральная машина. Холодильник. Пылесос. Ковровые дорожки. Пианино. Постельное белье - 6 комплектов. Одеяла - 2 шт.

Для родителей т. Гагарина Ю. А.:
Сборный дом из трёх комнат, телевизор, радиоприемник, мебель на три комнаты.

Экипировка для Юрия Алексеевича Гагарина:
Пальто демисезонное. Пальто лёгкое летнее. Плащ. Костюмы - 2 (светлый и тёмный). Обувь - 2 пары (черные и светлые). Рубашки белые - 6 штук. Шляпы - 2. Носки - 6 пар. Белье нижнее шелковое - 6 пар. Трусы, майки - 6 пар. Платки носовые - 12 штук. Галстуки - 6 шт. Перчатки - 1 пара. Электробритва - 1. Два комплекта военного обмундирования (парадное и повседневное). Чемоданы - 2.

Экипировка для жены:
Пальто демисезонное. Пальто летнее. Плащ. Платья - 3. Чёрный костюм. Шляпы - 2. Гарнитуры - 6. Чулки - 6 пар. Туфли - 3 пары. Сумки дамские - 2. Перчатки - 2 пары. Косынки - 2 (шерстяная и шелковая). Блузки - 2. Кофта шерстяная - 1.

Экипировка для детей:
Кровать детская. Детская коляска. Платья шерстяные - 4. Пальто - 2 (зимнее и летнее). Шапочки - 2 (зимняя и летняя). Обувь - 4 пары. Белье - 6 пар. Куклы, игрушки. Детское приданое.

Экипировка для матери:
Пальто летнее и зимнее. Плащ. Платья - 2. Платок пуховый. Туфли - 2 пары. Белье - 6 пар. Чулки - 6 пар. Кофта шерстяная - 1.

Экипировка для отца:
Пальто летнее и зимнее. Плащ. Фуражка. Белье - 6 пар. Рубашки - 6 штук. Костюмы - 2 (темно-серый и тёмный). Ботинки - 2 пары (светлые и тёмные). Галстуки - 4. Носовые платки - 6. Носки - 6 пар.

Двум братьям и сестре т. Гагарина Ю. А. - по 1000 рублей.

Уровень товарного дефицита в различных местностях СССР сильно различался. В РСФСР дефицит был наименьшим в Москве и Ленинграде , из союзных республик - в Прибалтике (Литва, Латвия, Эстония). Каждый населённый пункт СССР был отнесён к одной из «категорий снабжения». Всего их существовало 4 (особая , первая , вторая и третья ).

Преимущества в снабжении имели особый и первый списки, куда вошли ведущие индустриальные предприятия Москвы, Ленинграда, Баку, Донбасса, Караганды, Восточной Сибири, Дальнего Востока, Урала. Жители этих промышленных центров должны были получать из фондов централизованного снабжения хлеб, муку, крупу, мясо, рыбу, масло, сахар, чай, яйца в первую очередь и по более высоким нормам. Потребители особого и первого списков составляли только 40 % в числе снабжаемых, но получали львиную долю государственного снабжения - 70-80 % поступавших в торговлю фондов.

Во второй и третий списки снабжения попали малые и неиндустриальные города, предприятия стеклофарфоровой, спичечной, писчебумажной промышленности, коммунального хозяйства, хлебные заводы, мелкие предприятия текстильной промышленности, артели, типографии и т. п. Они должны были получать из центральных фондов только хлеб, сахар, крупу и чай, к тому же по более низким нормам, чем жители городов особого и первого списков. Остальные продукты следовало брать из местных ресурсов.

В данный момент у нас находится на централизованном снабжении 40,3 млн человек, считая вместе с семьями. Особый список - 10,3 млн человек, первый список - 11,8 млн человек, второй список - 9,6 млн, третий список - 8,6 млн.

Дефицит сырья и комплектующих в промышленности (и распределение их производителям по разнарядке) привёл к появлению оособой касты снабженцев («толкачей»), могущих при помощий связей и подарков достать (выбить, протолкнуть) у поставщиков «буквально всё». Таковые очень ценились директорами предприятий.

Дефицит касался не только продовольственных, но и промышленных товаров. Здесь тоже существовала распределительная система. Многие дефицитные вещи (в том числе автомобили) разыгрывались в государственных лотереях .

Дефицит легковых автомобилей

Ярким примером хронически дефицитного советского потребительского рынка был строго фондированный рынок «частных» (автолюбительских) легковых автомобилей. Так, производство легковушек в СССР (см. Автомобильная промышленность СССР), хотя и возросло в 5,5 раз с 1965 по 1975 гг. (с 0,22 до 1,2 млн, соответственно), потребительский рынок совершенно не насытило, а по мере роста продаж привело лишь к первой волне массовой автомобилизации . Тем более, что, например, во второй половине 1960-х до 55 % годового производства автомобилей «Москвич », едва достигавшего 100 тыс. в год, несмотря на наличие значительного неудовлетворенного потребительского спроса, шло на экспорт . Позже, в 70-80-х, из СССР экспортировалось до 0,4 млн легковых автомобилей, из которых 3/4 составляли легковушки марки Lada производства АвтоВАЗа . При этом производство легковых автомобилей, достигшее в 1982 году пика в 1,3 миллиона машин в год, оставалось примерно на том же уровне (и даже несколько снижалось) вплоть до распада СССР в 1991 г.

Помимо «списочных» автомобильных очередей на предприятиях, имевших разную длительность от 2-3 до 10-12 лет (в зависимости от категории и статуса предприятия или учреждения, например, предприятия ВПК и партийные органы имели приоритет), совграждане могли достаточно быстро (за 1,5-3 года) и легально накопить на легковой автомобиль, став загранработниками, то есть работая или служа за границей на различных строительных и прочих объектах, ведшихся в 1960-1990 гг. СССР, но лишь с тем условием, чтобы затем приобрести советскую легковую машину непосредственно в СССР через систему магазинов «Внешпосылтога » за чеки Внешторгбанка .

Ещё не менее 10 % выпускавшихся в СССР легковых автомобилей (включая не менее 60 % престижных автомобилей марки «Волга » и практически 100 % внедорожников УАЗ) шли в госорганизации и могли быть выкуплены затем гражданами лишь в сильно подержанном или аварийном состоянии (после или вместо капремонта), да и то лишь в виде исключения. А номенклатурные «Чайки» и «ЗИЛы» не продавались «частникам» в принципе (после списания их утилизировали). Поэтому перманентный дефицит на легковые автомобили сохранялся практически на протяжении всего послевоенного периода существования СССР.

Единственным реальным относительно массовым «рыночным» средством покупки легкового автомобиля в СССР оставался чёрный рынок , где цена на различные модели колебалась от 1,2 до 2-кратной от государственной (при этом в продажу попадали даже единичные экземпляры иномарок, включая старые трофейные), а наценка за наиболее престижную «Волгу» доходила до 2,5 номиналов практически вне зависимости от пробега. Кроме того, в разные исторические периоды (при разных генсеках) на продажу подержанных автомобилей властями (иногда совсем местного ранга) накладывались различные «социальные» ограничения - например, регулярно нарушалось право наследования автомобиля как имущества и родственников умершего владельца автомобиля заставляли продавать его, то есть фактически выкупать заново через комиссионный магазин (иногда запрещалось и это), новый автомобиль нельзя было также продать ранее, чем через 2 или 3 года владения, а рядовых работников, уже имевших автомобиль, вне зависимости от сроков его эксплуатации, во многих организациях не ставили в очередь на новую машину.

Также надо отметить, что в период 1983-1985 гг. (до проведения в жизнь антиалкогольной кампании) дефицит на легковые автомобили стал ассортиментным: из-за падения престижа некоторых марок (как-то: «Москвич», Иж, ЗАЗ и ЛуАЗ), по причине низкого качества и завышенных госцен, во многих городах продавались без очереди и даже в кредит. А на отдельные модели, вроде ЗАЗ-968М «Запорожец» и ВАЗ-2121 «Ниву», цену пришлось снижать, так как она оказалась выше платежеспособного спроса ориентированных на данные модели социальных слоев потребителей (селян и пенсионеров).

Всё это привело к решению начать закупки фуражного зерна за рубежом, в основном в странах Северной Америки .

Дефицит информации

См. также: Советское телевидение

Дефицит книг

Обладание хорошими книгами в красивых обложках в условиях дефицита стало также мерилом престижа и благосостояния . Об этом ярко свидетельствовало, а отчасти пропагандировалось, то, что в популярнейшей телевизионной игре Что? Где? Когда? с момента её появления в сентябре 1975 года и до кончины СССР в качестве приза неизменно оставались книги.

Очереди

Для приобретения дефицитного товара, который зачастую выкладывали на прилавок внезапно, как говорили - «выбросили», необходимо было отстоять очередь, а то и несколько очередей за каждым видом товара отдельно. Многие люди на подобный случай всегда носили с собой специальную сетку-авоську («на авось»), так как целлофановых пакетов в продаже в продуктовых магазинах не было и сами эти пакеты были дефицитным товаром.

Очереди за дефицитным товаром могли достигать огромных размеров. В 1940 году, когда в провинции уже было невозможно что-либо купить, очереди в Москве достигали 8 тысяч человек, несмотря на ограничения по въезду в столицу . Нечто подобное наблюдалось и на закате СССР.

Люди изобретали множество способов, дабы избежать многодневных изнуряющих стояний в очередях, которые к тому же не гарантировали покупки товара. В магазин, например, можно было прорваться с помощью грубой физической силы. Места в очереди продавались (цена зависела от того, насколько близко к голове очереди находилось место, насколько дефицитен был товар) - имелась даже поговорка «Если хорошо постоять в очереди, то можно и не работать », можно было и нанять «стояльщика» (трамитадора), который отстаивал бы очередь за вас.

На товары длительного пользования также «записывались в очередь». Существовали определённые дни записи и, чтобы попасть в список, люди вставали в очередь с вечера, посменно с родственниками выстаивая ночь, чтобы с утра к началу записи оказаться как можно ближе к началу списка. Причем запись была непонятного свойства: помимо отметки в магазине нужно ещё было в определённые дни приходить отмечаться у непонятных инициативных людей, чтобы не быть вычеркнутым из списка. Чтобы не забыть трёх-четырёхзначный номер во время переклички, его записывали ручкой на ладони. Очереди обычно растягивались на несколько лет .

Карточная и талонные системы

В условиях тотального дефицита широкое распространение получило нормированное распределение по карточной системе (талоны).

С началом Перестройки, для жителей Москвы, с целью отсечения иногородних от дефицита, была введена «карточка москвича». Пример норм по талонам: 0,5 кг варёной колбасы на человека в месяц, 400 г бутербродного масла на человека в месяц, две поллитровки водки на взрослого человека в месяц. Кроме того, по карточкам (талонам) продавались сахар, чай, табачные изделия. В некоторых регионах майонез и кондитерские изделия. Ассортимент промтоваров - от мыла, стирального порошка и спичек до галош (Ташкент ,1991) и женского белья (Елец , 1991).

Названия талонов тоже разнились: от унизительно-прямолинейных «карточка на хлеб», «талон на картофель», до дипломатично-обтекаемых - «Заказ на покупку» (Ирбит , 1992), «Приглашение на оформление заказа» (Иркутск , 1985), «Книжка молодоженов» (Ташкент), «Визитная карточка покупателя» (Москва,1991), «Лимитная карточка» (Нижний Новгород , 1991). Ну, а где-то, и с заботой: «Алкоголь - враг вашему здоровью» (талон на водку, Курган , 1991).

Годы введения талонов на этапе «развитого социализма »:

Кроме того, существовала и целая система распределения непродовольственных товаров через место работы - например, именно таким образом многие приобретали автомобили , выделявшиеся на трудовой коллектив конкретной организации «по распределению». Естественно, распределение было неравномерным - скажем, на коллектив оборонного НИИ могло быть выделено несколько десятков автомобилей в год, а другая организация в тот же срок могла не получить ни одного. Для относительно объективного распределения автомобилей на предприятиях, которым они выделялись, организовывались общественные комиссии, осуществлявшие распределение согласно очерёдности включения в список, подобно распределению квартир. Там также существовал список внеочередников, имеющих определённые государством льготы на получение автомобилей.

Приобрести товары можно было и на так называемых «колхозных рынках », действовавших в крупных городах, однако по ценам, значительно, в разы, превышающим государственные.

Негосударственная торговля

Исключением из системы товарного дефицита являлся «свободный рынок », элементы которого сохранялись в СССР в виде «колхозных рынков » и «комиссионок». Торговля (продажа/перепродажа) товаров у спекулянтов и у людей, приехавших «из-за бугра» (то есть из-за границы) также происходила на полуофициальных рынках (зачастую располагавшихся на территории «колхозных») - «толкучках», «толчках» - где торговля происходила «с рук», по выходным дням.

Существовавшие рынки или так называемые «колхозные рынки», действовавшие в крупных городах, могли предложить более широкий ассортимент продуктов, однако цены на них были в разы выше , чем дотированные, но дефицитные государственные (которые на некоторые виды продуктов питания могли быть ниже, чем закупочные цены для производителей). Для примера: государственные цены на колбасу составляли 2,20-2,90 руб. за кг, коммерческие - 10 руб., при средней зарплате 150-200 руб. в месяц.

Однако основная масса потребления (до 98 %) приходилась именно на государственную систему торговли, а цены на «колхозных рынках» и на «чёрном » (нелегальном) рынке традиционно воспринимались населением, как сильно завышенные (по сравнению с установленными государством, которые, как потом оказалось, были занижены примерно в 10 раз). Механизм появления товара на «чёрном рынке» и влияние этого механизма на создание дефицита описан выше, на примере запасных частей для автомобилей.

По обследованию 1980-х годов, в Москве и Ленинграде государственной торговлей, где цены были наиболее низкими, пользовались 97 % покупателей, в столицах союзных республик - 79 %. Здесь 17 % покупателей пользовались услугами потребкооперации, 10 % покупало продукцию на колхозных рынках (сумма необязательно равна 100 %, поскольку некоторые из опрошенных пользовались разными источниками снабжения). В областных центрах всего 36 % опрошенных имели возможность купить мясо, колбасу в государственных магазинах, 37 % пользовались магазинами потребкооперации. 35 % покупали на рынках. Чем выше был уровень среднедушевого совокупного дохода семьи, тем больше мясных продуктов она покупала в государственных магазинах (чаще всего в закрытых - при учреждениях, предприятиях ВПК и т. п.) по субсидированным ценам.

Товарный дефицит вызвал зеркальное изменение отношения к экспорту и импорту . Экспорт воспринимался, как вывоз из страны нужных для неё товаров, возможно, дефицитных, а импорт - как эффективный способ заполнить товарный дефицит. С другой стороны, импорт означал расход такого полезного ресурса, как иностранные валюты.
Импортные товары (в незначительном количестве попадавшие на рынок СССР) воспринимались населением как «престижные» - ведь они появлялись в другой экономике, где производители вынуждены были, вследствие конкуренции, заботиться о высокой функциональности, надёжности и привлекательном дизайне товаров. Вследствие закрытости рынка и государственной монополии на внешнюю торговлю большинство основных мировых торговых марок в СССР были практически неизвестны, так как государство по различным соображениям не импортировало их. Импортные товары, всё же закупавшиеся государственными внешнеторговыми организациями , всегда были достаточно высокого качества, поскольку предназначались в первую очередь для потребления номенклатуры. Результатом было формирование в сознании населения представления обо всех импортных товарах как о продуктах высокого класса (дешёвый, в том числе «китайский», импорт тогда фактически отсутствовал, так как существенный экономический подъём в Китае начался позднее, и дешёвые товары оттуда под поддельными торговыми марками (напр., Pawasonic вместо Panasonic) ещё не проникли массово на рынок).
Нелегальной торговлей импортными товарами занимались т. н. фарцовщики , в содружестве с валютчиками.

В СМИ и массовой культуре

Перманентный дефицит товаров - источник вдохновения и критическая цель для множества советских юмористов и сатириков : А. Райкин («сюшай, достал дифст, вкюс - спцфсский »), М. Жванецкий («Никогда не знаешь - что завтра пропадет.. »), Хазанов («Искусственный дефицит» - "белый яд ... чёрный яд ... ") и др.

Средние зарплаты рабочих на тот период составляли 200-250 рублей.

1940-е -1950-е

С 1941 по 1947 годы в СССР в связи с тяжёлым экономическим положением, связанным с войной, была введена карточная система распределения. После её отмены и одновременного проведения конфискационной денежной реформы низкие доходы населения и высокие по отношению к ним цены в условиях низких потребностей подавляющего большинства советского народа сдерживали появление широкого дефицита продуктов и товаров.

В то же время сохранялся острый дефицит на товары первой необходимости. Критической сложилась ситуация с отсутствием в аптеках большинства лекарств и медикаментов, в том числе самых необходимых. В декабре 1947 года председатель Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б) Матвей Шкирятов направил члену Политбюро Андрею Жданову записку, в которой говорилось: «Во время войны мне приходилось проверять работу аптек в части снабжения населения лекарствами, но такого положения, как сейчас, не было».

В годы войны даже на снабжающихся в первую очередь по системе рабочего снабжения оборонных предприятиях недоставало продуктов для того, чтобы полностью обеспечить нормированное карточной системой питание рабочих, служащих и их семей. Например, на уфимском заводе № 26 НКАП (ныне УМПО) продовольственные карточки членов семей рабочих этого завода не отоваривались по 6-7 месяцев.

Тяжёлое положение с товарами первой необходимости, продовольствием и кормами для скота сложилось в колхозах к концу сталинского правления. Не отражающие реалий планы сельхоззаготовок, нерадивость руководителей и отсутствие стимулов к труду у колхозников разоряли деревню и приводили к оттоку населения в города.

В конце 50-х годов мясо-молочный дефицит спровоцировало недальновидное решение руководства страны во главе с Хрущёвым по искоренению личных подсобных хозяйств . В 1959 году жителям городов и рабочих посёлков было запрещено держать скот, у колхозников личный скот выкупался государством. Начался массовый забой скота колхозниками. Эта политика привела к сокращению поголовья скота и птицы. Усугубляла ситуацию преступная исполнительность руководителей некоторых регионов (см. Рязанское чудо), стремящихся любой ценой выполнить указание Хрущёва за три года утроить производство мяса в стране.

1960-е -1970-е

В начале 60-х годов существовал дефицит на хлеб и некоторые другие виды продуктов питания, одной из причин для которого послужила засуха . В эти годы появился и разросся книжный дефицит. Вскоре после начала производства в СССР в конце 1969 года туалетной бумаги возник её дефицит.

По мере насыщения рынка продуктами питания и роста благосостояния населения страны к концу этого периода дефицитными становятся промтовары: одежда, обувь, бытовая техника, мебель, легковые автомобили и пр.

1980-е -1990-е

Товарный дефицит достиг пика в период «перестройки » экономики СССР . Следует учитывать значительную разницу между условиями начала-середины 80-х и последними годами существования СССР, в силу того, что в 1987-1990 были приняты многочисленные решения, полностью разбалансировавшие и без того плохо организованную систему снабжения населения. По воспоминаниям очевидцев, дефицитом в те времена могли являться:

• Мясо, варёная колбаса и другие мясные изделия (РСФСР , за исключением Москвы и Ленинграда);
• Натуральный растворимый кофе , какао-порошок;
• Сгущённое молоко , сливочное масло;
• Шоколадные конфеты и другие кондитерские изделия, шоколад;
• Импортные фрукты: бананы, апельсины, мандарины и прочие;
• Отечественные фрукты: виноград, груши, сливы можно было купить только осенью в период поспевания урожая;
• Мебель (в том числе так называемые «стенки»);
• Обои, кафель, сантехника;
• Ковры;
• Хрустальные вазы, кухонные сервизы;
• Чулочно-носочные изделия;
• Качественная художественная, детская, историческая, учебная и техническая литература, актуальные периодические издания (газеты и журналы);
• Презервативы и таблетированные противозачаточные средства;
• Лекарства для лечения сложных видов заболеваний;
• Детские товары (обувь, одежда, игрушки, пелёнки, распашонки);
• Обувь (качественная и модная);
• Оправы для очков;
• Цветные телевизоры, магнитофоны и

Не претендуя на глубокую научную аналитику – благо, её в сети великое множество – давайте вспомним о таком нелицеприятном явлении Советского Союза, как дефицит продовольственных и промышленных товаров. Это сейчас слово «дефицит» вызывает у нас ностальгическую улыбку, а тогда оно назойливо преследовало нас буквально повсюду. И все-таки, в чём же была причина тотального дефицита в СССР?

«План – по валу, вал – по плану», или издержки плановой экономики СССР

В первую очередь, это побочное явление было вызвано плановой экономикой. Конкуренции среди производителей практически не существовало, поэтому они и не особо ломали голову над тем, как увеличить ассортимент продукции или улучшить её качество – всё равно альтернативы нет, а покупатель… Куда он денется «с подводной лодки»? По той же причине не существовало и рекламы в её изначальном понимании. Те броские рекламные слоганы типа «Летайте самолётами Аэрофлота!» или «Храните деньги в сберегательной кассе!», которыми были увешаны уличные фанерные щиты и тумбы, не в счёт: что это за реклама, которая не даёт выбора?

Что касается стимула работников советских предприятий, то во времена СССР он заключался в постоянных соцсоревнованиях: между бригадами, цехами, заводами и фабриками. И победа в этих соревнованиях была отнюдь не эфемерной: помимо вымпелов, почётных грамот и переходящих знамён, за неё давали вполне достойные награды. Это могли быть денежные премии, путёвки на курорты или ценные подарки: телевизоры, холодильники, радиоприёмники, ковры – то есть, всё тот же самый ненавистный и, в то же время, такой желанный дефицит.

Отсюда – унылое однообразие на магазинных полках, хотя на отсутствие товаров жаловаться не приходилось, просто ассортимент был довольно скудным, да и качество не всегда было на высоте. А упаковка – это вообще отдельная песня: помните рыхлую серую упаковочную бумагу, в которую заворачивали всё подряд: от селёдки до зимних сапог? Это уже позднее в качестве упаковки появились толстые многоразовые полиэтиленовые пакеты, выбрасывать которые считалось верхом расточительства и дурным тоном. Бережливые хозяйки их аккуратно складывали, затем стирали и вереницей вывешивали во дворах на бельевых верёвках.

"Какой дефицит был особенно почитаем в СССР?"

С другой стороны, был обусловлен ещё и тем, что зарплаты в Советском Союзе были достойными. Несмотря на среднюю зарплату в 80-120 рублей, подавляющее большинство советских людей имело возможность откладывать лишние сбережения, не ущемляя себя в повседневных потребностях. Жители СССР копили деньги на летний отдых, покупку мебели, одежды, дорогой посуды и золотых украшений. А поскольку в свободной продаже всего этого было не достать (кроме, пожалуй, путёвок на российские курорты), люди спокойно расставались с деньгами, переплачивая за нужный товар и создавая, таким образом, порочный круг дефицита. Даже продавцы обычных продуктовых или промтоварных магазинов были в почёте, а уж о директорах магазинов, складов и баз и говорить нечего – это была общепризнанная элита, хотя говорить об этом вслух было не принято. Впрочем, особо и не молчали: чего стоили великолепные сатирические монологи Михаила Жванецкого , искромётные, «не в бровь, а в глаз», моноспектакли Аркадия Райкина , блестящие, вызывающие бурный хохот диалоги Романа Карцева и Виктора Ильченко! Их обожали, их выступлений ждали как праздника, в них узнавали свою повседневную жизнь – и смеялись над ней до слёз.

Спасибо советскому дефициту!

Однако, как это ни странно прозвучит, можно сказать и пару благодарных слов пресловутому дефициту. Государство не на словах, а на деле заботилось о социальной защищённости советских граждан, поддерживая из бюджета множество убыточных отраслей экономики. Вы помните, сколько стоил проезд в общественном транспорте? Билет на трамвай – 3 копейки, троллейбус – 5, автобус – 6. А цены на хлеб, молоко, мясо, яйца, сахарный песок и крупы? А квартплата? Не говоря уже о бесплатной медицине, обучении в общеобразовательных, средних специальных и высших учебных заведениях, занятиях детей во Дворцах пионеров и спортивных секциях. Низкие цены на социально значимые товары и продукты были гордостью советских людей, но мало кто задумывался, чем они были обусловлены. Оказывается, поддерживали их искусственно, ежегодно выделяя их бюджета огромные средства в ущерб развитию экономики.

А самое интересное, что при повальном дефиците в Советском Союзе на всё и вся ни , ни любой другой календарный или семейный праздник не обходился без роскошного застолья с обилием мяса, сыров и колбас разных сортов, редких в то время шпрот, овощных, фруктовых ассорти и других деликатесов. И почему бы не побаловать себя в будни аппетитной курочкой или вкусной колбаской, если предприимчивая тётя Катя из соседнего магазина за небольшую мзду всегда готова «понять и помочь»?

В январе 1987г. были отменены ограничения во внешней торговле - те ограничения, которые прикрывали от обвала внутренний рынок СССР.

"Известия" Статья " О ценах, деньгах, и социальной справедливости":

- " Цены на государственную продукцию у нас, как правило, ниже рыночных.

Но это вовсе не означает, что она нам дешево обходится.

Никто при этом не знает, сколько наиболее качественных и дешевых вещей именно по причине качества не доходит до прилавка, уплывает неизвестно куда.

И сколько криминальных миллионов делается на этих дефицитах".

"АиФ" - "Где же ситец и парча?" -

- "После 1985г. начался доселе невиданный экспортный бум:

поставки тканей за рубеж выросли более. чем в 3 раза.

Хлопчатобумажных - почти в 4 раза,

Льняных - в 7 раз.

Внешняя торговля стала превращаться в дестабилизирующий фактор внутреннего рынка текстиля".

Причем, в "АиФ" речь шла только о государственном экспорте.

Но частный вывоз намного превосходил государственный!

Причем, установить размеры вывоза было невозможно:

Американские эксперты предложили свернуть производство и нормальную торговлю, и всемерно поощрять мелкую торговлю с рук. И таким образом превратить страну в "нацию спекулянтов".

Эти деклассированные элементы - миллионы и миллионы - как саранча налетели на СССР и стали вывозить всё, что могли урвать - от импортной мебели до тюбиков зубной пасты - тоннами.

В те дни на Съезде депутатов поднялся жуткий скандал и крики об отсутствии зубной пасты.

О причинах такого отсутствия рвущим глотку нардепам и не пришло в голову задуматься.

Они запросто приняли решение закупить за рубежом зубную пасту на 60 миллионов долларов.

Во Франции, откуда ее везли, эубная паста стоила 15 франков. В СССР она продавалась по 1 руб.

Разумеется, вся эта паста на 60 миллионов долл. в одно мгновение оказалась снова за рубежом.

В Польшу ее высылали в посылках по 500 тюбиков, но количество таких посылок - прямо в фабричной французской упаковке (!), ограничено не было.

Французские духи вывозили ящиками - 40 руб за флакон по эту сторону границы - и 80-100 долл. - по ту. Тащили всё и как муравьи оставляют голый скелет от мощного тела льва, так и эти "пираньи" оставили советским людям пустые полки.

"Ленинградская правда", 1992г.: - " В СССР к 1990-91гг. ежегодно производилось по 38 метров тканей на человека. из них 75% мирового производства льняных тканей, 16% - Шерстяных, хлопчатобумажных - 13%, и шелковых - 12%. Только официально государством и СП вывезено 50% льняных, и 42% шерстяных тканей." Вывоз был тотальным - 100%-нтным!

По госканалам и каналам СП в Турцию, к примеру, в 1990г. экспорта телевизоров не было.

Однако в эту Турцию ввезли 2 млн. советских телевизоров - почти годовая продажа в СССР.

Советские холодильники, свободно стоявшие в наших магазинах по цене 300-500 руб., шли в Африке по 2-2,5 тысячи долларов.

СССР производил 21,4 % мирового выпуска сливочного масла. (население СССР составляло 4,88% от мирового). Производство масла всё увеличивалось, но в результате вывоза на него появились талоны. На одного жителя СССР сливочного масла приходилось на 26% больше, чем в Великобритании.

В Великобританию поставок сливочного масла не велось, но в магазинах Лондона оно присутствовало. Советское сливочное масло не поставлялось и в Африку, к примеру в Эфиопию, но в Аддис-Абебе оно продавалось. И, конечно, в четыре раза дороже, чем в СССР.

Производство мяса в 1991г. составляло 11.7 % от мирового уровня.

Потребление мяса в СССР было на 668 тыс.тонн меньше его производства.

Однако дело обстояло гораздо хуже. Это данные официальной статистики..

В этом-то и состоит статистическая ловушка тех лет.

Статистика считала потребленным ВНУТРИ СССР всё то масло и мясо, которое было отправлено на склады для продовольственных магазинов.

При придаже масла и мяса никто паспортов не требовал, и посему они, купленные в СССР, но вывезенные за его пределы, якобы увеличивало благосостояние советского народа.

А ведь многие тонны масла и мяса, предназначенные для торговли, уходили прямо со складов, минуя магазины - и вывозились за пределы СССР - контейнерами по морю, поездами и автотранспортом по суше, самолетами - по воздуху. А статистика считала, что всё это сожрал советский народ. Почему либералы до сих пор вопят, что Гайдар "спас страну от голода"?!

Потому что он поднял цены на то же масло так, что мелким спекулянтам стало невыгодно его вывозить. (мелькие-то мелкие, но их были тьмы и тьмы - как саранчи).

Т.е., тотальный вывоз, помимо того что угробил СССР, был одним из механизмов, приведшим лиц либеральной национальности к власти. .

«Черные дыры" в экономике СССР обнаружили в октябре 1988г. В том году частыми лицами за рубеж было вывезено 500 000 цветных телевизоров, 200 000 стиральных машин.

Лишь одна иностранная семья вывезла только в 1988г. :

142 кондиционера.

А сотрудники только одной из сотен тысяч иностранных организаций -

1400 утюгов,

138 швейных машин. 174 вентилятора.

3500 кусков мыла и 242 кг стирального порошка - тех самых, что по настоянию нардепов были закуплены якобы для советских людей за валюту.

Это данные, которые в те времена случайно просочились в прессу.

Так создавались миллионеры, но об этом сейчас помалкивают.

Русская специфика «невидимой руки рынка» проявилась в массовой замене специалистов менеджерами с мышлением: стоит дать денег - и успех обеспечен.

Ситуация в Перестройку напоминала ситуацию перед Февральской революцией, когда в воевавшей РИ был избыток продуктов из-за отсутствия продуктового экспорта, но тем не менее в городах в 1916 году возник острый дефицит продовольствия и товаров первой необходимости. Были введены талоны, цены подскочили в разы, а в деревнях планировали начать продразверстку. При Горбачеве в СССР разыграли аналогичный сценарий с целью разжечь недовольство народа и расшатать советскую власть.

Дефицит товаров в СССР создавался намеренно. Во времена работы Лужкова на посту обеспечения Москвы продуктами (он был тогда «начпродом» Москвы) в газетах появилась статья за его подписью, что, мол, мяса в Москву мы могли бы поставить и значительно больше, до полного удовлетворения спроса, но «фронт выгрузки» рефрижераторных секций не позволяет. Ибо не хватает «подъездных путей», холодильник не успевают выгружать и т.п. Это была полная «бредятина» для знающих, но довольно убедительно для людей, в этой области несведущих.

Еще задолго до 1991 года была создана и работала «пятая колонна», постепенно внедряя в сознание людей неуважение к социалистическому образу жизни, создавая порой искусственные проблемы. Велась не только антисоветская пропаганда, использовавшая определенные трудности социалистической системы, но и скрытая до поры до времени подрывная деятельность.

Одним из направлений нагнетания социального напряжения в обществе стало искусственное создание проблем с обеспечением населения товарами народного потребления, в первую очередь — продовольственными. С середины 80-х годов прошлого столетия во многих городах и населённых пунктах с прилавков магазинов постепенно исчезали не только деликатесы, но и продовольственные товары повседневного спроса. Этот процесс нарастал из года в год.

Дефицит был создан искусственно, причем не на стадии производства, а в сфере распределения. Цель — создание социальной напряженности в стране. Впрочем, наше поколение помнит передачу «600 секунд». В ней в 1990 году были показаны убедительные репортажи о том, как уничтожались колбасы, сливочное масло и другие ставшие в ту пору дефицитными продукты. В одной из публикаций факты уничтожения продуктов питания с целью создания дефицита в столице признавал бывший мэр, а ныне советник мэра Г.Х. Попов. В печати сообщалось, как одновременно были остановлены на ремонт все табачные фабрики и предприятия по производству стиральных порошков.

В 1987 году объем производства пищевой продукции по сравнению с 1980 годом вырос на 130%. В мясной отрасли прирост производства по сравнению с 1980 годом составил 135%, в маслосыродельной — 131%, рыбной — 132%, мукомольно-крупяной — 123%. За тот же период численность населения страны увеличилась всего на 6,7%, а среднемесячная заработная плата по всему народному хозяйству возросла на 19%. Следовательно, производство продуктов питания в нашей стране росло опережающими темпами по сравнению с ростом населения и заработной платы.

Все предприятия пищевой промышленности работали на полную мощность, были обеспечены сельскохозяйственными и другими видами сырья, необходимыми материалами и трудовыми ресурсами. Значит, развитие экономики пищевых отраслей никак не могло спровоцировать появление дефицита продовольственных товаров.

…умело, как перед Февральской революцией 1917 года, организовали дефицит продуктов и товаров народного потребления, вызвав недовольство народа (табачные, мыльные бунты и т.д.).

Саботаж уже тогда был виден невооружённым взглядом, например - одновременно, по всей стране, неожиданно под разным предлогом закрыли все табачные фабрики - отправив рабочих в отпуска. По тому же сценарию создавали искусственный дефицит и по другим продуктам-изделиям - стиральные порошки, мыло, продукты питания и т.д.

Хотя запасы продуктов и товаров народного потребления и были на складах - их запрещали вновь подвозить в крупные промышленные центры, те же что были уже подвезены - не разгружали из вагонов и т.д. В Москве этим саботажем руководили Попов (будущий первый мэр) и Лужков (будущий второй мэр).

К 1991-му в результате «перестройки» и созданной системы двоевластия в Москве (два конкурентных и соперничающих друг с другом правительства - СССР и РСФСР, Горбачева и Ельцина) развал в экономике уже доведён был до полного хаоса. В некоторых регионах начинаются табачные бунты, так как даже по карточкам сигареты не купить. Они просто «исчезли».
Николай Рыжков, в 1985-1990 гг. - председатель Совета Министров СССР, в телевизионной программе «СССР. Крах империи» (7-я серия), показанной 11 декабря 2011 года (канал НТВ) рассказывает, как в стране искусственно создавался этот табачный голод: «Мне звонит Горбачев и говорит: «Вот у меня Ельцин, ты не можешь зайти ко мне?» Я пришёл. А я уже знал, что творится. Несколько дней чуть ли не бунты происходили. Я говорю: «Михаил Сергеевич, а почему вы меня спрашиваете? Вон рядом с вами Борис Николаевич, вот с него и спросите.

Борис Николаевич, я, может, ошибусь, 28 фабрик табачных. Из них 26 остановили на ремонт в один день. Так чего спрашиваете?

Тот (т.е. Горбачев): «Борис Николаевич, на каком основании вы приняли решение остановить практически полностью табачную промышленность республики. Зачем вы это сделали?»

И в самом деле, зачем? Если это не сознательный саботаж и вредительство, то, что это? И всё это делалось новой, уже демократической, властью Российской Федерации ради окончательной дискредитации и ликвидации власти своего соперника, Горбачева вместе с СССР, и для захвата единоличной власти через развал страны.

А вот, что говорит в этой же программе Юрий Прокофьев, в 1989-1991 гг. — 1-ый секретарь Московского городского комитета КПСС: «Есть документ: выступление Попова на Межрегиональной депутатской группе, где он говорил, что надо создать такую ситуацию с продовольствием, чтобы продукты выдавали по талонам. Чтобы это вызвало возмущение рабочих и их выступления против Советской власти». И совершенно чётко: летом 91-го года на подъездных путях к Москве стояли эшелоны с маслом, сыром, мясом, стояли рефрижераторы, которые в Москву не пускали. Но тогда уже власть хозяйственная была уже не в руках партийных организаций».

Николай Рыжков подтверждает (в этой же программе): «Приходили составы с мясом, с маслом. Идут ребята разгружать, как всегда студенты. Им на подходе говорят: «На тебе деньги, уматывай, чтоб тебя и близко не было». И всё. И сплошь, и рядом. Всё делалось для того, чтобы только сделать хуже. Посмотрите - до чего, мол, они вас довели».

Захват власти через создание искусственного исчезновения продуктов в столицах (метод либерально-демократического «голодомора») - испытанный, проверенный прошлым опытом, приём либеральных революционеров. Точно также через чиновничий саботаж и провокации либералы создавали перебои в снабжении хлебом и другими продуктами в Петрограде, готовясь к свержению Николая II и демонтажу царской системы власти в Феврале 1917 года.

О том, что проблемы с продовольствием и другими товарами в СССР ещё в 1990-м году создавались искусственно, пишет и Михаил Полторанин: «Я встретил в Москве старого знакомого Теймураза Авалиани - его избрали народным депутатом СССР от Кузбасса. (Своё имя и фамилию ему, русскому, дал грузинский солдат, который подобрал его плачущим ребёнком около убитых немцами родителей и отнёс в детдом). Мы зашли с ним на заседание МДГ. Он послушал Гавриила Попова, Анатолия Собчака, Виктора Пальма из Эстонии и сказал: «Нет, это опять словоблудие!» И потянул меня на выход. Там и сообщил новость: кто-то стремится спровоцировать в Кузбассе социальный взрыв. С чего он это взял? Много признаков преднамеренного доведения шахтёров до бунта: задержка денежных средств, запрет на выдачу спецодежды и другое. Но особенно показательно исчезновение товаров с прилавков магазинов. Сначала не стало мясной и молочной продукции, хлебных изделий. Народ загудел. Потом не стало постельного белья, носков, сигарет, лезвий для бритья. А потом исчезли с прилавков чай, стиральный порошок, туалетное и хозяйственное мыло. И всё это в течение короткого времени. Шахтёрам стало нечего есть и нечем умываться.

Опытный Авалиани заподозрил что-то не то. И с группой депутатов проехал по кожевенным заводам. Склады забиты мылом, на отгрузку в шахтёрские города - запрет. Приехал в Кузбасс председатель Совмина СССР Рыжков, посмотрел на всё, пробурчал: «Так жить нельзя!» И отбыл
восвояси, ничего не решив. Ему сказали: «Если у правительства нет денег, разрешите нам продать часть угля в Японию или Китай - мы обеспечим шахтёров продуктами. На складах угля скопилось около 12 миллионов тонн, он самовозгорелся, уходит в дым. А местные власти решить этот вопрос не имеют права. Но и здесь Рыжков ничего не сделал. Где-то разрешили гнать всё за границу, а шахтёрам подзаконными актами самостоятельность наглухо перекрыли».

Юрий Козенков/Косенков «Схватка за власть»

«Сотни тысяч вагонов оставались неразгруженными, простой одного вагона в сутки стоил 60 рублей, а их было тысячи. С учетом потерь от срыва сроков поставок, ПОРЧИ продуктов в вагонах и их простоев, убытки составили более 8,5 млрд.рублей в год»

«Стратегия напряженности. Недовольство народа разогревалось уже давно. Еще в Брежневские времена. Социальная несправедливость, создание партхозноменклатурой касты неприкасаемых, двойная мораль, взяточничество расцвели пышным цветом уже в середине 70-х годов. Низкое качество товаров и их дефицит порождали в людях сразу букет пороков: делячество, махинации, подлоги, аферы, обвесы, воровство и т.д. Всем хотелось жить лучше, поэтому наиболее слабые душили в себе совесть и мораль, идя на неблаговидные поступки. Постепенно в народе размывались те качества, которые цементируют народ и создают основу для превращения его в нацию. Но ахиллесовой пятой СССР стали железные дороги. Еще в Брежневские времена железные дороги стали работать с большими перебоями, а к приходу Горбачева и вовсе наступил паралич. Дезорганизация работы железных дорог вела к срыву сроков поставки сырья, комплектующих и товаров на десятки тысяч предприятий внутри страны. Увеличение выпуска, железнодорожных вагонов не решало проблемы, так как удар пятая колонна нанесла по самому уязвимому звену на транспорте — разгрузке вагонов. Парализовав разгрузку вагонов, парализовывали и работу железной дороги, так как это приводило к скоплению вагонов, которые забивали запасные пути многих железнодорожных узлов связывающих различные регионы страны…

Буквально за два года ситуация с затовариванием грузов в портах и на железнодорожных станциях, стала критической. Сотни тысяч вагонов с грузами, оставались неразгруженными. В каждом Министерстве СССР были созданы специальные штабы, которые организовывали разгрузку вагонов прибывающих на подведомственные предприятия и докладывали ежесуточно Министрам и в ЦК КПСС. Так например, на заседании коллегии МПС 19 октября 1989 года говорилось о том, что в морских портах скопилось свыше 2.200.000 тонн импортных грузов, кроме этого на пограничных станциях ожидают перегруза 9.180 вагонов и на подходе к границе находится 12.990 вагонов… Перед МПС стоит задача в кратчайшие сроки вывезти из портов 9.000.000 тонн зерна, 500.000 тонн сахара, 950.000 тонн металлов, а также 2.500.000 тонн прочего импорта…

При всем этом нужно иметь в виду, что суточный простой одного вагона только у нас в стране стоил 60 рублей. То есть в пересчете на год, только простои вагонов приносили убытки в 2,5-3,0 миллиарда рублей, а с учетом всех потерь от срыва сроков поставок продукции, до порчи продуктов в стоящих вагонах и их простоев убытки составляли более 8,5 млрд. рублей в год. Газета «Правда» 20 октября 1989 года публикует снимки с железнодорожных товарных станций Москвы, которые забиты вагонами с медикаментами, сгущенным молоком, сахаром, кофе и другими продуктами. Заместитель начальника службы контейнерных перевозок Московской железной дороги О.Войтов сообщал корреспонденту «Правды» о том, что на площадках товарных станций Москвы скопилось 5.792 средне и крупногабаритных контейнеров и около 1.000 вагонов.
Так на станции Бекасово-1 стояли вагоны с импортной мебелью, чаем, обувью, парфюмерией, обоями, трикотажем. На станции Мачихино мертвым грузом лежат мебель, кофе, швейные изделия, ткани, туалетная бумага, обои, инвалидные коляски, кинескопы. На Киевской товарной станции лежат соки, кофе, чай, табак,
болгарские огурцы, овощные ассорти и яблоки из Венгрии, вино, ковры, белье, зеленый горошек, томаты и почти два месяца эти товары не могут попасть на прилавки магазинов. А магазины Москвы в это время пустые и народ кипит от возмущения и ненависти к Горбачевской импотентной власти…

Простые люди возмущенные саботажем и всеобщим бардаком направляли сотни тысяч писем в ЦК КПСС Горбачеву и в Правительство, его премьер-министру Рыжкову. Так С.Машков машинист локомотивного депо в Кунцево-П, крупнейшей товарной станции Москвы, с возмущением писал: «…магазины не ломятся от товаров, а грузы со станции забирают только днем потому, что ночью и в выходные дни склады получателей не работают… на других товарных станциях Москвы ситуация такая же. Каждый день я еду на работу мимо станции Фили и вижу скопление десятков рефрижераторных вагонов с мясом-маслом птицей… Они неделями простаивают без движения.»

В Ленинграде по талонам отпускают сахар и другие продукты, а станция Ленинград-Варшавская забита неразгруженными вагонами. Так в январе 1990 года ежесуточно простаивало по 120 -140 вагонов. Члены рейдовой бригады газеты «Рабочая Трибуна» и еще ряда газет Ленинграда прошли по цепочке от вагонов на железнодорожных станциях до прилавков магазинов и констатировали: «…организованный саботаж». А в
Москве например, сотрудники Института прикладной математики имени М.В.Келдыша, через газету «Московская правда» 18.01.1990 года опубликовали телеграмму, в которой говорилось, что они готовы принять участие в разгрузке вагонов. Но прошло более полумесяца, а они даже не получили ответа из Моссовета куда дали свою телеграмму…
Естественно, что скопление сотен тысяч вагонов с товарами и продовольствием, в том числе импортным, по всей стране автоматически притягивало в себе взоры торговой мафии, которая в тесном альянсе с уголовной мафией начала массовые грабежи этих товаров. Ни у какого МПС не хватило бы сил обеспечить охрану и сохранность грузов в таких гигантских объемах и на такой огромной территории. Количество преступлений на железных дорогах и станциях стало удваиваться почти ежемесячно.

Что уж говорить о том, что такое огромное количество товаров просто некуда было складировать, что безусловно было учтено пятой колонной. Так например, в октябре 1989 года в Ленинграде на путях простаивали 180 вагонов с мясом, но в городе не было необходимого количества холодильных мощностей и складского хозяйства для обеспечения нормального жизнеобеспечения населения. За тридцать лет население города увеличилось вдвое, а емкости хранения продуктов — уменьшились втрое…

Такая картина наблюдалась фактически во всех более менее крупных городах Союза. Сигналы «SOS» летели по всей стране и в первую очередь из портов: Ильнчевский порт (чай, кофе, детское белье, масло, стиральные порошки.)

— 71.000 тонн импортных грузов простаивает, так как нет вагонов; Новороссийский порт, только в одном сентябре 1989 г. недополучил от МПС

— 3.200 вагонов для разгрузки грузов; Одесский порт, Таллинский, Рижский…

Отовсюду потоком идут телеграммы: «дайте вагоны», а в это время сотни тысяч вагонов месяцами стоят неразгруженными на товарных станциях. По сообщению газеты «Советская Россия» (18.03.1990 г.) двадцатитонные контейнеры с товарами народного потребления простаивали от 60 до 90 дней. Только за 1989 год МПС не дал только в порты страны свыше 170.000 вагонов. За простой каждого зафрахтованного судна (а их было — сотни) государство платило огромные штрафы в валюте, доходящие до 600.000 долларов. Грубые прикидки ущерба нанесенного стране только ударом пятой колонны по Министерству путей сообщения за период 1988-1990 годов составил около 46 миллиардов рублей или свыше 70 миллиардов долларов США по курсу того времени.

Ситуация, при которой полки магазинов были пусты, а в стране имелись в избытке любые продукты и товары, могла привести только к одному — к бунтам населения, чего собственно и добивалась пятая колонна. В городах страны, в первую очередь в
крупных промышленных центрах, где многочисленный рабочий класс, в Москве и Ленинграде начинаются массовые протесты людей умело переводимые в бунты и беспорядки.

Оригинал взят у